Особенности монополии и монополизма в условиях рыночных и нерыночных отношений

определённое оживление самого же этого монополизма. Так получается потому,

что хотя чрезмерный административный монополизм - большое зло, но, в то же

время, только благодаря усилению прямого вмешательства государства в

экономику можно добиться ускоренного выхода страны из состояния глубокого

кризиса и расчищения дороги для становления эффективных рыночных структур.

В условиях перехода к рынку, точнее, при тех обстоятельствах, в

которых сейчас находится экономика России, при решении вопроса о

допустимости или недопустимости использования тех или иных элементов

государственного административного монополизма целесообразно, не упуская,

безусловно, из виду критерий ущерба для конкурентной борьбы, учитывать всё

же в первую очередь критерий оздоровления экономики. То есть, решая вопрос

о том, прогрессивна или не прогрессивна та или иная конкретная форма

государственного административного монополизма в наших условиях, необходимо

(хотя бы в ближайшие годы) руководствоваться, прежде всего, оценкой

способности той или иной монополистической формы повлиять на достижение

прогрессивных структурных сдвигов в экономике.

Безусловно, трудности перехода к рынку многим предприятиям легче

переносить в рамках различного рода объединений и холдингов. Но в условиях

современной отечественной экономики важно не допускать таких форм, которые

позволяли бы предприятиям возвращаться опять к удобному и привычному для

них административному распределению ресурсов, гарантиям сбыта, размыванию

экономической ответственности, гарантиям поддержки нежизнеспособных за счет

сильных и передовых, которые при этом становятся донорами поневоле. Если

государство пойдёт на то, чтобы насильно опять заставлять жизнеспособные

предприятия кормить слабых, то вместо ожидаемого оживления экономики может

быть получен прямо противоположный результат.

Сложности встают перед антимонопольной политикой России и при решении

вопроса о сдерживании или стимулировании отечественных производственных

монополий. С одной стороны, безусловно, необходимо подавление безудержных

стремлений предприятий-монополистов к взвинчиванию цен на свою продукцию,

как одного из главных факторов усиления инфляции. С другой стороны,

учитывая кризисное состояние экономики России и объективно большие

возможности крупных предприятий по увеличению объёма выпуска продукции,

снижению издержек, проведению научно-исследовательских работ и освоению

новых видов продукции, неизбежно сочетание курса на сдерживание

производственных монополий с разумной поддержкой определённой их части.

Безусловно, формирование концернов, обеспечивающих более рациональную

и эффективную организацию целой группы ведущих предприятий отрасли,

объединяющих предприятия с общей сырьевой базой и технологией, активно

проводящих курс на диверсификацию производства, совершенно не равнозначно

многочисленным попыткам воспроизводства былых замкнутых гигантских

искусственных монополий, объединявших все предприятия той или иной отрасли,

независимо от интересов этих предприятий, и координировавшихся

соответствующими министерствами или госкомитетами.

Разграничение монопольных структур различного характера, т.е.

выделение тех из них, которые способны оздоравливать экономику, и тех,

которые тянут её назад, к временам массового экономического иждивенчества,

является важной задачей современной российской антимонопольной политики.

Особенно перспективным представляется создание концернов и финансово-

промышленных групп, центрами которых являются предприятия, выпускающие

конкурентоспособную наукоёмкую экспортную продукцию.

Конечно, создание крупных организационно-хозяйственных структур несёт

в себе прямую угрозу усиления тенденции к росту производственного

монополизма. Но, во-первых, наличие большого количества малых раздробленных

предприятий далеко не во всех случаях является гарантом наиболее развитой и

эффективной конкуренции. Во-вторых, правы авторы, полагающие, что должны

быть исключения из антимонопольного законодательства для тех предприятий и

объединений, которые успешно отстаивают позиции страны на внешних рынках. В-

третьих, речь ни в коем случае не должна идти о сплошном объединении всех

предприятий в промышленно-финансовые группы или концерны. С позиции

эффективной антимонопольной политики не противоречащими ей являются лишь

такие промышленно-финансовые группы и концерны, которые связаны

преимущественно с вертикальной интеграцией входящих в них структурных

звеньев. В-четвёртых, антимонопольная политика в современных условиях

России не может выступать как самоцель, и должна использоваться лишь как

один из рычагов и инструментов преодоления отсталой отраслевой структуры

экономики и повышения уровня её эффективности[3, с.154-170].

Особенности монопольных структур в условиях директивной экономики и

при переходе к рынку.

Если в странах с рыночным типом экономики явление монополии

существует, как правило, только на уровне отдельных фирм и их объединений,

то для стран с директивной экономикой характерны монополии самых разных

уровней, включая и такие, которые господствуют над экономикой в целом. Суть

данных «директивных» монополий уже не может быть раскрыта с помощью

определений типа «один продавец предлагает товар, не имеющий заменителей».

Их смысл заключается в почти полной замене рыночного механизма, работающего

в «автоматическом режиме», сознательно организованным управлением, идущим

какого-либо единственного в своем роде центра (или ограниченной

совокупности таких центров). Если рыночные монополии реализуют свою

экономическую власть главным образом через монопольно высокие цены, то

власть над экономикой «директивных» монополий обеспечивается

преимущественно нерыночными рычагами (административные акты, декреты,

призывы), а нередко и элементами прямого принуждения и насилия.

Существуют различные пути формирования «директивных» монополий. Один

из них связан непосредственно с господством государства в экономике, другой-

с возможностью повышения роли в экономике традиционных рыночных монополий,

если они не будут получать достаточно серьезного противодействия со стороны

общества, третий – с установлением в ряде стран диктаторских режимов

правления.

В наиболее развитом и завершенном варианте «директивный» монополизм в

XX в. сложился в странах, относившихся к социалистической системе и

строивших свою экономику на основе марксистской экономической концепции. В

соответствии с этой концепцией в данных странах были провозглашены отмена

частной собственности и установление общенародной собственности,

сформирована система единого директивного народнохозяйственного

планирования и созданы органы, призванные обеспечивать развитие экономики

как единого народнохозяйственного комплекса. В результате экономика этих

стран оказались в полной зависимости от сложившейся специфической

монополистической иерархии. Главную роль в этой иерархии играла монополия

марксистской идеологии (в лице единственной политической партии) на

формирование экономического мышления у населения, разработку стратегий

развития и управления экономикой. При этом приходилось различать

деятельность монополий, охватывающих экономику в целом (монополизм

центральных государственных экономических органов управления), и монополизм

ведомственный. Так получалось потому, что непосредственное управление в

разрезе отраслей и других крупных подсистем экономики обеспечивали

министерства и госкомитеты, бюрократический аппарат которых нередко

стремился проводить в жизнь и реализовывать свои интересы, существенно

отличающиеся от общегосударственных. На самой нижней ступени этой

своеобразной монополистической пирамиды находились производственные

предприятия и другие первичные хозяйственные ячейки, лишенные какой-либо

реальной самостоятельности и обязанные выполнять задания вышестоящих

монопольных структур. Рынок и стоимостные рычаги при этом полностью не

исключались, но их использование было подчинено целям и задачам

директивного планирования.[5, с.364-380]

Несовершенство законодательства, связанного с

преодолением чрезмерной власти монополий и монополизма

Немало проблем при проведении современной антимонопольной политики в

России возникает в связи с недостаточной проработанностью широкого круга

законодательных материалов и других официальных нормативных актов,

связанных с монополиями и монополизмом. При этом в условиях современной

России большую роль при проведении антимонопольной политики играют

содержание и направленность нормативно-правовых актов по многим другим

вопросам, особенно по вопросам, связанным с процессами разгосударствления и

приватизации, развитием малого бизнеса, организацией налоговой системы

страны.

Прежде всего, не способствует проведению антимонопольной политики

слабая законодательная проработка вопроса о мерах государственной поддержки

малого предпринимательства в Российской Федерации.

Фактически до сих пор в законодательстве России нет достаточно

развёрнутого и действенного закона о системе мер государственной поддержки

малых предприятий, системе гарантий достаточно полной реализации намеченных

государством мероприятий по поддержке и стимулированию развития малого

бизнеса. В общем, в современных законодательных материалах не выделено даже

достаточно чётко само явление “малый бизнес” и не отражено его место в

обновлении экономической системы страны. До сих пор есть только один

официальный документ, в котором особо выделяется понятие малых предприятий

и разъясняются критерии такого выделения. Имеется в виду Постановление

Совета Министров РСФСР №406 от 18 июля 1991 г. “О мерах по поддержке и

развитию малых предприятий в РСФСР”.

Что касается льгот, предоставляемых современным российским

законодательством малому бизнесу, то они пока касаются лишь некоторых

вопросов, связанных с выплатами налогов, прежде всего на прибыль. Очевидно,

российским законодателям представлялось, что данный объём льгот является

достаточным для успешного развития малого бизнеса. Между тем в других

странах государства оказывают поддержку малым предприятиям в гораздо

больших размерах.

Как известно, к настоящему времени издано Постановление Совета

Министров- Правительства Российской Федерации от 11 мая 1993 г. №446 “О

первоочередных мерах по развитию и государственной поддержке малого

предпринимательства в Российской Федерации”. В этом постановлении

правительство только ещё обязывает соответствующие органы обеспечить

разработку проекта закона о внесении изменений и дополнений в налоговое

законодательство Российской Федерации, расширяющих льготы для малого

предпринимательства при внесении налогов на прибыль и добавленную

стоимость, о предоставлении льгот по налогообложению доходов коммерческих

банков, обеспечивающих кредитами малые предприятия, занимающиеся

производственной деятельностью. Данное постановление, как и большинство

других официальных документов России, не имеет очень важного раздела - о

механизме обеспечения реализации намеченных актуальных мероприятий и даже в

случае его самой активной реализации, не сможет обеспечить развитие малого

бизнеса в таких масштабах и с такой эффективностью, какие необходимы для

формирования действенной альтернативы сложившимся производственным

монополиям, господствующим пока на российском “полурынке”. В данном

документе фактически вообще не выделяется организация необходимой рыночной

инфраструктуры для малого бизнеса.

Не отличается достаточной последовательностью и “приватизационная

часть” современного российского законодательства.

Что касается закона о приватизации и программы приватизации, то в них

нет достаточно чёткой увязки задач приватизации с проблемой оздоровления и

качественного обновления структуры российской экономики. В данных

документах имеются положения, которые фактически способствуют увеличению

круга монополий, особенно активных лишь в реализации главного негативного

эффекта монопольных форм (росте цен), и в то же время препятствуют

обеспечению нормального функционирования таких структур, которые в

состоянии сочетать монопольную форму с активной реализацией основного

позитивного эффекта крупных производств (снижения издержек). Если говорить

о возможностях усиления монополий, имеется, прежде всего, ввиду

содержащееся в документах о приватизации положение, позволяющее

самостоятельное акционирование структурных подразделений действующих

предприятий, объединений и комплексов. Поскольку такое разрешение

распространяется на любые объединения, то в числе прочих в России стали

самостоятельно акционироваться и многие предприятия, входившие в

объединения вертикального типа.

Что же касается других монопольных форм, то есть таких, которые

способны реализовать значительный позитивный эффект масштаба и ускорить

развитие современных технологий и НИОКР, то в законе о приватизации и

программе приватизации содержатся положения, способные существенно

затруднить их нормальное функционирование.

Определенные проблемы при проведении антимонопольной политики в России

порождает и непосредственно современное антимонопольное законодательство.

Поскольку антимонопольные акты разрабатываются в нашей стране впервые,

причём, в условиях не только отсутствия надлежащего опыта и знаний у

разработчиков, но и при наличии явного и сильного противодействия со

стороны целого ряда инстанций и дисциплин, они пока не являются

совершенными и нуждаются в доработках и уточнениях. Антимонопольные законы

слабее пока антитрестовских законов США, хотя бы потому, что не содержат

чётких мер, направленных против сложившихся монополий, и предполагают

весьма слабые, неэффективные формы ответственности нарушителей законов.

Наряду с недостаточной жестокостью наших антимонопольных законов по одним

вопросам в них присутствует одновременно чрезмерная жёсткость, негибкость,

по другим вопросам[3, с.171-180].

Если говорить о естественных монополиях, то, например, до настоящего

времени тарифы на услуги электроэнергетики регулируются “Положением о

Государственном регулировании тарифов на электроэнергию и тепловую энергию

в Российской Федерации”. Анализ этого “Положения” показывает, что,

собственно, о государственном регулировании в нём нет и речи, поскольку всё

“регулирование” заключается в утверждении представляемых проектов тарифов

на тепловую и электроэнергию энергетическими региональными комиссиями. Если

комиссии не рассмотрели эти проекты и не ввели их официально через 20 дней

с момента представления им расчетных материалов по установленным формам, то

вне зависимости от причин задержки тарифы вводятся автоматически, т.е. даже

не пройдя процедуру согласования.

Это “Положение” вместо организации государственного регулирования

открывает широкие возможности для полного произвола в установлении тарифов

на электроэнергию со стороны организаций, осуществляющих её производство и

распределение, т.е. в первую очередь РАО “ЕЭС России” и региональных АО.

Результатом диктата цен на тепло и электроэнергию явилось резкое

возрастание доли затрат на них в себестоимости многих видов продукции

промышленности[8, с.98-100].

Не лучше обстоят дела и с другими антимонопольными документами. Так, в

законе “О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на

товарных рынках” нет никаких указаний о критериях и методах определения

границ монопольных рынков, а антимонопольные управления на местах и

(главное) сами предприятия не имеют необходимых разъяснительных документов

или инструкций. В результате для антимонопольных органов сохраняется

возможность неоправданно широко толковать понятие “доминирующее положение

на рынке”, а для многих предприятий возможность защиты от обвинений в

монополизме выглядит как умышленно затруднённая.

Не совсем удачными представляются и некоторые приведенные в законах

формулировки, например, формулировка в законе о конкуренции понятия

“монополистическая деятельность”. Эта деятельность определяется здесь как

“противоречащие настоящему закону действия... хозяйствующих субъектов...,

направленные на недопущение, ограничение или устранение конкуренции и (или)

причиняющие ущерб потребителям”. То есть при сохранении нынешней

формулировки понятия “монополистическая деятельность”, под антимонопольные

статьи можно, в принципе, подвести любые предприятия.

Уточнения целесообразно было бы внести и в официальные документы о

регулировании цен на продукцию предприятий-монополистов. В частности,

следовало бы, очевидно, внести определённые изменения в пункт 2 “Положения

о порядке регулирования цен на продукцию предприятий-монополистов”, где

отмечается, что это Положение распространяется на хозяйствующие субъекты,

занимающие доминирующее положение на рынке определённого товара, дающие им

возможность оказывать решающее влияние на конкуренцию, затруднять доступ на

рынок другим хозяйствующим субъектам или иным образом ограничивать свободу

их экономической деятельности и что “Положение не распространяется на

отношения, регулируемые нормами правовой охраны изобретений, промышленных

образцов, товарных знаков и авторских прав”. Можно сделать вывод о том, что

государственное регулирование цен будет распространяться на все

предприятия, занимающие доминирующее положение на соответствующих рынках,

независимо от того, злоупотребляют ли они реально данным положением, или

только имеют возможность для таких злоупотреблений. Именно здесь заложена

база для расширительных толкований антимонопольного законодательства со

стороны заинтересованных организаций и лиц. Далее в тексте Положения (а

именно лишь в 12 пункте) сказано, наконец, о том, что решение о введении

государственного регулирования цен принимается Министерством экономики и

финансов Российской Федерации по представлению Государственного комитета по

антимонопольной политике на основе “анализа последствий злоупотреблений

доминирующим положением на товарных рынках... со стороны предприятия-

монополиста”. Очевидно, это обстоятельство надо было бы выделить уже в

названии самого данного Положения. Оставляют желать лучшего и другие пункты

с указанными в них формулировками.

При таком подходе со стороны разработчиков антимонопольного

законодательства представляется более целесообразным вообще бы не издавать

данного положения. Лучше надеяться, что когда-нибудь сильно “завравшихся”

монополистов от производства поставит на место сама жизнь, чем помогать (с

помощью таких формулировок) нынешним чиновникам удержаться на плаву путём

создания для них попросту ещё одного способа взимания взяток с зависящих от

их произвола предприятий.

Недоработки антимонопольного законодательства сочетаются с

непродуманной практикой его исполнения. Особенно неудовлетворительной

представляется практика преобладающего использования метода установления

предельного норматива рентабельности не по отношению к фондам предприятий-

монополистов, а по отношению к себестоимости их продукции. Такой метод

критикуется в печати как побуждающий предприятия “не к снижению цен, а к

накручиванию издержек, снижению качества и расточительству, снижению

инвестиционной активности предприятий”[3,c.180-190].

Недостаточно эффективно ведётся реализация принятой в 1994 году

государственной антимонопольной программы. На заседании Президиума

Правительства РФ исполняющий обязанности председателя Государственного

антимонопольного комитета Вадим Белов сообщил, что за трёхлетний период

работы Комитета в него поступило более 11 тыс. жалоб на нарушение

антимонопольного законодательства. К рассмотрению, по его словам, было

принято 2 тыс. дел, но в 1,9 тыс. случаев нарушения были устранены до

передачи материалов в суд.

В. Белов отметил при этом, что на долю естественных монополий

приходилось 40% от общего числа принятых к рассмотрению дел. Около 700 дел

касались злоупотреблений местных органов власти, которые устанавливали

незаконные барьеры на пути рыночной конкуренции и перемещения партий

товаров[6, c.10].

Что касается направлений антимонопольной политики в России на

ближайшие годы, то в декабре 1996 года на заседании Правительства РФ была

утверждена концепция среднесрочной правительственной программы на 1997-2000

гг. “Структурная перестройка и экономический рост”. Она содержит

специальный раздел, посвящённый антимонопольной политике. Антимонопольная

политика в среднесрочной перспективе будет реализовываться по следующим

основным направлениям:

Совершенствование правовой базы, форм и методов антимонопольного контроля и

регулирования в целях предупреждения и пресечения злоупотреблений рыночной

властью, сговоров, соглашений и согласованных действий, имеющих результатом

ограничение конкуренции и (или) ущемление интересов хозяйствующих субъектов

или граждан, недобросовестной конкуренции.

Демонополизация экономики и создание условий для развития конкуренции на

монополизированных товарных рынках с высокой степенью концентрации

поставок, устранение барьеров для развития конкуренции и входа на рынки

других хозяйствующих субъектов.

Противодействие созданию новых монополистических структур в результате

перераспределения собственности, реализации корпоративной инвестиционной

политики и интеграционных процессов, в том числе при формировании ФПГ.

Распространение антимонопольных требований на рынки финансовых, в том

числе банковских и страховых, услуг.

Согласование целей, задач и мер по демонополизации и развитию конкуренции

на товарных рынках, гармонизации антимонопольного законодательства в рамках

единого экономического пространства СНГ, адаптации конкурентной политики в

целях вхождения России в мировое экономическое сообщество[7, c.14].

Разработчикам российского антимонопольного законодательства

предстоит ещё большая работа, при этом было бы целесообразно учитывать опыт

зарубежных стран, не забывая при этом специфики российского рынка.

Монополии Иркутской области

Иркутская область расположена в южной части Восточной Сибири. Её

территория составляет 767,9 тыс. км2. Численность населения области на

начало 1996 г. - 2795 тыс. чел.

Иркутская область, в которой проживает 1,9 % населения России,

занимает 4,5 % её территории.

Природно-ресурсный потенциал региона разнообразен. Лесопокрытая

площадь составляет 66,8 млн. га, или 86 % площади. Запасы древесины

оцениваются в 8,3 млрд. м3 , или 11 % от российских. Иркутская область -

крупнейшая лесосырьевая база страны. Её расчётная лесосека равна 54 млн. м3

, в том числе по хвойным породам-37 млн. м3 . В настоящее время она

используется на 28 %.

Область обладает высокоэффективными топливно-энергетическими

ресурсами: гидроэнергетическими ресурсами Ангары (7 % от СНГ), углями

Иркутского бассейна (запасы по категориям А+В+С1 - 7,5 млрд. т),

перспективными запасами нефти и газа.

Значительны запасы железной руды, каменной и калийной солей, золота,

слюды, магнезита и редких металлов.

Геоэкономическое и геополитическое положение Иркутской области

определяется тем, что она является одним из наиболее индустриально развитых

районов на Востоке страны (здесь производится 3,1 % объёма промышленной

продукции страны), а также её территориальной близостью к странам Азиатско-

Тихоокеанского региона (Китай, Монголия, Корея...).

Характерные особенности области - обширность территории, разнообразие

и масштабы природно-ресурсного потенциала, направленность экономики на

освоение природных ресурсов со значительной экспортной ориентацией.

На долю промышленности области приходится более половины имеющихся

фондов и валового общественного продукта, более трети национального дохода.

Отраслями её специализации являются электроэнергетика, цветная металлургия

(главным образом, алюминиевая промышленность), химическая, целлюлозно-

бумажная, нефтеперерабатывающая, лесозаготовительная, деревообрабатывающая

промышленность. Они заняли видное место в экономике страны и оказывают

существенное влияние на её развитие. Электростанции области вырабатывают 7

% электроэнергии России. Производство электроэнергии на душу населения,

равно как и показатель электровооруженности труда, в 4,5 - 5,0 раз

превышают соответствующие российские показатели. Высокого уровня достигло

производство алюминия - 40 % объёма производства страны. Значителен вклад в

развитие экономики лесного комплекса. Втрое сократив объём лесозаготовок,

область остаётся лидирующей в России - 12 %. На её предприятиях выпускается

одна пятая вырабатываемой в стране целлюлозы, в том числе почти вся кордная

и более половины вискозной, 10-11% пиломатериалов, фанеры, картона. Большое

развитие получила химическая промышленность. Здесь производят 51 %

поливинилхлоридной смолы, 14 % каустической соды, 30 % карбида кальция, 10-

50 % хлорных продуктов, синтетических спиртов и органических кислот.

Удельный вес электроэнергетики, цветной металлургии, химической

промышленности, лесопромышленного комплекса в основных фондах области

составляет 75 %, а по стране - около 30 %, тогда как основные фонды чёрной

металлургии, машиностроения, топливной, лёгкой и пищевой промышленности -

всего 16 %, а по России в целом - около 55 %.

Себестоимость многих основных видов продукции топливно-энергетической,

химической, целлюлозно-бумажной промышленности, цветной металлургии в

области ниже, чем в среднем по стране, а рентабельность, соответственно,

выше.

Промышленная структура характеризуется чрезмерно высокой концентрацией

мощностей. Эффект от строительства и эксплуатации предприятий-гигантов в

топливно-энергетическом, лесном, металлургическом и химическом комплексах

начинает перекрываться ростом затрат на транспорт сырья и готовой

продукции. Преобладание производств с незавершённым технологическим циклом,

к тому же сконцентрированных часто на предприятиях-гигантах, обусловливает

малую приспособляемость производственной структуры области к

быстроменяющимся условиям рынка и, соответственно, необходимость дополнения

рыночных механизмов элементами государственного регулирования.

Главной задачей транспортного комплекса области является обеспечение

транспортировки транзитных грузов и пассажиров в широтном направлении

(запад - восток), а также в меридиональном (юг - север).

Вследствие неконтролируемости рынка усилилось влияние предприятий-

монополистов на эффективность деятельности многих отраслей экономики

области. В первую очередь это касается железнодорожного транспорта и

энергетики. Железнодорожные тарифы сделали неэффективной доставку

потребителям многих видов промышленной продукции, особенно сырья и

продуктов неглубокой степени переработки. Например, цена круглого леса,

вывезенного в районы европейской территории страны и Среднюю Азию, за счёт

транспортных расходов возрастает от 75 до 170 %, пиломатериалов - от 40 до

100 %. Железнодорожные перевозки от Ангарска до Находки увеличивают цену

бензина на 44 %, азотных удобрений - на 35-40 %.

Постоянно растущие тарифы на железнодорожном транспорте вынуждают

предприятия отказываться от перевозок грузов по железным дорогам внутри

области и использовать свой или арендуемый автомобильный парк. Монопольное

положение железнодорожного ведомства можно изменить с помощью ускоренного

развития автомобильного и трубопроводного видов транспорта, поддерживаемых,

в первую очередь, из средств областного бюджета.

На эффективности работы промышленных предприятий области сказывается и

монополия Иркутскэнерго, произвольно устанавливающего тарифы на

электрическую и тепловую энергию. В этой связи показателен пример

обострения отношений между Братским ЛПК и энергосистемой после того, как ей

была передана ТЭЦ-6, ранее входившая как технологический объект в ЛПК. Из-

за непомерно высокой цены на теплоэнергию её доля в себестоимости братской

целлюлозы составляет 34 %, тогда как в себестоимости усть-илимской - 9 %.

Хотя Усть-Илимская ТЭЦ, которая осталась в составе ЛПК, работает на тех же

ирша-бородинских углях, что и Братская, причём они обходятся для первой

даже дороже, так как их приходится везти дальше почти на 400 км [9, с.5-

15].

Наибольшая по сравнению с другими странами площадь территории России,

наличие различных климатических поясов и районных коэффициентов,

значительное количество труднодоступных районов, неудовлетворительное

состояние транспортной инфраструктуры приводят к существованию обособленных

торговых рынков не только в масштабе федерации, но и в масштабе одного

региона, что тоже способствует монополизму. Так, даже внутри одной

Иркутской области можно выделить несколько природно-климатических зон с

частично обособленными товарными рынками:

Южная зона - вдоль Транспортно-Сибирской магистрали, включая экономически

развитые районы;

Ближний Север - районы Приангарья и Верхней Лены;

Северная зона с условиями Крайнего Севера (Катангский, Киренский,

Бодайбинский, Мамско-Чуйский районы).

Также следует отметить крайне высокую неравномерность в размещении

производства и несоответствие технического состояния многих предприятий

практически во всех отраслях экономики требованиям технического прогресса.

В определённой мере этому способствует низкая инвестиционная активность в

производственной сфере.

Правительством РФ предусматривались следующие меры по увеличению

инвестиционной активности:

изменения в порядке налогообложения в направлении снижения доли, идущей от

предприятий, и увеличение налогов с физических лиц;

ежегодная переоценка основных фондов пропорционально уровню инфляции,

введение ускоренной амортизации, выделение амортизационного фонда, создание

рынка амортизационных средств;

снижение ставки рефинансирования Центрального банка России;

долевое государственно-коммерческое финансирование, конкурсное размещение

государственных капитальных вложений;

предоставление гарантий государством в виде покупки части ценных бумаг по

проверенным проектам с последующей их продажей после стабильного получения

прибыли по мере реализации проектов;

законодательное оформление на рынке капиталов частных пенсионных фондов,

инвестиционных фондов, страховых компаний;

развитие рынка облигаций, внутреннего валютного займа.

Предполагается, что перечисленные меры позволят активизировать

инвестирование в производственную сферу, будут способствовать

последовательному снижению концентрации производства, демонополизации

товарных рынков.

Развитие экономики области рассматривается во взаимосвязи с развитием

экономики других регионов и России в целом, а укрепление мирохозяйственных

связей и выход отдельных предприятий на внешний рынок способствуют

расширению границ товарных рынков и последовательному снижению уровня

монополизации экономики [10, с.16-18].

Список литературы

1. Долан Э.Дж., Линдсей Д. Микроэкономика /Пер. с англ. В. Лукашевича и

др.; Под общ. ред. Б. Лисовика и В. Лукашевича. - С.-Пб.: АО “Санкт-

Петербург оркестр”, 1994. - 448 с.

2. В. Я. Иохин. Экономическая теория: введение в рынок и

микроэкономический анализ: Учебник. - М.: ИНФРА - М, 1997. - 512 с.

3. Макарова Г.Н. Командно-административный монополизм и его модификация в

условиях постсоциалистической экономики / ИГЭА; Науч. ред. Демина М.П. -

Иркутск: Изд-во иркут. ун-та, 1994.- 220 с.

4. Макконнелл К. Р., Брю С. Л. Экономикс: Принципы, проблемы, политика. В 2

т.: Пер. с англ. О. Н. Антипова и др.; Под общ. ред. А.А. Пороховского.

- Т.2.-Таллинн: АО “Реферто”, 1993. - 402 с.

5. Винокурова М.А., Демина М.П. Экономическая теория. Ч1.

Изд-во ИГЭА, 1998г.- с.326-380

6. Миклина О. Официальные новости // Экономика и жизнь. - 1997. - май

(№20). - с.10.

7. Никифоров А.А. Концепция антимонопольной политики и реформа // Вестн.

Моск. ун-та. Сер.6., Экономика. - 1998. - №1. - с.14-30.

8. Скрыпник В.И. Энергетика России: естественная монополия на свободе //

Общество и экономика. - 1995. - №9. - с. 94-102.

9. Современное состояние и направления социально-экономического развития

Иркутской области: Учеб. Пособие / Под ред. А.П. Черникова. - Иркутск:

Изд-во ИГЭА, 1996. - 48 с.

10. Солодков В.Т. Проблемы и перспективы демонополизации экономики региона

// Вестн. ИГЭА. - 1998. - №13. - с.16-26.

11. Шишкин А.Ф. Экономическая теория: В 2-х кн.: Учебник для вузов. - 2-е

изд. Ч.1. - М.: Гуманитарный издат. центр ВЛАДОС, 1996. - 650 с.

12. Экономическая теория: курс лекций. Ч.1./ В.П. Горев, С.В. Сергеев; Под

ред. М.П. Деминой. - Иркутск: Изд-во ИГЭА, 1995. - 456 с.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5