Необходимая оборона

совершалось наедине и при том с опасностью для жизни.

Нарушением правил законной обороны признавалось убийство нападающего

тогда, когда он сам обратился уже в бегство. В этой же статье указывалось

на то, что лицо, подвергшееся нападению, должно уступать противнику,

сколько может позволить собственная его безопасность, и стараться не

причинять ему вреда.

В статье 134 говорилось о том, что необходимая оборона признавалась

законной не только для своей личной защиты, но и для защиты других как при

посягательстве на жизнь и здоровье, так и на целомудрие женщин. Она

допускалась также и для защиты имущества против воров и разбойников, но при

этом оборонявшийся должен был поставить в известность о последствиях

обороны соседей и местное начальство.

В особенной части о необходимой обороне говорилось в ст. ст. 331 и

362. Статья 31 указывала, что убийство не вменяется в вину, когда часовой,

караульный, патруль или стража убьет нападающего на них. Далее в статье

говорилось о случаях, когда убийство было совершено при обороне от

насильственного нападения, которое угрожало жизни. В статье 362 говорилось

о причинении телесных повреждений и указывалось на то, что это не считалось

преступлением при наличии условий, предусмотренных в статье 331.

Как считает профессор Таганцев, " воззрения Петровского

законодательства не привились к нашему праву. Правда, свод законов

попытался было соединить систему Уложения 1649 года и Воинского Устава

несмотря на полную их противоположность ".

Переходя к изложению Уложения о наказаниях 1845 года, следует

указать на различную оценку и характеристику этого законодательного акта со

стороны отдельных ученых. " Уложение 1845 года, - говорит профессор

Таганцев , - возвратилось в своих весьма подробных постановлениях (ст.101-

103) об обороне к системе нашего старого права ".

Н. В. Рейнгардт, приводя в своей работе указанные слова профессора

Таганцева, делает следующий вывод: " В виду этого наше уложение о

наказаниях относительно необходимой обороны имеет значительное преимущество

перед французским, бельгийским и итальянским, где необходимая оборона

стеснена в довольно узких рамках ".

В противоположность Рейнгардту, А. А. Берлин делает вывод о

неразвитости этого института в русском праве на основании того, что

законодательство смотрит на необходимую оборону не как на правомерное

действие, а как на ненаказуемые виды отдельных преступлений.

Очень серьезной критике, подверг А. Берлин постановления Уложения,

касающиеся превышения обороны. Говоря о том, что Уложение под превышением

обороны понимало " всякий напрасный, сделанный нападающему после уже

отвращения от его грозившей опасности, вред ", он указывал, что такое

понимание превышения совершенно не соответствовало теоретическому взгляду

на понятие превышения обороны. Наука уголовного права, - писал Берлин, -

под превышением обороны понимал вред, нанесенный нападающему лицом,

находившимся в состоянии обороны, но прибегнувшим к мерам, не требуемым

величиной опасности.

Отсюда он делает вывод, что когда нет необходимой обороны, не может

быть и никакого превышения.

" Уложение же, - указывал далее Берлин, - считая превышением вред,

нанесенный после отвращения опасности, смешивает эксцесс с предлогом

необходимой обороны ".

Из содержания статей Уложения 1845 года видно, что с одной стороны,

оно допускало необходимую оборону довольно широко – для защиты жизни,

свободы, собственности и чести женщины. Причем оборона по Уложению

допускалась не только для защиты себя и своих интересов, но и для защиты

других лиц и их интересов. С другой же стороны, Уложение предусматривало

целый ряд условий применения необходимой обороны, которые весьма

ограничивали возможность ее фактического использования. Так, необходимая

оборона по Уложению допускалась только при невозможности прибегнуть к

защите местного или ближайшего начальства. Уложение о наказаниях также

возлагало на обороняющегося ряд обязанностей в случае причинения им того

или иного вреда нападающему – немедленно объявить соседним жителям, а при

первой возможности и ближайшему начальству о всех обстоятельствах и

последствиях своей необходимой обороны .

Дальнейшее развитие в русском уголовном законодательстве институт

необходимой обороны получил в Уголовном Уложении 1903 года, которое уже

более обобщенно сформулировало понятие необходимой обороны.

В статье 45 давалось такое понятие необходимой обороны: " Не

почитается преступным деяние, учиненное при необходимой обороне против

незаконного посягательства на личные или имущественные блага самого

защищавшегося от другого лица. Превышение пределов обороны чрезмерностью

или несвоевременностью защиты наказывается только в случаях, особо законом

указанных ".

3. Необходимая оборона в буржуазном уголовном праве.

Если уголовные законы рабовладельческого и феодального государства

носили открыто классовый характер и были предназначены для обеспечения

законности в отношении явного меньшинства людей – в отношении

эксплуататоров, то уголовные законы буржуазного государства, оставаясь по

своему содержанию классовыми, охраняющими интересы буржуазии, формально

провозгласили охрану интересов всех людей, независимо от их классовой

принадлежности.

Буржуазное общество, возникшее на развалинах феодализма, не

уничтожило классовых противоречий, оно только видоизменило их. Пришли к

власти новые классы, и были узаконены новые формы эксплуатации. Буржуазные

уголовные законы вслед за буржуазными конституциями умалчивают, что

капиталистическое общество состоит из антогонистических классов, и что

наиболее строго наказываются те, кто своими действиями посягает на интересы

господствующего класса буржуазии.

Буржуазные уголовные законы выражают особенности, присущие

буржуазному уголовному праву, охраняющему устои капитализма и порядки

выгодные буржуазии, внешним выражением которого является провозглашение

формального равенства всех людей перед законом и признание деяния

преступным и наказуемым не иначе, как на точном основании закона.

Приход к власти буржуазии на рубеже XVIII – XIX веков, ознаменовал

собой создание уголовных кодексов, провозгласивших принципы формальной

демократии. Первым уголовным кодексом победившей буржуазии, отразившим ее

принципы, был французский Уголовный кодекс 1791 года.

Буржуазное общество, созданное буржуазной французской революцией,

нашло свое наиболее яркое юридическое выражение в кодексах, изданных при

Наполеоне. Маркс и Энгельс считали эти кодексы образцами классического

буржуазного законодательства.

Классическим уголовным кодексом буржуазных государств, по образцу

которого строилось большинство уголовных кодексов XIX века, явился

французский Уголовный кодекс, изданный Наполеоном I в 1810 году.

Буржуазное уголовное право периода победы и утверждения капитализма

характеризовалось законодательным оформлением принципов буржуазной

демократии в области уголовного права. Будучи направлено на защиту основ

буржуазного строя в целом, оно вынуждено было гарантировать элементарные

права личности.

В период же империализма, когда противоречия капитализма достигли

крайних пределов, для буржуазии становится невыносимой ею же созданная

законность, ей мешают даже эти формальные и неполные гарантии. Ломка

буржуазной законности является одной из основных черт политики

империализма. Это находит свое отражение и в уголовном законодательстве

периода империализма. Для него характерно расширение судейского усмотрения

при назначении наказания, введение особых мер безопасности в отношении

преступников, представляющих повышенную опасность для буржуазного

правопорядка.

Однако надо иметь в ввиду, что в современных условиях буржуазии было

бы крайне невыгодно исключать из уголовных кодексов содержащиеся в них

декларативные положения.

Это обстоятельство следует учитывать при рассмотрении буржуазного

уголовного законодательства, посвященного вопросам необходимой обороны.

В буржуазном уголовном праве, построенном на принципе формального

равенства, маскирующим фактическое неравенство, институт необходимой

обороны довольно ярко выражает эгоистическую идеологию частного

собственника.

Следует отметить, что буржуазное уголовное право периода победы и

утверждения капитализма, отражало требование идеологов шедшей к власти

буржуазии о расширении права обороны. Эти требования были связаны с борьбой

против феодального права привилегий. Расширение пределов необходимой

обороны и признание обороны не только ненаказуемым, но и правомерным

действием получило широкое распространение в уголовных кодексах многих

стран. (УК Франции 1791 года, УК штата Нью – Йорк 1881 года, УК Швейцарии

1937 года).

Тенденция к расширению права обороны нашла свое отражение в

устранении всевозможных ограничений, характерных для феодального

законодательства.

Расширение права обороны выразилось в признании законной защиты не

только от посягательств против личности, но также и от посягательств на

честь и собственность.

В связи с таким расширением права необходимой обороны с конца XIX

века в буржуазных уголовных кодексах постановления о необходимой обороне

переносятся из особенной в общую часть. (Фельдштейн в своей работе

указывает, что в общей части учение о необходимой обороне было помещено

впервые в Баварском кодексе 1813 года).

Расширение пределов необходимой обороны в буржуазном уголовном

праве, связанное с утверждением неограниченного права частного

собственника, предоставляет суду возможность под видом необходимой обороны

оправдывать любые злоупотребления и насилия представителей эксплуататорских

классов, совершенные во имя охраны интересов частной собственности.

Американские суды признают правомерными убийства, совершаемые

полицией при расправе с людьми, объявляя действия полицейских как

необходимую оборону. В США законодательство о необходимой обороне не

используется судами для оправдания убийц.

Насколько институт необходимой обороны в буржуазном уголовном праве

отражает интересы господствующих классов, видно из того, что оно разрешает

защищать незначительные блага самыми крайними средствами.

Так например убийство ребенка, пытавшегося сорвать в саду с дерева

яблоки, в судебной практике буржуазных государств, как правило,

рассматривается как действие совершенное в состоянии необходимой обороны.

Рассмотрение института необходимой обороны в историческом аспекте

дает нам возможность сделать вывод прежде всего о том, что постановления о

необходимой обороне как обстоятельстве, исключавшем вменение в

преступление, исключавшем наказуемость совершенного убийства, увечья,

ранения, имели место уже в глубокой древности с появлением первых

законодательных памятников рабовладельческих государств: древнеиндусских

законов Ману, законов вавилонского царя Хаммурапи, законов Древнего Рима -

–II таблиц и другие.

Понятие о необходимой обороне в этих и других памятниках того

времени складывались из признания его естественным правом на самозащиту,

присущим человеку, а отсюда его тесное переплетение с саморасправой.

Профессор Таганцев, говоря о том, что история необходимой обороны в русском

праве представляет, особенно в его древнем периоде, значительное сходство с

правом древнегерманским и римским, писал следующее:

"В эпоху господства частной мести, право самозащиты входит в понятие

мести, как в понятие родовое, а потому эта эпоха не знает особых

постановлений о праве обороны", и дальше он указывает, что "только с

попытками ограничения права мести встречаются отдельные постановления и об

обороне. Так, упоминания об обороне можно встретить в статье 6 договора

Олега с греками, а в особенности в Русской правде".

Будзинский, говоря о том, что законность необходимой обороны

старались доказать различным образом, писал: "До половины XVIII столетия,

основываясь на священном писании, считали ее обязанностью, возложенной на

нас религией, неисполнение же ее грехом ".

Так же, как исторически сложилось, что к числу действий,

представлявших опасность для общества, прежде всего относились

посягательства на жизнь и здоровье человека, так и понятие необходимой

обороны и в законодательстве и в теории складывалось прежде всего из защиты

своей жизни и личной неприкосновенности. Позднее понятие о необходимой

обороне было перенесено и на защиту собственности.

Как уже указывалось, появление права вообще и уголовного в частности

связано с образованием государства, которое возникло на основе раскола

общества на враждебные классы. Появление же классов непосредственно

связанно с частной собственностью на средства производства, делающей

возможной эксплуатацию человека человеком.

Институт необходимой обороны, как показывает история уголовного

законодательства, всегда использовался в интересах господствующих классов.

Поэтому и само понятие необходимой обороны менялось в процессе

исторического развития, отражая в себе прежде всего особенности социально –

политического строя.

Классовый характер института необходимой обороны в уголовном праве

рабовладельческих и феодальных государств выражался прежде всего в

неравенстве перед законом различных классов и сословий.

Так уголовное право Древнего Рима с исключительной откровенностью

защищало всеми средствами, вплоть до голого насилия, частную собственность

и систему рабства.

Законы Ману не только разрешали, но и обязывали защищать брахманов.

По этим законам лишение жизни в качестве акта необходимой обороны

разрешалось как для самозащиты, так и для защиты брахманов. Причем такого

рода убийство считалось не только правом, но и обязанностью обороняющегося,

которую он должен выполнить без колебания.

Право необходимой обороны в уголовном праве феодализма выступало как

право привилегий для представителей господствующего класса. Причем законы

эпохи феодализма угрожали суровой ответственностью представителю низшего

сословия, если он вздумает защищаться от преступного нападения со стороны

лица высшего сословия, узаконивая тем самым произвол и насилие в отношении

эксплуатируемых. Так, в английском законодательстве Генриха I (1090 –

1135), необходимой обороной признавалась недопустимой против господина. По

Уложению царя Алексея Михайловича 1649 года непринятие мер обороны со

стороны слуг в случае посягательства на честь их госпожи приравнивалось к

пособничеству и каралось смертной казнью. Воинский Устав Петра I не только

исключал право обороны подчиненного против начальника, но и устанавливал

смертную казнь для подчиненного, применившего или обнажившего оружие против

своего начальника. О том, что право обороны являлось привилегией, не

распространявшейся на крепостных, ярко иллюстрируют грузинские законы царя

Вахтанга VI (XVIII век). В статье, которая устанавливала, что не вменяется

в вину убийство, совершенное в состоянии необходимой обороны,

оговаривалось, что " этот закон не распространяется на случай нападения

господина на своего крепостного ".[33]

Изложенное о необходимой обороне в буржуазном уголовном праве и

законодательстве буржуазных государств дает возможность сделать вывод о

том, что институт необходимой обороны в буржуазном уголовном праве носит

ярко выраженный классовый характер и служит интересам эксплуататоров, а не

трудящихся масс. И поэтому даже в тех случаях, когда тот или иной уголовный

кодекс какого – либо буржуазного государства внешне формулирует понятие

необходимой обороны на демократических принципах, не следует забывать, в

чьих интересах это будет использовано на практике.

В. И. Ленин писал: "буржуазная демократия, будучи великим

историческим прогрессом по сравнению с средневековьем, всегда остается – и

при капитализме не может не оставаться узкой, урезанной, фальшивой,

лицемерной, раем для богатых, ловушкой и обманом для эксплуатируемых, для

бедных ".[34] Данная Лениным оценка классовой сущности буржуазной

демократии полностью относится и к буржуазному уголовному праву.

Для правильного понимания необходимой обороны в буржуазном уголовном

праве это имеет очень важное значение, так как мы сталкиваемся с тем, что в

ряде государств до сих пор действуют уголовные кодексы, принятые в тот

период, когда буржуазия шла к власти, а следовательно в них и нашли

отражение ряд демократических принципов, которые буржуазия не могла тогда

не выдвинуть, иначе она не смогла бы привлечь на свою сторону народ.

II. ПОНЯТИЕ НЕОБХОДИМОЙ ОБОРОНЫ В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ РФ.

1. Что такое необходимая оборона.

Согласно статьи 37 УК РФ не является преступлением причинение вреда

посягающему лицу в состоянии необходимой обороны, то есть при защите

личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом интересов

общества и государства от общественно опасного посягательства, если при

этом не было допущено превышение пределов необходимой обороны.

Под необходимой обороной понимается правомерная защита от

общественно опасного посягательства путем причинения вреда посягающему.

Каждый человек имеет право на защиту своих прав и законных интересов, прав

и законных интересов других лиц, общества и государства от общественно

опасного посягательства. Право на необходимую оборону вытекает из

естественного, присущего человеку от рождения права на жизнь.

Статья 45 Конституции РФ провозглашает, что каждый вправе защищать

свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом.

Необходимая оборона является обстоятельством, исключающим

общественную опасность и противоправность, а следовательно, преступность и

наказуемость действий обороняющегося. Эти действия, хотя формально и

подпадают ( по внешним признакам ) под признаки предусмотренные уголовным

законом деяния, на самом деле являются общественно полезными, поскольку

служат интересам предотвращения и пресечения преступлений.

Осуществление акта необходимой обороны – субъективное право

гражданина. На гражданах не лежит правовая обязанность осуществлять акт

обороны. В определенных ситуациях оборона от преступного посягательства

может являться моральной обязанностью, общественным долгом гражданина.

Однако на определенной категории лиц в ряде случаев лежит не только

моральная, но и правовая обязанность обороняться от происходящего

нападения. К числу таких лиц относятся сотрудники милиции, других

подразделений органов внутренних дел, военнослужащие, сотрудники

Федеральной службы безопасности, федеральных органов государственной

охраны, инкассаторы и прочие. Осуществление акта необходимой обороны со

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6