Курсовая работа: Становление украинской культуры ХIII - XVI века

2. Литература

2.1.  Народная словесность и литература

Во втор. пол. ХIII- перв. пол. XVI вв. зародилось и получило широкое развитие устное поэтическое творчество украинского народа. Оно развивал ось в условиях борьбы против феодального гнета и чужеземных захватчиков. Возникали и распространялись новые формы народнопоэтического творчества, порожденные своеобразием исторических, социальных, культурных и других условий жизни нашего народа.

Определенные изменения претерпела в описываемое время календарно-обрядовая и семей но-обрядовая песенность, пополнились новыми темами и мотивами прозаические жанры, живой народный язык обогатился новыми пословицами, поговорками, загадками, крылатыми выражениями и т. п.

Сопровождая труд и быт народа, обрядовая поэзия на этом этапе уже в значительной мере теряет магическую и культовую направленность, становится выражением идеалов человека труда, формируемых в виде поэтических пожеланий во время общественных и семейных праздников (встречи нового года, весны, жатвы, свадьбы и пр.). В самих же обрядовых действах еще сохраняются отзвуки первобытных магических ритуалов, связанных с земледелием и крестьянским бытом (драматизованные ряженья-игры хозяйственно-символического значения с плугом, туром, козой, культ хлеба в календарных и семейных обрядах). Особенно жизнерадостными были новогодние обряды с ряженьем и песнями, отражавшими радость, вызванную приближением весны и полевых работ.

С середины XIV в. на Украине под влиянием христианской религии древнее мартовское летосчисление начинает сменяться январским. Вместе с ним передвигаются на зимний период и новогодние обряды, однако их содержание и поэтика, как и раньше, ориентированы на весенний хозяйственный период.

Главные мотивы народных колядок и щедровок этого периода - величально-трудовые и героико-ратные. Стиль их возвышенно-монументальный. Зато обрядовые игры и ряженья наполнены юмором, традиционным для бродячих профессионалов-скоморохов, известных в Древней Руси глумцов, игрецов, плясунов.

Православная церковь стремилась приспособить древние народные обряды, песни и увеселения к православной ритуальности и праздникам. При этом отношение церковных иерархов к глубинным языческим традициям было достаточно скептическое, даже негативное. Сохранившиеся в церковных документах описания народных обрядов (например, описания праздника Купала в послании игумена Памфила 1505 г., в сборнике церковных законов «Стоглав» 1551 г. и др.) характеризуют их как «сатанинские», «растленные» игрища.

Встреча весны плясками, пением веснянок, играми в определенной степени отражала дохристианское обожествление природы, стремление заручиться ее содействием на время тяжелых земледельческих работ. Бодрые, преисполненные светлых надежд на будущее, весенние песни и пляски созвучны пробуждению природы. Главная тематика веснянок, как видно из позднейших записей, - семейно-бытовая, с выражением народных взглядов на любовь, семейные отношения и т. п. В них слышны также языческо- мифологические, магически-обрядовые исторические отзвуки. В веснянках до XIX в. сохранились воспоминания о медовой дани, охране замков и городских ворот, образы князя Романа и Журила, очевидно, родственного былинному Чуриле. Средневековая атмосфера чувствуется в таких дошедших до нашего времени в записях XIX в. игровых веснянках, как «Мосты», «Вратарь», «Король», «Городок», «Коструб», «Жельман».

Близки к веснянкам по своему характеру и семейно-бытовой тема тике русальные, петровочные и купальские обряды и песни. Особенно широко и бурно отмечался полный жизнерадостности и похвалы плодородию праздник Купалы. Его сопровождали костры и игры возле рек и водоемов, отражавшие поверья языческой старины.

Обрядовая песенность втор. пол. ХIII - перв. пол. XVI в. вобрала в себя темы, образы и идейные тенденции того времени. Влияние современности в той или иной мере проявилось во всех циклах песен, сопровождавших сезонные (зимние, весенние и летне-осенние) календарные обряды и праздники: в колядках и щедровках, веснянках, купальских, петровочных и жатвенных песнях.

Таким образом, основной фонд обрядовой поэзии, созданной еще в первобытнообщинную эпоху, задолго до возникновения Древнерусского государства, обогащался новыми элементами. В народной песенности начинают появляться социальные мотивы, отражавшие антифеодальные настроения народных масс.

Протест против захвата части украинских земель Великим княжеством Литовским отразился в свадебной песне, в которой к тому же заметны следы древнего родового обычая умыкания жен.

Борьба против турецко-татарских захватчиков также пополняла обрядовую поэзию новыми темами и образами. В некоторых колядках, дошедших до нас в записях XIX в., юноша изображается именно как защитник украинской земли от врагов.

Данные летописей и других письменных источников XIV-XVI вв. (в том числе свидетельства польских писателей), а также содержание отдельных фольклорных произведений дают представление о широком распространении в те времена прозаических жанров фольклора - сказок, легенд, преданий и притч. Главными их героями были богатыри и витязи, в под вигах которых воспевалась борьба народа против внешних завоевателей. Эта борьба требовала громадного напряжения сил народа, и поэтому сила стала важнейшей чертой народного героя. Антиподом богатыря в сказках, легендах и преданиях обычно выступает воплощение враждебных злых сил - змей, силач из враждебного лагеря. Победа положительного героя над ними в жестоком поединке выражала оптимизм народа и веру в свои силы. Фольклорные произведения с подобным содержанием выполняли важную общественную функцию - воспитывали патриотизм. Один из ярких образов богатырей создан в легенде о киевском «лыцаре» Михайлике. В ответ на предательство город~кой верхушки, согласившейся выдать богатыря врагам, Михаилик взял на ратище Золотые ворота и увез их в Царьград. Вообще сказочные богатыри зачастую уходят в Турцию и за море, где вступают в бой с фантастическими чудовищами и многоголовыми змеями, не допуская их на родную землю. Возможно, легенда о Михайлике - это пересказ сюжета какой-то эпической песни или былины времен Киевской Руси.

Популярностью в этот период пользовались также прозаические предания и легенды о монголо-татарском нашествии. Одним из персонажей этих произведений был шелудивый Боняка, ассоциировавшийся в народном сознании с ханом Батыем. Ненависть и презрение к завоевателям нашли выражение в чертах Боняки. Он - отвратительный, кровожадный людоед с висящей за спиной печенью и уродливой громадной головой, с тяжелыми веками, которые поднимаются специальными вилами при помощи слуг.

Эпоха Возрождения, оказавшая влияние на весь средневековый мир, в Украине также вызвала усиление интереса к живой действительности. Стремление народа к созданию героико-эпических произведений, прежде проявлявшееся в фантастических и богатырских сказках, легендах и преданиях, а также в былинных сюжетах, возрастало и вызывало к жизни новые жанры, более тесно связанные с реальной жизнью. С конца XV в. начинает активно развиваться историческая поэзия украинского народа - лиро-эпические песни и эпические думы. Под 1506 годом «Хроника» польского писателя С. Сарницкого уже вспоминает элегическую песню о героической гибели братьев Струсов на поле брани, которую пели сельские жители в сопровождении сопилок. Известно также, что в 1546 г. украинский певец (кобзарь или лирник) пел думы при дворе Сигизмунда II Августа, за что получил денежное вознаграждение.

Украинская эпическая песенность этого периода была представлена преимущественно историческими песнями и балладами. Впрочем, как писал Иван Франко, эпика их не выступала в чистом виде, а всегда сопровождалась лирическими мотивами. Исторические песни отражали борьбу и страдания народа, постоянно подвергавшегося турецко-татарским набегам. До наших дней донесли эти произведения глубоко правдивые и волнующие картины жизни народа в этот тяжелый для него период истории.

Опустошительные набеги турецко-татарских захватчиков па украинские земли сопровождались уничтожением сел и городов, разбоем и угоном тысяч мирных людей в плен и отправкой их на невольничьи рынки. Все это правдиво зафиксировали народные песни, которые и до сих пор благодаря своему почти документальному отражению действительности являются ценным историко- познавательным источником.

Картины грабежа и опустошения татарами украинских земель зафиксированы и летописцами. Например, Никоновская летопись, описывая поход Менгли-Гирея в 1482 г. на Киевскую землю, сообщала, что татары полностью ее опустошили, город Киев сожгли, бесчисленное количество людей захватили в плен.

Драматические события исторического и социально-бытового характера находили отражение в народных балладах. Среди них выделяется историческая баллада о Стефане-воеводе, дошедшая до нас в записи чешского ученого Яна Благослава, включившего ее в свою грамматику где-то перед 1571 годом. Песня сложена на закарпатском диалекте украинского языка. Исследователи связывают ее содержание с событиями 70-х годов XV в., когда молдавский господарь Стефан III Великий боролся против султанской Турции и одержал ряд значительных побед. Украинский народ, принимавший участие в отражении турецкой экспансии, откликнулся на один из эпизодов этой борьбы песней «Дунаю, Дунаю, чему смутен течеш?».

На основе существовавшей песенной культуры украинского народа, прежде всего ее лиро-эпических форм, а также под влиянием древнерусской эпической традиции и эпоса южных славян в XV- нач. XVI в. возник украинский народный эпос-думы. Появлению их способствовало формирование казачества, сыгравшего важную роль в защите родной земли от турецко-татарских завоевателей. Создателями и носителями дум были талантливые народные музыканты и певцы - кобзари, зачастую происходившие из казацкой среды, участники освободительной борьбы парода против чужеземных захватчиков и социальной борьбы против феодального гнета. Исполняемые кобзарями на ярмарках, базарах, народных празднествах думы адресовались широкому кругу слушателей: казакам-воинам, тру дящемуся люду.

Характерной особенностью дум, отличающей их от более давних эпосов, является отсутствие фантастики, близость к реальной действительности. Это во многом обусловлено общественным назначением дум - воспитывать массы в патриотическом духе, вызывать в них чувство ненависти к внешним врагам и феодально-крепостническому гнету, возвышать и прославлять героев освободительной борьбы народа, их мужественные дела, отстаивать принципы здоровой народной морали. Благодаря этим качествам думы в течение столетий были неотъемлемой и ведущей частью кобзарского репертуара.

Самый давний пласт народных дум посвящен темам борьбы против нашествия крымских орд и султанских войск. На обобщенно-историческом фоне эпохи, который просматривается в думах сквозь отдельные характерные и в то же время сильно типизированные черты, развертываются картины общественных и семейных конфликтов: невыносимая турецко-татарская неволя - муки в темном тюремном подземелье и каторжный труд на галерах, издевательства над пленниками, эпические картины поединка казака Голоты, атамана Матяша Старого и других с иноземными поработителями.

К думам XV - перв. пол. XVI в. относятся такие, как «Побег трех братьев из города Азова, из турецкой неволи», «Плач невольников», «Маруся Богуславка», «Сокол и соколенок», «Иван Богуславец».

Тревожная жизнь под постоянной угрозой турецко-татарских нападений стала основным сюжетом наиболее давних дум. Они объединены ведущей патриотической идеей и положительными персонажами-Храбрыми защитниками родной земли. Она видится невольникам прекрасной: в ней «тихие воды», «ясные зори», «край веселый», «мир крещеный». Противопоставление ужасам турецкой неволи прелести родного края усиливало патриотически-воспитательную направленность дум.

Функцию обобщения и передачи трудового опыта и социальных воззрений народа выполняли малые жанры фольклора пословицы и поговорки, а также приметы, связанные с ведением хозяйства. О существовании афористических произведений пословичного типа в живом украинском языке свидетельствует писатель XVI в. Максим Грек, отдельные образцы их встречаем в документе того периода - «Речи Ивана Мелешка»

Таким образом, во второй пол. XIII - перв.пол. XVI в. в условиях золотоордынского ига, а затем господства на украинских землях польских и литовских феодалов первостепенную культурную функцию выполняло народнопоэтическое творчество. Оно играло важную роль в процессе формирования и развития украинской народности.

2.2.  Летописание

После нашествия Батыя и ослабления роли Киева как культурного центра русских земель культурные и литературные традиции Древней Руси нашли свое продолжение в Юго-Западнои , Северо-Восточной и Северо-Западной Руси, где при княжьих дворах и монастырях группировались местные и бежавшие от ордынского нашествия из других земель «книжные мудрецы».

На Галицко-Волынской земле во втор. пол. XIII в. была создана знаменитая Галицко-Волынская летопись. Она состоит из двух частей: Галицкой, охватывающей 1201-1261 гг., и Волынской, относящейся к 1262-1292 гг. Авторы Галицко-Волынскои летописи как и киевские летописцы XI - ХIIвв. И творец «Слова о полку Игореве», описывают историю родной земли, руководствуясь чувствами патриотизма, осуждают феодальные распри и призывают русских князей к политическому единению.

Особенную историко-литературную ценность представляет Галицкая часть летописи, написанная личностью, очень близкой к окружению князя Даниила. Анонимный автор - большой знаток литературы Киевской Руси и фольклора. Для создания летописи он использовал Киевский летописный свод, документы княжеского архива и канцелярии, в том числе материалы дипломатических сношений, придворные летописные записи рассказы-отчеты бояр о военных походах. Кроме того, автор использовал отрывки из византийских хроник Малалы и Амартола, «Повесть о разорении Иерусалима» Иосифа Флавия, светскую повесть «Александрия». Первая часть летописи создавалась под наблюдением близких к Даниилу Галицкому «печатника» Кирилла и холмского епископа Ивана.

Главный герой Галицкой летописи - князь Даниил Романович. Автор подробно излагает историю его жизни с детства до самой смерти. Он ярко описывает борьбу Даниила с «боярской крамолой» и походы против внешних врагов - немецких рыцарей-крестоносцев, венгерских и польских феодалов, подчеркивает дипломатические способности князя. Человек светский, автор летописи почти не интересуется религиозными вопросами. Рассказывая о постройке прекрасных архитектурных сооружений культового назначения, он видит в них не проявление силы божьей, а результат деятельности человека, его разум и руки. Ярко описал автор строительство города Холма, в котором принимал участие «хитрец» Авдий.

В Волынской летописи отражены главным образом события, связанные с княжением на Волыни Владимира Васильковича. Можно предположить, что эту часть летописи написал человек из духовного сословия. Автор основное внимание уделяет описанию строительства храмов, татарское нашествие считает «божьей карой». Сама «похвала» князю Владимиру Васильковичу очень напоминает «похвалу» Владимиру Святославичу в «Слове О законе и благодати» выдающегося древнерусского проповедника Иллариона (XI в.). Автор Волынской летописи придерживается главным образом традиций киевского летописания XI - XII вв. Личность Владимира Васильковича идеализируется. Летописец видит в князе умного правителя, храброго воина, смелого охотника, книголюба и философа. О Галицком же князе написано очень мало и в плане, далеком от преклонения. Такая позиция обусловлена политическими и идеологическими взглядами автора и последующих редакторов рукописи.

Галицко-Волынская летопись как выдающееся историческое и литературное произведение оказала определенное воздействие на более поздние летописи - так называемую Краткую киевскую летопись XIV-XV вв. и литовско-белорусские летописи (летописи Великого княжества Литовского).

Поскольку украинские земли входили тогда в состав Великого княжества Литовского, в литовско-белорусском летописании значительное место отведено рассказу о событиях на украинских землях. Наиболее ценные данные по истории украинских земель содержит Супрасльский список. Первая его часть представляет собой компиляцию из общерусских летописей, вторая, посвященная исключительно истории Великого княжества Литовского,- оригинальная.

Характерной особенностью литовско-белорусских летописей является наличие в них повестей-вставок, отличающихся по форме и стилю от летописного изложения. Они приобрели черты художественных произведений. Так, «Похвала о великом князи Витовте» превозносит могущество князя Витовта, которому «покорялись не только вся русская земля, но и все с запада и востока ему поклонялись», ибо, как пишет летописец, он «царь над всей землей». Выделяется среди других своей политической направленностью повесть «О Подольской земли». Летописец рассказывает о князьях Кориатовичах, стремясь обосновать право Литвы на Подолию, за которую шла борьба между Литвой и Польшей.

2.3.  Церковно-литературные произведения

Культурные традиции Киевской Руси продолжались не только в летописании, но и в других видах письменности, в частности в ораторской, житийной и паломнической прозе. Выдающимся представителем ораторской прозы второй половины ХIII в. был архимандрит Киево-Печерского монастыря, а потом владимирский епископ Серапион (умер в 1275 г.). Его пять «Слов», дошедших до нас, несмотря на религиозную окраску, отображают реальную жизнь народа во времена монголо-татарского нашествия.

Как и все современные ему проповедники, Серапион считал монголо-татарское иго божьей карой за грехи, за соблюдение языческих обычаев, за ненасытность князей и бояр и их междоусобицы, за издевательства над бедными и сиротами. Он рисует страшную картину лихолетья: « ... кровь и отець и братия нашея, аки вода многа, землю напои; князии наших воевод крепость ищезе; храбрии наша страха напольншеся, бежаша; мьножайша же братия и чада наша в плен ведени быша; села наша лядиною (т.е. молодым лесом) поростоша, и величьство наша смерися; красота наша погыбе; богатство наше онемь и користь бысть; труд наш погании наследоваша; земля наша иноплеменикомь в достояние бысть; в поношение быхом живущими въскраи земля нашея; в по смех быхом врагом нашим ... ». Отдельные фрагменты речей Серапиона по силе звучания напоминают строки «Слова О погибели Рускыя земли», написанного неизвестным автором в Северо-Восточной Руси в 20-30-х годах XIIIв.

Выдающимся литературным памятником является «КиевоПечерский патерик», В первой его редакции (начало ХIIIв.) содержатся рассказы о строительстве Печерской Успенской церкви и первых печерских черноризцах. Со временем «Патерик» превратился в сборник житий монахов и рассказов о разных чудесах в монастыре, но в нем сохранилось много фактов, характеризующих социальную и политическую историю Руси, а также быт монастырей, ставших крупными землевладельцами.

С литературной точки зрения очень интересны Арсеньевская (1406) и две поздние Касьяновские (вторая половина XV в.) редакции «Патерика»

Влияние живого украинского языка ощущается в новой редакции сборника житий « Четьи-минеи» (1489) оригинал которого был создан, очевидно, в западноукраинских землях, а затем переписан в Белоруссии. Поэтому в этой редакции сочетаются элементы украинского и белорусского языков.

2.4.  Светская литература

Наряду с церковно-морализаторскими произведениями времен Киевской Руси XIV - XV вв. появляются В украинской редакции такие интересные литературные сборники, как «Измарагд», переводные «духовные повести» о трех королях-волхвах. о Таудале-рыцаре, новые версии светской повести «Александрия», «Троянской истории» итальянского поэта XIII в. Гвидо де Колумны, «Сказание об индийском царстве».

В сборнике «Измарагд» помещено около ста разных «слов», в большинстве своем на морально-бытовые темы: «О книжной МУДРОСТИ», «Книжное почитание», об уважении к учителям, «Ключи давших разума книжнаго» , о добродетелях и грехах, «О женах добрых и злых», «о наказании чад», о богатых и бедных и т. д. В «Слове О желании богатства» осуждается страсть к . обогащению, высмеиваются скупцы-златолюбцы. Другие «Слова» предостерегают убогих не водить дружбы с богатыми, не судиться с ними, ибо победит тот, у кого есть золото. В то же время в «Слове» содержатся обращения к богачам с призывом прекратить «грабления убогых», хорошо обращаться с челядью, а домочадцам - быть покорными главам семейств. Таким образом, перед читателем предстала программа официальной морали феодального общества.

В XV в. появился украинский перевод ирландской по происхождению повести о Таудале-рыцаре. Вот краткое содержание. Когда после очередной пьяной оргии Таудал лежал три дня без памяти, ангел взял его душу и показал ей потусторонний мир. Очнувшись, Таудал рассказывает, что видела его душа: роскошную жизнь на том свете праведников и адские муки грешников. Повесть приобрела популярность не столько благодаря своему морализаторству, сколько в силу авантюрного характера сюжета. Вообще этот литературный памятник близок к светским повестям и средневековым рыцарским романам с их любовными интригами, рыцарской галантностью, культом чести и дамы, всевозможными приключениями. Именно в таком плане в XIV-XV вв. перерабатывались повести «Александрию» и «Притча о кралех» (о Троянской войне), известные еще со времен Киевской Руси. Обе были переведены и переработаны в южнославянских землях, в частности в Сербии. «Александрия» в новой редакции приобрела значительную популярность и известна во многих украинских списках XV-XIX вв., дополненных разными подробностями, заимствованными из литературных источников, вымыслами переписчиков и редакторов. В этих списках непобедимый завоеватель Александр Македонский предстает перед читателем уже как христианский герой. Исторический фон отступает перед сказочными и фольклорными элементами, в частности, в рассказе о войне с индийским царем, о «нечистых народах» и разных чудесах, с которыми пришлось сталкиваться Александру во время его военных походов. Если в первых переводах времен Киевской Руси завоевательская политика Александра осуждалась, то в списках XV-XVII вв. заметно восхищение соавторов героическими подвигами, мужеством и храбростью героя произведения.

Страницы: 1, 2, 3