Общее языкознание - учебник

определенной совокупности языковых черт, некоему инварианту строевых

признаков. Нам представляется использование данного термина со вторым

значением не очень удачным. Но и применение этого термина к определенным

формам существования языка требует разъяснения. «Общенародный» в применении

к языку может означать а) используемый всеми слоями общества, но не

каким-то одним определенным слоем и б) используемый на всей территории

данного народа. Насколько существенно такое разграничение, видно хотя бы из

того, что, например, в условиях феодальной Европы диалект в ряде стран был,

по-видимому, средством коммуникации разных слоев общества, т. е. не был

социально ограничен, но территориально ограниченность его была

максимальной; с другой стороны, во Франции XVII в. письменно-литературный

язык стал единым и был распространен на всей территории французского

королевства, но вследствие того, что в эту эпоху еще 96% населения Франции

было неграмотным [6, 291], литературным языком владел лишь ограниченный

слой привилегированных. Если же под «общенародным языком» понимать такую

форму существования языка, которая употребляется на всей территории данного

народа и всеми общественными слоями, то такой формой оказываются по

преимуществу высокоразвитые национальные литературные языки, особенно в

условиях социалистических государств. Иными словами, противопоставление

литературный язык ~ общенародный язык не отражает адекватно языковые

отношения ни в ту эпоху, когда средством массовой коммуникации был диалект,

ни в современных национальных государствах, когда литературный язык

приобретает качество универсального средства общения.

Литературный язык и национальный язык

Национальный язык не является одной из форм существования языка и

компонентом того ряда противопоставленных языковых образований, которые

рассматривались выше. Под этим термином понимается определенный

исторический этап в развитии форм существования языка, соотнесенный с

процессом становления национального единства. Национальный язык в этом

аспекте противопоставляется языку донациональных периодов. Определяя

национальный язык как этап в развитии форм существования языка, мы

рассматриваем его как разноаспектную систему, обеспечивающую коммуникацию

во всех сферах общественной жизни данной нации. Преемственность в развитии

форм существования языка, обусловливает многообразие в реализации этой

многоаспектности: в зависимости от характера литературного языка

донационального периода, от степени его единства, от наличия или отсутствия

сосуществования двух типов литературных языков, своего и чужого, оробенно

от статуса разных региональных образований, включая и территориальные

диалекты, складывается и система форм языка национального периода. Это в

первую очередь относится к положению региональных форм общения. В этой

связи общая формулировка, утверждающая, что диалект является в эпоху

существования нации пережиточным явлением12, вряд ли справедлива, поскольку

реальное положение в разных национальных языках отнюдь не тождественно:

если в применении к современному русскому языку действительно наблюдается

почти полное вытеснение диалекта, а промежуточные образования типа

областных койнэ или полудиалектов размываются регионально слабо

дифференцированными нелитературными разговорными формами, если во Франции

прежние местные диалекты центральной Франции (иначе обстоит дело на юге)

постепенно исчезают, оставляя, однако, надолго след в произношении и

грамматике, то позиции диалекта и других регионально-дифференцированных

форм в таких странах, как Италия и Германия или арабские страны, таковы,

что рассматривать их просто как пережитки донационального периода вряд ли

возможно.

Становление отличительных признаков национального языка — процесс

длительный и постепенный, поэтому соотношение общего литературного языка и

региональных форм общения меняется в истории национальных языков. Ни в

России XVIII в., ни во Франции XVII в. литературный язык не занимал того

доминирующего положения универсальной и всенародной формы общения, какой он

является в настоящее время. В этой связи общетеоретический интерес

представляет предложенная Любеном Тодоровым периодизация истории

болгарского национального языка, где первый период характеризуется

процессом становления литературного языка как основной формы существования

национального языка, а второй — процессом возникновения его устной развитой

формы и как результат этого процесса — «формирование литературного языка,

живой и сложной языковой системы» [52, 127].

Соотношение литературных и нелитературных форм (в том числе

региональных и регионально слабо дифференцированных или совсем

недифференцированных) настолько сильно изменяется в процессе развития

национальных языков и столь многообразно варьируется, что проводить для

языка нации общетиповое разграничение форм существования языка на

«включаемые в национальный язык» и «не включаемые в национальный язык» не

представляется возможным. Ни одна из этих форм, в том числе и литературный

язык, не развивается изолированно, а взаимодействие книжно-письменных

(литературных) и устно-разговорных (литературных и нелитературных) стилей в

определенные периоды истории национальных языков бывает настолько

значительным, причем сказывается на всех уровнях и литературного языка,

что разрывать такое сложное целое, как язык нации, по принципу

«национальные формы существования языка» и «ненациональные формы

существования языка» оказывается невозможным13. Это прекрасно показал В. В.

Виноградов, отмечая, что литературно-письменный язык национального периода,

«питаясь живыми соками народноразговорной речи, вбирая в себя наиболее

ценные и целесообразные для нужд тех или иных сфер речевого общения

диалектные средства, формируется в своеобразную стилистически

Дифференцированную семантически развитую нормализованную систему внутри

национального языка» (разрядка моя. — М. Г.) [9, 76].

В процессе образования национальных языков происходят качественные

изменения и в структуре форм существования языка. Общая направленность этих

изменений обусловлена и связана с формированием единого

многофункционального нормализованного литературного языка в качестве

основной, общепризнанной формы коммуникации данного народа.

В эпоху существования развитых национальных языков этот новый тип

литературного языка постепенно вытесняет другие формы существования языка,

способствует снижению их социальной значимости и становится выразителем

общенациональной нормы, высшей формой существования национального языка,

универсальным средством языковой коммуникации. В разные периоды истории

национальных языков степень достижения этого положения литературным языком

различна, а сами темпы становления этого типа литературного языка

неодинаковы в истории разных наций (см. ниже).

Система форм существования языка и в донациональный период

представляла собой иерархическую структуру, но при этом ни одна из форм

существования языка не занимала периферийной позиции, хотя развитие

городской культуры, появление определенного слоя городской «интеллигенции»

(деятели канцелярий, школ, университетов, в Западной Европе уже с XIV в.),

обусловившее развитие областных и городских койнэ, ограничивали применение

диалекта, занимавшего в более ранний период феодализма ведущее положение

среди устных форм общения; вместе с тем наиболее ограниченное применение

имел письменно-литературный язык данного народа, даже в том случае, когда у

него не было конкурента в виде «чужого» письменно-литературного языка.

В эпоху существования нации литературный язык, приобретая и функции

средства устного общения, не только постепенно оттесняет на периферию

территориальные диалекты, но и другие региональные формы, частично

обогащаясь за счет включения в свою стилевую систему элементов оттесняемых

форм. Этому сопутствует в более поздний период истории национальных языков

общее сближение книжно-письменных и народно-разговорных стилей, резко

противостоявших ранее, а тем самым — общая демократизация литературных

языков; из средства языкового общения привилегированных групп они

становятся орудием коммуникации всего народа.

Таким образом, как функциональная структура национального языка, т. е.

вся система форм существования языка, так и статус национального

литературного языка не остаются стабильными, они меняются в связи с

изменениями, происходящими в истории самого народа. Так, для французского

национального литературного языка конца XVIII — начала XIX в. огромную роль

сыграли изменения, происшедшие во французском обществе после Великой

Французской революции. Литературный язык, ориентированный ранее на язык

королевского двора, далекий от народно-разговорного языка в его

разнообразных проявлениях, «демократизируется» в связи с общей

демократизацией французской культуры, что находит свое отражение в

расширении социальной базы литературного языка, а также в изменениях,

коснувшихся его лексико-фразеологических и синтаксических элементов и тем

самым — его системы стилей. Именно исторические события этой эпохи

оказались мощным катализатором падения роли диалекта в устных формах

общения, распространения литературного языка и на эту сферу, т. е.

коренного изменения в структуре форм существования национального языка14.

Только в национальный период литературный язык полностью реализует те

потенции, которые заложены в нем еще в донациональную эпоху —

многовалентность и стилевое разнообразие, отбор и относительную

регламентацию, наддиалектный характер: многовалентность развивается в

использование языка во всех сферах общения, стилевая система включает

отныне и разговорно-литературный стиль, отбор и относительная регламентация

развились в кодифицированную систему норм с ограниченным и тоже

нормированным диапазоном варьирования, наддиалектная специфика приняла

форму общеобязательности единой территориально не связанной нормы (см. гл.

«Норма»). Тем самым национальный литературный язык является наиболее

разбитым типом литературного языка.

Подобная характеристика национального литературного языка дается на

основе его типовых признаков, но в конкретных исторических условиях

обнаруживаются значительные расхождения в статусе национальных литературных

языков, обусловленные рядом факторов как экстралингвистических (условия, в

которых осуществляется оформление национального единства, политическая и

экономическая централизация, уровень развития всей культуры народа,

особенно художественной литературы), так и собственно лингвистических (см.

выше). Ниже рассматриваются некоторые варианты процесса становления единого

национального литературного языка и связанные с этим разновидности статуса

литературного языка в системе форм существования национального языка.

ПРОЦЕСС СТАНОВЛЕНИЯ НАЦИОНАЛЬНОГО ЛИТЕРАТУРНОГО ЯЗЫКА

И ВОЗМОЖНЫЕ РАЗНОВИДНОСТИ СТАТУСА ЛИТЕРАТУРНОГО ЯЗЫКА

ЭТОГО ПЕРИОДА

I. Накопление качественных признаков национального литературного языка

у народов, обладающих длительной письменной традицией, происходит еще в

донациональный период и в значительной степени зависит, как это уже

отмечалось, от языковых отношений, сложившихся в эту эпоху. Начальным

этапом становления нового качества было завоевание литературным языком

данного народа положения единственного и единого литературного языка. Этот

процесс протекал в двух направлениях. Первое — преодоление засилия

письменно-литературного языка на чужой основе (латынь в западно-европейских

странах, старославянский в России, Сербии, Болгарии, латынь и немецкий язык

в Чехословакии, письменно-литературный язык на датской основе в Норвегии и

т. д.), а также вытеснение собственных старо-письменных языков (как это

происходило в Китае, Японии, Армении, Грузии, Таджикистане, Узбекистане,

отчасти в странах арабского Востока). Второе направление — устранение

регионального многообразия, что связано сначала только с книжно-письменной

формой самого литературного языка, а затем — и с народно-разговорными

формами. И тот, и другой процессы соотнесены с пробуждением национального

самосознания, но первый протекает в значительной степени еще в недрах

феодализма и отражает идеалы и чаяния молодой буржуазии, тогда как второй

характеризует более поздний этап формирования национального единства. В

зависимости от исторических условий, от задач, стоявших перед развивающейся

нацией, на первый план выдвигался тот или иной процесс развития.

Так, борьба против латинского языка в разных западно-европейских

странах протекала в различных формах. В Англии, где вследствие завоевания

этой страны норманами длительное время существовало двуязычие (даже в XIV—

XV вв. феодальная аристократия предпочитала употреблять французский язык),

на первый план выдвигается протест против французского языка. В Германии же

борьба против латинского засилия была в XVI в. одним из компонентов

революционного движения народных масс против католической церкви и

духовенства и приняла особенно резкий характер: вытеснение латыни как языка

священного Писания и замена ее немецким оказалась важнейшим звеном

революционного движения. Во Франции блестящая деятельность Плеяды, один из

представителей которой выступил с трактатом «Защита и прославление

французского языка», представляла собой борьбу за права национального языка

против стремления подчинить французский язык латыни. Речь шла не столько о

завоевании сфер применения родного языка, как это было в Германии, сколько

о сохранении специфики французского литературного языка — проблема, которая

в Германии возникает лишь в XVII в. и связана с очищением немецкого языка

от французских заимствований [19].

Во Франции, так же как и в Италии, в условиях относительной близости

систем обоих языков этот процесс получил особое преломление. Многочисленные

латинизмы (лексические, фонетические и синтаксические), столь характерные

для итальянского литературного языка XVI в., — результат сосуществования

латинского и итальянского литературных языков, причем решающее влияние на

эти процессы оказывала не только объективная близость языков, но и

распространенное убеждение о прямой и непосредственной их преемственности.

В Норвегии еще в донациональный период складывается письменно-

литературный язык на датской основе, получивший впоследствии название

«букмол». Постепенно устная разновидность этого языка кристаллизуется на

основе взаимодействия с койнэ города Осло. Этот датско-норвежский

литературный язык оформляется в результате завоевания Норвегии Данией и

последующего длительного существования Норвегии как подчиненной единицы

датского королевства. Литературный язык на чужой, хотя и близкородственной

основе применяется как в письменном, так и в устном общении. Более того на

нем создавалась национальная литература: Ибсен и Бьернсон писали на этом

языке. Но в XIX в. в процессе борьбы за национальную самостоятельность

Норвегии остро ставится вопрос о необходимости создать «свой национальный»

язык на норвежской основе, используя материал местных диалектов. Язык этот,

получивший наименование «ландсмол», также получил права гражданства, но не

вытеснил «букмол». Оба языка в современной Норвегии выполняют одни и те же

функции: они являются государственными языками, употребляются как в

художественной литературе, публицистике, так и в преподавании и в устном

общении (даже в университетах существуют параллельные языковые кафедры);

«букмол» преимущественно употребляется на востоке страны, «ландсмол» — на

западе. Близость грамматического строя (хотя имеются расхождения в

морфологической системе), значительная общность лексики делают возможным

параллельное использование обоих языков. Их взаимовлияние также бесспорно;

но все же в Норвегии и сейчас отсутствует единственный, общеобязательный

национальный литературный язык, а борьба против литературного языка на

чужой основе не дала тех результатов, которые имеют место, например, в

Италии, Франции, или Восточно-славянских странах, где чужой литературный

язык также был близок к литературному языку на народной основе15.

Особые формы имел процесс формирования национальных языков там, где

средневековые письменно-литературные языки оказались в силу тех или иных

причин изолированными от народно-разговорных форм, как это было, например,

в Японии и Китае, в Армении и Грузии, в Таджикистане и Азербайджане,

отчасти в странах арабского Востока. В Японии, как показывают исследования

Н. И. Конрада, оформление современного национального литературного языка

происходило в процессе борьбы со старым письменно-литературным языком,

который неизменно рассматривался как язык «феодальный», «реакционный». Это

была борьба против изоляции письменной формы общения от ее устной формы,

стремление создать единое, поливалентное средство коммуникации. Содержание

и направленность этой борьбы позволяют рассматривать ее как

«демократизацию» обработанной формы языка, книжно-литературных стилей,

тенденцию, характерную для эпохи формирования многих национальных

литературных языков, но получавшую здесь специфическое преломление в связи

с характером унаследованного от донационального периода литературного

языка. В XVII — XIX вв. в Японии господствовало своеобразное двуязычие16:

старый язык был языком государственным, языком науки, высоких жанров

литературы, обиходно-разговорный язык, помимо устного общения, был языком

«низших» жанров литературы. Наступление нового литературного языка охватило

прежде всего художественную литературу, дольше всего этот язык держался в

официальном обиходе. Вопрос о влиянии старо-письменного языка, его системы

стилей на стилевые нормы нового литературного языка заслуживает особого

внимания, однако он не может быть затронут в рамках данной статьи. В

Армении и Грузии борьба против засилия старописьменных языков

сохраняла остроту вплоть до XIX в. Что касается стран арабского

Востока, то, как уже отмечалось выше, здесь и поныне нет той единой,

поливалентной общеобязательной системы национального языка, которая

обеспечивала бы все важнейшие сферы коммуникации. Здесь царит своеобразное

«двуязычие» при отсутствии какого-либо чужого литературного языка.

Двуязычие создается сосуществованием двух типов языка: литературно-

классического арабского, по преимуществу связанного с книжно-письменными

стилями, который используется в прессе, официальной переписке, науке,

литературе, в сношениях между арабскими странами как общеарабский язык,

тогда как в быту в повседневной жизни, употребляются региональные обиходно-

разговорные формы, своеобразные народно-разговорные койнэ, близкие

территориальным диалектам (в советской литературе употребителен термин

«арабские диалекты»). Весьма существенно, что общий арабский язык является

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54, 55, 56, 57, 58, 59, 60, 61, 62, 63, 64, 65, 66, 67, 68, 69, 70, 71, 72, 73, 74, 75, 76, 77, 78, 79, 80, 81, 82, 83, 84, 85