Проблемы приватизации

рынка по их доле в акционерных капиталах предприятий с точки зрения

теории игрового поведения, то можно отметить несколько точек экстремума

игровой функции. Для администраций и “дружественной” с ними групп

становится выгодным приобретение каждой новой акции до достижения пакета

в 75% плюс 1 акция. Для стратегических инвесторов "дружественного"

характера, которым требуется обезопасить себя от неожиданных действий

других собственников, которые могут изменить политику предприятия -

поставщика или клиента, напротив требуется пакет в 25% плюс одна акция.

Для "враждебных" стратегических инвесторов необходим либо пакет в 50%

плюс одна акция, либо, по крайней мере, для возможности блокирования

дополнительных эмиссии (можно утверждать, что почти все случаи

дополнительных эмиссий голосующих акций в России носили "карманный"

характер, то есть имели своей целью реструктуризацию состава

акционеров[118]) пакет в 25% плюс одна акция. Надо заметить, что именно

они часто могут пытаться скупить акции мелких инвесторов, что может

повысить курс акций. До достижения какой либо точки экстремума курс

растет, а после стремительно падает. Примерами таких изменений может быть

Лебединский горно-обогатительный комбинат, чьи акции продавались перед

подачей документов на дополнительную эмиссию по цене в 1000

номиналов[119] или Балтийское морское пароходство.

Такая ситуация вела к изменению оптимальных стратегий и для

портфельных инвесторов. Ценные бумаги акционированных промышленных

предприятий стали появляться на вторичном рынке в конце 1992 и начале

1993 г. Но эти операции носили для портфельных инвесторов разовый

характер - в основном скупка акций с целью перепродажи крупного пакета по

более высокой цене, так как до 1995 года ни об одном случае реальных

выплат дивидендов, сопоставимых с уровнем банковских ставок, говорить не

приходится.

Сформированный портфельными инвесторами относительно крупный пакет в

соответствующий момент должен быть, исходя из критериев оптимизации

стратегии максимизированной прибыли, либо продан стратегическому

инвестору, либо “дружественной” с администрацией группе, поскольку этого

требуют базовые принципы управления портфельными инвестициями - успеть

сбыть свой пакет по максимальной цене (то есть до достижения точки

экстремума). С.Кашлев утверждает, что, например, в металлургической

области вплоть до 1996 года акции предприятий не представляли интереса

для портфельных инвесторов, а только для стратегических, при том, что

"зарубежные трейдеры... контролируют, по сути, все предприятия цветной

металлургии"[120].

С 1992 г. в стране сложилась по своему парадоксальная ситуация в

отношении индивидуальных инвесторов. В условиях либерализации экономики

возможности населения по вложению сбережений в ценные бумаги существенно

выросли, но реальные объемы инвестиций, как в государственные, так и в

частные ценные бумаги были во много раз ниже, чем в 1990 г. в условиях

административно-командной экономики[121]. Мелкие собственники, вообще

говоря, не были заинтересованы в получении прибылей от торговли ценными

бумагами. Их скорее привлекали ценные бумаги "облигационного характера",

а не "акционного", когда требуется внимательное слежение за деятельностью

эмитентов.

Население на первом этапе функционирования рынка ценных бумаг явно

отдавало предпочтение вкладыванию средств в разного рода спекулятивные

высокорисковые финансовые компании, функционировавшие обычно по принципу

Прози ("пирамиды") и занимающиеся финансовыми операциями, так как

обещаемый и какое-то время выплачиваемый доход по вложениям многократно

превышает возможности всех других видов вложений. В предприятиях типа

"МММ", "Тибет", "РДС" и других в начале 1994 г находилось в обороте от

7,5 до 10 трлн. руб. [122]. На втором этапе, когда существовала

возможность инвестиций в реальные предприятия, уровень доверия населения

ценным бумагам снизился до ничтожного уровня.

Формирование вторичного рынка акций промышленных предприятий в РФ в

части, ориентированной на привлечение частных инвесторов, оказалось

фактически парализованным. Например, из 1,5 млн. акций даже такого

крупного и известного предприятия, как "Красный Октябрь", предназначенных

для продажи индивидуальным инвесторам, было реализовано менее 17 тыс.

[123]. Участие частных вкладчиков накладывает большое бремя технических

расходов и на само предприятие - реклама, ведение реестра, сам процесс

выплаты дивидендов.

В 1993-94 годах инвестиционная активность населения России достигла

своего пика. На рынке появилось большое количество инвесторов, которые к

тому же кроме денежных средств могли оперировать и приватизационными

чеками. Печально, что практически полное отсутствие опыта у них сделало

их легкой добычей сформировавшихся компаний спекулятивного характера. А

крах фондового рынка спекулятивных компаний в 1993 году нанес

существенный удар по инвестиционной активности населения. Население

России потеряло в 220 компаниях более 20 трлн. руб. Неслучайно

В.Миловидов оценивает ситуацию как "национальную катастрофу, после

которой населению будет трудно вернуться к активному инвестированию

накопленных средств"[124]. Прежде всего, вообще средств у населения стало

меньше, а жесткая государственная финансовая политика еще больше

сокращала доходы, а следовательно, и сбережения населения. Причем более

консервативная, осторожная и менее склонная к инвестициям потребительских

сбережений часть населения пострадала меньше потенциальных инвесторов,

склонных к риску.

Таким образом, в России к лету 1995 года стало ясно, что страна

оказалась перед лицом серьезного инвестиционного кризиса. Между тем

индивидуальные инвесторы могли вложить огромные суммы в инвестиции. По

официальным данным Госкомстата, совокупный инвестиционный потенциал РФ во

второй половине 1995 г. оценивался в 125 трлн. руб. Из них 46 трлн. (37%)

приходилось на долю населения (у коммерческих банков 55 трлн. руб.).

Журнал "Эксперт" дал свои оценки - из 169 трлн. руб. совокупного

инвестиционного спроса более 140 трлн. (83%) приходилось на долю

населения[125]. По другим оценкам "под подушкой" у населения хранилось от

14 до 30 млрд. долл. США[126]. Немаловажным представляется и тот факт,

что ставший традиционным инструмент сбережений для населения России -

иностранная валюта - в условиях введения системы валютного коридора и

высокой инфляции и роста эквивалента цен в валюте практически лишился

смысла как средство сбережений.

В России биржи и другие организованные институты не играли

существенной роли в торговле ценными бумагами. В 1994 г. не более 10%

акций продавалось через биржевую торговлю[127]. Ожесточенная борьба между

крупными собственниками, “дружественной” с дирекцией предприятий, и новой

финансовой буржуазией за контроль над собственностью вела к тому, что

доля внебиржевой торговли была непропорционально высока, так как биржевая

торговля подразумевает открытость и доступность информации.

Одной из причин относительной слабости биржевой торговли было то, что

в России акции были относительно сильно распылены среди мелких

акционеров, и процесс их скупки крупными игроками шел не через биржевую

систему. Кроме того, ключевой проблемой оставалось недоверие к биржам,

так как многие из них на первом этапе своего существования торговали

откровенно спекулятивными ценными бумагами и прочими финансовыми

документами типа "билетов АО МММ", что не придавало авторитета биржам.

При этом "директора крупных предприятий не хотели продавать там свои

акции, чтобы не испортить свой деловой имидж"[128].

Была создана распределенная в пространстве электронная биржа -

Российская Торговая Система (РТС). Ее существенным недостатком было то,

что в ее деятельности участвовали наиболее крупные дилеры и

соответственно крупные пакеты акций. Это вело к тому, что ликвидность на

РТС снижалась, так как минимальный пакет акций составлял 10000 долл. США,

а для мелких вкладчиков такие масштабы были недоступны.

Интересно отметить, что в условиях России финансовые брокеры в

качестве своих основных клиентов рассматривали не инвесторов, но

эмитентов. В первую очередь это касалось тех случаев, когда брокерами

становились фондовые отделы банков, и особенно в провинции. Для Москвы и

Ст.Петербурга эта тенденция менее характерна. Частично это происходит за

счет высокой степени интеграции внутри фирмы, работающей с ценными

бумагами, или “дружественной” группы. Одна и та же фирма действует в

качестве брокера, агента по осуществлению операций, регистратора и

депозитария. При этом бывает, что брокер передает часть своих функций

(например, регистратора) эмитенту. Это бывает, когда брокер хочет

заработать не на выполнении функций регистратора, но на монополизации

всех сделок определенного эмитента в виде сборов, комиссионных и при

большой ценовой марже. Это бьет обычно по интересам мелких инвесторов.

В России при преобладающей роли на финансовых рынках Москвы начали

выделяться региональные центры. Санкт-Петербург выделяется особенно со

своей широкомасштабной программой приватизацией и быстрым развитием

финансового сектора с привлечением иностранного капитала, используя свое

выгодное географическое положение. В Новосибирске и Владивостоке явно

видна тенденция на превращение в региональные центры фондовой торговли.

Кроме них выделяются Екатеринбург, Н.Новгород, Калиниград и ряд других

городов. Усилению региональных финансовых институтов помимо

географических размеров РФ способствовал и тот факт, что большинство

аукционов на продажу приватизируемых предприятий проходили через местные

комитеты и фонды имущества. Очевидно, что подавляющее большинство

акционеров, в особенности мелких, принадлежали именно тем регионам, где

находились сами предприятия. Это способствовало обособлению рынков.

В реальности происходило не усиливавшееся дробление региональных

рынков на все более мелкие части, а именно складывание относительно

крупных межрегиональных центров фондовой торговли. К примеру Владивосток

явно стал центром финансовой активности всего дальневосточного региона,

включая Хабаровск, Комсомольск - на - Амуре, Якутск, Магадан, Южно-

Сахалинск, Находку, Благовещенск, и даже части Восточной Сибири (Чита,

Иркутск, Красноярск). Ключевым моментом в такой концентрации в этом

городе был тот факт, что иностранные инвесторы из тихоокеанско -

дальневосточного региона приняли Владивосток за базу своей деятельности в

России. Сам город в силу ряда сложностей географического и

технологического характера месторасположения в общем виде не

рассматривался как важный объект промышленных инвестиций, оставаясь в

глазах иностранцев только финансовым центром.

Генеральный директор Азиатско-Тихоокеанской межбанковской валютной

биржи (АТМВБ) П.Былецкий предполагал, что со временем должно произойти

объединение именно таких межрегиональных рынков: "...будет создан единый

биржевой рынок России на базе региональных площадок, организованных

валютными биржами в Ростове, Ст-Петербурге, Екатеринбурге, Новосибирске,

Н.Новгороде, Самаре, Владивостоке. Эта система бирж будет работать в

режиме реального времени и позволит создать в России единый рынок ценных

бумаг - не только государственных, но и срочного рынка и корпоративных

ценных бумаг"[129].

При этом надо отметить, что использование различными биржами разных

информационных и организационных технологий вело к определенной

технической несовместимости, которая должна была существенно замедлить их

интеграцию. К тому же в условиях отсутствия деловой культуры, основанной

на доверии участников рынка друг к другу, решающей проблемой оставалось

отсутствие единой депозитарной системы. Ее развитие незаметно, но

уверенно шло в течении 1995-96 годов. Здесь же следует отметить, что в

руководстве страны пытались смягчить тенденцию к обособленности

региональных фондовых рынков. Например, Указ президента РФ No.1009 " О

Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг" предусматривает "принцип

единства нормативной правовой базы, режима и методов регулирования рынка

на всей территории РФ", направленный против тенденции к фондовой

регионализации[130].

2.2.1 Государственное управление рынками государственных ценных бумаг

В России бум создания огромного количества бирж (более 2000) на

начальном этапе безусловно лишал правительственные органы даже

теоретической возможности контроля за ними.

В Концепции развития рынка ценных бумаг РФ, вышедшей в 1996 году в

целях обеспечения "национальной безопасности", предусматривается, что

"государство... будет активно способствовать развитию и использованию

расчетных, депозитарных и клиринговых систем (включая использование

платежных систем ЦБ РФ и Сберегательного банка РФ)". В документе

предполагается "обеспечить проведение активной государственной политики,

направленной на дальнейшее развитие самостоятельного российского рынка

ценных бумаг, отвечающего национальным интересам России, интегрированного

в мировой фондовый рынок и обеспечивающего привлечение инвестиций в

российскую экономику". Однако тут же прямо отмечается, что "функции,

связанные с прямым участием государства в создании инфраструктуры рынка

ценных бумаг, являются временными"[131].

Основной контроль за деятельностью и развитием фондового рынка России

должна была осуществлять Федеральная комиссия по ценным бумагам и

фондовому рынку при Правительстве РФ (ФКЦБ), преобразованная в 1996 году

в Федеральную комиссию по рынку ценных бумаг при Президенте РФ

практически в ранге Министерства. Надо отметить, что Министерство

финансов РФ постоянно вело борьбу за повышение своей роли в

государственном регулировании фондового рынка. Наряду с этим, несмотря на

достаточно очевидную необходимость единой системы регулирования и

контроля, и унифицированных правил создания и ликвидации, до 1996 года

регулированием сферы управления капиталами занимались многие

государственные учреждения: ГКИ контролировало ЧИФы, открытые

инвестиционные фонды курировались Минфином, паевые фонды оставались на

долю Федеральной комиссии. Трасты и прочие формы, активно

использовавшиеся в финансовых пирамидах, вообще оставались вне

государственного контроля. Позиция Центрального банка в области

государственного контроля вообще носила двусмысленный характер - ЦБ то

усиливал, то ослаблял свои контролирующие функции.

На самом деле речь здесь не может идти о существовании эффективной и

развитой системы регулирования деятельности в сфере управления

капиталами, но о хаотичности, беспорядке и отсутствии согласованности

между деятельностью отдельных ведомств. Например, ЧИФам для роста и

развития требовался выпуск новых эмиссий для привлечения вкладов граждан.

Законодательно это не было запрещено, но ГКИ не был уполномочен

регистрировать новые выпуски акций. В результате деятельность шестисот

ЧИФов оказались как бы "замороженной". Реформа 1996 года и создание

Федеральной комиссии по фондовому рынку должна изменить ситуацию.

Предшественник Комиссии - Федеральная комиссия по ценным бумагам и

фондовому рынку при Правительстве РФ - как полномочный орган была создана

достаточно поздно - в ноябре 1994 года после печально знаменитых

скандалов с пирамидальными компаниями. Председатель ФКЦБ Д. Васильев

отмечал, что "к сожалению, ушло достаточно много времени на анализ

ситуации. Теперь мы знаем достаточно хорошо масштабы проблемы"

регулирования[132]. Очень затянулся процесс принятия Закона "О рынке

ценных бумаг". Только 22/3/1996 года уточненный согласительной комиссией

из представителей президента, Думы и Совета Федерации текст проекта

закона был принят в третьем чтении Государственной Думой РФ и вступил в

силу 22/4/1996. Лишь летом 1996 указом президента на базе комиссии было

создано ведомство, чьи полномочия были достаточно широки, чтобы

удовлетворять требования рынка - Федеральная комиссия по рынку ценных

бумаг при Президенте РФ[133].

Концепция развития фондового рынка предусматривает регулирование

государством уменьшения инвестиционных рисков и защиту прав инвесторов,

введение жестких стандартов и правил на рынке ценных бумаг для всех

профессиональных участников. Большее внимание уделялось привлечению

капиталов мелких и средних инвесторов в форме разного рода инвестиционных

фондов. Значительно изменились и права ведомств при уменьшении влияния

Минифина и ЦБ РФ за счет увеличения прав ФКЦБ. Предполагается, что во

второй половине 90-х гг роль Федеральной комиссии по влиянию на экономику

будет сравнима с влиянием ЦБ и Минфина[134].

2.2.2 Финансовое управление в РФ

"Волна приватизации" российских предприятий помимо определяемых

новыми формами хозяйствования производственных и экономических проблем

породила и ряд ранее неизвестных. К ним относятся: оптимизация управления

финансовыми активами, формирование нерискового портфеля краткосрочных

ценных бумаг, определение инвестиционной политики, определение форм и

порядка взаимодействия с кредиторами. Если для относительно малых

предприятий такие проблемы не носили критического характера, то для

характерных для советской экономики сверхконцентрированных предприятий

они могли вести к катастрофическим последствиям.

Часто для подтверждения этой мысли приводится сравнение между двумя

крупными автомобильными предприятиями - ЗИЛом и ГАЗом. Последний,

эффективно используя финансовые механизмы и привлекая инвестиции, сумел

выйти из депрессии, в то время как ЗИЛ все ближе подходит к банкротству.

Цель деятельности финансового управления сводится к повышению

экономической эффективности активов предприятия.. Функционально это

достигается путем:

23. формирования доходного и нерискового инвестиционного портфеля;

24. оптимального использования временно свободных средств в финансовом

секторе;

25. снижения непроизводственных расходов;

26. выбора оптимальной модели управления капиталом, организации и

формирования выпуска акций предприятия;

27. разработки вариантов стратегии экономического развития и организации

системы управления предприятия.

В России сложились устойчивые потребности в подобного рода

деятельности, вызываемые следующими соображениями: прежде всего, низкая

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10