Диалектика развития и самоорганизации систем

Диалектика развития и самоорганизации систем

РЕФЕРАТ

По курсу «Философия»

По теме: «Диалектика развития и самоорганизации систем»

1. Источники развития тождество и противоречие

Проблема развития вовсе не случайно еще со времен Гераклита была и остается вторым эпицентром философских дискуссий после вопроса об отношении человека к окружающему миру, т.е. основного вопроса философии. Порой даже затруднительно сказать, какой вопрос важнее: «Что первично - материя или сознание?» или «Изменяется ли окружающий нас мир?».

На это уже был дан по крайней мере частичный ответ в предшествующих главах.

Понятие развития в разных философских учениях определялось и определяется в настоящее время неоднозначно. Более или менее содержательное представление о нем можно получить лишь в итоге анализа по крайней мере основных признаков этого понятия. Для начала можно ограничиться тем, в чем согласны между собой все философы, рассматривающие проблему развития. Это появление нового качества, нового предмета или явления из имевшихся возможностей или предпосылок. При рассмотрении категорий возможности и действительности мы уже затронули эту тему. Пришло время разобраться в этом вопросе более основательно. Итак, в отличие от множества изменений, происходящих с предметами, при которых часть их свойств остается неизменной, мы наблюдаем порой также появление принципиально новых, дотоле неизвестных предметов, что заставляет признать не только и не просто движение, но и развитие в окружающем нас мире. Уже сам по себе этот факт издавна привлекал всеобщее внимание, а философов и ученых различных специализаций побуждал ответить на вопрос: «Какова причина появления предметов, обладающих новым качеством?» Или, иначе говоря: «В чем источник развития?». Разногласия в понимании процессов развития начинались у философов уже с этого вопроса, остающегося до сих пор весьма трудным для решения как в философском, так и в конкретном научном плане с учетом специфики различных систем.

Во второй главе мы уже показали, что первенство в разработке философского учения о развитии принадлежит Гегелю. В многообразии действительности, в различиях между предметами и явлениями он по примеру древних диалектиков видел противоположные стороны и свойства. Однако само по себе различие вещей Гегель не называет противоречием. О противоречий Гегель пишет, имея в виду различие в рамках определенного тождества. «Различие вообще есть уже противоречие в себе, ибо оно есть единство таких моментов, которые суть лишь постольку, поскольку они не одно, и разъединение таких, которые даны лишь как разъединенные в одном и том же отношении. Любое тождество также внутренне противоречиво. Отождествление всегда содержит определенное отрицание. Утверждая, что «Корова - парнокопытное животное», что «роза - цветок», мы одновременно и отличаем их от других явлений данного класса, включаем в отождествление момент отрицания. Диалектическое тождество содержит противоречие, а диалектическое противоречие - тождество.

Суждения о различиях между предметами, не фиксирующие никакого единства или тождества между ними, попросту тривиальны. Имея вполне определенный смысл, они не ставят никакого нового вопроса и не требуют дальнейших разъяснений, не дают никакой новой информации и никакого нового движения мысли. Но возможны и такие высказывания, которые заявляют о различных и противоположных свойствах одного и того же предмета: «это - яблоня» и «это - груша» - об одном и том же дереве; «это - собака» и «это - волк» - об одном и том же животном. Налицо логическое противоречие, которое относится к области нашего знания и свидетельствует об ошибочности одного из суждений (а возможно, и обоих). Либо ошибка в одном из них будет исправлена, либо следует отказаться от них как от абсурдных.

К процессу развития нашего знания эти суждения имеют отношение лишь в том случае, если они действительно относятся к одному и тому же предмету, т.е. подразумевают тождество, и если рассматриваемый реальный предмет действительно сочетает в себе в одном случае свойства яблони и груши, а в другом - собаки и волка. Тогда мы имеем дело либо с новой породой дерева-гибрида, либо с «одомашненным волком», либо с одичавшей собакой Динго.

Есть, таким образом, формально-логические противоречия, которые должны быть исключены из употребления.

Но существуют и возможны противоречия в наших суждениях, отражающие противоречие самой действительности. В этом случае говорят о диалектическом противоречии. Наличие подобных противоречий служит предпосылкой развития реальных природных и общественных систем, отражаясь в нашем знании, они также стимулируют его развитие.

Итак, не всякое противоречие (или то, что мы называем противоречием) имеет отношение к развитию. Далеко не достаточно одной лишь констатации различия и противоположности, чтобы рассматривать их в качестве источника или стимула развития. Должна быть констатация относительно противоположных сторон, тождественных в том или ином отношении, относящихся к одному предмету, в одно и то же время. Именно такое понимание диалектического противоречия следует из концепции Гегеля, если дополнить ее признанием возможности противоречий в объективных вещах, а также противоречий между идеями и материальным миром.

Здесь следует искать ответ на вопрос о причинах развития. Нечто новое в действительности появляется именно в силу наличия внутренних противоречий в вещах и явлениях, т.е. противоречий в рамках тождества, единства, целостности предмета.

Противоречие в диалектическом смысле - это не какой-либо изъян или недостаток в реальной действительности и в процессе познания. Напротив, противоречие выступает как необходимое условие движения и развития. Гегель по этому поводу писал: «...Тождество есть лишь определение простого непосредственного, определение безжизненного бытия; противоречие же есть корень всякого движения и жизненности; лишь поскольку нечто имеет в самом себе противоречие, оно движется, имеет побуждение и деятельно». Было бы, однако, справедливо и противоположное суждение о том, что тождество, единство, целостность - основа жизненности, поскольку бессмысленно говорить о движении, развитии предметов, не имеющих тождественности и целостности.

Гегель отдает явное предпочтение противоречию перед тождеством, считает его главным, определяющим фактором развития. Придавая к тому же решающую роль разуму, он писал: «Но мыслящий разум заостряет, так сказать притупившееся различие разного, простое многообразие представления, до существенного различия, до противоположности. Лишь доведенные до крайней степени противоречия, многообразные моменты становятся деятельными и жизненными по отношению друг к другу и приобретают в нем ту отрицательность, которая есть имманентная пульсация самодвижения и жизненности».

Важной стороной марксистской диалектики было признание того, что всем предметам и явлениям действительности свойственны противоположные стороны и тенденции. Признание противоположностей в объективных явлениях и процессах (наряду с противоречиями в познании и духовном мире) придавало новую жизненную силу диалектике, открывало пути для дальнейшего ее движения. Не все направления этого движения в равной степени оказались разработанными в дальнейшем. Важным было уже то, что наличие противоположностей во внутренней структуре каждого явления признавалось неотъемлемым свойством любой системы.

За время торжества этого положения диалектики оно обросло огромным множеством подтверждающих его примеров. Вроде того, что в физических системах физики наблюдают притяжение и отталкивание, положительные и отрицательные заряды; в организмах, изучаемых биологией, жизнь поддерживается благодаря ассимиляции и диссимиляции, изменчивости и наследственности, в математике «царствуют» положительные и отрицательные числа, дифференциал и интеграл, в теории познания - анализ и синтез, факты и теории и т.д.

Признавалась также взаимообусловленность, взаимопроникновение противоположных сторон и тенденций развития любой целостной системы, т.е. неразрывная связь категорий «тождество» и «противоположность». Однако когда речь заходила о движении и развитии, неизменно на первый план выходила исключительно борьба противоположностей. Именно борьба противоположностей и рассматривалась как противоречие. Утверждалось поэтому, что борьба противоположностей и есть двигательная сила, источник развития.

Гегель называл противоречием взаимопроникновение тождества и различия, единство противоположных сторон. В марксизме, особенно отчетливо у Ленина, этот тезис приобретает иную интерпретацию: противоречие и есть борьба противоположностей, в котором их тождество, единство уже отсутствуют или во всяком случае предаются забвению. «Развитие,- писал Ленин,- есть борьба противоположностей».

Уходит из поля зрения, казалось бы, несущественный оттенок диалектической мысли: само по себе существование противоположностей не влечет за собой противоречия, а следовательно, и развития. Противоречиво лишь единство противоположностей. Противоречие несет в себе именно тождество противоположных сторон. В этом смысле источником развития следует считать, строго говоря, именно единство противоположностей, причем естественное, неразрывное в данных условиях, месте и времени.

Противоречие или, образно говоря, борьба противоположностей возникает там, тогда и поскольку противоположности существуют (и рассматриваются) в рамках той или иной целостности. Собственно и определить противоположные стороны, выявить их «контрастность» можно, лишь находя определенное тождество между ними. Мужчина и женщина - безусловно противоположны, но лишь как различные представители рода человеческого. Возникновение и развитие общества начинается с формирования некоей целостной ячейки, в которой они оказались на многие века связаны друг с другом.

Итак, позвольте еще раз обозначить нашу позицию, повторив, что источник, движущая сила, стимул развития - это противоречие. Но противоречие состоит именно в единстве противоположностей.

О борьбе противоположностей можно говорить лишь в рамках их тождества, единства. В этом смысле и единство, и борьба противоположностей относительны. Как видите, и здесь необходимы, как в теории относительности, и «наблюдатель», и «система» отсчета. Казалось бы, простое соединение диалектики и материализма, раскрывающее непонятое Гегелем отношение абстракций и реалий, признающее объективный характер противоречий и даже возможность противоречий между объективной действительностью и процессом познания, создавало все необходимые возможности для понимания сущности процессов развития. Однако в логику марксизма, помимо негибкого решения вопроса о соотношении объективного и субъективного, недооценки активной силы человеческого мышления, научных и философских абстракций, вкрадываются и некоторые недостатки гегелевской диалектики. А именно абсолютизация противоречия как борьбы противоположностей.

Как можно пользоваться такими «обоюдоострыми» категориями, как «буржуа» и «пролетариат», если не проникнуться сознанием того, что буржуа и пролетариат невозможны и, следовательно, немыслимы один без другого. Буржуа не может и никогда не стремится уничтожить свой антипод, ибо в этом случае он сам превращается в пролетария. А пролетариат, истребив буржуазию, как класс, хотел он этого или нет, прибегая к насилию, сам становится на позицию буржуазии. Итак до тех пор, пока сама историческая ситуация не обеспечит им иную форму их единства, преобразовав товарно-денежные отношения в иной способ производства и распределения, иной способ разделения труда. Насилие здесь не поможет. Вместо диалектического материализма, ведущего к диктатуре пролетариата и превращающегося в субъективизм, необходимо такое понимание именно объективных сил исторического процесса, которое включает в себя знание субъективного фактора истории, строгий учет духовного потенциала человечества.

Перекос в истолковании закона единства и борьбы противоположностей был допущен в том плане, что борьба противоположностей рассматривалась как нечто абсолютное, тогда как тождество - только как нечто временное и относительное. «Единство (совпадение, тождество, равнодействие) противоположностей, - писал В.И. Ленин, - условно, временно, преходяще, релятивно. Борьба взаимоисключающих противоположностей абсолютна, как абсолютно развитие, движение». Отсюда вытекали рассуждения его последователей о том, например, что «за империализмом непосредственно следует социалистическое общество, что противоречия империализма будут непрерывно углубляться и обостряться, приводя к конфликтам, экономическим кризисам, мировым войнам, национально-освободительным движениям в колониальных и зависимых странах и пролетарским революциям».

Явления и процессы сопоставлялись как противоположные и взаимоисключающие при полном иногда невнимании к их тождеству, единству, в рамках которого они только и выступают как альтернативные. Парадоксально, но факт - в самой диалектике нарушалась диалектика, когда одна из сторон абсолютизировалась в ущерб другой. Также, как и при рассмотрении движения (равно как и других универсальных свойств действительности), противоречия выступают как абсолютные в смысле своей универсальности, т.е. настолько, насколько наши знания позволяют их считать универсальными, но и относительны во всех прочих отношениях. И прежде всего в том смысле, что противоречия всегда развертываются в рамках определенного тождества и никак иначе.

Итак, следует вполне определенно признать, что борьба противоположностей так же, как и единство, абсолютна в том смысле, что она универсальна, присуща всем предметам и явлениям действительности, включая и духовный мир. Но она и относительна, поскольку противоположности неизбежно «сковывают» друг друга, ограничивают друг друга в рамках целостных материальных и нематериальных систем. Виды противоречий между тождественными предметами различны. Они могут быть внутренними и внешними, более или менее «острыми», могут быть и антагонистическими. Этому понятию, однако, всегда придавался смысл враждебности конфликтующих социальных групп. Вот как характеризуются они в уже цитированном учебнике по марксистско-ленинской философии: «Антагонистический вид противоречий - это противоречия враждебных общественных сил, классов, имеющих в корне противоположные цели и интересы. Антагонистичный характер противоречий определяет и формы протекания, развития противоречий, способы их разрешения. Это обострение и углубление противоречия, которое закономерно разрешается резким конфликтом между противоположными сторонами, способы разрешения такого рода противоречий - последовательная классовая борьба и социальные революции, уничтожающие господство отживающих классов».

В обществе антагонизмы, всегда связанные с субъективными факторами, действительно чреваты серьезными социальными или даже межличностными конфликтами, угрозами жизни людей, имеют по сути разрушительный характер. Это связано, например, с действиями преступных элементов, особо тяжкими преступлениями, когда человек или группа бросает вызов всему обществу.

Антагонизмы вспыхивают и в быту, на почве семейного или межличностного разлада и оказываются «неукротимыми» с помощью нормальных цивилизованных средств. Но самый, пожалуй, вопиющий пример социальных антагонизмов - терроризм, спровоцированный причинами, лежащими за пределами юридических, моральных норм, питаемый, как правило, сугубо политическими мотивами, а точнее, стремлением узкой группы лиц навязать человечеству установки межнациональной, межконфессиональной или иного рода нетерпимости, создать диктат силы, угрозы всему человечеству. Подобная нетерпимость ничем не оправдана, тем более что жертвами терроризма становятся, как правило, самые незащищенные слои населения - дети, женщины, люди преклонного возраста. Любые антагонизмы должны разрешаться быстро и по возможности гуманными средствами.

Противоречия между классами, группами людей, находящимися между собой в отношении производства и обмена деятельностью, политических, этнических и других формах социальных связей, всегда таят в себе возможность обострения, выражающегося в классовой борьбе, войнах и восстаниях. Последствия этих антагонизмов, как показывает история, могут быть наиболее разрушительными и губительными для многих тысяч и даже миллионов людей. Различия в финансовом, имущественном, правовом отношениях составляют объективную почву для подобного рода противоречий. Однако их чрезмерное обострение всегда имеет субъективные предпосылки в способах управления обществом, в идеологических и политических методах решения назревших проблем.

Если говорить о развитии общества или любой другой достаточно сложной системы, то оно возможно именно на основе тех и только тех противоречий, которые сохраняют или во всяком случае не разрушают тождество. Разумеется, имеющееся тождество, единство противоположных сторон не остается неизменным, оно само требует адекватных времени перемен. В этом смысле важно искать и находить формы тождества также между старым и новым, если хотите, сознательно культивировать это тождество, развивающееся во времени. Это тождество не что иное, как преемственность. И если требуют во имя развития лишь уничтожения старого и утверждения нового, тем более любой ценой, то такие требования к развитию не имеют отношения. Это новые формы пиратства. Но именно это и утверждалось в марксистских учебниках по философии, призванных, казалось бы, к научному управлению социальными процессами: «Борьба противоположностей имеет своим закономерным следствием исчезновение существующего объекта как определенного единства противоположностей и возникновение нового объекта с новым, характерным для него единством противоположностей». А «исчезновение» здесь подразумевает, конечно же, уничтожение.

Вот что конкретно вытекает из, казалось бы, философски безобидного тезиса об относительности, временности единства и абсолютности борьбы противоположностей. И из того, что именно борьба противоположностей считается источником развития. Философия в таком виде становится действительно «алгеброй революции», какой ее видел А.И. Герцен. Но для человечества, познавшего ужас колоссальных разрушений на протяжении XX столетия, необходима «алгебра» более высокого порядка - стабильности и гуманизма.

Интересно то, что в одной из школ современной философии, особенно в работах Т. Адорно, одного из лидеров франкфуртской школы разрушение тождества, наступление на него как проявление тотальности (целостности, конкретности) становится одним из программных пунктов. «Диалектическая соль растворяется в неразличимых потоках жизни,- пишет он,- с вещественно устойчивым покончено, отныне это подчиненное, хотя, как и его подчиненность, не познанное. Ненависть к неподвижному всеобщему понятию породила культ иррациональной непосредственности, суверенной свободы в несвободном (unfreien)». Однако вопреки обвинениям в адрес Адорно по поводу его «деструктивности», «негативности» и т.п. нельзя не видеть в его философии попытку расширить возможности диалектики за рамки достигнутого тождества, «снятого отрицания», увидеть, в этом моменте начало следующего этапа развития.

Итак, подчеркиваем, что тождественность явлений имеет такое же значение - не большее и не меньшее- для развития, как и противоположности. А противоречие как источник развития есть отношение тождества противоположностей. Именно в нем - «локомотив истории».

2. Развитие и структура систем

Еще в Древней Греции сложились два противоположных взгляда на развитие. Эмпедокл и Анаксагор сводили все качественные различия к чисто количественным, а сам процесс развития понимали в смысле наличности мелких качественно-определенных частиц и их роста (уменьшения, соединения и разъединения). Другое понимание многообразия явлений было у Гераклита. Он признавал превращение одного качества в другое, т.е. отстаивал диалектическое понятие развития. Концепция развития, именуемая «метафизической», рассматривала его как простой рост качественно неизменных тел; она по существу отрицала рождение нового из старого, развитие во времени от простого к сложному, от низшего к высшему.

Взгляды на развитие в природе долгое время не могли преодолеть именно проблему качественных изменений, перебросить мост от одного качества к другому. Лейбниц процесс развития высокоорганизованных живых существ представлял следующим образом: «...В силу естественного порядка вещей и со строго метафизической точки зрения не существует ни рождения, ни смерти, а есть лишь развертывание и свертывание... одного и того же одушевленного начала...» Отвергая возможность каких бы то ни было «пробелов» в развитии живого мира, Лейбниц заявил, что в природе все совершается постепенно, в ней нет скачков, и по отношению к изменениям это правило есть часть закона непрерывности.

Идею о постоянном развитии как количественном увеличении или уменьшении живых существ, произошедших из одного и того же материального начала, поддерживали и такие выдающиеся естествоиспытатели, как Ж.Л. Бюффон, Ж.Б. Ламарки др. Большинство философов и представителей науки придерживались устоявшихся взглядов на естественную историю, считая, что природа не делает скачков.

Долгое время идея развития была по существу гениальной догадкой. Такой гениальной догадкой, все же приближающейся по своему значению к научной гипотезе, стала в XIX в. небулярная теория Канта - Лапласа о происхождении Вселенной из гигантской газовой туманности. В действительности эта гипотеза произвела эффект большого взрыва, так как впервые попыталась представить мир как развивающуюся систему. Правда, она родила больше вопросов, чем ответов, ибо не отвечала на главный философский вопрос: «Откуда и каким образом возникла материя?».

Страницы: 1, 2