Структурно-семантические особенности видо-временных форм английского глагола в синхронном и диахронном аспектах

рассматривается в предыдущей главе, согласно которой бытовавшие некогда в

языке свободные сочетания глаголов shall и will несущих модальное

значение с инфинитивом расщепились на две ветви, одна из которых

сохранила свой исторический статус и легла в основу современного

сослагательного наклонения, а другая грамматизировалась – глаголы shall и

will утратили свою специфическую модальность и превратились в формальные

показатели будущего времени. Соображения, которые приводятся в

доказательство того, что рассматриваемые сочетания представляют собой

грамматические формы будущего времени, касаются как семантики данных

сочетаний так и их формальной стороны.

Что касается содержательной стороны данных конструкций, то приписывание

модального значения сочетанию shall/will с инфинитивом или отрицание

такого значения у этих сочетаний в тех или иных случаях их конкретного

употребления основывается на субъективном восприятии исследователя.

Объективно же на нейтральность этих сочетаний в отношении какого бы то ни

было модального значения может указывать контекст, содержащий модальные

сочетания, семантика которых несовместима с возможным модальным значением

глаголов shall и will. Содержание предложения в целом может противоречить

тем модальным значениям, которые в иных контекстных условиях могли быть

приписаны этим глаголам. Так, например, общая модальность предложений

выражающих сомнение или предположение может явно не совмещаться с

потенциальными модальными значениями shall, выражающими принуждение,

угрозу, обещание во всем многообразии их оттенков, и will, выражающими

волеизъявление либо намерение:

“I doubt if I shall ever see you again”;

“… I cannot tell whether he will be alive by the time we can get a

doctor to see him”.

В других предложениях контекст в целом не позволяет усматривать у

глаголов shall и will никакого модального значения:

“I came to say that I shall be serving luncheon in a quarter of an

hour”;

“You never were there, and you never will be”.

Также в некоторых случаях если и можно усмотреть у выделенных форм

какие-либо модальные значения, то они распределяются следующим образом:

shall передает волеизъявление, намерение, то есть значения, обычно

обнаруживаемые у глагола will, а will – предостережение, угрозу, то есть

значения, свойственные, как правило, глаголу shall:

“Indeed. Begging your pardon, sir, I shall not. I shall just go on with

it as usual”;

“I warn you, though, that any repetition of that fact will be a

criminal, not an ethical offence”.

Все это может свидетельствовать о том, что, по крайней мере, в

приведенных контекстах, глаголы shall и will лишены какого либо

модального значения и передают просто отношения будущего времени. А раз

полная десемантизация данных глаголов, которая безусловно прослеживается

как в приведенных примерах из современного английского языка, так и в

контекстах из более ранних периодов развития языка, примеры которых

приводились в предыдущей главе, принципиально возможна в одних случаях,

то ничто не препятствует ее наличию и в других.

Что касается формальной точки зрения, то здесь существенными

представляются следующие моменты. Во-первых, можно с уверенностью

утверждать, что процесс вытеснения глагола shall глаголом will из всех

позиций при выражении будущего времени, начавшийся еще в XVII веке, о чем

было сказано в предыдущей главе, к настоящему времени практически

завершился. В современном английском языке для образования формы будущего

времени для всех лиц за редким исключением используется глагол will, что

отмечается всеми практическими грамматиками современного английского

языка. Глагол же shall, при использовании его в разговорной речи,

практически всегда имеет модальное значение – долженствования, угрозы и

пр. Что является еще одним доказательством существования формы будущего

времени в категории времени английского глагола. Также невозможно

приписать модальные значения той форме первого компонента рассматриваемых

сочетаний, которую он получил в устной речи “’ll”, и которая, хотя

исторически и восходит к will, естественным образом распространилась и на

первое лицо. Такое стирание формальных различий между двумя глаголами

возможно только при условии интуитивной интерпретации их как

тождественных, то есть при условии, что в определенных ситуациях эти

глаголы не имеют дифференцированных модальных значений, а служат только

для отнесения действия в будущее.

И наконец, согласно исследованиям Е.А.Корнеевой, Н.А.Кобриной, о

существовании shall и will полностью лишенных модальных значений, говорят

и наблюдения за звуковой речью: модальные глаголы shall и will всегда

несут сильное звуковое ударение, в то время как shall и will

вспомогательные, как правило, лишены какого бы то ни было ударения[13].

Таким образом, с точки зрения современного английского языка

грамматическое будущее время представляется не менее реальным фактом, чем

настоящее и прошедшее, а следовательно категория времени представляет

собой противопоставление не двух, а трех временных форм.

Проблема категориальной формы «будущее в прошедшем».

Также нельзя не упомянуть о так называемой форме «будущее в прошедшем»,

которая, по мнению некоторых лингвистов, могла бы претендовать на

выделение в качестве особого, четвертого времени, передающего, с одной

стороны, отношения будущего времени, а с другой – связь этих отношений с

прошедшим. Эта связь с прошедшим состоит в том, что в то время как для

первых трех форм точкой отсчета является настоящее, то есть момент речи,

для четвертой формы такая исходная точка лежит в прошлом и,

следовательно, действия, обозначаемые этой формой, хоть и носят название

будущих, по отношению к настоящему могут лежать как в собственном

будущем, так и в настоящем, так и в фактическом прошлом.

Среди работ лингвистов выделяющих «будущее в прошедшем» в особую

временную форму в категории времени английского глагола, можно отметить

труды И.П.Ивановой, вводящей понятие временного центра – моментов

прошедшего и будущего, с которыми непосредственно соотнесены действия,

выраженные формами прошедшего или будущего времени, и посредством которых

они соотносятся с моментом речи. По ее мнению, «зависимое будущее»

(согласно терминологии автора) передает действие, которому предстоит

совершиться после временного центра прошедшего времени и является

зависимым от него.

К наиболее непримиримым же противникам данной теории относится

А.И.Смирницкий, который рассматривает систему времен английского глагола

исключительно как трехчленную, считая, что форма «будущее в прошедшем»

относится к категории условного наклонения, а не времени. Действительно,

формально во всех случаях «будущее в прошедшем» внешне полностью

совпадает с модальным образованием с should/would, которая признается

условным наклонением:

“I thought it would rain” – «Будущее в прошедшем»;

“I think it would rain, if it were not so windy” – «Условное

наклонение».

Также, как видно из приведенного примера, в значении данных форм можно

усмотреть некоторое сходство, дающее, по мнению А.И.Смирницкого,

основания для отождествления их категориальной принадлежности.

«Будущее в прошедшем» появляется только в косвенной и несобственной

прямой речи и без учета особенностей такой речи в английском языке нельзя

определить место этого «будущего» в общей системе английского языка.

Таким образом, «будущее в прошедшем» не определяется все же как особое

«время» в морфологической системе английского глагола, несмотря на

обманчивое сходство его с подлинными временами.

Грамматическая категория вида.

Категория вида английского глагола была и, пожалуй, остается предметом

наиболее ожесточенных споров лингвистов самых разных направлений.

Различные взгляды ученых по этому поводу можно разделить на три группы:

1. Вид не выделяется в отдельную категорию английского глагола.

2. Вид неотделим от времени и является неотъемлемой частью видо-

временной системы английских глаголов.

3. Вид и время являются отдельными грамматическими категориями

английского глагола.

Первые две группы мнений широко распространены в зарубежных научных

кругах, в отечественной же лингвистике принято четко разграничивать вид

как грамматическую категорию глагола.

В системе времен английского глагола в исследовании категории вида

неоднократно рассматривалась каждая из групп форм: неопределенных,

длительных, перфектных и перфектно-длительных – как отдельно, так и в

противопоставлении их друг другу. Тем не менее среди грамматистов,

занимающихся данным вопросом, нет единства взглядов на видовое содержание

этих форм, трактуемое в чисто грамматическом плане. Не только целые

группы времен трактуются исследователями по разному, но и в пределах

одной группы разным формам нередко предписываются различные видовые

значения. В целом вопрос заключается в том, на основании каких

категориальных признаков противопоставляются группы форм неопределенных

длительным, с одной стороны, и неопределенных перфектным – с другой.

Перфектные формы. Категория временной отнесенности.

Очень проблематичной представляется проблема перфектных форм в системе

времен английского глагола. Различные взгляды ученых по этому поводу

можно разделить на 3 группы:

1. Перфект является частью грамматической категории вида;

2. Перфект принадлежит к грамматической категории времени;

3. Перфект представляет собой особую грамматическую категорию, отличную

и от категории времени и от категории вида.

Среди сторонников теории о принадлежности перфекта к категории вида

следует выделить Б.А.Ильиша и Г.Н.Воронцову, которые различают категории

вида и времени, но считают их обязательно сопутствующими друг другу. Б.А.

Ильиш выводит наличие вида в неопределенных формах. Таким образом, теория

«общего вида» основывается не на реальном видовом содержании формы, а на

противопоставлении ее другой глагольной форме, имеющей видовое

содержание[14].

Теория о принадлежности перфектных форм к категории времени широко

распространена в зарубежных научных кругах. Из отечественных лингвистов

ее поддерживают, помимо прочих, М.Ганшина и Н.Василевская. И.П.Иванова

рассматривает перфект как видовременную форму, которая может иметь и

часто временное значение. Основным видовым значением перфекта настоящего

времени она считает завершенность действия к моменту речи[15].

Третья точка зрения принадлежит профессору А.И.Смирницкому, который,

отрицая принадлежность перфектных форм к какой либо из вышеперечисленных

категорий, выделил их в отдельную категорию, названную им категорией

временной отнесенности[16].

Профессор Смирницкий под перфектом понимает всю систему глагольных

форм, заключающих в себе непосредственное сочетание причастия прошедшего

времени с какой-либо формой глагола «have» - иметь, или представляющих

собой это причастие само по себе с тем же грамматическим значением,

которое характерно для непосредственного сочетания с глаголом «have». Под

этим подразумевается не контактное положение по отношению к форме этого

глагола, а такая связь, которая осуществляется без участия какого-либо

третьего звена. А.И.Смирницкий ставит вопрос о том, какую грамматическую

категорию представляет собой перфект. По его мнению перфектные формы

могут быть как общего, так и длительного вида и вместе с тем различаться

по грамматическим временам совершенно так же, как и неперфектные формы,

а кроме того, быть и вневременными (с точки зрения грамматической

категории времени), это показывает, что перфект представляет собой особую

грамматическую категорию. Вряд ли можно, в таком случае, ставить вопрос о

принадлежности перфекта к какой-либо категории за пределами вида и

времени.

Действительно, всякая морфологическая грамматическая категория

образуется противопоставлением, по меньшей мере, двух несовместимых друг

с другом форм, которые определяются как категориальные формы, т.е. именно

как формы конституирующие данную грамматическую категорию. Перфект -

предшествование и неперфект - непосредственная данность образуют в

соотношении друг с другом особую грамматическую категорию глагола,

отличную и от времени и от вида – категорию временной отнесенности. Ее же

отдельные формы могут называться перфектом и не перфектом, или обычной

формой.

Длительные формы. Категория вида.

В вопросе грамматической отнесенности длительных форм на данный момент

также нет единства мнений среди грамматистов занимающихся данной

проблемой. Основные дискуссии разворачиваются вокруг вопроса об отнесении

длительных форм к видо-временной категории либо рассмотрении их как

отдельной грамматической категории вида. Однако в данном вопросе

несомненно бесспорным является рассмотрение данной категории с точки

зрения характера действия - противопоставления форм длительных,

показывающих действие в его развитии, формам недлительным, не обладающих

никаким специфическим значением.

Согласно Б.С.Хаймовичу и Б.И.Роговской, категории времени и вида

глагола должны четко разграничиваться, так как они характеризуют действие

с различных точек зрения. Категориальное значение времени глагола

показывает время совершения действия, в то время как категориальное

значение вида является показателем определенной длительности совершения

действия[17]. Термин «вид» в некоторой степени характеризует содержание

самой категории: «вид действия» является показателем того взято ли

действие в его развитии, либо без указания данной особенности: “was

writing” представляет действие в его развитии, протяженности, “wrote”, с

одной стороны, может обозначать то же длительное действие, но без

грамматического указания длительности:

“I often wrote to him last year”;

с другой стороны - действие по его завершении:

“I wrote to him yesterday”.

Помимо этого несомненный интерес представляет широко распространенная

среди западных ученых точка зрения, согласно которой длительный вид

интерпретируется скорее как категория семантическая, нежели

грамматическая. По мнению А.Г.Кеннеди категория вида включает в себя:

1. ограниченную длительность, представляющую действие как единое целое:

“He went to town”;

2. «ингрессивность» обозначающую время начала действия:

“He began to work”;

3. результативность, показывающая действие с точки зрения его

результатов:

“She ceased speaking”;

4. длительность, показывающая действие в его продолжительности:

“Wheat grows in Canada”;

5. повторяющееся действие:

“Each night the old man would walk to town “[18].

Более обширная семантическая классификация видовых форм Ф.Моссе,

рассматриваемая в предыдущей главе, также сохраняет свою актуальность по

отношению к современным видовым формам языка. Оба этих примера

свидетельствуют, что данные классификации не имеют ничего общего с

грамматикой, они основаны исключительно на семантической интерпретации

категории вида.

Выводы по главе.

- В современном английском языке глаголу присущи категории вида, времени

и временной отнесенности, которые, пересекаясь в различных плоскостях,

образуют 4 разряда (групп форм): неопределенный, длительный, перфектный,

перфектно-длительный.

- Грамматическая категория времени английского глагола является

трехчленной и представляет собой оппозицию форм настоящего, прошедшего и

будущего времени.

- Форма «будущее в прошедшем» не определяется как особое «время» в

морфологической системе английского глагола и относится к категории

условного наклонения, а не времени.

- В современном английском языке перфект - предшествование и неперфект -

непосредственная данность образуют в соотношении друг с другом особую

грамматическую категорию глагола, отличную и от времени и от вида –

категорию временной отнесенности.

- Бинарная оппозиция длительных форм, показывающих действие в его

развитии, и форм недлительных, не обладающих никаким специфическим

значением, образует грамматическую категорию вида английского глагола,

отдельную от категории времени.

Глава III. Сравнительно-сопоставительный анализ значений и случаев

употребления видо-временных форм, а также способов передачи перфектного и

длительного действияна разных этапах развития языка.

Перфект.

Способы выражения перфектного действия в древнеанглийский период.

В древнеанглийский период развития языка глагол не обладает

необходимыми грамматическими средствами формирования перфектных форм.

Перфектное действие, точнее действие с семой завершенности или

предшествования, выражается по большей части формами претерита:

Onthere sжde his hlaforde, Жlfrede cyninge, pжt he ealra Norрmanna

norpmest bude.[Orosius] (Ohthere said to his lord king Alfred that all

Scandinavians had lived to the North);

перфектное значение которых определяется дополнительными

лексическими средствами – предлогами и наречиями времени:

Py ilcan geare drehton pa herdas on eastenglum Westseaxna land

swiрe be pжm suрstжde med stжlhergum, ealra swiрust mid ржm жscum pe hie

fela geara жr timbrendon. [Chronicle 897] (And the very year those hordes

of Eastern Anglos devastated Western Saxon’s land by their predatory

armies and most of all by the ships they had built many years earlier.);

либо определяется по контексту:

Ond pжs ofer Eastron gefor Жpered cyning; ond he ricsode V gear;

ond his lic lip жt Winburnan. [Chronicle 871] (And after Easter king

Atered died; and he had reigned for five years; and his body lied at

Windburn).

Однако, помимо вышеприведенных способов, в этот период уже

отмечены случаи выражения перфектных значений свободными синтаксическими

сочетаниями глаголов beon и habban с причастиями прошедшего времени

смысловых глаголов:

Wuton agifan ржm esne his wif, for pжm he hi hжfo gearnad mid his

hearpunga. [Alfred] (Let’s give this man his wife because he has gained

her by his harp play).

And swa wжs geworden pжtte…[Alfred] (And it had happened that…).

Можно говорить о том, что уже в данный период существовует

распределение значений, сходное с современным, между способами выражения

перфектного действия по отношению к настоящему и прошедшему времени.

Конструкции, выражающие перфект настоящего времени, и представляющие из

себя сочетания глаголов beon и habban в личной форме настоящего времени

с причастием прошедшего времени, уже, по большей части, несут значение

действия совершенного, результат которого очевиден к моменту речи:

We habbap nu жgper forlжten ge pone welan ge pone wisdom. [Жlfric]

(And now we have neglected wealth and wisdom);

конструкции же, по структуре образования стоящие в форме

прошедшего времени, имеют значение сходное с современным Past Perfect -

законченности и предшествования:

Hжfde Hжsten жr geworht pжt geweorc жt eamfleote, ond wжs pa ut

afaren on hergap. [Chronicle 894] (Hasten had built fortification in

Bemfleat and went (had gone) to compain).

... and hergodon ofer Miercna land, and se cyning hжfde gegadrod

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6