Социальные перспективы и последствия компьютерной революции

несколько лет назад высшим достижением японского, американского,

европейского телевидения было телевещание с использованием 28 - 29 каналов,

передававших различную образовательную, развлекательную, учебную,

коммерческую, консультативную, справочную, торговую, рекламную и т. д.

информацию, то к началу 21-го века в странах западноевропейского сообщества

будут одновременно работать до 120 телевизионных каналов. Поток информации,

который вскоре обрушится на подрастающее поколение, будет радикально

меняться. Существенно изменятся объем знаний, вкусы, мировоззрение, способ

мышления, мироощущение, мировосприятие людей. Революция в телевидении,

связанная с созданием телевизоров нового поколения, произведет глубочайшие

изменения в экономике, производстве, общественной жизни и быту. Соединенные

системой спутниковых телекоммуникаций, подключенные к интегрированным

системам связи, мощным терминалам, принтерам, гигантским базам знаний и

данных, эти телевизионные монстры позволят получить в течение относительно

небольшого времени визуальную и звуковую информацию в таких объемах, какие

всего лишь 30 - 40 лет назад усваивались в течение жизни целого поколения,

а три-четыре столетия назад для этого нужна была жизнь нескольких

поколений.

Естественно, что мышление, сознание, деятельность, межличностные и

групповые отношения, формирующиеся в информационно насыщенной среде, в мире

компьютеров, видеофонов, супертелевизоров и т. д., а также поведение людей

серьезно трансформируются. Эти трансформации приобретают качественный

характер, причем воздействие современной ИТ на разные поколения и

возрастные когорты зависит от уровня информационной восприимчивости,

который в с очередь определяется всей системой предшествовавшего ИКР

воспитания, образования, профессиональной подготовки и житейского опыта.

Ясно, что для разных поколений такие системы различны, и новые

информационные семена произрастают на различных, если можно сказать,

социально-культурных почвах. В данном случае, когда речь идет о

докомпьютерных поколениях, эти почвы обладают высоким социокультурным

иммунитетом, в случае же новых поколений ситуация радикально меняется.

Как показывают исследования Ш. Теркл, дети, вырастающие в тесном

общении с компьютерами и электронными игрушками, в психологическом,

морально-духовном и мировоззренческом плане довольно существенно отличаются

как от своих некомпьютеризированных сверстников, так и от детей

предшествующих поколений. Речь идет не только о навыках владения

вычислительной техникой, но об изменениях фундаментальных духовно-

культурных структур, понятий и представлений. Дети компьютеризованного

поколения, которых японский профессор Маруама по аналогии с

интеллектуальными компьютерами назвал пятым поколением, имеют совершенно

особое представление о жизни и смерти, об одушевленности людей и животных и

компьютеров, иначе организуют свое время, свой внутренний мир, развивают

свои интеллектуальные способности не просто быстрее и разностороннее, но в

ином социально-временном измерении. Исследуя усвоение японскими студентами

новых знаний при помощи компьютеров, Маруама указал, что они в состоянии в

течение 8 часов напряженной работы с компьютером “проглотить” содержание

нескольких книг в среднем по 300 страниц каждая. Это оказывается возможным

благодаря тому, что запрограммированные соответствующим образом компьютеры

позволяют уплотнять информацию, представлять ее в графическом виде,

устранять повторы и облегчают сверхскоростной поиск информации в различных

текстах. Поэтому молодежь пятого поколения в течение двух последующих

десятилетий сможет сделать гигантский интеллектуально-образовательный рывок

и существенно оторваться от своих сверстников в некомпьютеризированных

странах.

В этой связи особого внимания заслуживают хакеры, или, как их называл

Вейценбаум, одержимые программисты. Вряд ли можно найти другую технологию,

которая могла бы конкурировать с интеллектуальной технологией с точки

зрения привлекательности и почти гипнотического или даже наркотического

влияния на интеллект. В первую очередь это касается программистов, главным

образом профессиональных. Уже компьютерные игры, как показывают

исследования, могут увлечь детей и юношей до самозабвения, до полного

смешения реального и компьютерного мира и даже вытеснения первого

последним. В сфере профессионального программирования это зачастую приводит

хакерству, т. е. такому направлению деятельности, когда совершенствование и

самосовершенствование программного продукта становится самоцелью.

Преодоление “компьютерного сопротивления”, борьба с ошибками, изобретение

новых алгоритмов, нового программного дизайна, языков и осуществление

чрезвычайно сложных и труднодостижимых целей в сфере интеллектуализации

компьютерной деятельности становится содержанием всей жизни хакеров. Хотя

число хакеров в мире совсем невелико, но пандемия хакеров может со временем

оказаться столь же опасной и, во всяком случае, столь же быстро

нарастающей, как пандемия СПИДа в мире вирусных заболеваний. Здесь, кстати,

уместно сказать и о компьютерных заболеваниях (вирусах). Это фрагменты

программ, введенные в плохо защищенные базы данных и знаний, внедренные в

чужие файлы, тиражируемые там и способные к изменению смысла, порче других

программ или хранимых в компьютерах данных. Некоторые из таких вирусов в

порыве компьютерной эйфории создаются хакерами из озорства или в порядке

интеллектуального самоутверждения. Это феномен далеко не безопасный, и с

ним необходимо считаться не только как с технической проблемой, но и как с

проблемой в сфере компьютерной культуры и компьютерной преступности.

3.2. Необходимость обучения компьютерным технологиям в России

Принятая в нашей стране программа компьютерной грамотности мало

содействует заполнению возникающей в этом рывке концептуально-

информационной пропасти. Она подобна обучению грамотности при отсутствии

книг, тетрадей, карандашей и т. д. Tе микропроцессорные средства и

компьютеры, которые сейчас направляются в большинство наших школ, являются

крайне отсталыми по своим техническим и эксплуатационным характеристикам.

Обучение на них, естественно, закрепляет отнюдь не современные и не

прогрессивные навыки к простейшему программированию. Но самое главное

заключается в том, что школьник, побывывший на уроке компьютерной

грамотности, после этого “окунется” в информационную среду, которая

немногим отличается по своим принципиальным xapaктеристикам от

информационной среды середины столетия. Фактический доступ к домашнему

компьютеру, компьютеризованным средствам общения и взаимодействия для него

отрезан просто из-за того, что для большинства людей в нашем обществе

домашние компьютеры представляют экзотическое явление, тогда как в США,

Японии и странах Западной Европы, ряде государств Юго-Восточной Азии и

Латинской Америки, Канаде и Австралии это вполне o6ычная, будничная вещь,

естественно и непринужденно входящая во внутренний мир ребенка. Между пятым

поколением, с одной стороны, его некомпьютеризированными сверстниками, с

другой, и представителями старших поколений, с третьей стороны, со временем

могут возникнуть и уже сейчас возникают глубокие интеллектуальные, духовно-

культурные разрывы, грозящие в недалеком будущем превратиться в пропасть.

В информационных обществах компьютеры на paботе, в учебных заведениях и

в домашних условиях практически общедоступны. В соединении с неограниченным

доступом к любой научной и учебной литературе, научной периодике, к

библиотекам программ и базам знаний, дополненные множительной техникой и

аудиовизуальными системами обучения, они превращаются в самостоятельную и

мощную инфраструктуру действительно всестороннего интеллектуального

развития. Начиная с самого раннего детства, новое компьютерное поколение

погружается в систему не только традиционных, но и новых компьютерных игр.

Они требуют находчивости, изобретательности, умения мгновенно принимать

решения. Ребенок, взаимодействующий в процессе игры с компьютером, видит в

нем партнера, чутко реагирующего на его индивидуальные особенности. Этот

партнер является творческим “двойником”. Компьютер можно

перепрограммировать, игру усовершенствовать. Теркл рассказывает в своей

книге о негритянском мальчике, не воспринимавшем арифметику, но обожавшем

джазовую музыку и ритмические танцы. Научившись играть с компьютером, он

придумал игру, в которой цветные шарики под роковую мелодию совершали

симметрические движения, и таким образом научился решать довольно сложные

уравнения, отождествляя переменные с типами движений, скоростями,

расположением шариков и т. д. Многочисленные исследования показывают, что

информационная технология, соединенная с аудиовизуальными средствами,

телевизором, дисплеем, телевещанием т. д., создает целый мир поведенческих

моделей, которые постоянно, ежедневно в быту и на работе окружают человека

и программируют его деятельность во все возрастающем масштабе. Поэтому

можно уже говорить о том, что в недалеком будущем мы столкнемся с шестым

поколением. Если пятое поколение, согласно М. Маруаме, - это поколение

молодежи, научившейся благодаря компьютерам использовать для достижения

социальных, инженерных и иных целей гигантские объемы научной, деловой и

вообще полезной информации, то шестое поколение - это когорта людей,

выросших и воспитанных в совершенно иной информационно насыщенной среде,

отличающейся от вселенной Гутенберга, основанной на цивилизации

типографских станков, традиционных библиотек, радио и телефонов, в такой же

мере, как последняя отличалась от вселенной рукописных текстов, и эта

последняя - от вселенной и соответственно цивилизации, основанной на устной

передаче информации.

Гизо в своей “Истории цивилизации во Франции” говорил о том, что

человек средневековья, перенесенный в XIX в., совершенно не мог бы понять

образ жизни, мышление и обычаи этого столетия. Верно также и обратное, и

это подтверждается гигантскими трудностями в исследовании и интерпретации

средневековой культуры. Потребовалось далеко продвинуть современную

герменевтику, чтобы духовно-культурные процессы и способы деятельности

предшествовавших эпох и цивилизаций стали нам более или менее понятными.

Для образования такого духовно-культурного разрыва между эпохами и

поколениями потребовалось несколько столетий. Разрыв, который будет

отделять поколения людей, родившихся после второй мировой войны, от пятого

поколения в странах, находящихся в точке роста информационной цивилизации,

происходит уже сейчас. Внутри этих стран, в их собственном информационно-

культурном и технологическом ареале, он будет преодолен отчасти механизмами

образования и переподготовки, отчасти, а к концу столетия почти полностью,

путем биологической смены поколений в рамках новой информационной культуры.

Появление новых информационно-технологических возможностей не означает

в то же время, что все они будут реализованы. Одна из этих возможностей -

концептуальная, общеинтеллектуальная, образовательная однородность

общества. В действительности же такая возможность, хотя и в меньшем

масштабе, возникла уже с изобретением книгопечатания и резко усилилась с

появлением таких средств связи, как радио и телевидение. Тем не менее ни в

одной стране и ни в каких реальных условиях эта возможность не привела к

полной интеллектуальной и культурной изотропности общества. Дело в том, что

культурная и вообще духовная изотропность предполагает в качестве своей

предпосылки и основы изотропность социальную, имущественную и т. д. В

обозримом будущем ни в одной из существующих ныне социальных систем об изо-

тропности подобного рода не приходится и мечтать. Кризис социальных утопий

XIX и XX вв., крушение иллюзии социально однородного общества подводит нас

к пониманию того, что и в информационном обществе в рамках пятого и даже

шестого поколений будут существовать более или менее значительный перепады

и духовно-культурные разрывы, интеллектуальные, образовательные,

этнокультурные, мировоззренческие и другие диссонансы. Более того,

некоторые из таких разрывов могут даже увеличиться. В современной

литературе немало говорится о компьютерном одиночестве, об информационно-

технологической самоизоляции индивида. Замыкаясь в рамках современного

радиовещания, телематики, в компьютеризированных системах связи и обработки

данных, человек может постепенно изолироваться от непосредственного и

живого общения с другими членами общества. Вряд ли серьезно можно говорить,

что это приведет к распаду общественнмх связей. Но бесспорно, что подобные

процессы уже сейчас становятся некоторой, хотя и не вполне прорисованной,

реальностью. Их можно оценивать как позитивные и негативные последствия

ИКР. Но они, несомненно, должны учитываться как мощные факторы формирования

новых личностных ориентаций, духовно-культурных ценностей, установок и форм

поведения.

Что же касается шестого поколения, то здесь дело может оказаться куда

сложнее. Речь будет идти уже не о разрыве между поколениями в данном

обществе, а о духовной, концептуальной, культурной и деятельностной

пропасти, отделяющей информационно насыщенные цивилизации от стран и

народов, пошедших не по пути научно-технологического прогресса, а по пути

культурной, цивилизационной и концептуальной самоизоляции, по пути

утверждения своего “особого”, неповторимого, этнокультурного

предопределенного пути, который может вести только к необратимой

отсталости.

Уместно спросить, не будет ли означать возникновение шестого поколения

деиндивидуализацию ныне существующих культур. Я убежден, что по самому

смыслу исторического процесса такое предположение ошибочно.

Интернационализация и гомогенизация культур различных стран и народов, уже

вступивших на путь информатизации общества, - реальный процесс и прекрасно

иллюстрируется культурными процессами в объединяющейся Западной Европе.

Возникающая и развивающаяся социально-экономическая конфедерация

западноевропейских стран уже стала реальностью. Информационная технология

позволяет сближать и в известных границах интернационализировать культуры,

имеющие глубокие исторические, нравственные, религиозно-философские и

мировоззренческие корни, но это не означает деиндивидуализацию и полную

акультурацию. Речь в действительности идет о переходе целой семьи

европейских культур вместе с культурой США, Японии и некоторых других

азиатских стран на новую ступень исторического развития, где их своеобразие

не исчезнет, а может быть, даже сохранится и усилится, но на совершенно

другой платформе - на платформе информационной цивилизации.

Другая проблема, связанная с переходом к пятому - шестому поколению,

касается еще более глубоких культурно-трансформационных процессов, и о них

следует сказать особо. Но прежде чем перейти к проблеме, я считаю

необходимым отметить следующее. Культурные и социальные трансформации,

сопровождавшие великие социально-технические революции прошлого, были

стихийными. Никто не планировал, не предсказывал и не направлял их течение

сознательно и заранее. Ни одному мыслителю не удалось присутствовать при

зарождении и формировании зрелой культуры нового типа, ибо такие процессы

были слишком длительными для одной жизни. Уникальность нашей эпохи состоит

еще и в том, что сжатая пружина времени позволяет сейчас на стыке двух

поколений не только проследить процесс возникновения и формирования

информационных культур, но и понять, что в экстремальных условиях

отставания общество должно вполне сознательно содействовать становлению

таких культур. Культурная самоизоляция и противопоставление культурного

традиционализма культурным трансформациям может послужить прологом для

превращения некоторых современных культур в недалеком будущем в чисто

музейное достояние.

4. Будущее вычислительной техники

4.1. Загадка человеческого мозга

Умножить в уме два многозначных числа или запомнить несколько

телефонных номеров для человека очень трудно. С другой стороны, понять

смысл предложения (несмотря на грамматические ошибки), уловить, где

оканчивается по смыслу определенный кусок информации, или узнать человека,

с которым не встречался 20 лет, для нас - это не проблема. Компьютер же в

большинстве случаев подобные задачи выполнить не может. Там, где речь идет

о распознавании оптических или акустических образов, способности

самостоятельного обучения, воспоминания по ассоциации, даже самые

современные компьютеры не могут составить конкуренцию мозгу человека.

Обработка информации и знаний в мозге, по-видимому, является

параллельным процессом. Мозг предстает перед нами как огромная сеть

взаимосвязанных клеток - нейронов. Место сосредоточения запоминаемой

информации и знаний, равно как и место и способ их обработки, нам пока

неизвестны. Мы знаем лишь, что элементы мозга работают в миллион раз

медленнее, чем микроэлектронные чипы. Нейронные сети работают без

процессоров, программ, управляющих единиц и тактовых импульсов. И работают

очень хорошо. Поэтому специалисты в области вычислительной техники

интересуются мозгом.

Мозг - высокопараллельная, многопроцессорная система, которая

складывается примерно из 14 млрд нейронов, соединенных в огромную и сложную

трехмерную структуру, в которой каждый нейрон имеет до 30 000 соединений с

другими нейронами. Если на каждом соединении реализуется за секунду только

одна переключательная операция, то весь мозг теоретически сможет выполнить

10 биллионов операций за это же время. Время переключения нейрона

определяется миллисекундами. Вопреки этому сложные лингвистические и

распознавательские задачи мозг решает за секунду, т. е. за несколько шагов

вычислений. Компьютер же растягивает решение таких задач на миллионы шагов.

Другим ограничением мозга является то, что нейрон может послать другому

нейрону только несколько битов информации. Объем информации ограничен,

нейроны не имеют возможности обмениваться сложными символами.

Выходит, что наши знания зависят от множества соединений между

нейронами. Благодаря им мы понимаем родной язык, правильно планируем свое

поведение, подытоживаем факт и распознаем образы. Сегодняшние супер-ЭВМ

работают на уровне развития пятилетнего ребенка. Мозг и компьютер действуют

разным способом. Парадоксом является то, что для моделирования мозга в

реальном масштабе времени требуются тысячи мощнейших супер-ЭВМ, а с другой

стороны, для моделирования арифметических вычислений и супер-ЭВМ были бы

необходимы миллиарды людей.

Временной цикл базовой операции, выполняемой нейроном, 1-2 мс, такт

нынешних компьютеров определяется наносекундами, т. е. вычислительная

машина работает на шесть порядков быстрее. Вопреки этому человек решает

многие задачи разпознавания, как, например, анализ сцены или логические

выводы, секунды, а высокопроизводительная ЭВМ тратит на это несколько

минут.

Когда мозг рассуждает сознательно, шаг за шагом, этот тип мышления

можно формализовать с помощью математической логики и затем моделировать на

компьютере. Но подсознательное мышление, которое используется главным

образом в творческой деятельности, является высокопараллельным

математически неформализованным средством.

4.2. Интеллектуальные робототехнические системы

С проблемами искусственного интеллекта тесно связаны вопросы разработки

специальных механизмов и машин, имитирующих умственную деятельность и

сложные физические действия человека, - интеллектуальных роботов.

Интеллектуальный робот - система, управляемая компьютером, способная к

самостоятельному целенаправленному взаимодействию с окружающей средой. В

самом общем случае такая система способна:

а) воспринимать и распознавать объекты окружающей среды;

б) формировать внутреннее представление об окружающей среде и

протекающих в ней процессах;

в) принимать решения и формировать планы собственных действий в

соответствии с заданными целями на основе накопленных знаний и опыта;

г) изменять обстановку окружающей среды путем манипулирования с ее

объектами;

д) общаться с человеком на языках, близких к естественному.

Интеллектуальный робот - неизменный элемент гибкой производственной

системы. Он может быть легко перепрограммирован на решение различных

производственных задач. При этом отпадает необходимость реорганизации

производственных участков и промышленных цехов.

Интеллектуальный робот получает визуальную, звуковую или же тактильную

информацию из внешнего мира через специальную сенсорную систему,

посредством которой он связан с окружающей средой. Основным орудием

воздействия робота на окружающую среду является его манипулятор.

Необходимые степени свободы при его функционировании обеспечиваются

системой перемещения робота и его манипулятора. Другими важнейшими

подсистемами робота, кроме перечисленных, являются система связи с

человеком и когнитивная система. В когнитивной системе производится

обработка всей полученной информации, необходимой для управления

собственным поведением робота в реальной производственной среде. Именно в

этой системе реализуются функции, в совокупности напоминающие человеческую

психику, такие, как восприятие, память, решение задач и обучение.

Разрабатываемые в настоящее время интеллектуальные роботы не являются в

достаточной мере совершенными. В большинстве случаев они состоят из

манипулятора, датчиков визуальной и тактильной информации, системы

распознавания зрительных образов, механизмов для определения расстояний,

развитых программных средств обработки информации об окружающей среде и

планирования действий робота и управляющей системы. Интеллектуальные роботы

грядущих поколений будут содержать, кроме того, средства распознавания и

понимания слитной человеческой речи (вначале -ограниченный набор слов и

выражений), подсистему обучения, совершенный автоматический решатель задач

(способный к переформулированию задач при возникновении непредвиденных

ситуаций), совершенные механизмы поиска и обработки различных видов

информации и развитые средства вывода (в том числе при наличии неполной,

нечеткой и неопределенной информации).

Разработка интеллектуальных робототехнических систем с такими

возможностями потребует решения многих сложных научно-технических задач,

для которых в настоящее время можно лишь наметить перспективные пути их

решения. Многие робототехнические задачи ведут к большим трудностям

организации вычислений, связанным, в частности, с необходимостью обработки

в реальном масштабе времени больших объемов часто сменяющихся данных. К

таким задачам прежде всего относятся восприятие и анализ сцен с движущимися

объектами, логическое рассуждение, вывод и планирование деятельности,

распознавание и понимание слитной речи. Подобные задачи можно эффективно

решать только на параллельных компьютерах с очень высоким быстродействием.

Кроме актуальной задачи создания перспективных архитектур таких компьютеров

с применением новейших видов технологий изготовления микросхем, важной

задачей является разработка параллельных алгоритмов и программ задач

робототехники.

Уверенность в успешном решении в будущем этой важной задачи основана на

существовании естественной интеллектуальной системы, какой является мозг

человека, успешно справляющийся с большинством интеллектуальных задач,

которые в настоящее время еще не “по зубам” современным вычислительным

машинам.

4.3. Новые принципы организации вычислительных систем

Цена интегральных схем при росте их надежности постоянно снижается.

Новые технологии, основанные на арсениде галлия и эффекте Джозефсона и

новые принципы вычислений на оптических компьютерах, нейрокомпьютерах,

биологических и молекулярных компьютерах будут иметь большое влияние на

архитектуру будущих компьютеров.

При кремниевой технологии скорость переключения составляет несколько

сотен пикосекунд, переходом на арсенид галлия его можно увеличить на

порядок. Еще один порядок дает переход на элементную базу, использующую

эффект Джозефсона При этом объем схем уменьшится в 1000 раз. Вдобавок они

станут выделять намного меньше тепла, чем полупроводниковые схемы.

Недостатком же их является то, что они должны быть охлаждены до очень

низкой температуры. Существование таких видов памяти, в сущности, приведет

к качественному изменению в объеме решаемых задач.

К другим новшествам можно отнести оптические компьютеры. Они используют

для своей работы не электроны, а фотоны. Скорость переноса информации

многократно повышается и в пределе приближается к скорости света.

Еще одна идея связана с изучением нейронных сетей. Вначале казалось,

что удается описать с помощью формальных процедур работу человеческого

мозга, а затем полученные данные использовать для организации работы

компьютеров. Но первоначальный оптимизм уменьшился, после того как

столкнулись с огромными сложностями. В результате в конце 60-х годов число

ученых, посвятивших себя этим исследованиям, сильно уменьшилось. Лишь

значительно позже - в начале 80-х годов - вновь ожил интерес к нейронным

сетям: во-первых, потому что новая СБИС-технология позволила легче и

экономичнее peaлизовать модели этих сетей, а во-вторых, благодаря

подключению к работе представителей многих смежных дисциплин.

Искусственную нейронную сеть образует множество процессоров, подобных

“настоящим” нейронам, которые обучаются распределять информацию между собой

и сравнивать получаемые на своих входах сигналы с теми, что хранятся в

памяти. Нейрокомпьютер уже перестал быть всего лишь научной идеей - уже

производятся устройства, существенно повышающие возможности ЭВМ.

Перспективным применением нейронной сети является управление

производственными процессами и дополнение экспертных систем, которые

оказываются неработоспособными, когда эксперт не сможет перевести свои

знания в четкие правила. Нейронные сети помогут выявить скрытую информацию

об этих знаниях благодаря наблюдению за поведением эксперта во время

решения им своих профессиональных проблем.

Примером промышленно выпускаемого нейрокомпьютера является копроцессор

ANZA для IBM PC/AT, который содержит 30 000 процессоров с 480 000

переключателями. Его основой служит MOTOROLA MC-68881 с RAM-памятью объемом

4Мбайт. В настоящее время в мире действует около 200 научных центров и

производственных фирм, занимающихся исследованием и производством нейронных

сетей.

Наконец, биочипы, или молекулярные компьютеры. Они построены из

органических материалов, обычно в комбинации со схемами на базе кремния.

Обработка информации на этих компьютерах сильно отличается от обработки

информации на нынешних ЭВМ, поскольку она идет на молекулярном уровне.

Молекулярные компьютеры стараются приблизиться к возможностям биологических

систем (распознавание образов, самоорганизация, учение, параллелизм).

Предполагается, что они будут способны создавать трехмерные миниатюрные

схемы на основе протеиновых решеток, что позволит получить высокие скорости

вычисления при малом потреблении энергии. Работающие сегодня биочипы

способны определить некоторые химические вещества в растворе и

трансформировать их концентрацию в электрические сигналы.

5. Выводы для России

Последствия информатизации общества, как и последствия предшествовавших

великих социотехнологических революций, будут различными для разных

регионов, стран и народов. Свободное движение и производство информации и

информационных услуг, неограниченный доступ к информации и использование ее

для стремительного научно-технологического и социального прогресса, для

научных инноваций, развития знаний, решения экологических и демографических

проблем возможны лишь в свободных обществах, обществах демократических,

обществах, признающих права человека и предоставляющих каждому индивиду

возможности для свободы социальной и экономической инициативы и

деятельности. Конечно, при этом нужно ясно понимать, что демократия,

свобода и т. д. варьируются от одной социальной системы к другой. Тем не

менее полный релятивизм в содержании этих понятий недопустим.

Информатизация и медиатизация общества сами есть продукт определенной

социально-экономической системы и плохо прививаются в отсутствие рыночной

экономики, демократического общественного строя, гарантированного законом

свободного доступа к любой информации, необходимой для жизнедеятельности и

свободного развития человека. С этой точки зрения перспективы информации и

медиатизации нашей страны выглядят на сегодняшний день совсем не так, как

перспективы развитых стран Европы, Америки и Юго-Восточной Азии, и даже не

так, как перспективы некоторых латиноамериканских стран. Несколько лет

назад была одобрена обобщенная концепция информатизации российского

общества. Однако эта концепция не содержит ни четких целей, ни ясных

механизмов, которые позволили бы перейти нашему обществу на стадию

информационного. Наша страна находится сейчас в затяжном социально-

экономическом, политическом и духовном кризисе. Не существует какого-либо

единого и эффективного подхода к радикальному изменению этой ситуации.

Огромное число хороших начинаний, обозначаемых общим термином

“перестройка”, уже “ушло в песок”. В сфере экономики и технологии

результаты перестройки почти никак не ощущаются, точнее, ощущаются лишь в

реальном ухудшении общего хода дел, снижении жизненного уровня,

благосостояния, гигантского государственного долга и т. д. Вследствие этого

намечается тенденция к росту пессимизма, социальной апатии и неверия в

лучшее будущее. Было бы ошибкой думать, что эта тенденция является

всеобъемлющей и абсолютной. В стране все еще есть силы, ориентированные на

развитие демократии, на социальный и научно-технологический прогресс, силы,

заинтересованные и способные реально улучшить ситуацию в стране.

Узаконение различных форм собственности, проведенное разгосударствление

экономики и некоторые другие мероприятия дали возможность развиваться

индивидуальной, групповой и корпоративной инициативе и на проведение

демонополизации. В области информационных технологий, средств и систем

связи, в области исследований по искусственному интеллекту и т. д. наше

отставание от передовых западных стран продолжает стремительно

увеличиваться, и если в ближайшее время положение радикально не изменится,

то разрыв уже на протяжении первой половины этого десятилетия превратится в

пропасть, отставание станет необратимым.

На сегодняшний день бесспорно одно: отказ от создания и исполнения

продуманной программы информатизации и медиатизации общества, опирающейся

на рыночную экономику, дерегуляцию и индивидуальную инициативу, может

привести к тяжелым последствиям и необратимому социально-историческому

регрессу.

ЛИТЕРАТУРА

1. Будущее искусственного интеллекта. М.: Наука, 1991, 302 c.

2. Ракитов А.И. Философия компьютерной революции. М.: Политиздат, 1991,

287 c.

Страницы: 1, 2, 3