Немецкая классическая философия

органической материи. Он высказывает плодотворную идею о внутреннем

единстве природы. С этих позиций Шеллинг критикует механистические

представления, распространенные в естествознании того времени.

Среди классиков немецкой философии Шеллинг ближе всех подошел к

пониманию философии природы как диалектики природы. Правда, понимал он эту

диалектику на идеалистический манер. Природа, с его точки зрения, есть

целесообразное целое, а также форма бессознательной жизни разума.

Изначально заложенной целью природы является порождение жизни,

способной познавать саму себя, т.е. наделенной самосознанием. Природа,

говорил Шеллинг, «это Одиссея духа».

В природных процессах Шеллинг усматривает выражение принципа

дифференциации первоначального единства; всякое тело есть продукт

взаимодействия противоположно направленных сил (притяжение и отталкивание,

положительное и отрицательное электричество, полюсы магнита и т.п.).

Полярность, раздвоенность и в то же время единство противоположных сторон

есть универсальный принцип природы.

В явлениях и процессах природы Шеллинг открывает диалектику, а именно

единство таких противоположных начал, как необходимость и случайность,

целое и часть, внутреннее и внешнее, конечное и бесконечное. Преодолевая

механистические представления об эволюционных процессах, он указывает на

появление качественно нового в ходе развития. Динамический процесс природы

состоит из качественно отличающихся друг от друга ступеней. Высшие ступени,

или формы, природы представляют собой возведенные в степень низшие. Иными

словами, количественное увеличение приводит к новому качеству.

Каждая ступень развития содержит все нижестоящие ступени в «снятом»

виде. Шеллинг подходит к формулировке закона отрицания отрицания, наиболее

полно и последовательно разработанного Гегелем.

Своеобразны взгляды Шеллинга на развитие форм мышления. Традиционное

мышление, подчиняющееся законам и правилам формальной логики, есть сфера

рассудка, который не способен вскрыть суть явлений. Это может сделать

только разум, не опираясь при этом на обычные умозаключения, а путем

непосредственного созерцания предмета при помощи интеллектуальной интуиции.

Разум усматривает потаенную суть вещей — единство противоположностей. Но

разум не рядовой, не обычный, а «философский и художественный гений»,

Положительной стороной натурфилософских взглядов Шеллинга была борьба

с метафизическим, механистическим мировоззрением, утверждение

диалектического способа мышления. Однако, как и всякий натурфилософ того

времени, он не всегда считался с конкретными данными и выводами

естественных наук, входил с ними в противоречие.

На рубеже XVIII и XIX столетий Шеллинг сосредоточил свои усилия на

разработке «трансцендентальной философии». В ней он видел вторую важнейшую

часть своей системы. Если первая рассматривает с философских позиций

природу, то вторая — субъективный мир, историю сознания от низших его

проявлений до высших форм, до самосознания.

Хотя субъективный момент провозглашается единственной основой всего

сущего, Шеллинг полагает, что трансцендентальный идеализм нельзя считать

разновидностью субъективного идеализма. Субъективное ведь сводится им не к

субъективному чувствованию или мышлению индивидуального субъекта, а к

непосредственному созерцанию разумом сути вещей. Но на такую

интеллектуальную интуицию способен не рядовой субъект, а «гений»,

выражающий абсолютный разум.

«Трансцендентальный идеализм» Шеллинга представляет собой объективный

идеализм, основанный на понятии тождества духа и природы. Дух — не

индивидуальное сознание, а абсолютный сверхчеловеческий разум, самосознание

Бога. Абсолютный разум — это единственная реальность, в которой стираются

различия субъективного и объективного, совпадают все противоположности,

сосредоточены возможности всего, что может быть. Абсолютный разум порождает

Вселенную и ничего, кроме, него, во Вселенной нет. Абсолютный разум — это

не дух и не природа, а «безразличие обоих», подобное безразличию полюсов в

центре магнита. Такие взгляды можно считать панлогизмом, но еще ближе они

стоят к неоплатонизму.

Примерно с 1801 г. и до конца жизни Шеллинг проповедует философию

тождества, которая переросла у него в философию откровения. Философ

отказывается от своих юношеских увлечений, когда он проявлял некоторый

радикализм и свободомыслие, обосновывал, к примеру, необходимость

исторического и критического подхода к изучению Библии.

Философия откровения выходит далеко за пределы философского критицизма

и рационализма, свойственных классической немецкой философии. Более того,

она выходит за рамки, традиционные для философии вообще, и переходит в

теософию и мистику. Шеллинг всерьез рассуждает о том, что в понятии Бога

есть две части, одна — это собственно Бог, а вторая — какая-то

неопределенная основа, «бездна», «безосновность», иррациональная воля.

Раздвоение абсолюта есть над временной и недоступный человеческому

пониманию акт.

Прусский король пригласил Шеллинга в Берлинский университет. Однако

лекции Шеллинга по философии откровения разочаровали аудиторию и вызвали

протесты со стороны прогрессивной немецкой общественности. Философ явно

пережил свою славу и не смог достойно заменить на философской кафедре

Гегеля.

§ 4. Система и метод философии Гегеля

Георг Вильгельм Фридрих Гегель (1770—1831) родился в семье крупного

чиновника. Учился в Тюбингенском теологическом институте. Некоторое время

работал домашним учителем. Служил директором гимназии в Нюрнберге. С 1801

г. преподавал в Иенском университете. В это время он вместе с Шеллингом

издает «Критический философский журнал». С 1816 г. Гегель — профессор

Гейдельбергского университета, а с 1818 г. — Берлинского. Некоторое время

был его ректором.

Творчество Гегеля считается вершиной классической немецкой философии.

В нем нашли продолжение диалектические идеи, выдвинутые Кантом, Фихте,

Шеллингом. Но Гегель пошел значительно дальше своих великих

предшественников. Он первым представил весь естественный, исторический и

духовный мир в беспрерывном развитии. Он открыл и обосновал с позиций

объективного идеализма основные законы и категории диалектики. Он

сознательно противопоставил диалектику как метод познания ее антиподу —

метафизике. Соглашаясь с необходимостью исследования предпосылок познания,

на чем настаивал Кант, Гегель справедливо упрекал его в том, что он пытался

представить их вне истории познания, в отрыве от мыслительной деятельности

человека. Кант, как известно, выдвигал требование: познай способности

познания до того, как начнешь что-то познавать. Это похоже на анекдот,

который рассказывают о схоластике, не желавшем войти в воду раньше, чем он

научиться плавать, иронизирует Гегель.

Гегель — противник кантовского агностицизма и априоризма. Он не

согласен с метафизическим разрывом между сущностью и явлением, на чем

настаивал Кант. Явление, по Гегелю, не менее объективно, чем сущность.

Сущность является, т.е. обнаруживается, в явлении, а явление выступает

носителем сущности. Это единство противоположностей, которые не могут

существовать друг без друга. Поэтому несостоятельны утверждения Канта о

принципиальной непознаваемости вещей в себе. Вещь в себе, учит Гегель — это

лишь первоначальный момент, лишь ступень в развитии вещи. «Так, например,

человек в себе есть ребенок, росток — растение в себе... Все вещи суть

сначала в себе, но на этом дело не останавливается».

Вопреки Канту, вещь в себе, во-первых, развивается, вступая в

многообразные отношения, и, во-вторых, познаваема, поскольку обнаруживает

себя в явлениях.

Критикуя кантовский субъективизм и агностицизм, Гегель признает

возможность адекватного познания мира на базе тождества мышления и бытия.

Несостоятельна, считает Гегель, и попытка Фихте вывести всю природу и

общество из «Я», т.е. из индивидуального сознания. Шеллинга он критиковал

за склонность к интуитивизму, за недооценку роли разума и логики. Однако

общим для Гегеля и его предшественников было идеалистическое решение

вопроса о соотношении сознания и природы, материи. Различия между ними в

этом вопросе — это различия между объективным и субъективным идеализмом.

Философия Гегеля — максимально рационализированный и логизированный

объективный идеализм. В основе всего сущего лежат законы мышления, т.е.

законы логики. Но логики не формальной, а совпадающей с диалектикой —

диалектической логики. На вопрос о том, откуда взялись эти законы, Гегель

отвечает просто: это мысли Бога до сотворения мира. Логика есть

«изображение Бога, каков он есть в своей вечной сущности до сотворения

природы и какого бы то ни. было конечного духа».

Философская система

Философская система делится Гегелем на три части: 1) логика, 2)

философия природы, 3) философия духа. Логика, с его точки зрения, есть

система «чистого разума, совпадающего с божественным разумом. Однако откуда

бы Гегель смог узнать мысли Бога, да еще до сотворения мира? Этот тезис

философ просто постулирует, т.е. вводит без доказательств. Фактически же

свою систему логики Гегель черпает не из священных книг, а из великой книги

самой природы и общественного развития. Поэтому самая, казалось бы,

мистическая часть его философии — логика — опирается на огромный

естественнонаучный, исторический материал, который был в распоряжении

энциклопедически образованного мыслителя.

«Мыслями Бога» оказываются наиболее общие законы развития природы,

общества и мышления. Диалектический идеализм Гегеля именно в логике ближе

всего стоит к диалектическому материализму. По сути дела это перевернутый и

поставленный с ног на голову материализм. Дело, разумеется, нельзя сводить

к простому «переворачиванию». Между идеалистической диалектикой Гегеля и

материалистической диалектикой имеются существенные различия, о чем будет

сказано ниже.

Исходным пунктом философии Гегеля выступает тождества мышления

(сознания) и бытия. Вещи и мысли о них совпадают, поэтому мышление в своих

имманентных определениях и истинная природа вещей — это одно и то же.

Логика. Тождество бытия и мышления, с точки зрения Гегеля,

представляет собой субстанциональное единство мира. Но тождество не

абстрактное, а конкретное, т.е. такое, которое предполагает и различие.

Тождество и различие — единство противоположностей. Абсолютное тождество,

как у Шеллинга, исключает саму возможность развития. Мышление и бытие

подчинены одним и тем же законам, в этом рациональный смысл гегелевского

положения о конкретном тождестве.

Объективное абсолютное мышление, полагает Гегель, есть не только

первоначало, но и движущая сила развития всего сущего. Проявляясь во всем

многообразии явлений, оно выступает как, абсолютная идея.

Абсолютная идея не стоит на месте. Она непрерывно развивается,

переходя от одной ступени к другой, более конкретной и содержательной.

Восхождение от абстрактного к конкретному — общий принцип развития.

Высшая ступень развития — «абсолютный дух». На этой ступени абсолютная

идея проявляется в сфере человеческой истории и делает предметом мышления

самое себя.

Философской системе гегелевского объективного идеализма присущи

некоторые особенности. Во-первых, пантеизм. Божественная мысль витает не

где-то в небесах, она пронизывает весь мир, составляя сущность каждой, даже

самой малой вещи. Во-вторых, панлогизм. Объективное божественное мышление

строго логично. И, в-третьих, диалектика.

Гегелю присущ гносеологический оптимизм, убеждение в познаваемости

мира. Субъективный дух, человеческое сознание, постигая вещи, обнаруживает

в них проявление абсолютного духа, божественного мышления. Отсюда следует

важный для Гегеля вывод: все действительное разумно, все разумное

действительно. Многие ошибались, истолковывая тезис о разумности всего

действительного как апологию всего существующего. На самом деле

существующее, полагал Гегель, разумно лишь в определенном смысле, а именно,

когда оно выражает какую-то необходимость, закономерность. Только тогда

существующее можно квалифицировать как нечто разумное. Но коль скоро

исчезает необходимость существования чего-то, оно теряет статус

действительного и должно с необходимостью исчезнуть. Отжившие формы жизни

непременно уступают место новому, таков истинный смысл формулы Гегеля.

Итак, логика представляет собой закономерное движение понятий

(категорий), выражающих содержание абсолютной идеи, этапы ее саморазвития.

С чего же начинается движение этой идеи? После долгого обсуждения этой

нелегкой проблемы Гегель приходит к выводу, что началом служит категория

чистого бытия. Бытие, по его мнению, не обладает извечным существованием и

должно возникнуть. Но из чего? Очевидно, из небытия, из ничто. «Есть пока

что ничто и должно возникнуть нечто. Начало есть не чистое ничто, а такое

ничто, из которого должно произойти нечто, бытие, стало быть, уже

содержится также и в начале. Начало, следовательно, содержит в себе и то и

другое, бытие и ничто; оно есть единство бытия и ничто или, говоря иначе,

оно есть небытие, которое есть вместе с тем бытие, и бытие, которое есть

вместе с тем небытие».

Может сложиться впечатление, что перед нами словесная эквилибристика,

лишенная смысла. Ход мысли Гегеля кажется искусственным, если исходить из

естественнонаучных, детерминистских предпосылок. Действительно, из небытия,

из ничто не может возникнуть какое-то нечто. Но ведь у Гегеля речь идет не

о реальном мире, а о мыслях Бога до сотворения мира.

Если отвлечься от мистических сюжетов божественного творения мира,

бытия из ничего, то в рассуждениях философа мы найдем разумное содержание,

или, как принято говорить, рациональное зерно. Бытие и небытие есть

единство противоположностей. Одна категория отрицает другую. В результате

возникает третья категория, которая синтезирует обе предшествующие. Эту

новую категорию Гегель называет становлением. «Становление есть

нераздельность бытия я ничто... иначе говоря, такое единство, в котором

есть как бытие, так и ничто». Становление -"; это диалектический процесс

возникновения, который уместно называть становлением, представляет собой

переломное состояние, когда вещи как сложившейся целостности еще нет, но

нельзя сказать, что ее вообще нет. И в этом смысле становление можно

считать единством небытия и бытия. «Становление есть неустойчивое

беспокойство, которое оседает, переходит в некий спокойный результат.

Синтез категорий чистое бытие и ничто дает категорию становление, а от

нее возможен переход к наличному, т.е. какому-то определенному бытию.

Такова схема, предлагаемая Гегелем.

Если диалектический процесс возникновения Гегель стремится выразить

при помощи категории становления, то процесс исчезновения, уничтожения

выражается им при помощи категории снятие. Необходимо иметь в виду, что

немецкий глагол aufheben — снимать — имеет много значений, в том числе

негативных: прекращать, отменять, упразднять, ликвидировать. Но

одновременно он имеет и ряд позитивных значений: сберегать, сохранять,

обеспечивать. Соответственно существительное aufheben означает и отмену и

сохранение. Гегель ссылается и на латинский язык, где глагол tollere имеет

два значения: 1) уничтожать, отрицать, убирать и 2) возвеличивать. Философ

не случайно использует языковую полисемию. В ней в данном случаев

выражается стихийная диалектика и ее главная черта: тождество

противоположностей. В мире ничего не погибает бесследно а служит

материалом, исходной ступенью для появления нового Эта закономерность

отражается категорией снятие, а также категорией отрицание, которую Гегель

широко применяет в своей философской системе.

новую категорию Гегель называет становлением. «Становление есть

нераздельность бытия я ничто... иначе говоря, такое единство, в котором

есть как бытие, так и ничто». Становление - это диалектический процесс