Реферат: Индейцы Америки

Моравский миссионер Джон Хекевельдер, очень долго проживший среди индейцев, был прекрасным знатоком их нравов и обычаев. Он вел миссионерскую работу, главным образом, среди делаваров и мунси в течение пятнадцати лет (1771-1786), в Мускингеме и Куяхога в штате Огайо, и соприкасался с тускарора и другими племенами, родственными ирокезам. Он был знаком с порядками и обычаями индейских племен Пенсильвании и Нью-Йорка. Его широкие знания оправдывают название его работы: "История, нравы и обычаи индейцев, некогда населявших Пенсильванию и соседние штаты", и придают полную достоверность его показаниям.

Вот как он описывает общий характер знакомых ему индейских племен. "Индейцы верят, что Великий Дух сотворил землю и все, что на ней, для общего блага людей. Он дал им страну, обильную дичью, и сделал это не для выгоды немногих, а для пользы всех. Все было дано сынам человеческим в общее обладание. Все, что живет на земле, все, что на ней произрастает, все, что живет в реках и водах, текущих по земле, все это было дано всем сообща, и каждый человек имеет право на свою долю. Таков источник индейского гостеприимства, которое является не добродетелью, а строгим долгом. Индейцы никогда не стараются найти уважительную причину, чтобы чего-нибудь не дать, наоборот они щедро делятся со своими соседями запасами, приготовленными ими для себя. Индейцы щедры и гостеприимны по отношению ко всем без всяких исключений, они всегда делятся друг с другом и часто с чужим человеком последним куском. Они скорее лягут сами голодными, чем возьмут на себя грех пренебрежения долгом, который требует от них удовлетворения просьбы чужестранца, больного или нуждающегося. Чужестранец имеет право на их гостеприимство отчасти потому, что он находится далеко от своей семьи и друзей, отчасти потому, что он оказал им честь своим посещением и должен унести о них хорошее воспоминание. Больной и бедный имеет право на гостеприимство так как индеец считает, что он обязан помогать им из общего запаса. Дичь, которую он им предложит, взята из лесов и принадлежала всем, пока ее не застрелил охотник. Зерно и овощи выросли из принадлежащей всем земли и это произошло не по воле человеческой, а властью Великого Духа".

Приведенный отрывок дает нам ясную и точную характеристику гостеприимства индейцев, широко распространенного среди них в эпоху открытия Америки. Несомненно, что этот закон гостеприимства является замечательным украшением человечества в эпоху варварства.

В 1846 году подполковник Эмори посетил деревню индейцев пима на реке Хила. "Я ходил по селению пима. Хижины их были крыты соломой, каждая представляла из себя куполообразную постройку из ивовых прутьев высотой около 6 футов и диаметром от двадцати до пятидесяти футов, с крышей, покрытой соломой. Перед домом обычно стоит большая беседка, сверху которой повешены пучки хлопка для просушки. В домах я видел целые склады дынь, тыкв, бобов, маиса и пшеницы, три последних предмета - обычно в больших корзинах. Иногда зерно сохранялось в корзинах и покрывалось землей, причем корзины эти помещались сверху куполов. Перед домами бегали цыплята, иногда можно было видеть собаку. Из других домашних животных я видел лошадей, мулов и быков... Несколько человек индейцев вспомнили, что познакомились вчера со мной в лагере и приняли меня с большим радушием. Они знаками предложили мне сойти с лошади и угостили меня дынями и пинолом. "Пинол" - это маис, испеченный, мелко растолченный и подсахаренный. Если его смешать с водой, получается очень приятное питье, прекрасно утоляющее жажду и очень питательное... Племена пима и марикопа, взятые вместе, насчитывают от трех до десяти тысяч человек, но первая цифра безусловно слишком мала. Эта мирная и трудолюбивая раса живет в необычайно красивой и плодородной местности. Они живут вдали от цивилизованного мира, и белые попадают к ним редко и то только, если по дороге заблудятся или с ними случится какое-нибудь несчастье. В этих случаях индейцы с большим великодушием дают им пищу и лошадей".

Это свидетельство, как и данные капитана Айвза и доктора Тенбрука, показывают, что мы находим здесь воспроизведение ирокезского правила, обязывающего предлагать пищу всякому гостю, впервые переступающему порог дома.

Число этих примеров можно было легко увеличить, но и приведенных цитат вполне достаточно, чтобы доказать общераспространенность обычая гостеприимства, господствовавшего среди индейских племен в эпоху открытия Америки.

Это был живой, прочно установившийся обычай индейского общества, который применялся как в отношении друг к другу, так и в отношениях к людям, принадлежащим к чужим племенам, почему он совершенно естественно распространился на европейцев при первой же встрече их с американскими туземцами. Однако надо сказать, что во многих случаях гостеприимство это становилось для туземцев очень обременительным. Испанцы двигались часто целыми военными отрядами. Вместе с тем, надо иметь в виду факт, чрезвычайно быстро подмеченный туземцами, именно, необычайное обжорство белых, уничтожавших приблизительно в пять раз больше пищи, чем любой индеец».

Были и другие мнения насчет индейцев у бледнолицых братьев:

Тлинкиты: столкновения с американцами

Джордж Торнтон Эммонс – лейтенант флота США, служил на территории Аляски с 1882 года. Проводил обширные этнографические исследования среди тлинкитов, собрал богатую коллекцию, переданную в Американский Музей Естественной Истории (Нью-Йорк) – более четырех тысяч экземпляров за период с 1888 по 1893 года. По просьбе директора музея Мориса К. Джезупа и по совету известного этнографа Франца Боаса начал обобщать свои заметки по истории и быту тлинкитов, но умер в 1945 году, не доведя рукопись до конца. Книга была издана лишь в 1991 году под редакцией и с обширными дополнениями видного историка и этнографа Ф. де Лагуны.

В 1857 году отряд тлинкитов Кэйка посетил Пьюджент-Саунд для сбора хмеля. Когда сезон закончился, они расположились на окраине Порт-Гэмбла, где предавались оргиям, создавая угрозу соседям, до тех пор, пока власти не обратились к командиру судна США “Массачусетс”, стоявшего на якоре у побережья. В последовавшем столкновении был убит вождь Кэйка. Индейцы немедленно покинули это место, вернувшись на север.

Следующей весной военный отряд из десяти мужчин и одной женщины, принадлежавших к семейству погибшего вождя, отправился за 1 000 миль на юг к месту происшествия. Наведя справки, они узнали, что полковник Эби (Ebey), таможенный контролер, является здесь первым из чиновников, или, по их мнению, вождем этой общины. Они убили его и, забрав его голову, быстро вернулись на Аляску, удовлетворенные тем, что жизнь его была равноценна жизни их собственного вождя. Спустя годы скальп, который был снят с этой головы и хранился в качестве военного трофея, был возвращен Компанией Гудзонова Залива и отослан семье покойного.

Фуллер приводит сообщение об убийствах в Пьюджет-Саунд, которое дает изложение этих событий в исторической перспективе. Вблизи Пьюджет-Саунда произошло несколько стычек между индейцами и белыми, в ходе которых военно-морские силы США и Канады сотрудничали между собой для поддержания мира. В эти события были вовлечены суда Компании Гудзонова Залива “Бобр” и “Выдра”, корабли Соединенных Штатов “Джефферсон Дэвис”, “Деятельный”, “Массачусетс” и “Джон Хэнкок” (такое сотрудничество дало возможность отправить канадское судно “Оспри” на Ситку, когда в 1879г. местные жители ощутили угрозу для себя со стороны индейцев). Поселенцы Пьюджет-Саунда были очень напуганы возможным союзом между местными береговыми селишами и хайда, которые совершали далекие пиратские рейды за добычей и рабами.

Затем, как пишет Фуллер, “Большая группа северных дикарей расположилась у Порт-Гэмбла и отказывалась покинуть его. Капитан “Массачусетса” Суотваут (Swartwout) послал на берег гаубицу. После того, как индейцы были отброшены в леса с тяжелыми потерями, их каноэ и припасы были уничтожены. Они сдались и были взяты в Викторию, где их оставили искать себе дорогу домой... Дикари чувствовали, что они обязаны нанести несколько ответных ударов, однако не проявляли желания снова меряться силами с армией или с флотом. Они захватили две шхуны и перебили пассажиров и команду. Их закон требовал, чтобы они захватили голову белого вождя , чтобы отомстить за гибель одного из своих вождей у Порт-Гэмбла. 11 августа 1857г. отряд из Кэйка появился на острове Уайдби. Они вызвали полковника Айзека Н.Эби к дверям дома, убили его и обезглавили. Маршал Соединенных Штатов Джордж У.Корлисс и его жена, которые в это время находились в доме, бежали вместе с женой и детьми Эби, но потом были убиты какими-то северными индейцами. В 1860г. легислатура выразила благодарность старшему торговцу Чарльзу Додду за возвращение головы Эби, добытой им после двухлетней охоты во время путешествия на север на судах “Бобр” и “Лабушер”.

К сожалению, Фуллер не указывает какие племена были вовлечены в эти кровавые события. Неизвестно, какая группа захватила две шхуны, перебив их команду. Кэйк-куан при этом особо и не упоминается. Сообщалось, что огнем гаубицы с “Массачусетса” были убиты стикинцы и кековцы, и что вскоре после того “некоторые из субплемен в 20 или 30 милях западнее Стикина захватили английскую торговую шхуну “Ройал Чарли”, перебили его команду, ограбили судно и утопили его”.

Что это были за индейцы – жители Кэйка, Кую или Стикина? В любом случае, Кэйк продолжал ссориться с американцами, хотя и не без провокаций со стороны последних. Кульминацией этих инцидентов стала так называемая, “Кековская война” января 1869г.

В октябре – ноябре 1867г. таможенный параход США “Линкольн” под командованием капитана Дж .У. Уайта посетил главные тлинкитские селения, демонстрируя свой флаг и извещая всех о покупке Аляски, одновременно стараясь наладить дружбу с аборигенами. Капитан корпуса морской пехоты У.А. Говард сообщает об этом путешествии: “Остановка была сделана на острове Куприянова, в резиденции племени, хорошо известного своей свирепостью и вороватостью. Это было то самое племя, которое несколько лет назад убило мистера Эби, прежнего таможенного контролера Пьюджет-Саунда. В прошлом году ими был захвачен торговец виски и убито три англичанина. Я желал переговорить с этими индейцами, особенно потому, что их селения у входа в пролив (Принс-Фредерик) с моря входили в наши новые владения на основном и восточном берегах.

Вождь, подобно большинству кековцев, торговал с Компанией Гудзонова Залива и был лоялен к “королю Георгу”. Раздраженный тем, что ему не предложили выпить виски, он запретил продажу картофеля, о которой кековцы уже договорились с капитаном Уайтом. Вождю казалось, что мы посетили его, чтобы отомстить за смерть мистера Эби... Я не упоминал об этом деле, будучи хорошо осведомлен, что они оправдают убийство мистера Эби своими законами возмездия. Один из их вождей был убит коммандером Суотваутом, открывшим огонь с корабля Соединенных Штатов “Массачусетс”, что не было одобрено белой общиной Пьюджет-Саунда. Отсюда и последовала смерть мистера Эби, прежнего таможенного контролера, которого индейцы считали в то время “вождем бостонцев”.

Главному вождю были обещаны бумаги, признающие его “вождем Кэйка”, если он будет вести себя как друг американцев. Я был уверен, что это племя не будет причинять нам неприятностей и удовлетворится возможностью беспрепятственной торговли. Корабль оставил их дружелюбно настроенными и убежденными в наших добрых намерениях.”

К сожалению, неприятности все же вскоре начались, обусловленные, вероятно, в равной степени поведением горячих голов среди кековцев и жесткими порядками, которые насаждались на Аляске силами США под командованием генерал-майора Джефферсона К. Дэвиса. Торговец Ф. К. Лаузен, убежденный, что поддержать мир можно только удовлетворяя претензии туземцев согласно их же законам, объясняет это так: “В канун минувшего Нового Года в лавке на Ситке произошло столкновение между чилкатским вождем и солдатом-часовым, которое закончилось заключением вождя под стражу на гауптвахте и тем, что спустя день или два после этого неясным образом было застрелено трое индейцев...

Среди убитых индейцев оказался один чилкатец, один кековец и один ситкинец. Кековцы сразу стали требовать компенсации в одеялах, но, не удовлетворившись этим, обратились к крайнему средству – “око за око, зуб за зуб”. Встретив двух белых людей около своего селения, они тотчас же отправили их на тот свет, из-за чего потеряли свою деревню, сожженную по приказу командующего. Отсюда происходит так называемая “кековская война”. (После того, как генерал отказался выслушать кековскую делегацию, Лаузен, в интересах торговли, заплатил им требуемую компенсацию –13 одеял стоимостью около 50 долларов).

Генерал-майор Томас рапортовал 27 сентября 1869г.: “Индейцы коварны, воинственны и до недавних пор не принимали в расчет смены властей. Я буду вынужден содержать в этом месте (на Ситке) крупный гарнизон, чтобы защищать торговцев от индейцев и сохранять порядок среди белых и полукровок. В прошлом январе группа индейцев Кэйка попыталась покинуть Ситку в обход существующих правил. При пресечении попытки один из индейцев был убит часовым. После того, как им дали возможность вернуться к своим домам, мстя за потерю своего товарища, они убили двух белых людей, которые отправились в декабре с Ситки в торговое путешествие в пролив Чатам. Услышав об этих убийствах, генерал Дэвис отправил пароход Соединенных Штатов “Сагино” наказать их. Прибыв в селение, они обнаружили, что оно покинуто и уничтожили его. Никого из убийц не удалось найти. После этого племя успокоилось.

В моей личной беседе с генералом Дэвисом я выразил удовлетворение его действиями, правомерными и в данном случае необходимыми.”

Далее о том же сообщает коммандер Бедсли, старший морской офицер на Ситке в 1879-1881гг.: “В январе 1869г. они (кековцы) совершили неспровоцированное убийство двух белых людей по имени Людвиг Мейджер и Уильям Уолкер, которые расположились на ночь в небольшой пещере (“Пещера Убийства”) близ Порт-Гарднера, юго-восточной оконечности острова Адмиралти (на территории, часто посещаемой кековцами), и после убийства этих людей изуродовали их тела. За это преступление они тотчас же получили наказание: 14-15 января капитан-лейтенант Мид, командир парохода Соединенных Штатов “Сагино” сжег и разорил один городок и три селения (во всех – 35 домов), а также несколько каноэ в бухтах Сагино и Сикьюрити, остров Кую (на самом деле не кековские, а куювские поселки). Кроме того было уничтожено два укрепленных форта “около 100 квадратных футов от 15 до 17 футов высоты, выстроенных из бревен толщиной от 9 до 15 дюймов” (из рапорта Мида от 24 февраля 1869г.) Они не отстроили заново эти селения, и с тех пор стали вести кочевую жизнь, полагаясь на гостеприимство других племен, которые их недолюбливали и боялись”.

Кроме того Бедсли добавляет: “Я приписываю этот благотворный страх тлинкитов перед белыми наказанию индейцев Кэйка капитан-лейтенантом Мидом в 1869г., рассказ о котором, сильно преувеличенный, распространился по всей стране и повлек за собой самые благоприятные последствия. Все другие племена недолюбливали кековцев и признавали справедливость наказания, тщательно заботясь о том, чтобы самим не подвергнуться такой же каре.”

Этим, казалось бы, закончились затруднения в Кэйк-Кую, однако в марте 1881г. коммандер Бедсли сообщает, что “большая делегация индейцев Кэйка с острова Кую прибыла на Ситку в четырех крупных боевых каноэ. Выстроившись в ряд, они вошли в гавань с развевающимися флагами и распевали военные (?) песни. Из-за этого их оставили в лодках до тех пор, пока они не дали удовлетворительных заверений в своем добром поведении. Это племя много лет считалось самым беспокойным и опасным... Целью их визита было урегулирование спора между их племенем и племенем Ситка Джека” (Ворон-6).

Это спор был улажен миром, но в ходе последовавших потлачей и праздников в той части городка, где жили киксади (Ворон-10), посетители напились и буйствовали. В наказание их посадили на хлеб и воду, выплатив компенсацию всем оскорбленным ими лицам. Кековцам было приказано покинуть Ситку и не возвращаться, но позволялось стать лагерем неподалеку, чтобы дождаться своих арестованных товарищей.

Хотя действия против Кэйк-Кую белые посчитали полицейской акцией, индейцы рассматривали их как объявление войны. К сожалению, нам неизвестно, какие именно кланы были вовлечены в эти события. Подобные инциденты – случайная смерть индейца, отказ белых уплатить требуемую компенсацию, захват белых заложников – привели к бомбардировке Ангуна в 1882г. Два вождя, оба – главы домов из клана дешитан (Ворон-13), Джо Кеннел-ку из Дома Ворона и Лониган, известный впоследствии как “Киллисну Джек” или “Сагино Джек” из Стального Дома, говорили капитану Мерриману, что они были довольны, когда он сжег селение и что они пытались сдержать своих юношей. Мерриман наградил их письмами с большими печатями.

Обстрел Врангеля в 1869г. солдатами из форта Врангель был произведен с целью добиться выдачи индейца по имени Скатду или Скатдор (вероятно, Волк-17), который застрелил белого торговца (возможно, ненавистного за его расовые предрассудки), в отмщение за “беспричинное и ничем не оправданное убийство индейца по имени Си-вау лейтенантом Локксом, вторым офицером в команде поста.” Си-вау, или Лован (Si-wau, Lowan) в то время был пьян, когда откусил часть пальца жены сержанта, за что лейтенант Локкс и пришел его арестовывать. Скатду Виш-Та (Wish-Tah, вероятно, вушкиттан, Волк-17) был двоюродным братом Си-вау, а последний, предположительно принадлежал к клану Тойата (Волк-25 или 26). Скатду сдался после того, как его мать и младший вождь были взяты в заложники солдатами. Его судили, признали виновным и повесили за убийство. В этом случае армия сама превратила в “войну” обычную пьяную стычку. Перед казнью пленник сказал: “Хорошо, что он убил tyhee (вождя), а не простого человека, и он увидит мистера Смита (убитого торговца) в ином мире и объяснит ему, как это все произошло, ведь он не намеревался убивать именно мистера Леона Смита; будь то любой другой, было бы то же самое.”

Джордж Торнтон Эммонс
Перевод Зорина А. В. George T. Emmons. The Tlingit Indians. Seattle and London - New-York, 1991

Конечно же, индейцы не могли противостоять экономической и военной силе, политическим приемам европейских завоевателей. К середине 19-го столетия только некоторые племена индейцев еще пытались предпринимать попытки силового противостояния, но это уже были отдельные партизанские стычки и в историческом плане война была проиграна.

Вот один из примеров – племя навахо:

В середине прошлого века для Соединенных Штатов Америки, укреплявших и раздвигавших свои границы на запад и юг, наступил этап окончательного покорения индейских племен. Навахо не сдавались без боя на милость дяди Сэма и его солдат. Первый договор Вашингтона с ними был заключен в 1846 году, но его признали далеко не все кланы и члены племени. Партизанскими налетами индейцы не давали покоя новым белым владыкам Аризоны и Нью-Мексико, хотя за первым договором последовали и второй, и третий, всего – семь. Тогда, разгромив в гражданской войне рабовладельческий юг (лишенные однозначности и идиллии парадоксы истории), с 1863 года Вашингтон взялся за окончательное усмирение воинственных индейцев. Генерал Карлтон решил выкорчевать навахо с их земли, а именно согнать их всех в форт Дифайенс и под конвоем, гуртом отправить в форт Самнер, в штате Нью-Мексико. Не так-то легко было изловить и собрать в одном месте людей, прячущихся в пустыне, горах, каньонах. Был отдан приказ: мужчин, как и овец, убивать, женщин и детей – захватывать, кукурузные поля – сжигать, сады – вырубать. (Современники свидетельствуют о многих случаях, когда навахо,– «как свиней или овец»,– продавали в рабство.) Девять рот добровольцев полковника Кита Карсона и окрестные племена уте, зуни, хопи выполнили приказ. Большинство из оставшихся в живых навахо были изловлены, пленены, доставлены в форт Дифайенс. Потом была «долгая прогулка» под конвоем – длиной в 300 миль, в юго-восточный угол Нью-Мексико, в форт Самнер, прозванный «загоном для навахо». Туда пригнали семь тысяч индейцев, потеряв чуть ли не половину в дороге. Потом четыре голодных года в загоне, тощий рацион, разграблявшийся на две трети офицерами и чиновниками БИД и восполнявшийся крысами и дикими кореньями, неурожаи и засухи, холодные зимы без топлива и крова, все чужое – даже змеи смертоноснее и коварнее, и тоска по родине.

Эксперимент по выкорчевыванию и пересаживанию был безжалостным и неудачным. Навахо слезно просили «Большого Белого Отца» вернуть их на землю предков, меж четырех гор и четырех рек.

История сохранила протокол переговоров в форте Самнер индейских вождей и представителя американского правительства генерала Шермана. Вождь Барбончито говорил американцу: «Пока я не стар и здоров, дайте мне вернуться туда, где я родился... Если вы отправите нас назад в нашу родную страну, мы будем считать вас нашим отцом и нашей матерью. Я говорю от имени всего племени, от имени всех наших животных – от лошади до собаки, а также от имени еще нерожденных детей».

Их вернули – по договору 1868 года, восьмому и последнему договору между правительством США и племенем навахо. С крепкими зарубками в памяти и с непонятной бумагой на английском языке, под которой стояли корявые кресты – подписи их вождей. Генерал Шерман доносил в Вашингтон, что по договору навахо получили «небольшую часть их прежней территории, которая максимально далека и от путей белого человека, и от его возможных будущих нужд». (Между прочим, именно эта максимальная удаленность «от путей белого человека» помогла навахо сохранить свою самобытность и, единственному из индеиских племен, свой язык как главное средство общения внутри племени).

Страницы: 1, 2, 3, 4