Инфляция и кризис в России

Практически всеми признается, что в 1990 году официальный курс доллара (IS

= 0,6 рубля) был занижен. Значит, следовало бы также признать, что доллар

по-прежнему недооценен на внутреннем оптовом рынке. Это выглядит

неправдоподобным.

В качестве альтернативного показателя ценовой динамики мы считаем

целесообразным использовать «дефляторы», определяемые как соотношения между

ростом объема продукции в текущих ценах и в сопоставимых. Их уровни не

содержат явных противоречий другим показателям. Соответствующие оценки

вместе с индексами потребительских цен приведены в таб.1.

Таблица 1. Индекс-дефляторы по отношению к 1990 году

| |1991 |1992 |1993 |1994 |1995 |

|Промышленность |2.3 |41 |334 |1248 |3584 |

|Сельское хозяйство |1.7 |19 |171 |686 |2600 |

|Индекс |2.0 |30 |296 |1192 |3483 |

|потребительских цен| | | | | |

Что касается индексов оптовых цен, то они, на наш взгляд, могут

использоваться для приблизительной оценки краткосрочной динамики цен

производителей и для анализа межотраслевых соотношений цен.

7.1.2 Механизмы инфляции

Признавая действие в России ряда традиционных механизмов инфляции, мы бы

хотели сосредоточиться на рассмотрении ее специфических источников. Начнем

с краткого перечисления особых условий, в которых были начаты реформы.

В централизованной экономике с конца 80-х годов значительно усилилось

развитие «подавленной» инфляции. Толчок этому дало частичное ослабление

регламентации формирования и использования предприятиями своей прибыли. В

результате их доходы стали расти за счет сокращения доходов бюджета.

Особенно большое перераспределение произошло в 1991 году в результате

борьбы за контроль над экономикой между российскими и союзными органами

власти. Верховный совет и правительство России предоставляли тогда широкие

налоговые льготы предприятиям, переходившим под их юрисдикцию, в результате

чего резко увеличился дефицит союзного бюджета.

Усиливалась несбалансированность потребительского рынка. Соотношение между

расходами населения (без учета сбережений) и его текущими доходами упала с

87,4 в 1990 году до 79,2 процента в 1991 году. Первоначальный толчок

инфляции был дан единовременной либерализацией цен с начала 1992 года,

когда не имеющие рыночного опыта предприятия в первый же месяц повысили

цены в среднем в 5 раз. Поскольку рост заработной платы при этом почти

вдвое отставал от роста потребительских цен, а общая денежная масса

повышалась еще медленнее, резкое падение спроса стало одной из главных

причин сокращения производства.

Незадолго до начала экономических реформ началось снижение объемов добычи в

нефтегазовом секторе, который в значительной степени компенсировал

неэффективность других секторов. Если в 1985 году добыча нефти составляла

542 миллиона тонн, то в 1991 году она упала на 15 процентов (до 462

миллионов тонн). В конце 1991 года произошел распад СССР, сопровождавшийся

нарушением многих производственных связей. В течение нескольких последующих

лет заключались межправительственные соглашения о взаимных поставках

важнейших видов продукции, однако они охватывали лишь небольшую часть

кооперации, развивавшейся в Советском Союзе безотносительно к

республиканскому делению. Незадолго до того прекратил свою деятельность

Совет экономической взаимопомощи, в рамках которого прежде происходила

значительная интеграция рынков социалистических стран. Перечисленные

обстоятельства внесли дополнительный вклад в сокращение производства.

Последовавший спад в свою очередь стал одним из генераторов инфляции .

Важнейшее значение для формирования последующих инфляционных процессов имел

характер российской экономики, сложившийся к началу реформ. Одну из главных

ее особенностей можно назвать «нерыночной» структурой производства. Под

этим мы понимаем диспропорциональность, удаленность стартового

распределения ресурсов от конкурентного равновесия. В рыночной экономике

постоянно идут процессы ликвидации нерентабельных фирм и возникновение

новых, распространение технических нововведении на всю отрасль и т.д. За

счет этого разброс в нормах рентабельности предприятий одной отрасли

остается ограниченным. Исключение составляют добывающие отрасли и сельское

хозяйство, где различия в рентабельности определяются природными условиями

и рассматриваются экономистами как дифференциальная рента.

В административной системе колоссальная дифференциация характеризовала и

предприятия обрабатывающей промышленности. Так, рентабельность предприятий

электротехнической промышленности СССР в середине 80-х годов охватывала

диапазон от 50 до 230 процентов. Подобное положение достигалось за счет

централизованного перераспределения финансовых ресурсов. Не меньшее

значение имело и распределение материальных ресурсов в соответствии с

«приоритетностью» секторов экономики. В результате современное

оборудование, наиболее качественный металл и лучшие кадры руководителей

направлялись в военно-промышленный комплекс и тяжелую промышленность в

ущерб легкой, пищевой, сельскому хозяйству. В плановом хозяйстве

сосуществование предприятий и секторов с резко различающейся эффективностью

обеспечивалось широкой системой «нерыночных» механизмов, включавшей цены,

не учитывающие спрос и предложение, различные виды дотаций, поддержку

«планово-убыточных» предприятий и т.д. В условиях перехода к рыночной

экономике, предполагающей выравнивание цен, межотраслевая и

внутриотраслевая дифференциация эффективности производства оказывается

мощным фактором, вынуждающим убыточные и низкоэффективные предприятия

сохранять высокие темпы роста цен на свою продукцию (отраслевые цены

формируются на уровне предельных издержек).

Другой важный источник инфляции мы видим в исходных диспропорциях

внутренних и мировых цен. Сложившиеся в рамках административной системы

цены имели существенные перекосы: энергия и сырье были сравнительно

дешевыми, а продукция обрабатывающей промышленности и сельского хозяйства -

дорогими. В первую очередь это было обусловлено низкой общей эффективностью

нашей обрабатывающей промышленности при измерении затрат и выпуска в

мировых ценах. К этому добавлялась описанная выше целенаправленная политика

«дискриминации» неприоритетных отраслей, усугублявшая отставание

потребительского сектора.

Относящиеся к 1987 году оценки Госкомстата РФ соотношений внутренних и

внешнеторговых цен дают в целом сходную картину при сравнении и по кругу

экспортируемых, и по кругу импортируемых товаров (см. Рис.1). При этом

важны не абсолютные значения (обменный курс рубля весьма заметно отличался

от его покупательной способности), а их различия по секторам.

[pic]

Такая ситуация могла существовать прежде всего благодаря тому, что внешняя

торговля была жестко централизована. Причем решения в очень небольшой

степени учитывали экономическую эффективность, измеренную в действующих

ценах: в расчетах с производителями применялся спектр специальных обменных

курсов, дифференцированных по отраслям и по группам продукции. В итоге

Советский Союз имел сравнительно низкую интегрированность в мировую

экономику. Экспорт и импорт охватывали довольно узкий и неизменный круг

продукции (поставки преимущественно нефти, газа, леса, военной техники и

закупки зерна, оборудования, товаров легкой промышленности).

"Открытие" экономики в ходе экономических реформ, введение частичной

конвертируемости рубля неизбежно должны были привести (и привели) к

сближению первоначально очень далеких друг от друга систем цен, что также

стало одним из главных источников инфляции. Переход к рыночному определению

обменного курса

привел к его неадекватному скачку в начале 1992 года и сделал все

внутренние цены в долларовом выражении на порядок меньшими мирового уровня.

Так, средняя цена нефти на российском рынке составила в 1992 году лишь 11

долларов за тонну, газа - 3 доллара за тысячу кубометров. Вследствие этого

вся экономика испытывала инфляционное давление со стороны цен

экспортируемых товаров.

Как уже отмечалось, важную роль в поддержании инфляции сыграл также

происшедший за годы реформ глубокий спад производства. В первом квартале

1996 года объем промышленного производства составил 49 процентов по

сравнению с аналогичным периодом 1991 года. Часть этого спада объясняется

такими упоминавшимися "внешними" причинами, как дезинтеграция единого рынка

бывшего СССР и распад СЭВ, однако другая - тесно связана с проводимыми

реформами и стабилизационной политикой. Значительная часть спада, на наш

взгляд, обусловлена быстрым "открытием" экономики, в результате чего многие

предприятия легкой и пищевой промышленности, бытовой электроники и т.д.

оказались потеснены на отечественном рынке.

Взаимосвязь спада и инфляции развивается по нескольким спиралям. Во-первых,

в процессе сокращения производства значительно растут издержки на единицу

продукции, поскольку существенную их долю составляют "фиксированные

затраты". В частности, спад не сопровождался

адекватным сокращением численности занятых. Таким образом, уменьшение

объемов производства создает затратное давление на цены. Вторую "спираль"

взаимного усиления составляют объем производства и расходы госбюджета. В

рамках стабилизационных программ правительство вынуждено идти на уменьшение

своих расходов, сокращая тем самым конечный спрос. Это влечет за собой

дополнительное уменьшение выпуска и, следовательно, дальнейшее снижение

поступления налогов.

Борьба с инфляцией путем сжатия денежной массы (по отношению к

производимому продукту) ведет к нехватке денежных, а следовательно, и

материальных оборотных средств, что, как правило, приводит к сокращению

производства. Анализ данных за 1992-1995 годы свидетельствует, что

уменьшение реальной величины денежной массы на 10 процентов связано с

дополнительным снижением промышленного производства на 1 процент.

При этом дефицит кредитно-денежных средств в сфере материального

производства имеет две составляющие. Одна обусловлена изменением суммарного

предложения денег, т.е. может рассматриваться как побочный результат

проведения жесткой монетарной политики; Другой аспект той же проблемы -

перетекание средств из сферы материального производства в финансово-

посреднический сектор (в первую очередь в банковскую систему). Причиной

служит

одна из наиболее разрушительных диспропорций в структуре российской

экономики после начала реформ: разрыв в эффективности капитала в

материальном производстве и в сфере финансовых и посреднических услуг.

Согласно данным о прибыли и капитале 100 крупнейших банков отношение их

суммарной прибыли за 1994 год к суммарному капиталу на середину года

составляет 71 процент. В то же время средняя рентабельность к

производственным фондам (переоцененным с учетом индекса оптовых цен) в

промышленности равнялась примерно 15 процентам.

Традиционное представление об оптимизирующем воздействии рыночных

механизмов на структуру производства основано на предпосылке о свободном

перетоке ресурсов из депрессивных отраслей в более эффективные. Что

касается трудовых ресурсов, то их территориальная мобильность в России была

всегда резко ограничена из- за дефицита жилья и отсутствия его рынка,

больших расстояний между промышленными центрами. О пере- токах капитала

бессмысленно говорить в условиях, когда объем производственных капитальных

вложений снизился в 4 раза по сравнению с пред- реформенными годами.

Неопределенность, непредсказуемость даже близкого будущего (в частности, из-

за высокой инфляции), неурегулированность прав собственности и т.д. явились

тормозом для отечественных и зарубежных инвестиций, а следовательно, и для

перестройки производственной структуры. В результате дисбаланс спроса и

предложения разрешался только одним способом: снижением предложения.

Двустороннюю связь между темпами инфляции и объемом производства

иллюстрирует динамика этих показателей в 1995 и начале 1996 годов.

Ослабление инфляции совпало по времени с периодом ослабления промышленного

спада - можно предположить, что здесь имеется и некоторая причинная связь.

Вместе с тем ужесточение монетарной политики в 1995 году привело в октябре-

ноябре к локальному конъюнктурному спаду. Рассмотрим сформировавшиеся в

результате действия описанных факторов отраслевые пропорции

(Рис.2, 3).

[pic]

Приведенные данные свидетельствуют, что соотношения цен существенно

приблизились к соотношениям цен на мировых рынках. Обращает на себя

внимание тот факт, что близкую зависимость имеют и индексы спада. Очевидно,

эти показатели менялись в тесной зависимости. Перераспределение

добавленной стоимости, происходившее в рамках инфляции, определялось

преимущественно "силой" сторон в переговорах о ценах поставок. Здесь играли

роль следующие факторы.

- Соотношение между внутренней и мировой ценой. Сырьевые отрасли, имеющие

благоприятные соотношения этих цен, получили возможность экспортировать

свою продукцию по ценам, значительно превышающим внутренние. Это не только

усилило их переговорные позиции, но и привело к тому, что до недавнего

времени они нередко вообще не были заинтересованы в сохранении покупателя

на внутреннем рынке (какая бы цена ни была согласована, экспортные поставки

все равно были выгоднее). Если сырьевые отрасли имели возможность вывозить

свою продукцию, то производители потребительских товаров, наоборот, были

вынуждены бороться (и не слишком успешно) с конкуренцией иностранных фирм

на внутреннем рынке.

- Монопольная структура российской экономики. Средний размер промышленного

предприятия в нашей стране в 10 раз выше, чем в США. Если гам средняя

численность работающих на одном предприятии составляет 80 человек, то в

России - 800. Согласно опросу предприятий[2], проведенному в 1992 шву, 2/3

из них полагали, что могут найти альтернативные источники максимум для 10

процентов получаемых ими поставок. При этом большинство руководителей

считали свое влияние на цены поставщиков слабым (лишь 4 процента назвали

его значительным и еще 13 процентов - умеренным). Заметим, что степень

монополизации, грубо характеризуемая размерами предприятий, заметно

различалась по отраслям: она была максимальной в отраслях тяжелой

промышленности (где среднеотраслевая численность превышала 1,6 тысячи

человек) и минимальной в отраслях потребительского сектора и сельском

хозяйстве (0,6 тысячи человек и менее). Анализ средних размеров предприятий

по отраслям делают вполне обоснованной гипотезу, что крупные размеры

предприятий в отрасли - фактор, способствующий поддержанию высокого уровня

относительных цен.

Отметим, что в индустриально развитых странах важнейшее нормализующее

влияние на стабилизацию цен

и формирование их структуры оказывают (особенно в последние десятилетия)

ассоциации предприятий и крупные корпорации, связанные между собой

долгосрочными соглашениями. Функции такой организационной системы во многом

сходны с ролью, выполнявшейся в СССР аппаратом министерств и ведомств. В

настоящее время процесс образования в России финансово-промышленных групп и

крупных корпораций только начался. Отсутствие юридически оформленных

межотраслевых корпораций - еще одна важная причина, затрудняющая

формирование согласованной рациональной системы цен.

Данные о межотраслевых ценовых пропорциях полностью объяснимы приведенными

факторами. Несколько выпадает на первый взгляд из общей тенденции лишь

пищевая про-

мышленность. Однако ее сравнительно высокий уровень цен может быть объяснен

тем, что предприятия этой отрасли являются, как правило, "локальными

монополистами", что позволяет им диктовать цены производителям

сельскохозяйственного сырья.

7.1.3 Оценка стабилизационной политики правительства

Чтобы оценить проводившуюся правительством стабилизационную политику,

рассмотрим некоторые ее результаты. Как уже отмечалось, значительно

снизились в последние месяцы темпы инфляции. Анализ динамики ценовых

соотношений показывает, что они в основном стабилизировались. За последний

год основное изменение пропорций было связано с заметным относительным

удорожанием энергоносителей. Причиной, по-видимому, послужили как отмена

экспортных квот на нефть и нефтепродукты, так и увеличение включаемых в

цену акцизов. Однако в настоящее время стоимость нефти и газа на внутреннем

рынке (соответственно 87 долларов за тонну и 66 долларов за тысячу

кубометров) вплотную приблизилась к ценам их экспорта, таким образом

потенциал их дальнейшего роста в основном исчерпан. В 1995 году был

достигнут сравнительно небольшой дефицит федерального бюджета (2,9 процента

от ВВП).

Вместе с тем ряд обстоятельств не позволяет говорить о том, что задача

стабилизации близка к решению. С самого начала реформ обнаружилось, что

предприятия реагируют на монетарные ограничения не замедлением роста цен, а

нарастанием неплатежей. Этому правительство так ничего и не

противопоставило. Попеременно ослабевая или усиливаясь, такое положение

просуществовало до настоящего момента. В рамках действующих цен взаимные

задолженности дают возможность держаться на плаву экономически

неэффективным предприятиям за счет перераспределения в их пользу чистого

дохода успешно функционирующих участников рынка. Таким образом, они

заменяют в рыночных условиях механизм, который обеспечивал сосуществование

разно- эффективных предприятий в плановом хозяйстве, но делают это в более

широких масштабах.

Если в 1991 году убыточные предприятия в промышленности составляли 3

процента, то в начале 1996 года их доля возросла до 28 процентов. С другой

стороны, широкое распространение неплатежей сигнализирует, что значительная

часть производителей сопротивляется изменениям ценовых соотношений,

превышающим их адаптационные возможности. До тех пор, пока не будет решена

проблема неплатежей, нельзя говорить об устойчивости системы цен.

При этом следует иметь в виду, что неплатежи отраслей, находящихся в

неблагоприятном финансовом положении, перераспределяются как на наиболее

рентабельные сектора экономики (в первую очередь ТЭК), так и на

государственный бюджет, во многом сводя на нет усилия по стабилизации. В

самом деле, в 1993-1994 годах такой лидирующий сектор российской экономики,

как ТЭК, компенсировал задолженность ему потребителей значительными

налоговыми льготами. В частности, были освобождены от пошлин все экспортные

поставки нефти и газа, совершаемые в пределах квот (что относилось к

подавляющему большинству экспорта), а дополнительный доход от экспорта был

освобожден от налога на прибыль. По оценкам МВФ[3], фактическая налоговая

нагрузка в нефтяной промышленности составляла в 1993- 1994 годах 40-43

процента от номинальной, а в газовой - лишь 30-31 процент. В 1995 году,

когда перекладывать взаимные задолженности на государство за счет получения

льгот стало сложнее, предприятия увеличили долю неплатежей непосредственно

в бюджет. За период с 1 марта 1995 года по 1 марта 1996 года такая доля в

приросте просроченной задолженности составила 27 процентов по сравнению с

21 за предшествующий период. Всего же в результате действия всех

рассматривавшихся выше факторов поступление налогов в консолидированный

бюджет снизилось с 29,5 процента от ВВП в 1992 году до 17,5 процента в

январе-феврале 1996 года.

Общие возможные подходы к проведению реформ можно было бы сформулировать в

виде следующих двух позиций.

Позиция сторонников жесткой монетарной политики. Усиление государственного

регулирования экономики, использование тех или иных административных

ограничений либо не эффективно, либо грозит возвращением государственной

административной системы. Главное препятствие на пути выхода из кризиса с

последующим переходом к экономическому росту - инфляция. Если денежная

масса и спрос (особенно на промежуточную продукцию) будут расти

ограниченно, предприятия рано или поздно перестанут повышать цены. Правда,

при этом производство сократится. Но сокращение произойдет за счет

Страницы: 1, 2, 3, 4