Уголовный процесс

условиях, обеспечивающих тайну совещания, без участия председательствующего

судьи и других лиц, что ограждает присяжных от обвинительного уклона судьи-

профессионала, его психологического давления и внешних влияний

заинтересованных лиц.

Следует отметить, что в некоторых странах, например во Франции,

присяжные заседатели и профессиональные судьи образуют единую судебную

коллегию при вынесении вердикта. Такая форма судопроизводства не

обеспечивает надежной защиты внутреннего убеждения присяжных заседателей от

психологического давления профессиональных судей при разрешении вопросов о

виновности.[12]

Как отмечают С. В. Боботов и Н. Ф. Чистяков, после того, как во

Франции в 1945 году жюри присяжных и судей объединили в единую судебную

коллегию, «влияние профессиональных судей стало решающим, вплоть до того,

что в ряде случаев обвинительный приговор навязывался присяжным вопреки

мнению большинства».[13]

К счастью, процессуальная форма нашего суда присяжных исключает

возможность оказания на присяжных такого психологического давления со

стороны судьи-профессионала.

В соответствии с ч. 6 ст. 80 Закона «О судоустройстве РСФсР» и ч. 4.

ст. 438 УПК председательствующий судья освобождает от исполнения

обязанностей присяжного заседателя по конкретному делу всякого, чья

объективность вызывает обоснованные сомнения, вследствие оказанного на это

лицо незаконного воздействия, наличия у него предвзятого мнения, знания им

обстоятельств дела из непроцессуальных источников, а также по иным

причинам.

Представляется, что для обеспечения защиты неповинных людей,

заподозренных в совершении опасного преступления, по указанному основанию

необходимо освобождать от исполнения обязанностей присяжных заседателей

прежде всего кандидатов, обладающих следующими социально – психологическими

особенностями, ставящими под сомнение их способность быть беспристрастными:

- лиц, которые сами (или их родственники, близкие им люди) пострадали от

преступления, аналогичного или сходного рассматриваемому, поскольку они

психологически повышенно предрасположены к формированию хотя бы

подсознательной обвинительной установки;

- лиц, одобряющих смертную казнь. (Как отмечает известный американский

психолог Дэвид Майерс, в уголовном процессе людям, которые ничего не имеют

против смертной казни, более свойственно встать на сторону обвинения,

ощущать, что суд «нянчится с преступником»[14]);

- лиц, подверженных влиянию негативных стереотипов общественного сознания,

различных предрассудков. «Предрассудки по отношению к известным сословиям

или профессиям, расам или религиям, пристрастие к некоторым чертам

характера, антипатия к некоторым физиономиям…- все это может нанести

тяжелый удар объективности судопроизводства, несмортря на наличность

нормальной доброй воли со стороны судьи». [15]

Вот беспристрастная статистика: у судов присяжных до 40% приговоров –

оправдательные. У обычных судов – «троек» (судья и два заседателя) – до 1-

го процента.

Сейчас я приведу схему, полученную в результате опроса присяжных и

экспертов на тему «какими качествами должен обладать государственный

обвинитель» (в эксперименте участвовали 15 присяжных заседателей и 15

экспертов, в качестве последних выступили работники прокуратуры, имеющие

непосредственное отношение к Управлению по надзору за законностью судебных

постановлений по уголовным делам прокуратуры Алтайского края).[16]

Ранги качеств государственного обвинителя, данные присяжными и экспертами.

Группа присяжных группа

экспертов

|Профессионализм, поведение, |1 |Профессионально значимые |

|внешние признаки | |психологические качества |

|Сдержанность осмотрительность |2 |Рационализм и внешняя |

|в поведении | |выразительность |

|Волевой характер и прямота в |3 |Самоконтроль |

|общении | | |

|Убежденность в правоте |4 |Предусмотрительность |

|Активность в позиции |5 |Коммуникативная компетентность |

|Умение быть интересным |6 |Способность вызвать доверие |

Несмотря на определенные сходства структур восприятия присяжных и

экспертов полученные результаты указывают на преобладание различий, что

прежде всего выражено в факте доминирования в восприятии присяжных внешних

поведенческих качеств над объективными критериями оценки, следствием чего

является подмена одних другими. Если для экспертов в генеральный фактор

вошли четко профессионально – значимые психологические характеристики, то

для присяжных они оказались разбавленными признаками внешнего поведения и

антропометрическими свойствами. Этим, на мой взгляд, полностью объясняется

тот факт, что оправдательные приговоры в суде присяжных выносятся примерно

в 50 случаях из 100, т.е. по сути каждый второй приговор оправдательный.

То, что в нем постановляется сравнительно больше оправдательных приговоров,

имеет свои объективные причины. Так, с участием присяжных заседателей

запрещено исследовать обстоятельства, связанные с прежней судимостью

подсудимого, даже упоминать о фактах судимости и признания подсудимого

особо опасным рецидивистом (ст. 446 УПК РСФСР). В новом УПК РФ, вступающим

в действие с 1 июля 2002 года, дополнительно запрещено исследовать факты

«признания подсудимого хроническим алкоголиком или наркоманом, а также иные

данные, способные вызвать предубеждение присяжных в отношении подсудимого»

(ст. 335 ч.8 УПК РФ). Но ведь следователь и прокурор обязаны доказывать и

такого рода обстоятельства (ст. 68 УПК РСФСР, ст. 73 ч. 3 УПК РФ). Кроме

того, в суде присяжных запрещено упоминать о существовании доказательств,

исключенных председательствующим судьей из разбирательства дела (ст. 435

УПК РСФСР). Поэтому, когда вопрос о виновности на стадии предварительного

расследования решают следователь и прокурор, они используют иной объем

информации, в отличие от того, что имеется у присяжных. Если же в деле

содержится, например, информация о фактах прежней судимости обвиняемого, то

очевидно, что следователю и прокурору легче достичь внутреннего убеждения в

виновности обвиняемого и передать дело в суд, чем присяжным достичь

внутреннего убеждения в виновности подсудимого и проголосовать за

обвинительный вердикт.[17]

Длительное время в уголовно – процессуальной науке и судебной

практике под основаниями постановления оправдательного приговора

подразумевались случаи, указанные в ч.3 ст.309 УПК РСФСР. После дополнения

УПК главами, регламентирующими производство в суде присяжных, создалась

ситуация, когда в ч.1 ст.461 указан иной набор случаев вынесения

оправдательного приговора: «Разбирательство дела в суде присяжных

председательствующий судья заканчивает одним из судебных решений,

вынесенных соответственно по правилам, предусмотренных ст.261 или главой 25

настоящего Кодекса, а именно: …2) оправдательным приговором … когда

коллегия присяжных заседателей дала отрицательный ответ хотя бы на один из

трех основных вопросов, указанных в ч.1 ст.449 настоящего Кодекса, либо

когда председательствующий судья признал отсутствия в деянии состава

преступления…». Создалась двойственная ситуация. Во – первых, наборы

оснований вынесения оправдательного приговора, указанные в ст.309 и в

ст.461 УПК РСФСР, не совпадают ни по количеству, ни по содержанию. Во –

вторых, законодатель, с одной стороны, дал в ч.1 ст.461 УПК РСФСР

исчерпывающий перечень случаев вынесения оправдательного приговора в суде

присяжных, а с другой – здесь же предписал председательствующему судье при

постановлении оправдательного приговора следовать правилам главы 25 УПК

РСФСР (а значит и ч.3 ст.309 УПК). Это осложняет для председательствующего

в суде присяжных выбор в каждом конкретном случае адекватного основания

оправдания.[18]

А теперь будет уместно рассмотреть вопрос о том, каким образом и

из кого формируется этот «гуманный» суд.

Формирование скамьи присяжных заседателей – сложная процедура,

включающая в себя как организационные (составление списков присяжных

заседателей, приглашение их в судебное заседание), так и процессуальные

меры (выявление судьей объективности и непредвзятости при рассмотрении

данного дела у приглашенных в суд присяжных заседателей, заявлении

присяжными самоотводов, использование сторонами права на мотивированный и

безмотивный отвод присяжных заседателей). В результате остаются 12 основных

и два запасных присяжных заседателя. По предложению председательствующего

они принимают присягу следующего содержания: «Клянусь исполнять свои

обязанности честно и беспристрастно, принимать во внимание все

рассмотренные в суде доказательства, доводы, обстоятельства дела и ничего,

кроме них, разрешать дело по своему внутреннему убеждению и совести, как

подобает свободному гражданину и справедливому человеку» (ч.1 ст. 443

УПК).[19]

Клятва конечно это очень хорошо, но страшно видеть, когда присяжные

приходят в процесс в пьяном виде. Или с синяком под глазом. Или в таком

виде, который свидетельствует, что ночевал он не дома, а где то . . .

Сегодня мы сталкиваемся с такими фактами. Почему? Списки присяжных

заседателей формируются очень формально. И не судьями, а губернаторами

краев, администрациями и т.д. Так вот, до тех пор, пока на этой стадии не

поставят препятствия для проникновения в правосудие людей, которые вообще

не должны присутствовать в суде, до тех пор мы будем иметь несправедливые

вердикты.

В идеале суд присяжных – уменьшенная модель общества. В присяжные

заседатели граждане попадают на основе случайной выборки, независимо от

социального статуса, национальной принадлежности, пола, образования.

Законодатель заботится о том, чтобы в присяжные заседатели попадали те

граждане, которым можно доверить выполнение этой обязанности. Отсюда

требования гражданской зрелости (25-летний возраст), дееспособности,

отсутствия судимости. Препятствиями к участию в суде в качестве присяжного

заседателя могут служить неправильное восприятие происходящего в ходе

судебного разбирательства (лица, не владеющие языком, на котором ведется

судопроизводство, немые, слепые и глухие), состояние здоровья

(инвалидность, возраст выше 60 лет), профессиональный долг (врачи, учителя,

пилоты авиалиний), другие основания, перечень которых в законе не является

исчерпывающим и которые судья признает уважительными (ст. 80 Закона РСФСР

«О судоустройстве РСФСР»).

На деле же все обстоит «немного» иначе. Судья краевого суда Карпенко

Надежда Анатольевна заявляет, что если к ней в процесс из 250 или 300

вызванных пришло 50 человек, из них она просто никого не может выбрать,

потому что видит списки и заполненные анкеты. Видит, здесь разве что

человек 5 действительно смогут работать, и тогда будет справедливый

вердикт. Не обвинительный или оправдательный, а справедливый. А судья

должен оставить не только этих пятерых, а должен оставить, как минимум,

двадцать, чтобы жребий был.[20]

В итоге мы имеем ситуацию: женщины – присяжные рыдают, когда

подсудимый, убивший трех человек, бьет себя кулаком в грудь: «Да что вы,

посмотрит, какой я хороший! Какой я красивый! Разве я мог?!» Он рыдает,

присяжные рыдают рядом. И все, они уходят в совещательную комнату. Что

дальше? Ну хорошо, если прокурор умный, грамотный. Ведь хоть и звучат

упреки в адрес председательствующего, но судьи в суде присяжных жестко

связаны рамками уголовно-процессуального закона. Никоим образом судья не

имеет право, во всяком случае формально, показать свое отношение к делу. И

очень важно, как ведет себя прокурор. Если он сумеет эмоционально, четко,

даже при том минимальном перечне доказательств, которые у него есть,

убедить присяжных, что да, этот человек виновен, то – конечно, при наличии

доказательств виновности – скорее выносится правильный вердикт. А когда нет

такого обвинителя, когда адвокат – опять-таки, имеется в виду ситуация,

когда имеются доказательства виновности – более красноречиво убеждает

присяжных, что человек невиновен, выносится совсем другой вердикт.

На мой взгляд, самое большое впечатление на присяжных производят

потерпевшие: конкретные люди, которым причинено горе. И если в процессе

есть потерпевший, и присяжные видят, как он переживает, плачет – это очень

важно. Потому что, присяжные понимают, что государственный обвинитель

просто выполняет свою работу, как бы хорошо он ее не делал, а вот если нет

потерпевшего или потерпевший сам сомневается, его ли родственника это труп

– такие случаи тоже бывают – то, конечно, судьба вердикта в таком случае

очень сомнительна.

Хочу обратить внимание на то обстоятельство, что в законе о суде

присяжных не совсем понятен один момент. Оправдательный вердикт, абсолютно

обязателен для председательствующего, тут же освобождается подсудимый из-

под стражи. А с обвинительным вердиктом председательствующий может и не

согласится. Но мне не совсем ясно, почему закон не дал такой же возможности

не согласиться с оправдательным вердиктом.

Чем лучше буде обеспечена соответствующими администрациями в контакте с

судами организационная стадия формирования скамьи присяжных заседателей,

тем легче будет судье в ходе судебной процедуры. К тому же многие основания

для самоотводов, заявляемых присяжными заседателями, нуждаются в

подтверждении соответствующими документами, в предварительной проверке, что

входе судебной процедуры осуществить невозможно. Следует максимально

использовать возможности органов исполнительной власти и местного

самоуправления при составлении списков присяжных заседателей, чтобы в ни

вносились лица, имеющие и право, и возможность участвовать в судебном

разбирательстве в качестве присяжных заседателей.[21]

Негативное отношение к суду присяжных со стороны многих работников

правоохранительных органов, среди которых распространено мнение о том, что

эта форма судопроизводства затрудняет борьбу с преступностью (с этим я,

пожалуй, соглашусь), обусловлено тем, что суд присяжных предъявляет

повышенные требования к качеству предварительного и судебного следствия,

прений сторон, не прощает ошибок, нарушений уголовно-процессуального закона

при собирании доказательств.

Как отмечает А.П.Шурыгин, «новая форма судопроизводства осложнила борьбу

с преступностью тех, кто борется с ней «неумеючи», то есть, не зная, либо

сознательно нарушая действующие уголовно-процессуальные нормы закона,

считая их пустой формальностью».[22]

Почему обвиняемые выбирают такую форму судопроизводства, как суд

присяжных? Потому что имеют глаза и уши, им в СИЗО подскажут, где больше

шансов быть оправданным. Подскажут адвокаты, в каком процессе более 30 %

подсудимых оправдывают, а в каком и полпроцента не наберется. В суде

присяжных шанс уйти от уголовной ответственности налицо, и тут, по-моему,

комментарии не нужны.

Таким образом «аллергия» работников правоохранительных органов на суд

присяжных – это нормальная психологическая реакция обыкновенных

следователей, прокуроров, судей и адвокатов. В условиях недостаточного

финансирования правоохранительных органов сотрудники этих органов

психологически предрасположены относиться к недавно возрожденному в России

суду присяжных как к «подброшенному с сытого Запада» прожорливому растущему

ребенку, для содержания которого необходимо себе отказывать в самом

необходимом.[23]

Заключение.

Споры о суде присяжных не только не смолкают, но и приобретают иное

звучание в преддверии вступления в действие нового УПК и в свете реализации

государственной политики по борьбе с организованной преступностью в России.

Несмотря на то, что возможность осуществления правосудия в суде присяжных

установлена в Конституции РФ, нельзя считать положения Основного Закона раз

и навсегда данными и не подлежащими какой-либо коррекции.

Прежде всего, стоит вернуться к сущности самого института суда

присяжных с учетом его функционирования в ряде субъектов Федерации.

Суд присяжных противоречит самой гносеологической природе судебной

деятельности в результате искусственного разделения единого процесса

познание и установления истины на фактическую и юридическую стороны. Обе

они настолько взаимосвязаны, обуславливают одна другую, что не подлежат

никакому чисто условному разделению. Особенно рельефно это видно в

современном уголовном судопроизводстве, когда предмет доказывания настолько

сложен, что требует не только специальных познаний в области права, но и

немалого опыта правоприменительной деятельности. Так разрешаемый присяжными

заседателями основной вопрос – о виновности – пронизывает все исследуемое

событие и совершенное деяние, поэтому отдавать его на суд довольно случайно

отобранных людей, мягко говоря, вряд ли правильно.

Мыслимо ли относить к компетенции суда присяжных большинство составов

преступлений против правосудия, сложнейшие вопросы по делам о

взяточничестве или основные составы, связанные с организованной

преступностью (ст. 209 и ст. 210 УК РФ). Как показывает практика, присяжные

во многих случаях не в состоянии оценивать доказательства, особенно если

они косвенные, даже по делам об умышленных убийствах.

Правильно отмечал философ В. Розанов, в решениях суда присяжных скорее

сказывается «не знаю», чем «не виновен».

Нечто иррациональное содержит и сама процедура формирования скамьи

присяжных. Заявления немотивированных отводов больше похоже на игру в

лотерею, а не на подготовку к серьезному поиску истины по делу.

Несостоятельные доводы сторонников суда присяжных о его независимости

от институтов публичной власти. Эта независимость полностью растворяется в

«независимости» присяжных от элементарных знаний основ права, опыта

судебной деятельности и любой персональной ответственности за принимаемые

решения.

После почти восьми десятилетий отсутствия в России суда присяжных была

реальная возможность идти вперед по пути прогрессивного развития судебной

системы и уголовного судопроизводства. Однако вместо этого мы вернулись к

институту присяжных.

Когда высказаны основные контраргументы против суда присяжных, логично

поставить вопрос: а что же дальше? Конституцией РФ предусмотрено

рассмотрение дел с участием присяжных (ч.2 ст.20). Это означает, что

дальнейшая судьба суда присяжных должна быть сбалансирована с ее

требованиями. Прежде всего, не следует распространять данный институт шире

конституционных рамок, допуская его применение только по делам, о тех

преступлениях, за которые действительно может быть назначена смертная

казнь.

Далее: целесообразно несколько сократить количество присяжных, что

позволит более динамично и оперативно формировать скамью присяжных и

удешевит судопроизводство.

Но не это все главное. Радикальное реформирование суда присяжных должно

состоять в предоставлении возможности осужденному и его защитнику,

потерпевшему или его представителю обжаловать, а государственному

обвинителю и прокурору соответствующего уровня опротестовывать вердикт

присяжных по мотивам несоответствия вердикта фактическим обстоятельствам

дела.

Список использованных источников и литературы

1. Нормативно правовые акты

1. Конституция Российской Федерации. М.: Инфра, 1999. 35 с.

2. Уголовно – процессуальный кодекс РСФСР. М.: Бизнес-информ, 1999.

176 с.

2. Научная и учебная литература

1. Комментарий к Уголовно – процессуальному кодексу Российской Федерации.

/ Под общ. ред. В. В. Мозякова. – М.: «Издательство «Экзамен XXI»»,

2002. – 864 с.

2. Концепция судебной реформы в Российской Федерации. С.А.Пашин. Москва.

1992. с.81.

3. Английская судебная система. Р.Уолкер. Москва. 1980. с. 272 – 274.

4. Из истории суда присяжных в России. А.М.Ларин. Москва.1995. с. 7,9 –

10.

5. Суд присяжных заседателей. Уильям Бернэм. Москва. 1995. с.6.

6. Собрание сочинений. А.Ф.Кони. Москва. 1967. том 4, с.267.

7. Суд присяжных в России: громкие уголовные процессы 1864-1917г.

С.М.Казанцев. Лениздат. 1991. с. 4-5.

8. Суд присяжных. Пять лет спустя. Дискуссии. Под ред. Л.М. Карнозовой.

Москва. 1999. С. 15 – 16.

9. Российский суд присяжных. М. В. Немытина. Москва. 1995. С. 35.

10. И.Овсянников. Основания оправдания в суде присяжных // Российская

юстиция. № 7. 1999. С. 10.

11. М.Немытина. Суд присяжных в России // Советская юстиция. № 21/22.

1992. С. 21 – 22.

12. В.В.Мельник. Суд присяжных в России: ретроспектива и день сегодняшний

// Журнал российского права. № 5/6. 1999. С. 35, 40.

13. А.П.Шурыгин. Защита в судопроизводстве с участием коллегии присяжных

заседателей // В кн.: Защитник в суде присяжных. Москва. 1997. С.

105.

14. И.Овсянников, А.Галкин. Одни ругают суд присяжных, другие – прокурора

// Российская юстиция. № 3. 1999. С. 7 – 8.

15. Д. Майерс. Социальная психология. СПб. 1997. С.424.

16. Г. Мюнстерберг. Основы психотехники. Т. 2. СПб. 1996. С. 149.

17. Н. Г. Янова. Суд присяжных и государственный обвинитель //

Социологические исследования. № 5. 1998. С. 85.

18. С.В. Боботов, Н.Ф.Чистяков. Суд присяжных: история и современность.

Москва. 1992. С.37.

19. И. Гамаюнов. 12 независимых // Смена. № 6. 1999. С. 39.

20. А.Демичев. Военный суд присяжных // Законность. № 8. 1997. С. 57-58.

-----------------------

1 С.А.Пашин. Концепция судебной реформы в Российской Федерации. Москва.

1992. с.81.

2 А.Ф.Кони. Собрание сочинений. Москва. 1967. том 4, С. 267.

3 А.М.Ларин. Из истории суда присяжных в России. Москва .1995. С. 7.

[1]Уильям Бернэм. Суд присяжных заседателей. Москва. 1995. С. 6.

[2] А.М.Ларин. Из истории суда присяжных в России. Москва.1995. С. 9-10.

[3] Р.Уолкер. Английская судебная система. Москва. 1980. С. 272 – 274.

[4]С.М.Казанцев. Суд присяжных в России: громкие уголовные процессы 1864-

1917г. Лениздат. 1991. С. 4-5.

[5]М.Немытина. Суд присяжных в России // Советская юстиция. № 21/22. 1992.

С. 21.

[6] С.М.Казанцев. Суд присяжных в России: громкие уголовные процессы 1864-

1917г. Лениздат. 1991. С. 7.

[7]М.Немытина. Суд присяжных в России // Советская юстиция. № 21/22. 1992.

С. 21-22

[8]М.Немытина. Суд присяжных в России // Советская юстиция. №21/22. 1992.

С. 22.

[9]А.Демичев. Военный суд присяжных // Законность. № 8. 1997. С. 56.

[10] А.Демичев. Военный суд присяжных // Законность. № 8. 1997. С. 57-58.

[11] И. Гамаюнов. 12 независимых // Смена. № 6. 1999. С. 39.

[12] В.В. Мельник. Суд присяжных в России: ретроспектива и день сегодняшний

// Журнал российского права. № 5/6. 1999. С.35.

[13] С.В. Боботов, Н.Ф.Чистяков. Суд присяжных: история и современность.

Москва. 1992. С.37.

[14] Д. Майерс. Социальная психология. СПб. 1997. С.424.

[15] Г. Мюнстерберг. Основы психотехники. Т. 2. СПб. 1996. С. 149.

[16] Н. Г. Янова. Суд присяжных и государственный обвинитель //

Социологические исследования. № 5. 1998. С. 85.

[17] И.Овсянников, А.Галкин. Одни ругают суд присяжных, другие – прокурора

// Российская юстиция. № 3. 1999. С. 7 – 8.

[18] И.Овсянников. Основания оправдания в суде присяжных // Российская

юстиция. № 7. 1999. С. 10.

[19]М. В. Немытина. Российский суд присяжных. Москва. 1995. С. 35.

[20] Суд присяжных. Пять лет спустя. Дискуссии. Под ред. Л. М. Карнозовой.

Москва. 1999. С. 15 – 16.

[21] Российский суд присяжных. М. В. Немытина. Москва. 1995. С. 36-37.

[22] А.П.Шурыгин. Защита в судопроизводстве с участием коллегии присяжных

заседателей // В кн.: Защитник в суде присяжных. Москва. 1997. С. 105.

[23] В.В.Мельник. Суд присяжных в России: ретроспектива и день сегодняшний

// Журнал российского права. № 5/6. 1999. С.40.

Страницы: 1, 2, 3