Внутренний человек в русской языковой картине мира

индивидуальное сознание легко преодолевает ограничения, которые

накладываются наивным коллективным сознанием на инструментальную

категоризацию феноменов психики, и расширяет круг органов-инструментов

внутреннего человека. Например: …Именно в этих условиях… происходит

окончательное становление большого самобытного мастера, способного творить

не только разумом и сердце, но еще и нервами, и кровью (Г. Великосельский.

Опознан, но не востребован). Кровь и нервы, наряду с разумом и сердцем,

предстают в оригинальной авторской семантической интерпретации как

инструменты творчества.

Выводы

Активное участие в организации образной пропозитивно-событийной

структуры сообщений о внутреннем мире человека принимают непространственные

актантные семантические категории, репрезентирующие реальных и

представляемых (воображаемых) участников психологической ситуации (человека

и отчужденных от него психологических феноменов) как субъекты, объекты и

инструменты. В сфере отображения внутреннего человека каждая из этих

универсальных категорий реализуется в виде сложной системы образных

субкатегориальных смыслов. Так, образной субъектной категоризации

внутреннего человека значимыми являются следующие семантические оппозиции:

активный – инактивный (пассивный) субъект; субъект направленного –

ненаправленного, хаотического перемещения; эксклюзивность – инклюзивность

события внутренней сферы.

Кроме того, категории субъекта, объекта и инструмента организуют

разнообразные пропозитивные субкатегориальные модели образной событийной

репрезентации внутренних состояний по аналогии с событиями внешнего,

социального, природного, мира. Наш материал, в частности, позволил выделить

и типизировать разнообразные субъектно-объектные отношения, которые

устанавливаются между человеком и компонентами его «внутренней вселенной»,

получающими образную объектную интерпретацию, представить эти отношения в

виде ряда субкатегориальных моделей владения/принадлежности; действия, в

том числе предполагающего: - изменение отношений владения объектом, -

созидание/уничтожение объекта, - качественное/количественное изменение

объекта; перцетивной, оценочной деятельности.

Несмотря на то, что актантные категории субъекта, объекта и

инструмента представляют собой явления одного уровня, явления смежные,

взаимодействующие в рамках одной пропозитивной образной модели психического

квазидействия, использование каждой из них в сфере репрезентации

психических явлений не лишено специфичности. В ряду этих

непространственных категорий наиболее очевидна специфичность инструмента.

Если категории субъекта и объекта используются как при реалистическом, так

и при мифопоэтическом способах изображения событий психической сферы, то

инструментальная категория, не проявляет такой универсальности: она

используется главным образом для непрямой образно-ассоциативной

репрезентации частичного внутреннего человека. В отличие от субъектной и

объектной категорий, открытых, подобно пространственной категории,

практически для любого «предмета» психики, категория инструмента проявляет,

конечно, прежде всего в рамках языкового узуса, избирательность и

предполагает достаточно ограниченный круг элементов внутреннего мира

человека, способных получить образную репрезентацию целенаправленно

используемых средств. В речевой практике в ходе решения разнообразных

стилистических задач многие из подобных ограничений, относящихся к области

языковых стереотипов, снимаются и ни в коей мере не препятствуют активному

использованию образно-ассоциативного потенциала универсальных

категориальных понятий.

Заключение

Апробированный в диссертационной работе категориально-семантический

подход к исследованию семантического пространства внутреннего мира человека

позволяет решить актуальную для современной лингвоантропологии задачу

системного описания языкового образа внутреннего человека, которая

потребовала разработки особых методов изучения языковых репрезентаций

психических явлений и не могло быть сведено к простому суммированию

накопленных данных об отдельных реконструированных на языковом материале

концептах «внутренней вселенной».

Методология нашего исследования выработана в результате интеграции

базовых положений, принципов, результатов основных имеющихся в

лингвоантропологических исследованиях подходов к описанию языковых

репрезентаций явлений психики, а именно: 1) в рамках наивной «анатомии» и

«физиологии» – в виде сложной системы образов органов внутренней жизни, как

бы функционирующих внутри человека и совместно с органами тела

обеспечивающих возникновение и проявление психических состояний и реакций;

б) в аспекте его внешних симптоматических обозначений в языке и речи; в)

через систему ключевых метафор – в виде образной парадигмы; г) сквозь

призму максимально абстрактных понятий, формирующих образную «грамматику

иносознания» и отсылающих к универсальным формам познания мира.

В основу избранного подхода к изучению языковых репрезентаций явлений

психической сферы положен именно категориальный принцип семантического

анализа фактов языка и речи, преимущества которого видятся в следующем. Во-

первых, реконструкция языкового образа внутреннего человека осуществляется

прежде всего с опорой на формализованные, получившие системно-языковое

воплощение в семантике грамматических форм, классов, конструкций смысловые

инварианты, что позволяет свести к минимуму субъективизм в интерпретации

языкового и речевого материала. Во-вторых, языковые категориальные смыслы

максимально абстрактны, универсальны (они соответствуют предельно общим

понятиям о действительности), и, следовательно, с их помощью может быть

охвачен самый разнообразный языковой и речевой материал, в том числе

сообщения о феноменах психики, не включенных наивным сознанием в число

органов внутренней жизни, а также высказывания, не маркированные по

признаку внешнего симптоматического выражения внутренних состояний.

Наконец, безусловным достоинством категориально-семантического подхода

является то, что с его помощью может быть выстроена относительно целостная

модель внутреннего человека, которая представляет собой систему

межуровневых семантических категорий, каждая из которых объединяет самые

разнообразные средства лексической, морфологической и семантико-

синтаксической репрезентации психических состояний, качеств человека на

основе определенного смыслового инварианта.

Выделенные СК рассматриваются в работе как особые функциональные

разновидности универсальных («надъязыковых») смысловых констант

человеческого сознания («естественных» категорий), получающих в

национальных языках различную системно-языковую и речевую интерпретацию.

Специфика рассматриваемых категорий заключается в том, что они опираются на

образно-ассоциативное мышление человека: каждая из них представляет собой

набор стереотипных для носителей русского языка косвенных способов языковой

репрезентации явлений внутреннего, психического мира по аналогии явлениями

мира внутреннего, психического. В основе семантических категорий лежат

воплощенные, преломленные в языке универсальные структуры сознания –

понятия как особые формы ментальной репрезентации действительности,

предельно обобщающие и рубрицирующие опыт познавательной деятельности

человека, позволяющие организовать восприятие человеком разнообразных

явлений мира, в том числе чувственно невоспринимаемых, строить свои

сообщения о них так, словно они даны нам в ощущениях: имеют

пространственную протяженность, границы (В глубине души он знал, что…; Он

на верху блаженства; Я переполнен радостью), самостоятельно живут,

действуют (Совесть проснулась; Эта мысль пришла ко мне утром; Грезы

рассеялись), вступают с нами в контакт, определенным образом воздействуя

(Любопытство не давало ему покоя; Страх преследовал ее всюду) или,

наоборот, становясь предметом нашей деятельности (Выброси эту идею из

головы; Он похоронил свою детскую мечту; Ты пробудил во мне надежду),

являются средством достижения цели, осуществления деятельности (Напрягла

память, чтобы вспомнить все; Своим умом дошел до этого; Сердцем чувствую

беду).

Содержание семантических категорий, участвующих в отображении

внутреннего мира человека, не исчерпывается обобщенными категориальными

значениями выработанных в языке грамматических форм и конструкций,

способных синтаксически реализоваться в качестве определенных конструктивно-

смысловых компонентов высказывания. Опираясь на выработанную в языке

лексико-грамматическую базу (словообразовательные, лексические,

фразеологические в своей семантике воплощенные в грамматической системе

универсальные категориальные смыслы), расширяющуюся в речи за счет

использования окказиональных метафор, оригинальных образных сравнений,

структурно-семантической трансформации устойчивых выражений, каждая из СК

представляет собой систему субкатегориальных смыслов, дифференцирующих

абстрактные понятия и формирующих ее образно-ассоциативный потенциал.

Обращение к разнообразному по стилистической принадлежности речевому

материалу позволяет увидеть, что СК активны по отношению к речевому

замыслу, они не являются прокрустовым ложем для содержания высказывания о

внутреннем человека, позволяют воплощать в речи самые разнообразные модели

человека и выполнять при этом дополнительные стилистические функции.

(эстетического воздействия, этической оценки, манипулирования сознанием,

возбуждения мыслительной активности и др.). Прагматический статус

рассматриваемых семантических категорий (понимаемый здесь как результат

выбора средства наивной семантической категоризации с целью выполнения

определенных коммуникативных задач) может быть самым разным (от создания

оценочных, квалификативно-характеризующих выражений в разговорной речи,

экспрессивного оформления сообщения мысли, создания эстетически и

гносеологически значимых образов психики в литературе и научно-популярных

текстах до концентрации содержания текста религиозно-мифологическом

дискурсе). Наши наблюдения показывают, что он, как правило, напрямую связан

со стандартностью / нестандартностью формально-содержательной реализации

исходного категориального понятия: чем оригинальнее, неожиданнее основание

(мотив) образной репрезентации явления психики и (или) чем ярче выражен

известный, культурно значимый образ, тем выше степень воздействия на

адресата сообщения и, соответственно, вероятность решения задач общения.

Каеториально-семантический подход к анализу образных языковых

репрезентаций явлений психики позволил уточнить ряд положений, имеющих

отношение к национальным особенностям языкового сознания (восприятие

пустого/заполненного внутреннего пространства человека; ограничения на

инструментальную и субъектную категоризацию отдельных ипостасей внутреннего

человека; закономерности выбора вспомогательных субъектов в ассоциативного

субкатегориального изображения внутренних состояний и др.). Таким образом,

реализованный в исследовании семантико-прагматический категориальный подход

к изучению средств косвенной репрезентации психики открывает перспективы

семантического описания языкового образа человека в

лингвокультурологическом аспекте.

Библиографический список

Аббакумова, 2001 Аббакумова Г.А. О некоторых закономерностях в

развитии процессов метафоризации // Русский язык: исторические судьбы и

современность: Международный конгресс русистов-исследователей. (Москва,

филол. фак. МГУ им. М.В. Ломоносова, 13-16 марта 2001): Тр. и материалы /

Под общей ред. М.Л. Ремнёвой и А.А. Поликарпова. М.: Изд-во МГУ, 2001. –

С.82-83.

Апресян, 1974 Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические

средства языка. М.: Наука, 1974.

Апресян, 1993 Апресян В.Ю., Апресян Ю.Д. Метафора в семантическом

представлении эмоций // ВЯ. 1993. № 3. С. 27-35.

Апресян, 1994 Апресян Ю.Д. О языке толкований и семантических

примитивах. // ИРАН СЛЯ. 1994. № 4. С.27-41.

Апресян, 1995 Апресян Ю.Д. Образ человека по данным языка: Попытка

системного исследования // ВЯ. 1995. № 1. С. 37-68.

Апресян, 1999 Апресян Ю.Д. Лингвистическая терминология словаря //

Новый объяснительный словарь синонимов русского языка. Первый вып. 2-е

изд., испр. / Ю.Д. Апресян, О.Ю. Богуславская, И.Б. Левонтина и др.; под

общ. рук. Ю.Д. Апресяна. М.: Школа «Языки русской культуры», 1999.

Аристотель, 1998 Аристотель Этика. Политика. Риторика. Поэтика.

Категории. Мн.: Литература, 1998. 1392.

Арутюнова, 1976 Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл: Логико-

семантические проблемы. М.: Наука, 1976.

Арутюнова, 1988 Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений: Оценка.

Событие. Факт. М.: Наука, 1988.

Арутюнова, 1990 Арутюнова Н.Ю. Метафора и дискурс // Теория

метафоры. М., 1990. С.5-33.

Арутюнова, 1999а Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М., 1999.

Арутюнова, 1999б Арутюнова Н.Д. Введение // Логический анализ языка.

Образ человека в культуре и языке / Отв. ред.: Н.Д. Арутюнова, И.Б.

Левонтина. М.: Индрик, 1999. 424 с. С. 3-11.

Арутюнова, Ширяев, 1983 Арутюнова Н.Д., Ширяев Е.Н. Русское

предложение. Бытийный тип. М.,1983.

Афанасьева, 2003 Афанасьева Н.Р. Метафорические модели в

художественных описаниях внутреннего мира человека в сопоставительно-

культурологическом аспекте (на материале романа Л. Толстого «Анна

Каренина» и его англоязычных переводов) // Вест. Омск. ун-та. 2003. № 2.

С. 58-61.

Бабенко, 1989 Бабенко Л.Г. Лексические средства обозначения эмоций в

русском языке. Свердловск: Изд-во Урал. ун-та, 1989.

Бабенко, 1988 Бабенко Л.Г. Л.Г. Обозначение эмоций в языке.

Свердловск, 1988.

Баженова, 2003 Баженова И.С. Эмоции, прагматика, текст: Монография.

М.: Менеджер, 2003.

Баранов, Добровольский, 1997 Баранов А.Н., Добровольский Д.О.

Постулаты когнитивной семантики // ИРАН СЛЯ. 1997. Т.56. № 1. С. 11-21.

Батороев, 1981 Батороев К.Б. Аналогии и модели в познании.

Новосибирск: Наука, 1981.

Белая, 2002 Белая Е.Н. Концепт «радость» в представлении русского и

французского языков // Язык. Время. Личность: Материалы Междунар. науч.

конф. (3-5 дек. 2002 г., Омск, ОмГУ) / Под ред. Л.О. Бутаковой. Омск: Омск.

ун-т, 2002. С. 104-107.

Бенвенист, 1974 Бенвенист Э. Общая лингвистика. М., 1974.

Березович, 1990 Березович Е.А. Русская национальная личность в

зеркале языка: в поисках объективной методики анализа // Русский язык в

контексте культуры. Екатеринбург, 1990. С.30-42

Бикертон, 1990 Бикертон Д. Введение в лингвистическую теорию

метафоры // Теория метафоры. – М., 1990. - С.284-307

Бондарко, 1978 Бондарко А.В. Грамматическое значение и смысл. Л.:

Наука, 1978.

Бондарко, 1985 Бондарко А.В. Семантические категории и их языковая

интерпретация // Семантические категории языка и методы их изучения: Тез.

докл. Всесоюз. науч. конф. (28-30 мая 1985 г.) / Отв. ред. Л.М. Васильев.

Ч. 1. Уфа: Башкир. гос. ун-т, 1985. С. 3-4.

Бондарко, 2001 Бондарко А.В. Основы функциональной грамматики:

языковая интерпретация идеи времени.СПб.: Изд-во СПбГУ, 2001.

Брагина, 1999 Брагина Н.Г. Фрагмент лингвокультурологического

лексикона (базовые понятия) // Фразеология в контексте культуры. М., 1999.

С.131-137.

Варина, 1976 Варина В.Г. Лексическая семантика и внутренняя форма

языковых единиц // Принципы и методы семантических исследований. М.,

Наука, 1976. С. 233-244.

Васильев, 1981 Васильев Л.М. Семантика русского глагола. Глаголы

речи, звучания и поведения: Учеб. пособие. Уфа: Башкир. ун-т, 1981.

Васильев, 1985 Васильев Л.М. Понятийные, семантические и

грамматические категории как объект лингвистической семантики //

Семантичесике категории языка и методы их изучения: Тез. докладов Всесоюз.

науч. конф. (28-30 мая 1985 г.) / Отв. ред. Л.М. Васильев. Ч. 1. Уфа:

Башкир. гос. ун-т, 1985. С. 4-5.

Вежбицкая, 1996 Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание: Пер. с англ.

/ Отв. ред. М.А. Кронгауз; вступ. ст. Е.В. Падучевой. М.: Рус. словари,

1996.

Верещагин, Костомаров, 1981 Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. О

своеобразии отражения мимики и жестов вербальными средствами (на материале

русского языка) // ВЯ. 1981. № 1 . С. 36-47.

Виноградов, 1977 Виноградов В.В. Избранные труды. Лексикология и

лексикография. М., 1977.

Волков, Поликарпов, 1999 Волков Ю.Г., Поликарпов В.С. Человек:

Энцикл. словарь. М.: Гардарики, 1999.

Вольф, 1989 Вольф Е.М. Эмоциональные состояния и их представление в

языке // Логический анализ языка. Проблемы интенсиональных и прагматических

контекстов / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова. М.: Наука, 1989. С. 55- 74.

Гак, 1993 Гак В.Г. Пространство мысли (опыт систематизации слов

ментального поля) // Логический анализ языка. Ментальные действия. М.:

Наука, 1993.С. 22-30.

Галич, 2002 Галич Г.Г. Когнитивная категория количества и ее

реализация в современном немецком языке: Монография. Омск: ОмГУ, 2002.

Гетманова, 1994 Гетманова А.Д. Учебник по логике. 2-изд. М.: ВЛАДОС,

1994.

Гипотеза в современной лингвистике. М., 1980.

Гловинская, 1993 Гловинская М.Я. Русские речеые акты со значением

ментального воздействия // Логический анализ языка. Ментальные действия.

М.: Наука, 1993.

Голев, 1989 Голев Н.Д. Динамический аспект лексической мотивации.

Томск: Изд-во Томск. ун-та, 1989.

Гостев, 1992 Гостев А.А. Образная сфера человека. М., 1992

Григорьева, 1969 Григорьева А.Д. Поэтическая фразеология Пушкина //

Поэтическая фразеология Пушкина / Отв. ред. В.Д. Левин. М.: Наука, 1969. С.

209-262.

Григорьева, 2001 Григорьева О.Н. Использования концептов

чувственного восприятия для манипуляции массовым сознанием в языке СМИ //

Русский язык: исторические судьбы и современность: Международный конгресс

русистов-исследователей. (Москва, филологический факультет МГУ им. М.В.

Ломоносова, 13-16 марта 2001): Труды и материалы / Под общей редакцией

М.Л. Ремнёвой и А.А. Поликарпова. – М.: Изд-во МГУ, 2001. – С. 97-98

Гулыга, 1985 Гулыга А.В. Философская антропология Вильгельма

фон Гумбольдта // Вопросы философии. – 1985. - №4. – С.120-128.

Гумбольдт, 1984 Гумбольдт В. Избранные работы по языкознанию.

М.,1984

Гусев,1984 Гусев С.С. Наука и метафора. Л., 1984.

Деменский, 2000 Деменский С.Ю. Научность метафоры и метафоричность

науки: монография. Омск, 2000.

Демьянков,1992 Демьянков В.З. Когнитивизм, когниция, язык и

лингвистическая теория // Язык и структура представления знаний: Сб. науч.-

аналит. Обзоров / Отв. Ред.: Ф.М. Березин, Е.С. Кубрякова. М.:ИНИОН РАН,

1992. С. 39-78

Евтушенко, 2001 Евтушенко О.Е. Картина мира: от хаоса к космосу //

Русский язык: исторические судьбы и современность: Международный конгресс

русистов-исследователей. (Москва, филологический факультет МГУ им. М.В.

Ломоносова, 13-16 марта 2001): Труды и материалы / Под общей редакцией

М.Л. Ремнёвой и А.А. Поликарпова. – М.: Изд-во МГУ, 2001. – С.70

Емельянова, 1993 Емельянова О.Н. Ассоциативное поле существительных //

РЯШ. 1993. № 6. С. 73-75.

Ермакова, 2000 Ермакова О.П. Новые семантические оппозиции старых

названий лиц // Культурно-речевая ситуация в России. – Екатеринбург: Изд-

во Урал.ун-та, 2000. С.36-42

Задворная,2001 Задворная Е.Г. Категоризация // Новейший философский

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20