Реферат: Податная реформа Петра Великого

действительно  освобождаться  от  военной  повинности, то  крестьяне  с  полным  основанием  требовали, чтобы  освободили  и  их – не от рекрутчины,  а  от  крепостничества.

     Подушная подать  принесла  государству в 1724г. более половины  государственного бюджета, но  она же и  отразилась на жизни населения  тяжелее всего.

     По указу  1723г. холопы облагались  государственными налогами  наравне  с  крепостными  крестьянами  сливаясь,  таким образом,  вместе  с  ними  в  единое  сословие,  податный  класс. Даже  городская  реформа  1718г.  вследствие  которой  появились  относительно  зависимые  городские  магистры,  городские  гильдии  с  их  выборными,  независимыми  от  властей  представительствами  имела  целью  создать  надёжное  тяглое  сословие, поставщиков  казны.

      В  городской  реформе  красной нитью  проходит  та  же  мысль,  которая  легла  в  основу  реформ  дворянства. Пётр  понял,  что  необходимо  расширить  и  углубить  сами  источники  государственного  дохода,  а  не  просто  изловчаться  только  в  усилиях  их  исчерпать.        

       Конечно,  и  сама  новая  сословная  структура  податного  населения,  и  жёсткая  регламентация  прав  и  обязанностей  каждого  сословия,  и  ограничения  территориальных,   а  так  же  социальных  перемещений  увеличивали   шансы  правительства  при  взимании  платежей.  При Петре  податные  тяготы  утроились,  а  население  за  время  его  царствования  сократилось  на  20%.

       И так для  покрытия  больших  военных  расходов  Пётр  повёл  к  податной  реформе,  поощрению   промышленности  и  торговли,  а  так  же  были  приняты  такие  меры  как:

      А) Выпуск низкопробной  монеты  (перечеканка  из  монеты 

полноценной);

      Б)  Налоги  разного  рода,  главным  образом  промысловые;

      В)  Монополии на  табак,  соль,  сало,  дёготь  и  др.

      Г)  Подушная  подать.

3.Отношение  к  реформе  Петра І современников.

    Деятельность  Петра  І  до  сих пор не  имеет  в  нашем  общественном  сознании  одной  твёрдо  установленной  оценки.  На  Податную реформу Петра  смотрели  по-разному, и  его  современники  и   мы.  Одни  старались  объяснить  себе  значение  реформы  для  последующей  русской  жизни,  другие  же  занимались  вопросом  об  отношении  этой  реформы  к  явлениям  предшествующей  эпохи.  Деятельность  Петра  обсуждали  уже  его  современники.  Их  взгляды  сменялись  взглядами   ближайшего  потомства,  судившего  по  преданию,  понаслышке, а  не  по личным  впечатлениям.  Затем  место  преданий  заняли  исторические  документы. 

    Современники  Петра  считали  его одного  причиной  и  двигателем  той  новизны,  которую  вносили  в  жизнь  его  реформы.  Эта  новизна  для  одних  была  приятна,  потому  что  они  видели  в  ней  осуществление  своих  желаний  и  симпатий,  для  других  она  была  ужасным  делом,  ибо  как им  казалось, подрывались  основы  старого  быта.  Равнодушного  отношения  к  реформам  не  было  ни  у  кого, так  как  реформы  задевали  всех.  Но  не  все  одинаково  резко  выражали  свои   взгляды.  Пылкая, смелая  преданность  Петру  и  его  делу  отличает  многих  его  помощников;  старинная  ненависть  слышится  в  отзывах  о Петре  у многих  поборников старины.  Первые  доходят  до  того,  что  зовут  Петра  «земным  богом», вторые   не  страшатся  назвать 

его  антихристом. И  те,  и  другие  признают  в Петре  страшную  силу  и  мощь,  и  ни те,  ни  другие  не  могут  спокойно  отнестись к нему,  потому,  что  находятся  под  влиянием  его  деятельности.  И  преданный  Петру  Наратов,  двадцать  лет  ему  служивший,  и  какой-нибудь  изувер-раскольник,  ненавидевший  Петра  всем  своим  существом,  одинаково  поражены  Петром  и  одинаково  не  способны  судить  его беспристрастно.  Многие  люди,  жившие  и  после его  смерти,  продолжали  ему  удивляться  не  меньше  современников.  Они  жили  в  созданной  им  гражданской  обстановке  и  пользовались  культурой,  которую  он  так  старательно насаждал.  Всё,  что  они  видели  вокруг  себя  в  общественной  сфере,  вело  начало  от  Петра.  О Петре  осталось  много  воспоминаний,  о  том  же,  что  было  до  него,  стали  забывать. 

   Преобразования  Петра І  касались  всех  сторон  общественной  жизни  и  всех  классов  московского  общества.  Поэтому  люди  всех  направлений  и  положений  почувствовали  реформу  Петра  и,  задетые  ею,  так  или  иначе,  высказывали  своё отношение  и  к  преобразованию,  и к  преобразователю[18].  Отношение это  было  разнообразно.  Не  все  понимали,  к чему  стремился  Пётр,  не  все  могли  сознательно  отнестись  к  преобразованиям.  Массе,  реформы  казались  странными,  ненужным  и  не понятным  делом.   Народ  не  мог  уловить  в  деятельности  Петра,  исторической  традиции, которую  видим  теперь  мы,  поэтому  считал  реформу  не  национальной  и  приписывал  её  личному  капризу  своего  царя.  Однако  много отдельных  лиц,  не  только  из высших  слоёв  общества,  но  и  из  народных  масс  умели  сочувствовать  Петру. Эти  люди  являлись  деятельными сотрудниками  государя.   Так,  в  эпоху  Петра  образовалось  в  его  государстве  две  стороны  людей:  противников  и сторонников  реформы.   

   В 1698г.  стрелецкий  розыск  и  резкие  нововведения   Петра  по  возвращению  из-за  границы  сразу  возбудили  внимание  народа,  который  был  удивлён  и  жестокостью  государя,  и   его  немецкими  еретическими  замашками.  В обществе  пошли  оживлённые  разговоры,  о  которых  мы  знаем  довольно  много  из  дел  Тайного  приказа (Преображенского),  занимавшегося  следствиями  политического  характера.  В  Москве  и  в  областях  роптали  на Петра  за  то,  что  «бороды  бреет  и  с  немцами  водится  и вера  стала  немецкая». Соображая  «чего  ждать  от  басурмана»,  не удивлялись,  что  Пётр  оказался  жестоким в  стрелецком  розыске.  Однако  проявление  этой  жестокости    поражало  народное  воображение;  даже  бабы  говорили  между  собой,  что  «которого  дня  государь  и  князь  Ромодановский  крови  изопьют,  того  дня  и  те  часы  они  веселы,  а  которого  дня  не  изопьют,  и того  дня  им  хлеб  не  естся[19]».   Позже,  когда  с  началом  шведской  войны  очень  усилились  подати  и  повинности,  происходили частые  рекрутские  наборы,  и служба  дворян  стала  тяжёлой,  это  напряжение  государственных  сил  объяснили  не  политическими потребностями,  а  личным  капризом  царя.  Ему  желали  смерти,  потому  что  думали:  «Как  бы  Петра  убили,  так  бы  и  служба  минула,  и  черни  бы  легче  было». Но  Пётр   жил  и  требовал  от  народа  усиленного  труда.  Не  привыкшие  к  такому  труду  с  отчаянием  восклицали:  «Мироед,  весь  мир  переел.  На  него,  кутилку,  переводу  нет,  только  переводит  добрые  головы.  Пётр  казался  врагом;  он  дворян  всех  выволок  на  службу,  крестьян  разорил  с домами»,  побрал  их  в солдаты,  а  жён  их  «осиротил  и  заставил  плакать  век».  «Если он  станет  долго  жить,  он  и всех  нас  переведёт» - говорили в  народе.

       Таким  образом,  личность  Петра  и  его  культурные  вкусы  и политическая  деятельность  были  не  поняты  массой  и  возбуждали  недовольства.  Не  понимая  происходящего, все  недовольные  с  недоумением  ставили  себе  вопрос  о  Петре.

      Уже  в первые  годы  ХVШв.  появилось  несколько  ответов.  Заграничная  поездка  предлог  к  одному  ответу;  «немецкие»  привычки  Петра  создали  другой  ответ.  На почве  религиозного  консерватизма  вырос  третий,  столь  же  легендарный,  как  и  первые  два.  Во-первых,  стали  рассказывать,  что  Пётр  во  время  поездки  за  границу  был  пленён  в  Швеции  и  там  «закладен  в  столб»,  а  на  Русь  выпущен 

вместо  него  царствовать  немец.  Поводами  к  этой  легенде служили  рассказы  о  том,  что  Пётр в Швеции  не  «закладен  в  столб»,  а  посажен  в бочку  и  пущен  в море.  Ходила  в  народе  легенда  о  том, будто  Пётр  родился  от  «немки  беззаконной».  И  как  царица   Наталья  Кириловна  стала  отходить  с сего света и  в то  число  говорила: « Ты, де,  не  сын  мой,  замененный».  Не  чём  основывалось  такое  объяснение  происхождения  Петра,  высказывали  наивно  сами  рассказчики  легенды: «Велит  носить  немецкое  платье – знатно,  что  родился  от  немки». 

    В-третьих,  наконец,  в  среде,  кажется,  раскольничьей,  выросло  убеждение,  что  Пётр  антихрист,  потому что  гонит  православие, и  разрушает  веру христианскую.  «Получив  широкое  распространение  в  тёмной  массе  народа,  все  эти  легенды  спутывались,  варьировались  без  конца  и  соединялись  в  одно  определение  Петра: «Он  не  государь–латыш;  поста  никакого  не  имеет;  он  льстец,  антихрист, рождён  от нечистой  девицы». 

     Но  недовольство  народа  не переходило  в  общее открытое  сопротивление  Петру.  Народ,  правда,  уходил  от  тяжести  государственной  жизни  целыми  массами   в  казаки,  в Сибирь,  даже  в Польшу.  Однако   обаяние  грозной  личности  Петра,  отсутствие  самостоятельных,  общественных  союзов,  наконец,  отсутствие  единодушного отношения  к  Петру  и   реформе,  привели  к  тому,  что 

против  реформы  Петра  были  лишь  отдельные  местные  вспышки.

     Сторонники  и  сотрудники  Петра  являлись,  без  сомненья,  меньшинством  в  русском  обществе;  но  воспитанные  в  школе  Петра  и поставленные  им  у  власти, они  прониклись  взглядами  своего  воспитателя  и после  его  смерти,  не  дали  государству  уклониться  на  путь  реакции. 

    И  знатный, и  не  знатный,  и  русский,  и  не  русский,  и  обруселый  иноплеменник  одинаково  могли  подняться  до  непосредственной  близости  к  царю – реформатору. Поднимались  до  такой  близости  и  иностранцы,  случайно  появившиеся в  России  и  ей  чуждые; но  Пётр  лаская  из  и  доверяя   им,  не  ставил  из  не  первые  места;  везде  над  ними  возвышался  русский  человек,  хотя  бы  и  меньше  иностранца  знавший  дело.

     Однако  авторитет  могучего  государя,   привычка  к долгому  совместному  служебному  и  житейскому  общению,  привычка  к  новым  формам  государственной  жизни  и  деятельности  соединили  всю  эту  разноплеменную  и  разнохарактерную  дружину  Петра  в  плотный,        однородный  круг  практических  государственных  дельцов.  Не  во  всём  понимая и  разделяя  планы  Петра,  его  дружина  вела,  однако,  государство  по привычному  пути  и  после  смерти  реформатора –

государя.  Необычайное  распространение  в обществе  ХVШв.  преувеличенной  похвалы  личности  и  делам  Петра,  составленных  современниками  реформы,  свидетельствует  о  том,  что  сочувствие  Петру  было  очень  сильно, среди  более  или  менее  образованных  людей.

     Такие  личности,  как  Татищев  и  Посошков,  действуя  в  совершенно  различных  сферах  общества,  выполняли  одно  и  то  же  назначение:  являлись  хранителями  новых  начал  общественной  жизни,  получивших  силу  с царствованием  Петра.  Они  своими  трудами,  речами  и  жизнью  распространяли эти  начала  среди  косной  и недоверчивой  массы  и,  увлекая  многих  за  собой,  были  действительными  сотрудниками  Петра.

    Хотя  и  достаточно  было  у Петра  таких  сотрудников,  однако   они  оставались  в  меньшинстве.  Уже  в  конце  царствования  Петра  Посошков  замечал, что «видим  мы  все,  как  Великий  наш  Монарх  трудит  себя,  да   ничего  не  успеет, потому  что  пособников  по  его  желанию  не  много».  Если  дело  Петра  и  не  пропало  с  кончиной  его,  а  стало  жить  в  истории,  то   причина  этого  не  в  сочувствии  общества,  а  в  полном  соответствии  реформы  с  вековыми  задачами  и  потребностями  народа.   

4.Историческое значение реформы и деятельности Петра Великого.

   Была  ли  реформа  традиционной  или  же  она была  резким  неожиданным  подготовленным  переворотом  в  государственной  жизни  Московской  Руси?

    Ответ  довольно  ясен. Реформа  Петра  по  своему  существу  и  результатам  не  была  переворотом.  Пётр  не был «царём – революционером»,  как  его  иногда  любят  называть.

    Прежде всего,  он   много  сделал  для  достижения  заветных  помыслов  Московской  Руси,  но  не доделал  всего. 

     Во  внутренней  политике   Пётр  недалеко  ушёл  от  ХVПв.  Государственное  устройство  осталось  прежним,  полнота  верховной  власти,  сформулированная  царём  Алексеем  в  словах  Деяний  Апостольских,  получила  более  пространное  определение  при  Петре  в  Артикуле  Воинском,  в  указах,  наконец,  в  философских  трактатах  Феофана  Прокоповича. Земское  самоуправление, имевшее не политический,  но  сословный  характер  до Петра,  осталось  таким  же и  при  Петре.  Над  органами  сословного  самоуправления,  как  и  раньше,  стояли  бюрократические  учреждения,  и  хотя  внешние  формы  администрации  были изменены,  общий  тип  её  остался  неизменным.  Как  и  до Петра,  было  смешение  начал  личного  с  коллегиальным,  бюрократического  с  сословным.

     Деятельность Петра  не  была  и общественным  переворотом.  Государственное  положение  сословий  и  их  взаимные  отношения  не  потерпели  существенных  изменений.  Прикрепление  сословий  к  государственным  повинностям  осталось  во всей  силе,  изменился  только  порядок  исполнения  этих  повинностей.  Дворянство  при  Петре  не  достигло  ещё  права  владения  людьми  как,  сословной  привилегии,  а  владело  крестьянским  трудом  лишь  на  том  основании,  что  нуждалось  в  обеспечении  за  свою  службу.  Крестьяне  не  потеряли  прав  гражданской  личности  и  не  считались  ещё  полными крепостными.

      Жизнь  закрепощала  их  всё больше,  но  как  мы  видели,  началось  это  ещё  до Петра, а  окончилось  уже  после  него.

      В  экономической  политике  Петра,  в  её  целях  и  результатах,  так же  нельзя  видеть  переворот.  Пётр  ясно  определил  задачу,  к  решению  которой  неверными  шагами  шли  и  до  него, - задачу  поднятия  производительных  сил  страны[20].  Результаты,  достигнутые  Петром,  не  поставили  народного  хозяйства  на  новое  основание.  Главным  источником  народного  богатства  и  при  Петре  остался  земледельческий  труд,  и  Россия,  имея   после  Петра   более  200  фабрик  и  заводов,  была  всё-таки  земледельческой  страной,  с  очень  слабым  торговым  и  промышленным  развитием. 

      На  русское  общество  реформа  Петра  произвела  странное  впечатление,  после  осторожной  и  медлительной  политики  московского  правительства.  В  обществе  не было  того  сознания  исторической  традиции,  какое  жило  в  гениальном  Петре.  Московские  люди  объясняли  себе  и  внешние  предприятия, и  внутренние  нововведения  государя  его  личными  капризами,  взглядами  и  привычками.  Частные  нововведения  они  противопоставляли  частным  обычаям  старины  и  считали,  что  Пётр  безжалостно  рушил  их  старину.  За  разрушенными  и  введёнными  вновь  частностями  общественного  быта они  не  видели  общей  сущности  старого  и нового.  Общественная  мысль  ещё  не  возвышалась  до сознания  основных  начал  русской  государственной  и  общественной  жизни  и обсуждала  только  отдельные  факты.  Вот  почему  современникам  Петра,  присутствовавшим  при  бесчисленных  нововведениях,  казалось,  что  Пётр  перевернул  вверх  дном  всю  старую  жизнь,  не  оставил  камня  на  камне  от  старого  порядка.  Видоизменения  старого  порядка  они  считали  за  полное  его  уничтожение.

    Такому  впечатлению  современников  содействовал  и сам  Пётр.  Его  поведение,  вся  его  манера  действовать показывали,  что  он  не  просто  видоизменяет  старые  порядки,  но  и  питает  к  ним  страстную  вражду  и  ожесточённо борется  с  ними.  Он  не  улучшал  старину,  а гнал  её  и принудительно  заменял  новыми  порядками.  Это  неспокойное  отношение  к  своему  делу,  боевой характер  деятельности,  ненужные жестокости,  принудительность и строгость мероприятий, - всё  это  явилось  у  Петра,  как  результат  впечатлений  его  детства  и  молодости.  Выросший,  среди  борьбы  и  вражды,  видевший  и  открытые  бунты,  и  тайную  оппозицию,  Пётр  выступил  на  путь  реформы  далеко  не  спокойный  духом.  Он  ненавидел  ту среду,  которая  отравляла  его  детство,  и  те  тёмные  стороны  старой  жизни,  которые  сделали  возможной  эту  среду.  Поэтому,  уничтожая  и  видоизменяя  старые  порядки, он  в  свою деятельность  монарха вносил  личные  чувства  пострадавшего  человека.  Принуждённый  бороться  за  свою  власть  и  самостоятельность  вначале  правления,  Пётр  сохранил  боевые  приёмы  навсегда.  Встреченный  открытой  враждой  сначала,  чувствуя  и  потом  скрытое  противодействие  себе  в  обществе,  Пётр  всё  время  боролся  за  то,  во  что  верил  и  что  считал  полезным.  В 

этом  объяснение  тех  особенностей  в  реформационной  деятельности  Петра, которые  сообщили  его  реформе  черты  резкого  насильственного  переворота.

      Однако  по  существу своему  реформа  эта  не  была  переворотом.

      Податная  реформа,   здорово  помогла  России  в  изыскании  денег  в  бюджет  страны,  но  легла  тяжелым  бременем  на  податный  класс  в  основном  на  крестьянство.

Заключение

    Подводя  итоги  Петровских  преобразований,  прежде  всего,  следует  сказать,  что  современники  Петра І,  да  и  в  настоящее  время  историки,  политики  и  простые  граждане  оценивают  их  далеко  не  однозначно.  Многое  об  этом  было  написано  в  этой  работе,  в  том  числе  и  о  податной  реформе  Петра.  Однако  ввиду  огромной  значимости  реформ  необходимо  подвести  итог,  дать  общую  оценку  реформам,  в  том  числе  и самой  личности  Петра І.

     Хотя  и  приготовлена  была  деятельность  Петра  всей  предшествующей  историей  и  необходимо  истекала  из  неё,  как  требовалось  народом,  который  путём  страшного  переворота  должен  был  выйти  из  отчаянного  положения  на  новую  дорогу,  к  новой  жизни.  Но  это  нисколько  не  уменьшает  величие  человека,  который        при совершении  такого  трудного  подвига  подал  мощную  руку  великому  народу,  необычайною силою   соей  воли  напряг  все  силы,  дал  направление  движению.

     В сознании  русского  народа  петровский  переворот  представляет  самое  важное  явление.  При  известных  условиях  появились  новые  взгляды  на  средства,  которыми  поддерживается  историческая  жизнь  народа. 

     Переворот,  совершенный  Петром, провозгласивший  несостоятельность  древнерусского,  чисто  национального  быта  и  потребовавший  от  своего  народа,  чтобы  он  заимствовал  учреждения  и  обычаи  у  народов  чуждых  -  такой переворот  не  мог  возбудить  сочувствия  в людях,  служивших  господствующему  принципу.  Сюда  присоединяется  доведённый,  так же  до крайности  взгляд  на  значение  народных  масс.  Пётр  явился  страшным  деспотом,  который  руководствуясь  своим  произволом,  своим  личным  взглядом,  заставил  насильно  часть  своего  народа,  высшие  слои  общества,  переменить  древние  прадедовские  нравы  и  обычаи  на  новые,  чуждые,  тогда  как  низшие  слои  населения  сослужили  перед  отечеством  великую  службу,  остались  верны  старине,  таким  образом,  произошло  раздвоение  между  высшими  и  низшими  слоями  народонаселения,  что  и  составляет  главное зло  русской  земли,  начиная  с  царствования  Петра. 

     Податная реформа Петра I стала важным событием в истории России XVIII в., оказавшим значительное вли­яние па развитие страны. Останавливаясь на финансовом значении реформы, необходимо подчеркнуть, что, с одной стороны, она явилась естественным продолжением фискальной политики самодержавия предшествующей поры.  В основе этой политики лежал принцип усиления тяжести налогообложения путем увеличения числа и объема налогов, расширения контингента налогоплателыциков. Следствием преемственности фискальной политики при осуществлении реформы и было увеличение (хотя и не столь значительное, как считали некоторые исследова­тели) тяжести обложения и вовлечения в тягло новых групп населения.

С другой стороны, податная реформа стала новым эта­пом финансовой истории страны. В результате ее осущест­вления произошло существенное изменение всей системы прямых налогов. Важнейшей чертой нового обложения

  явилось то что был введен единый денежный налог — подушная подать, — заменивший десятки мелких подвор­ных сборов и повинностей. Подушная подать в размере 70 коп. взималась на протяжении более семи десятилетии. Появление постоянного, прямого налога позволило стабилизировать и унифицировать финансы  в  целом, ибо

теперь правительство в своих расчетах могло опираться на более реальные нежели прежде бюджетные данные. Это в свою очередь позволило обеспечить постоянными средствами нужды регулярной армии; значительная часть которых в годы Северной воины удовлетворялась путем взимания экстраординарных налогов и контрибуции. Уни­фикация налогообложения в ходе реформы коснулась не только корпуса налогов  и повинностей, а также единицы обложения,  но и системы сбора налогов. Сбор был изъят из ведения местных властей и передан в руки земских комисаров  — выборных от помещиков, чьи крестьяне являлись плательщиками, а также полковых командиров. Несомненно, это преобразование в сочетании с размеще­нием полков в уездах, откуда они получали средства на свое содержание) делало налоговую систему более гибкой, оперативной, сокращало путь денег из карманов платель­щиков в полковые кассы.

Податная реформа позволила расширить сферу дей­ствия налогообложения путем привлечения к несению налогов значительно большего, чем прежде, числа потенциальных плательщиков. Это было достигнуто не только  за счет включения в тягло новых групп населения, но  преимущественно за счет изменения единицы обложения. Двор как единица подворного обложения теперь не играл.

никакой роли в системе налогообложения. Плательщики, практиковавшие на протяжении ряда лет различные спо­собы утайки дворов, подверглись в ходе реформы свое­образному фискальному «налету» и попали в подушное тягло. Весь порядок проведения податной реформы был направлен на максимальный охват тяглом населения.  Ocoбенно это относится к организации свидетельства душ, осуществленного военными ревизорами, главнейшей це­лью которых было выявление утайки душ в целом подат­ная реформа стала невиданной по масштабам и строгости проверкой всего наличного населения страны. Именно здесь финансовый и социальный аспекты реформы сопри­коснулись. Реализация принципов налогообложения яв­лялась во многом реализацией принципов социальной политики. Социально-классовый аспект податной ре­формы наиболее отчетливо проявился в деятельности ре­визоров по свидетельству населения и в законодательстве, регламентировавшем эту деятельность. Жестокое пресле­дование беглых и их держателей, освобождение дворян­ства от податных обязанностей, поголовное превращение почта всех категорий населения в плательщиков подуш­ной подати и многие другие шаги правительства Петра — все это ярко характеризует классовый характер податной реформы, организаторы которой наряду с интересами го­сударства заботились об интересах господствующего класса.

Уточнение податного статуса каждой категории насе­ления, осуществленное в ходе реформы, стало решающим  фактором в определении их места в сословной структуре тогдашнего общества. Это вело к прикреплению налого­плательщиков к тяглу. В свою очередь прикрепление к тяглу и контроль за отправлением плательщиками по­винностей стали основой для введения в стране жесткого полицейского режима. Он характеризуется установлением системы паспортов и созданием разветвленной сети кон­троля за передвижением населения. В целом социальные мероприятия, осуществленные в ходе податной реформы, были направлены на укрепление господствующего строя, консервацию тех отношений, которые обеспечивали незыблемость власти абсолютистской монархии и дворянства на протяжении длительного периода. Все это и обусловило сохранение подушной системы Петра в течение полутора веков после смерти ее создателя.

Список  литературы:

1.   Артёмов В.В.  История  отечества  с  древнейших  времён  до  наших  дней.  М..,  Академия, 1999.

2.   Павленко Н.И.  Пётр  Великий.  М., Мысль,  1990.

3.   Павленко Н.И.  Полудержавный  властелин.  М., изд.,  Мысль, 1991.

4.   История  отечества  9 – 20вв.  Брянск, СПб., 1994.

5.   История  России с  древнейших  времён  до  наших дней. Учебник. М..,  Проспект, 1999.

6.   Основы  курса  истории  России  М.,  Простор,  1997.

7.   Пётр  Великий  Санкт – Петербург,  Пушкинский фонд,  1993.

8.   Громыко М. М. Западная сибирь в 18 веке. Новосибирск, 1965. 

9.    Воскресенский А.Н. Законодательные акты Петра І М. 1945.

10.             Анисимов Е.В. Податная реформа Петра І. – Л., 1982

11.             Заозерская Е.И. Рабочая  сила и классовая борьба на текстильных мануфактурах в 20 –60- х гг.18в. М., 1960.

12.             Маньков А.Г. Развитие крепостного права в России во второй                        половине 18 века. М.; Л., 1962.

13.             Водарский Я. Е. Население России в конце 17 – начале 18 века. М., 1977.

14.             Кабузан В. М. Народонаселение России в конце 17 –19 века. М., 1963.

[1] Павленко Н.И.  Пётр  Великий.  М., Мысль,  1990. с. 50.

[2] Павленко Н.И.  Пётр  Великий.  М., Мысль,  1990. с. 51.

[3]  Анисимов. Е.В. Податная реформа Петра І Л. 1982. с. 238.

[4]  Анисимов. Е.В. Податная реформа Петра І Л. 1982. с.237.

[5]Анисимов. Е.В. Податная реформа Петра І Л. 1982. с.  239.

[6] Анисимов. Е.В. Податная реформа Петра І Л. 1982. с.  239.

[7] Маньков А.Г. Развитие крепостного права в России во второй  половине 18 века. М.; Л., 1962.

[8] Анисимов Е.В. Податная реформа Петра І. – Л., 1982. с. 110.

[9][9] Павленко Н.И.  Пётр  Великий.  М., Мысль,  1990. с. 56.

[10] Маньков А.Г. Развитие крепостного права в России во второй  половине 18 века. М.; Л., 1962. с. 240.

[11] Анисимов Е.В. Податная реформа Петра І. – Л., 1982. с. 225.

[12] Анисимов Е.В. Податная реформа Петра І. – Л., 1982. с. 236.

[13] Маньков А.Г. Развитие крепостного права в России во второй  половине 18 века. М.; Л., 1962. с. 243

[14] Заозерская Е. И. Рабочая сила и классовая борьба на текстильных мануфактурах в 20 – 60-х гг.18в. М., 1960. с.  121. 

[15] Анисимов Е.В. Податная реформа Петра І. – Л., 1982. с  258.

[16] Кабузан В. М. Народонаселение России в конце 17 –19 века. М., 1963. с. 120.

[17] Водарский Я. Е. Население России в конце 17 – начале 18 века. М., 1977. с. 235.

[18] Павленко Н.И.  Полудержавный  властелин.  М., изд.,  Мысль, 1991. с. 159.

[19] Павленко Н.И.  Пётр  Великий.  М., Мысль,  1990.с. 25.

[20] Анисимов Е.В. Податная реформа Петра І. – Л., 1982. с. 122.