Реферат: Создание и развитие системы репрессивных органов в советский период

В январе вопрос вновь рассмотрело политбюро ЦК РКП(б) и 6 февраля 1922 года ВЦИК издал постановление «Об упразднении Всероссийской чрезвычайной комиссии и о правиле производства обысков, выемок и арестов». ВЧК и её подразделения на местах упразднялись. Их задачи передавались Государственному политическому управлению (ГПУ) при наркомате внутренних дел РСФСР. ГПУ поручалась борьба со шпионажем, бандитизмом, подавление вооружённых выступлений, охрана транспортных коммуникаций и границ республики, расследование всех противогосударственных выступлений. Документ оговаривал условия производства обысков и арестов, передачи расследованных дел в определённые сроки для решения в исключительно судебном порядке ревтрибуналами и народными судами и контроля за деятельностью ГПУ со стороны Наркомата юстиции.

ВЧК, созданная как чрезвычайный орган защиты, выполнила поставленные перед ней задачи и заложила основы дальнейшей деятельности органы госбезопасности. Системы «военного коммунизма» и «чрезвычайщины» показали свою экономическую и политическую несостоятельность и грозили крахом режиму. Переход к новой политике в хозяйственной и социально-политической сферах потребовал соответствующей реорганизации спецслужбы. Подчинение органов госбезопасности Наркомату внутренних дел, а губернских отделов ГПУ губисполкомам Советов органически включило секретную службу в государственную систему управления страной.

Произведённая реорганизация не явилась формальной сменой вывески, хотя суть специальной службы сохранилась. Если ВЧК действовала как чрезвычайный орган, обладая практически неограниченными полномочиями, то Государственное политическое управление при НКВД РСФСР, являясь составной частью советского государственного аппарата управления,  руководствовалось положениями о данном аппарате, закреплёнными в Конституции Российской Федерации. Органы госбезопасности стали юридически конституционными и тем самым был завершён переход от «чрезвычайщины» к государственности.

создание ссср, формирование огпу и его дальнейшие развитие

В связи с образованием Союза Советских Социалистических Республик постановлением ЦИК СССР от 15 ноября 1923 года создаётся Объединённое государственное политическое управление (ОГПУ) при Совнаркоме СССР как орган, объединявший и координирующий усилие республиканских ГПУ по борьбе с контрреволюцией, шпионажем и бандитизмом. Права и обязанности ОГПУ получили законодательное закрепление в Конституции Союза ССР 1924 года.

Наряду с перестройкой службы безопасности велось совершенствование всей системы административных учреждений и законодательства. В мае 1922 года сессия ВЦИК приняла первый советский Уголовный кодекс. Постановлением ВЦИК от 22 ноября1926 года был введён Уголовный кодекс РСФСР. Статья 58 гласила: «Контрреволюционным признаётся всякое действие, направленное к свержению, подрыву или ослаблению власти рабоче-крестьянских советов и избранных ими, на основе Конституции Союза ССР и конституций союзных республик, рабоче-крестьянских правительств Союза ССР, союзных и автономных республик, или к подрыву или ослаблению внешней безопасности Союза ССР и основных хозяйственных, политических и национальных завоеваний пролетарской революции». Кодекс новой редакции сохранил весьма аморфное определение контрреволюционного действия, а статьи57-69 раздела «Контрреволюционные преступления» объединил статью 58 с пунктами 1-14[1]. Принятие УК РСФСР знаменовало переход от действий на основе декретов и постановлений к деятельности на основе советского законодательства.

Тогда же, в 1922 году, сессия ВЦИК учредила Государственную прокуратуру и приняла «Положение о прокурорском надзоре», которое в числе прочих обязанностей вменяло прокуратуре наблюдение за деятельностью ГПУ. В результате реорганизации судебного аппарата была создана централизованная судебная система: народный суд, губернский суд и Верховный суд республики. Дела о контрреволюционных преступлениях вошли в компетенцию губернских и Верховного судов. При губернских отделах юстиции создавались коллегии защитников.

Реформы стали возможными при относительно спокойном внутреннем положении. Они способствовали укреплению  советского государственного строя, дали правовое оружие для борьбы с его противниками и, казалось бы, открывали реальные перспективы создания правового государства. Однако проводимому новому курсу не хватало последовательности.

Так, было отменено право органов госбезопасности на внесудебное рассмотрение дел, но 16 октября 1922 года постановлением ВЦИК Госполитуправлению предоставлялось право внесудебной расправы, вплоть до расстрела, в отношении лиц, взятых с поличным при бандитских и вооружённых налётах. Этим же постановлением Особой комиссии НКВД разрешалось высылать и заключать в лагеря принудительных работ деятелей оппозиционных партий и уголовников-рецидивистов. В марте 1924 года было создано Особое совещание при коллегии ОГПУ для внесудебного рассмотрения дел в отношении лиц, уличённых в контрреволюционной деятельности; постановления ОСО принимались с обязательным участием прокурора, наделённого правом их опротестовывать или приостанавливать выполнение.

Таким образом, исполнительная власть сводила на нет предписания власти законодательной, что не было случайным: режим диктатуры, именовавшейся пролетарской, вовсе не был заинтересован в послаблении своим противникам, и его характерной чертой становилось кардинальное расхождение между провозглашаемыми идеалами и свободами, с одной стороны, и их грубым попранием на практике, с другой.

При изучении качественного состава сотрудников губотделов ГПУ бросается в глаза низкий образовательный уровень. Даже в центральном аппарате ОГПУ в 1924 году из 2402 сотрудников высшие учебные заведения окончили всего 59 человек, а две трети были вовсе малограмотными. Низкий уровень образования был характерен не только для сотрудников службы безопасности, но для всех функционеров советского государственного аппарата.

Подвергся реорганизации низовой чекистский аппарат. Уездные политбюро ликвидировали и вместо них ввели институт уездных уполномоченных губотделов ГПУ. Они назначались по согласованию с губкомами партии и только два учреждения могли решать вопрос об их отзыве или замене. Подчинялись уполномоченные секретно-оперативному отделу, имели небольшой штат сотрудников. Обращает на себя внимание специальный параграф инструкции, озаглавленный «Взаимоотношения с парткомами и исполкомами». Не реже двух раз в месяц уполномоченный ГПУ был обязан информировать секретаря укома РКП(б) и председателя исполкома уездного Совета о положении в уезде и получать от них сведения, необходимые для оперативной работы. Теперь руководитель подразделения госбезопасности отчитывался только перед руководителями партийного комитета и исполкома Совета. Депутаты и рядовые коммунисты лишились права что-то знать и как-то влиять на деятельность местных подразделений ГПУ. Все вопросы решались партийно-чекистско-советской элитой в узком кругу. В дальнейшем руководитель органа госбезопасности при необходимости информировал исключительно первого секретаря соответствующего комитета коммунистической партии. Партийное руководство осуществлялось на основе выработанных методов: определение узловых направлений деятельности; подбор, расстановка и воспитание кадров; контроль за исполнением партийных директив и решений. На пленумах и заседаниях бюро парткомов периодически заслушивались отчёты руководителей местных подразделений ОГПУ. Представители губотделов избирались в составы руководящих партийных и советских органов. Как правило, начальники губотделов избирались членами бюро губкомов РКП(б) и президиумов исполкомов губернских Советов. Практика представительства, заложенная в начале 1920-х годов, сохранилась до начала 1990-х годов.

С середины 1920-х годов создались реальные предпосылки для сосредоточения усилий органов госбезопасности на борьбе с иностранными спецслужбами. Однако сохранить наметившийся курс, отвечавший исторической реальности, не удалось. Введение чрезвычайных мер по хлебозаготовкам 1928 года означало возврат партийно-государственной верхушки к незабвенной для неё практики «военного коммунизма» и «чрезвычайщины». Органы госбезопасности были втянуты сначала в силовое решение острых экономических проблем, именно на органы ГПУ была возложена основная роль в осуществлении коллективизации сельского хозяйства: его представители входили в «тройки» по ликвидации кулачества, его воинские части обеспечивали депортацию раскулаченных, затем в обеспечение ГУЛАГом «великих строек коммунизма». На них стало опираться сталинское большинство ЦК в ожесточённой борьбе за власть в партии. Тоталитарный режим стремительно выдвинул административные органы на ведущее место в системе управления страной. В 1934 году функции государственной и общественной безопасности сосредотачиваются в мощнейшем объединении – Наркомате внутренних дел СССР. Это был закономерный результат.

сталин, ГУЛАГ

В литературе длительное время идеализировался период Ленина-Дзержинского как абсолютно противоположный периоду Сталина. Но именно в их время под влиянием как сложной внутренней и внешней обстановки, так и воззрений лиц, пришедших к власти, сложился ряд обстоятельств,. как-то: классовая непримиримость , во многом подогреваемая искусственно; абсолютизация жёстких, силовых методов борьбы за достижение поставленных целей; готовность к применению массовых акций устрашения; господство одной партии с полным неприятием инакомыслия; полное подчинение органов госбезопасности аппарату правящей партии; специфический подбор, расстановка и воспитание чекистских кадров. При определенном стечении эти обстоятельства могли быть и на деле были использованы правящей верхушкой в собственных низменных и преступных целях.

Строго говоря, сталинская клика ничего нового в заложенную систему не внесла. Изменились ишь масштабы: если раньше жертвы террора исчислялись тысячами, то с конца 1920-х годов –миллионами. Процессы, начавшиеся в России после Октября, продолжавшиеся после смерти Ленина, достигшие апогея при антинародном сталинском режиме, происходившие в так называемых странах народной демократии после второй мировой войны, - не случайны. Это не отступление от марксизма-ленинизма, не его извращение, как пытались представить партийные теоретики, это суть марксизма-ленинизма. В России и других странах, принявших марксистско-ленинское учение, произошло то, что неминуемо должно было произойти. В первой половине 1930-х страну вновь охватил кризис. Хорошо известная практика первого советского десятилетия служила примером. Нужно было найти врага. Именно «внутренний враг» должен был оправдать культивировавшуюся «жизнь в осаждённой крепости» социализма, ответить за страшные провалы политических и социально-экономических экспериментов.

В 1930 году создаётся Управление лагерей (УЛАГ) ОГПУ, вскоре переименованное в Главное управление лагерей (ГУЛАГ). Семнадцать тысяч заключённых в 1930 году и около двух миллионов в 1940-м, сотни тысяч расстрелянных… «Врагом народа» становится сам народ.

Вновь прозвучал спасительный для режима выстрел: 1 декабря 1934 года в Смольном был убит С.М. Киров. В тот же день президиум ЦИК СССР принял постановление «О порядке ведения дел по подготовке или совершению террористических актов». Первые 38 жертв, арестованных в Ленинграде уже через день были расстреляны. Одна за другой обнаруживались крупные «контрреволюционные организации», проходили судебные процессы, начались поголовные аресты бывших оппозиционеров, членов мелкобуржуазных партий, военнослужащих белых армий и прочих. «Красный террор» 1918 года обрёл новые формы.

Состоялся февральско-мартовский пленум ЦК ВКП(б) 1937 года, на котором Сталин повторил высказанный ещё в 1929 году тезис, будто бы по мере продвижения к социализму классовая борьба будет всё более и более обостряться. Массовая бойня, развёрнутая по всей стране, получила новый «теоретический» импульс. Последователи и ученики посчитали уничтожение эксплуататорских классов в качестве одного из главных признаков построения в основном социалистического общества в СССР и закрепили его в Конституции 1936 года.

Подчеркнём ещё раз, что к этому времени никакого реального классового противника в марксистско-ленинистском понимании этого термина режим давно не имел.

В 1937 года волна репрессий, по настоящему массовых, захлестнула все районы страны. Репрессии затронули все слои общества. Раскрывались так называемые «контрреволюционные организации». Репрессии обрушились на людей, полностью разделявших и проводивших в жизнь «генеральную линию», верных сторонников режима. Репрессии захватили лиц весьма далёких от политики, никогда не состоявших не в каких партиях, живших плодами рук своих. По обвинению в создании «террористических групп» и «контрреволюционных групп повстанцев» арестовывались тысячи рабочих, колхозников, служащих, специалистов, священнослужителей.

Явью стала система, с провиденческим гением описанная Фёдором Достоевским в бессмертных «Бесах»: «У него каждый член общества смотрит один за другим и обязан доносом. Каждый принадлежит всем и все -  каждому. Все рабы и в рабстве равны. В крайних случаях клевета и убийство, а главное – равенство… Не надо высших способностей! Высшие способности всегда захватывали власть, были деспотами и развращали более, чем приносили пользы, их изгоняют или казнят. Цицерону отрезывается язык, Копернику выкалываются глаза, Шекспир побивается камнями…»

Антинародная политика правящего режима требовала соответствующих исполнителей, многие из которых вскоре разделили участь своих жертв. Сталин боялся оставлять в живых свидетелей и исполнителей своих злодеяний. Волны репрессий обрушивались и на сам НКВД. Жертвами палачей становились и честные сотрудники, не принявшие правил кровавой игры, и сами палачи. Периодические чистки в НКВД, не меняя сути этой организации, делали её только более жестокой. Уничтожение ягоды и его подручных, организованное по ими же ранее применявшимся сценариям, осуществлялось руками Николая Ежова, превратившего год 1937-й в слово нарицательно, в символ трагедии целого народа. В тридцать седьмом за считанные месяцы число арестованных по политическим мотивам возросло в десятки раз, тюрьмы были переполнены. Органам госбезопасности было разрешено применять пытки. Никто не мог чувствовать себя в безопасности, по Советскому Союзу растёкся страх. И не только по Советскому Союзу. Ни одной из компартий Коминтерна, чьи представители были в Москве, не удалось избежать смертельных ударов, при этом особенно пострадали польская, германская, югославская, венгерская кампании. После этого вновь наступило время заметать следы, уничтожать палачей и фальсификаторов.

13 июня 1939 года на Ежова заведено уголовное дело. В анкетной графе «Профессия и специальность» им было написано – портной, слесарь, а в графе «Образование» – незаконченное низшее образование. От одного его слова зависела жизнь любого человека на 1/6 части суши планеты. Он отверг на суде все обвинения, которые он признал на предварительном следствии, Ежов в то же время заявил, что «есть и такие преступления, за которые меня можно и расстрелять». Что же это были за преступления? «Я почистил 14000 чекистов, - говорил  Ежов. –Но, огромная моя вина заключается в том, что я мало их почистил… Я давал задание тому или иному начальнику отдела произвести допрос арестованного и в то же время сам думал: «Ты сегодня допрашивай его, а  завтра я арестую тебя». Кругом меня были враги народа, мои враги. Везде я чистил чекистов. Не чистил их только в Москве, Ленинграде и на Северном Кавказе. Я считал их честными, а на деле получилось, что я под своим крылышком укрывал диверсантов, вредителей, шпионов и других мастей врагов народа».

Кровавый театр абсурда… Ежова расстреляли. Вот такие люди с извращённой психикой вершили судьбами страны, были и судьями, и палачами, и неизбежными жертвами.

Но ликвидация Ежова и его ближайших помощников в 1930-1940 годах вновь ничего не изменила: взошла звезда Лаврентия Берия, имя которого и после смерти Сталина внушало ужас и простым смертным и сильным мира сего из окружения «вождя народов». В годы жестоких испытаний в период Великой Отечественной войны, когда все усилия народа были напряжены во имя достижения победы, маховик репрессий продолжал безостановочно работать. НКВД беспрекословно осуществил решение правительства о выселении с исторической родины и других мест постоянного проживания на восток – калмыков, карачаевцев, чеченцев, ингушей, балкарцев, крымских татар, турок из Месхетии,  немцев Поволжья. Без домашнего скарба, в «телячьих» вагонах людей везли в Сибирь, где многих ждала смерть от голода и холода.

Процессы 1946 года по делам молодёжных групп, самостоятельно изучавших философию, литературу, историю; борьба с «космополитизмом»; «Ленинградское» и «Мингрельское» дела, «дело врачей-отравителей» - вот только наиболее известные процессы послевоенных лет. А сколько было других, малоизвестных, но от того не менее трагичных.

Хрущёвская «оттепель» и брежневское «похолодание»

Хрущёвская «оттепель» позволила во многом остановить карусель смерти. С процессами над Берией и Абакумовым наиболее одиозные проявления политики массового террора ушли в прошлое, органы госбезопасности были освобождены от лиц, прямо замешанных в репрессиях. Миллионы людей возвращались из небытия ГУЛАГа к нормальной жизни, восстанавливалось их доброе имя. Однако не менялась тоталитарно-бюракратическая общественная система, основанная на господстве одной идеологии, на страхе и подавлении, а значит, не могли качественно измениться те функции, которые выполняли органы госбезопасности, этой системе служившие. Да, КГБ стал действовать методами более деликатными, тонкими, но репрессивная его сущность осталась прежней.

И не случайно, что с ростом оппозиции реформаторским начинаниям Хрущёва Комитет госбезопасности во главе с                 В.Е. Семичастным оказался в центре заговора, приведшего к отстранению Хрущёва от власти в октябре 1964 года.

Новая, брежневская эпоха возвестила о своём приходе похолоданием политического климата, ростом нетерпимости властей к любым проявлением инакомыслия. В Уголовном кодексе появилась статья (190), предусматривающая наказание за распространение слухов и информации, порочащих государственный и общественный строй. Это оставляло широкое поле для толкования состава преступления и развязывало руки КГБ. Главными врагами теперь становились диссиденты – честные и думающие люди, совесть нации, отстаивавшие идеалы демократии, прав человека, гражданского общества. Многих из них ждали тюрьмы, после короткого и негласного суда. Другие оказывались в психиатрических «лечебницах», после того как специально подобранные КГБ комиссии «экспертов» находили у них всякого рода патологические синдромы на антисоветской и иной почве. Третьи – с которыми нельзя было так просто расправиться, люди масштаба Александра Солженицына и Андрея Сахарова – превращались в изгоев общества. За каждым их словом и шагом КГБ тщательнейшим образом следил, используя все мыслимые контрразведывательные средства. Свидетельство тому – 550 томов дела оперативной разработки по Сахарову 105 томов – по Солженицыну, которые хранились в архивах КГБ.

«С чувством гнева и презрения отзываются о Солженицыне представители рабочего класса и колхозного крестьянства, выражающие своё возмущение развёрнутой на Западе антисоветской компанией вокруг имени этого предателя» – информировал 17 января 1974 года ЦК КПСС Председатель КГБ Юрий Андропов, приводя в доказательство слова никому не известных токарей, доярок, учёных, в глаза не видевших ни одной строчки из произведений великого писателя гуманиста. Через 2 недели – 6 февраля – в тот же адрес идёт документ подписанный Андроповым и Генеральным прокурором Руденко, в котором помимо обвинений было предложено заявить Солженицыну, что в связи с его антисоветской деятельностью Прокуратура СССР считает необходимым заняться рассмотрением имеющихся на этот счёт материалов. И ещё через неделю Нобелевский лауреат был выдворен из Советского Союза.

Без суда и следствия на 7 лет в г. Горький был выслан великий учёный, человек совести академик Сахаров. Советская власть лишила его трёх звёзд Героя Социалистического труда, за разработки в области ядерной физики, которые привели к созданию советского атомного оружия, которое помогло просуществовать этой власти за «железным занавесом» ещё десятки лет.

Комитет госбезопасности, был опасен не только как репрессивный механизм, он был одним из главных, если не самым главным, источником той информации, на основании которой принимались решения высшим государственным руководством. В том, что экономика СССР была истощена в результате убийственного военного строительства, помимо объективной логики соперничества двух сверхдержав в значительной степени виновата информационная политика КГБ. Со стороны Комитета постоянно поступали сведения об отставании Советского Союза от Запада по тем или иным компонентам вооружений, которые служили основанием для дальнейшей раскрутки спирали военных программ, без учёта реальных возможностей и нужд людей. А паранойя поиска врага в лице «мирового империализма», только способствовала раздуванию студёных ветров «холодной войны».

заключение

И всё же. Нельзя, просто говорить о том, какие ужасные дела творила служба госбезопасности, что в ней работали только люди жаждущие крови – это не правильная точка зрения, нельзя всё окрасить в тёмные цвета, хотя тёмные цвета и превалировали, нельзя при всём притом забывать о деяниях советской разведки, о яростном, героическом сопротивлении пограничных войск при вторжении фашистских захватчиков, об успешном противостоянии спецслужбам фашистской Германии и её союзников в годы Великой Отечественной войны, деятельность по организации партизанских движений на временно оккупированных территориях. Было множество сотен сотрудников открыто выступивших против сталинской системы произвола и за это поплатившиеся жизнью. И не вина, а трагедия честных людей работавших в КГБ и сотрудничавших с ним, искренне веривших в идеалы служения Родине, что на самом деле они служили не Родине, а системе. Люди подчинялись общему потоку жизни, принимали действительность такой, какая она есть, жили и честно, как понимали это для себя, делали своё дело. Таковы были суровые правила тоталитарного режима: либо ты живёшь «как все», как указывает вождь, партия, «народ», либо ты уже не народ, а «враг народа» и должен уйти из народа, в небытиё. И люди, жившие в такой системе, к ней приспосабливались, вырабатывали свои механизмы самозащиты, в том числе и от совести. Совесть ведь тоже убивает. И кто может взять на себя смелость осуждать их за то как они жили? И за что? «Не судите, да не судимы будете».

Сделав простейшие выводы из всего вышеизложенного, можно прийти к одной простой схеме, что органы государственной безопасности, какими бы особыми и секретными они не были, как составная часть государственного аппарата должны прежде всего служить не отдельным политическим интересам и амбициям, а стоять на страже подлинных интересов народа и Отечества.

Список используемой  литературы:

1.    Ворт Н. История Советского государства. 1990-1991: Перевод с французского –2-ое издание –М.: Прогресс-Академия, 1993г.

2.    Феофанов Ю.В. О власти и праве. Публицистические этюды –М.: Юридическая литература, 1989г.

3.    Крюкачёв С. Хроника коммунистического террора. Трагические фрагменты новейшей истории Отечества. События. Масштабы. Комментарии. 4.I. 1917-1940 г.г. Краснодар, 1995г.

4.    А. Антонов-Овсеенко. Враги Народа. –М.: «Интеллект», 1996г.

5.    Александр Уралов (А.Авторханов). Убийство чечено-ингушского народа. –М: СП «Вся Москва», 1991г.

6.    Вадим Бакатин. Избавление от КГБ. –М.: Изд-во «ХХ век», 1994г.

7.    Под редакцией О.И. Чистякова. История отечественного государства и права. М.: Издательство БЕК, 1999г.

[1] Уголовный кодекс РСФСР редакции 1926 года. М.,1927. С.6,122; УК действовал до 27 октября 1960 года.