Дипломная работа: История жизни и деятельности духовенства Псковской епархии во второй половине XVIII в.

Источники: ГАПО Ф.39. Оп.1. Ед.хр.735. Л. 1об-69; Ед.хр.734 Л. 7об-8; Ед.хр.418. Л. 2-116, 122об-237; Ед.хр.1253. Л. 1об-89; Ед.хр. 1035. Л. 1об-2; Ед.хр.667 Л. 1об-51; Ед. хр.1083. Л. 1об-169; Ед.хр.926. Л 2об-116.

Примечание: В графе «иное» таблицы обозначены сравнительно немногочисленные случаи замещение вакансий бывшими учителями семинарии и гимназий, служащими консистории, певчими, архиерейскими чтецами, праздноживущими сыновьями священников и причетников.

В городах и уездах, чья территория издавна входила в состав Псковской епархии, наблюдается более высокий уровень горизонтальной мобильности, чем в уездах, приходы которых до недавнего времени подчинялись Новгородской духовной консистории. В послужных списках священно- и церковнослужителей, проживающих в расположенных близ Пскова уездах, весьма часто отмечается их служба в течение нескольких лет в городе Пскове и прибалтийских городах епархии. Нормой в этой местности является и частый переход духовенства из погоста к погост. Если в Холмском, Порховском, Торопецком и Великолукском уездах подавляющее большинство будущих священников либо никогда не служило за пределами прихода своего отца, либо лишь некоторое время замещало причетническую или дьяческую вакансию в соседнем погосте, то в старых приходах Псковской епархии нормой являлась частая смена места службы. Весьма характерен пример священника из Полонского погоста Псковского уезда Федора Евстафьева 1739 г. рождения. После окончания низших классов семинарии он сменил место службы 6 раз, побывав в следующих приходах:

Такое обилие мест службы неизбежно приводило к некоторой путанице в послужных списках духовенства. Относительно того же Федора Евсафьева клировая ведомость за 1797 г. показывает местом его службы в 1770-1776 гг. Полонский погост, а в ведомости за 1794 г. в те же годы он значиться дьяконом Чирского погоста.[180]

Частыми были случаи переезда служителей церкви из города в город. В этом отношении показателен пример дьякона из Полянского погоста Иакова Борисова 1757 г. рождения, служившего в следующих местах:

В 1769 г. отец Иакова Борисова дьячок Борис Фомин стал священником Воскресенской церкви пригорода Воронича. В 1771 г. его сына Иакова берут в псковский певческий хор, судя по возрасту, певчим третьей станицы, в городе Пскове Иакову приискиваются вакантные причетнические места при церквах. Когда нужда его в услугах певчего отпала (скорее всего, изменился с возрастом голос), Иакова возвращают отцу. Но поскольку место причетника в Воскресенской церкви занято, он становится пономарем в соседнем храме, чтобы иметь возможность жить с семьей. Уже через год он получает возможность служить в одном храме с отцом. В 1778 г. епархиальное начальство, имевшее о нем определенное представление, направляет его служить в г. Пернов (Пярну) Рижской губернии к двуприходной Екатерининской церкви вместе с пономарем из пог. Навережье Никитой Пименовым. Пробыв в Пернове достаточно долго для отправленного в Прибалтику причетника, Иаков возвращается обратно, но его отец к тому времени перевелся к двуприходной Пятницкой церкви Святогорского монастыря, где нет вакантных мест для его сына. Иаков получает престижное место при Петропавловском соборе в Пскове, однако по-прежнему остается дьяконом. В 1785 г. умирает священник в Полянском погосте, его сын Петр Стефанов наследует приход и освобождается место дьякона. Вероятнее всего в данном случае Иаков Борисов получил место “со взятием” невесты - дочери покойного священника, ведь его ничего не связывало с Полянским погостом, кроме знакомства Петром Стефановым еще в ходе их совместной службы в пригороде Ворониче, где тот находился дьячком, ожидая открытия вакансии в собственном приходе.[181]

В качестве одной из причин, побуждающей духовенство переводиться из прихода в приход, можно назвать периодическую отправку по требованию консистории причетников и дьяконов в прибалтийские приходы. Пребывая несколько лет вдали от своего прежнего места службы, причетник, вернувшись, находил его занятым и подыскивал новое место службы. В такой же ситуации оказывался и священник, отслуживший некоторое время при воинской части. Кроме того, епархиальное начальство, чтобы реализовать социальный ресурс власти, должно было иметь возможность определять приходы, приносящие хороший доход, священнослужителей, имеющих признанные заслуги. В этом отношении весьма характерен указ Синода епископу Иннокентию от 6 октября 1764 г. Он касался протопопа церкви Успения с Пароменья Иоанна Нарвского, который в апреле 1764 г. был призван в столицу для “определения в положенное по Синодальным штатам число синодальных членов”. В том же году Иоанн Нарвский представил Синоду прошение об отпуске его обратно в Псковскую епархию, которое было удовлетворено. В этой связи псковскому архиерею предписывалось “определить его Иоанна по своему разсмотрению к пристойному по его достоинству месту без замедления”.[182] Храмами, при которых распределение мест зависело от благоволения архиерея и консисторского начальства, в Пскове были: Троицкий собор и Петропавловский собор, и церкви Нововознесенская с Полонища, Николы со Усохи, Успения с Пароменья, Старовознесенская, Царяконстантиновская с Поля, Космодемьянская с Запсковья, Николаевская с Пролому, Богоявленская с Запсковья, Иоаннопредтеченская, Климентовская, Сергия с Залужья, Никиты с Поля, Варлаамовская. Служившие в них священники переходили от одного городского храма к другому, часто отбывали из города и вновь возвращались.

Рассмотрим, например, состав причта Петропавловского собора на конец XVIII в. Протоиерей собора с 1786 г. Иоанн Иосифович Скоропостижный. Закончив семинарию до класса богословия, несколько лет был дьяконом в Псковской Космодемьянской церкви на Запсковье, затем в течение нескольких месяцев занимал священническую должность в псковской церкви Григория Богослова. В 1776 г. консистория направила его в Псковский карабинерный полк, с которым он пребывал в Тамбовской епархии. В г. Добром Тамбовской епархии о. Иоанн ряд лет был протоиереем. За неимением в Псковском карабинерном полку священника, тамбовский архиерей Феодосий вновь направил туда Иоанна Иосифовича. В 1784 г. полк находился в Лифляндии и о. Иоанн подал просьбу псковскому архиерею о переводе его за долговременную службу на протоиерейское место. На тот момент вакантных протоиерейских мест в епархии не оказалось, и его перевели в Пернов на праздное священническое место. Спустя два года Иоанн Иосифович смог занять протоиерейское место при Петропавловском соборе. Первый священник собора Емельян Варфоломеев Головацкий по окончанию класса богословия с 1778 по 1782 гг. был учителем информатории в семинарии. В 1782-1787 гг. занимал место священника в Духовской церкви с Усохи в Пскове. Священником Петропавловского собора был с 1782 по 1805 гг. Второй священник Сергий Иванов окончил первые классы семинарии, до 1768 г. служил дьяком при разных псковских церквях. В 1768-1781 гг. был священником в церкви Богоявления с Бродов, в 1781-1788 гг. - церкви Сергия с Залужья, в1788- 1793 гг. - Алексеевской церкви с Поля. При Петропавловском соборе находился с 1793 по 1803 г. Интересно, что Сергей Иванов поменялся местом священника Алексеевской церкви со священником Петропавловского собора в 1790-1793 гг. Максимом Алексеевым.[183]

Безусловно, архиерей признавал права наследования мест в причте, находя его вполне естественным, а быть может и полезным для системы управления епархией. Епархиальное начальство охотно перекладывало заботу о приискании мест на плечи самого приходского духовенства, а сложившийся порядок наследования приходов давал относительную легкость выполнения этой задачи. В то же время консистория вряд ли была готова распределять претендентов на вакантные места централизованно, считаясь только с их заслугами и уровнем образования.

Псковский архиерей имел возможность перемещать священников и других служителей церкви по своему усмотрению, но делал это лишь в крайней необходимости. Подобным случаем явилось упразднение целого ряда псковоградских и пригородных церквей в 1786 г. Консистории предписывалось немедленно определить на праздные священнические места в села Ратчи, Михеево и погосты Копылок, Павловский, Веинский и Сиженский священников из упраздненных церквей Пскова. Особенно это касалось священников, ранее переведенных из уезда в город. Предполагалось, что единовременно всех служителей церкви распределить на праздные места не удастся. Поэтому архиепископ Иннокентий, проигнорировав наследственные права на приходы всего духовенства епархии, запретил даже подавать прошения о замещении вакантных мест до тех пор, пока не будут распределены все лишние священно- и церковнослужители из Пскова.[184] Свидетель этих событий, священник псковской Космодемьянской церкви Онисим Негоновский, в своей “Домашней летописной книге” писал, что священников рассылали по праздным местам “с немалою обидою”.[185]

Говоря о наследовании приходов и мобильности духовенства, необходимо учитывать, что оно владело недвижимостью в местах своего проживания. Одной из причин стремления архиерея в процессе упразднения псковских церквей разослать по уездам прежде всего служителей церкви не горожан являлась меньшая вероятность наличия у них недвижимости в Пскове. Епархиальное начальство не имело возможности предоставлять причту казенные дома и поэтому одобрительно смотрело на приобретение городской недвижимости служителями церкви.

В 1775 г. Московский митрополит Платон даже попытался поставить вопрос о приобретении расположенных близ церквей домов тех служителей церкви, которые умирали, отрешались или переводились к другим местам. Помимо добровольного соглашения продавца и покупателя духовного чина требовалось еще и одобрение консистории. Без дозволения консистории нельзя было оформить купчую и закладную. Подобная мера была выгодна покупателю, огражденному таким способом, от желания продавца завысить цену, пользуясь отсутствием у покупателя выбора.[186] Очевидно, подобная инициатива московского митрополита нашла поддержку у светских властей. Свидетельство тому - высочайший указ от 8 мая 1779 г., воспрещавший переход дворовых мест близ церквей, принадлежащих духовенству в руки лиц из других сословий.[187] Следует также отметить и указ от 20 декабря 1767 г., который, как следовало из текста, касался преимущественно Московской духовной консистории. Предполагалось выкупать у прежних владельцев их дома близ церквей в пользу переведенных к этому приходу служителей церкви. Деньги предписывалось брать из церковной суммы, а если ее будет недостаточно - выплачивать остаток погодно. Плату за дворовое место имели право получать только сироты и вдовы. Воспрещалось допускать к владению дворовыми местами братьев и других близких родственников умершего, имевших свои места. Вдовам, имевшим взрослых дочерей, предписывалось находить для них достойных женихов, “чтобы они их содержали без платежа за место”.[188] И.К. Смолич расценил указ 1767 г. как санкционированную Синодом официальную регистрацию вакансий, имевшую целью закрепить приходы за детьми умерших владельцев, пока они проходят обучение, и фактическое признание права на наследование прихода по женской линии.[189]

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26