Кандидатский по философии

названы Андроником Родосским в изданном им сборнике сочинений Аристотеля

статьи, не имеющие собственного заглавия и помещенные им после трактатов по

физике. Впоследствии название М. стали прилагать к наиболее общей части

философии, к учениям о высших принципах познания (онтология), о Боге, о

первоначале мира, о бессмертии души и свободе воли, причем до Канта все

названные вопросы рассматривались догматически, допуская возможность

абсолютного познания. В этом смысле под М. ныне разумеют не критическую (по

терминологии Канта) философию, решающую высшие вопросы познания, исходя из

положения о тождестве познания и действительности. Позитивная философия

Канта признает самую постановку метафиз. вопросов. выходящих за пределы

возможного знания.

Метафизика, 1) философская "наука" о сверхчувствительных принципах

бытия. Термин "М." имеет искусственное происхождение. Александрийский

библиотекарь Андроник Родосский (1 в. до н. э.), стремившийся расположить

произведения Аристотеля в соответствии с их внутренней содержательной

связью, озаглавил "Metа a tа physikб" ("после физики") его книгу о "первых

родах сущего". Сам Аристотель называл науку, изложенную в этих книгах, то

"первой философией", то "наукой о божестве", то просто "мудростью". В

современной западной буржуазной философии термин "М." часто употребляется

как синоним философии. 2) Противоположный диалектике философский метод,

исходящий из количественного понимания развития, отрицающий саморазвитие.

Оба указанных смысла понятия М. исторически преемственны: возникнув как

основная философская "наука" о началах всего сущего, М. на определённом

этапе, на базе механистического естествознания 17 в., была переосмыслена

как общий антидиалектический метод. Это переосмысление сочеталось с

отрицательным отношением к М. как философской спекулятивной науке, которой

был противопоставлен метод точных наук - механики и математики - в качестве

научного образа мышления. В качестве метода мышления, противоположного

диалектике, М. впервые была истолкована в идеалистической форме Г. Гегелем.

К. Маркс, Ф. Энгельс и В. И. Ленин показали научную несостоятельность

метафизического метода мышления. Именно в марксизме понятие "М." приобрело

указанный смысл и в терминологическом отношении.

Диалектика [греч. dialektikй (tйchnе) - искусство вести беседу, спор,

от dialйgomai - веду беседу, спор], учение о наиболее общих закономерностях

становления, развития, внутренний источник которых усматривается в единстве

и борьбе противоположностей. В этом смысле Д., начиная с Гегеля,

противопоставляется метафизике - такому способу мышления, который

рассматривает вещи и явления как неизменные и независимые друг от друга. По

характеристике В. И. Ленина, Д. - это учение о развитии в его наиболее

полном, глубоком и свободном от односторонности виде, учение об

относительности человеческого знания, дающего нам отражение вечно

развивающейся материи. В истории Д. выделяются следующие основные этапы:

стихийная, наивная Д. древних мыслителей; Д. философов эпохи Возрождения;

идеалистическая Д. немецкой классической философии; Д. русских

революционных демократов 19 в.; марксистско-ленинская материалистическая Д.

как высшая форма современной Д. В философии марксизма получило научно

обоснованное и последовательное выражение единство материализма и Д.

Эклектика, эклектизм, эклектицизм (от греч. ekiektikуs - способный

выбирать, выбирающий), соединение разнородных взглядов, идей и теорий.

Термин "Э." ввёл Потамон из Александрии (2 в.), который назвал свою школу

эклектической. Истоки Э. - в подмене одних логических оснований другими.

Пустоту и бесплодность таких построений отмечали многие философы, начиная с

Сократа и Аристотеля. Э. резко критиковали классики марксизма-ленинизма. В.

И. Ленин указывал на подмену оснований, подрыв целостности предмета как на

характерную особенность Э.: "... подделка эклектицизма под диалектику легче

всего обманывает массы, дает кажущееся удовлетворение, якобы учитывает все

стороны процесса, все тенденции развития, все противоречивые влияния и

прочее, а на деле не дает никакого цельного и революционного понимания

процесса общественного развития" (Полн. собр. соч., 5 изд., т. 33, с. 21).

Софистика (от греч. sophistike - умение хитро вести прения), 1)

философское течение в Древней Греции, созданное софистами. 2) Рассуждение,

основанное на преднамеренном нарушении законов логики, на употреблении

ложных доводов (см. Софизм).

Софистика, два умственных течения у древн. греков; первое относится к V

в. до Р. Хр., второе ко II в. по Р. Хр. Представители древней С. (Горгий,

Протагор, Продик, Гиппий и др.) преимуществ. софисты в Афинах,

противопоставляли прежнему мировоззрению, основан. на мифол. верованиях,

смелый субъективизм, исходивший из положения: "человек есть мера вещей".

Древние софисты имели заслуги в области грамматики, риторики и проч., но

против их поверхностности, нравствен. беспринципности выступили Сократ,

Аристофан и др., благодаря которым и установилось современ. значение слов:

софизм, софист. Schanz, "Die Sophisten" (1867); Гиляров, "Греч. софисты"

(1888).- Новая С. (II-IV вв. по Р. Хр.), литературное явление, выразившееся

в возрождении греч. прозы и красноречия, преимущ. в Афинах, Смирне,

Константинополе и др. Замечат. С.: Полемон, Герод Аттик, Аристид, Либаний.

Ср. Schmid, "Der Atticismus in seinen Hauptvertretern" (1887-97).

17. Принцип детерминизма в философии. Индетерминизм.

Детерминизм (от лат. determino - определяю), философское учение об

объективной закономерной взаимосвязи и взаимообусловленности явлений

материального и духовного мира. Центральным ядром Д. служит положение о

существовании причинности, т. е. такой связи явлений, в которой одно

явление (причина) при вполне определённых условиях с необходимостью

порождает, производит другое явление (следствие).

Современный Д. предполагает наличие разнообразных объективно

существующих форм взаимосвязи явлений, многие из которых выражаются в виде

соотношений, не имеющих непосредственно причинного характера, т. е. прямо

не содержащих в себе моментов порождения, производства одного другим. Сюда

входят пространственные и временные корреляции, те или иные ассоциации,

функциональные зависимости, отношения симметрии и т.п. Особенно важными в

современной науке оказываются вероятностные соотношения, формулируемые на

языке статистических распределений и статистических законов (см.

Вероятностей теория). Однако все формы реальных взаимосвязей явлений в

конечном счёте складываются на основе всеобще действующей причинности, вне

которой не существует ни одно явление действительности, в том числеи такие

события (называемые случайными), в совокупности которых выявляются

статистические законы. Применительно к различным областям знания общие

принципы Д. специфицируются (нередко говорят о физическом Д., органическом

Д., социальном Д. и т.п.).

Принципиальным недостатком прежнего, домарксистского, Д. было то, что

он ограничивался одной непосредственно действующей причинностью, к тому же

трактуемой чисто механистически; в нём отрицалась объективная природа

случайности, вероятность выводилась за пределы Д., статистические связи

принципиально противопоставлялись материальной детерминации явлений.

Связанный с метафизическим материализмом прежний Д. не мог быть

последовательно реализован в ряде важных отраслей науки о природе, в

особенности биологии, и оказывался бессильным в объяснении социальной жизни

и явлений сознания. Эффективное проведение идей Д. здесь стало возможным

только благодаря диалектическому и историческому материализму. Ядром

марксистской концепции социального Д. является признание закономерного

характера общественной жизни. Это, однако, не означает, что ход истории

предопределён заранее и осуществляется с фатальной необходимостью. Законы

общества, определяя основную линию исторического развития, вместе с тем не

предопределяют многообразия деятельности каждого отдельного индивида. В

общественной жизни постоянно складываются различные возможности,

осуществление которых во многом зависит от сознательной деятельности людей.

Д., т. о., не только не отрицает свободы, но, напротив, предполагает

способность человека к выбору мотивов и целей деятельности.

Д. противостоит индетерминизм, отказывающийся от признания причинности

вообще или по крайней мере её всеобщности. Другой формой отрицания Д.

является идеалистическая телеология, провозглашающая, будто течение всех

процессов предопределяется действием нематериального "целеполагающего

начала". Стимулом для оживления индетерминистических воззрений в 1-й

четверти 20 в. послужил факт возрастания в физике роли статистических

закономерностей, наличие которых было объявлено опровергающим причинность.

Однако диалектико-материалистическая трактовка соотношения случайности и

необходимости, категорий причинности и закона, развитие квантовой механики,

раскрывшей новые виды объективной причинной связи явлений в микромире,

показали несостоятельность попыток использовать наличие вероятностных

процессов в фундаменте микромира для отрицания Д.

Эволюционная теория Ч. Дарвина, давшая материалистическое объяснение

относительной целесообразности в живой природе, развитие кибернетики,

создавшей учение о саморегулирующихся и самоуправляющихся системах, нанесли

сокрушительный удар по идеалистической телеологии, фатализму, учениям о

предопределении и подтвердили правильность всех принципиальных посылок

современного диалектико-материалистического Д.

Принцип Д. служит руководящим началом во всех областях научного знания,

эффективным орудием постижения истины.

Причинность, генетическая связь между отдельными состояниями видов и

форм материи в процессах её движения и развития. Возникновение любых

объектов и систем и изменение их характеристик (свойств) во времени имеют

свои определяющие основания в предшествующих состояниях материи. Эти

основания называются причинами, а вызываемые ими изменения — следствиями

(иногда — действиями).

18. Понятие развития и прогресса.

Современная цивилизация, взятая всепланетно, глобально, имеет различные

характеристики. Наиболее часто ее называют ТЕХНОГЕННЫМ ТЫЛОМ

ИНДУСТРИАЛЬНОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ.

Такое определение рубежа, достигнутого человечеством на исходе XX

столетия, лежит в русле социально-философского рационалистического

истолкования истории. Оно, разумеется, отличается от характеристик,

используемых в различных конфессиональных формах религии и эзотерической,

оккультной мысли. Эта идея (в основном разработанная западной философией)

непохожа и на формационный подход, заданный классическим марксизмом. Не

отрицая эвристических возможностей его идей, все же следует сказать, что их

оказалось недостаточно для уяснения мировой ситуации конца нашего века.

Поэтому в качестве сущностной характеристики эпохи правомерно

использовать названные нами понятия - ТЕХНОГЕННЫЙ МИР, ИНДУСТРИАЛЬНАЯ

ЦИВИЛИЗАЦИЯ. Разумеется, модель исторического движения, трактуемая как

традиционное-индустриальное-постиндустриаль-ное-информационное-

экологическое общество, не высвечивает всех граней человеческой истории.

Эта модель может и должна быть дополнена. Однако она хорошо работает на

выяснение сути и характерных особенностей науки и техники как важнейших

компонентов общественной жизни наших дней.

Кстати, названное качественное состояние современного мира полностью

применимо лишь к части стран, охватывающей не более одной пятой населения

земного шара. Но при оценке истории нельзя уподобляться кораблеводителям,

которые скорость эскадры определяют по скорости последнего корабля. В

историософии о состоянии глобального социума лучше судить по тем вершинам,

которых достигли лидеры.

Если в прошлых столетиях проблемы науки интересовали лишь узкий слой

причастных к ней интеллектуалов, а отношение к технике было сугубо

прикладным, то наше время оба эти явления выдвинуло в центр общественного

внимания, привлекло к ним взоры миллионов людей. Осмысление их значимости

для истории и каждого человека стало насущной задачей философской мысли.

Сейчас "философия техники", "философия науки" сформировались как

относительно самостоятельные области теоретического поиска, не менее

значимые, чем традиционные онтология и гносеология.

Укажем на то обстоятельство, что если НАУКА - древний объект философской

мысли, то ТЕХНИКА предметом профессионального философского анализа стала

сравнительно недавно. Философия техники возникла только в XIX в. в

Германии, Франции, в начале XX в. в России (работы Энгельмейера). Середина

нашего столетия ознаменовалась обостренным вниманием философов к этой

проблеме (Мартин Хайдеггер, Карп Ясперс, Томас Веблен, Олвин Тоффлер и

др.).

В истории философской мысли само понятие "техника" трактовалось по-

разному. Еще в древней Греции (это мы уже выяснили) использовался термин

"техне", который означал мастерство, искусство, понимаемое как умение нечто

сформировать, создать из естественного материала. В марксистской традиции

техника представлена как система искусственных органов общественного

человека, составная часть производительных сил общества, их вещный элемент.

По Хайдеггеру, - это наша первооснова, корневое человеческое начало, способ

самореализации человечества.

Количество определений можно было бы умножить. Их немало. Однако выделим

в них главное: все они варьируют то ФУНДАМЕНТАЛЬНОЕ СВОЙСТВО ТЕХНИКИ,

которое можно было бы назвать ПРИНЦИПОМ ПРЕОБРАЗОВАНИЯ. Иными словами,

техника есть то, при помощи чего человек преобразует природу, самого себя,

общество.

Культурное призвание, основная социальная функция техники состоит в

конструировании, реконструировании предметной реальности. При более

конкретном видении техника представляется орудийно, предметно или же

технологично. Чем человек воздействует на объекты, изменяя их, - это

техника.. И КАК именно он воздействует - это тоже техника, но она

обнаруживает себя уже как ТЕХНОЛОГИЯ.

Есть несколько концепций ИСТОРИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ ТЕХНИКИ. В частности,

привлекательны и актуальны идеи о ПЕРИОДИЗАЦИИ РАЗВИТИЯ ТЕХНИКИ,

высказанные американским философом и социологом Льюисом Мамфордом. Он

выделил три технических эпохи:

1) "эотехническая" (1000-1750 гг.) имеет в основе технологию "воды и

дерева";

2) "палеотехническая (от 2-й половины XVIII в. до середины XX в.)

опирается на комплекс "угля и железа";

3) "неотехническая" (ныне длящаяся) использует комплекс "электричества

и сплавов". Как видим, в основу периодизации положен основной вид энергии и

то "вещество", которое занимает центральное место в создании технических

устройств.

Один из крупнейших физиков XX в. Макс Борн, стремясь показать главные

рубежи развития техники, в книге "Моя жизнь и взгляды" высказал интересную

мысль о том, что одним из решающих факторов истории является тот вид

энергии, которым человечество располагает в данный момент. В этом свете вся

история человечества распадается на два - только два - великих периода:

первый - от Адама до наших дней, второй - с появлением атомной энергии,

отныне и на все будущие времена.

Переход от первого периода ко второму знаменуется окончанием потребления

солнечной энергии и началом использования ее чисто земных источников.

Многие авторы фиксируют "самодвижение" техники от ручных орудий к

полностью автоматизированным, компьютеризированным системам. Примеры

периодизации технической истории можно продолжить. Важно подчеркнуть одно:

НЕТ ЧЕЛОВЕКА И ОБЩЕСТВА ВНЕ "ТЕХНОСФЕРЫ", ТЕХНИКА ИСТОРИЧНА, не стоит на

месте, обновляется. Технические новинки служат катализатором, импульсом

коренных изменений во всей системе общественной жизни.

Отношение человека к миру техники неоднозначно. Так, до наших дней дошли

идеи недоверия, враждебности к технике - ТЕХНОФОБИЯ. В древнем Китае

старцы-мудрецы не пользовались колесом для водочерпания, предпочитали

носить воду из 'реки в бадейках. Свои действия они мотивировали тем, что,

мол, технические приспособления отнимают у человека свободу действий.

Техника, рассуждали они, облегчает жизнь и делает ее комфортнее, но плата

за это непомерна - порабощается человеческое "Я".

История знала и луддитов, разрушителей станков, появившихся в конце

XVIII - начале XIX вв., и современных неолуддитов, обвиняющих бездушную

машинерию наших дней, которая, по их словам, превращает человека в

безмолвную деталь социального механизма, целиком зависящую от

производственной и бытовой техники.

Мыслители разных идейных направлений не раз высказывали и продолжают

высказывать опасение о возможном выходе техники из-под контроля людей. Еще

в 30-е годы нашего века Освальд Шпенглер в книге "Человек и техника"

утверждал, что человек, властелин мира, сам стал рабом машин. Техника

вовлекает всех нас, помимо нашего желания, в свой бег, подчиняет

собственному ритму.' И в этой бешеной гонке человек, считающий себя

властелином, будет загнан насмерть. "Бунт машин" - расхожая тема в

современной массовой культуре.

Когда-то, еще в начале прошлого века, английская писательница Мэри Шелли

в своем романе "Франкенштейн, или Современный Прометей" (1818) создала

образ искусственного "демона", который пытался творить добро, но,

ожесточенный одиночеством, убил своего творца. Словом, восстал против

создавших его людей. С тех пор этот неомифологический образ не покидает

страниц печати, кинолент и экранов телевизоров. Он стал нарицательным для

подогрева технофобии во всех ее формах.

Механизация и моторизация проникают в нашу жизнь, подчас превращают

человека в своеобразный гибрид биологического и технического устройства.

Стоит, например, оценить воздействие на людей современных транспортных

систем. По данным известной книги рекордов Гиннеса, в 1991 г. в мире было

произведено 46,5 млн. автомобилей, в т.ч. почти 35 млн. легковых моделей.

Предполагается, что к концу нашего столетия по дорогам планеты будут

курсировать до 300 млн. собственных автомобилей, т.е. по одному на каждого

пятого человека.

Автомобиль во многих странах - показатель уровня престижности,

вожделенная цель, символ успеха. Автомобильная промышленность и

транспортная система, поглощая нефтяные ресурсы, цветные и черные металлы,

сегодня во многом формируют внутреннюю и международную политику, финансовые

отношения, быт и нравы.

Вторжение техники во все сферы человеческого бытия - от глобальных до

сугубо интимных - иной раз порождает безудержную апологию техники,

своеобразную идеологию и психологию техницизма. Трубадуры подобных идей с

восторгом переносят на человечество и личность характеристики, присущие

машинам и механизмам. Старый тезис французских материалистов XVIII в.

"человек-машина" облекается в модную электронно-кибернетическую,

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42