Деятельность ГУЛАГа в
1935 г. — первой половине 1937 г. проходила в условиях, заметно отличавшихся от
ситуации предыдущего периода. В этот период руководство НКВД и ГУЛАГа в поисках
лучшей структуры управления принудительным трудом проводит реорганизацию. В мае
1935 г. лагеря, занятые реализацией важнейших народнохозяйственных проектов,
находящихся в полном ведении НКВД (Байкало-Амурский, Беломорско-Балтийский,
Дмитровский и Ухтинско-Печорский, а также снабжавший дровами Москву
Темниковский), были переданы в прямое подчинение ГУЛАГу. Руководство остальными
лагерями возлагалось непосредственно на начальников НКВД (УНКВД) по
территориальности. В этих территориальных органах, в соответствии с
находящимися на их территории местами содержания «спецконтингентов»
(заключенных, трудпоселенцев), были организованы отделы лагерей и мест
заключения или отделы лагерей, мест заключения и трудпоселений.
С середины 1937 г.
система мест заключения оказалась в новых условиях. Власть развязала массовый
террор в самых жестоких формах. Так, если в 1936 г. число осужденных за
контрреволюционные и другие особо опасные преступления равнялось 274670
человек, то в 1937 г. за такие преступления были осуждены 790665 человек, из
них – 353074 приговорены к высшей мере наказания – расстрелу[162].
Другими словами, в 1937 г. за эти преступления людей было расстреляно больше,
чем в 1936 г. было осуждено в совокупности. Первым следствием новой
репрессивной политики была организация новых лесозаготовительных лагерей, а
также лагерей, для строительства различных объектов в народном хозяйстве
страны. При таких масштабах репрессий не замедлила сказаться и смертность среди
заключенных в лагерях ГУЛАГа: по сравнению с 1937 г., в 1938 г. она увеличилась
более чем в 2.8 раза и составила 7.83 % от населения лагерей[163].
Значительное увеличение потока заключенных и количества лагерей потребовали
укрупнение последних, что выразилось в их специализации по видам работ и
последующем дроблении. Так, Из Белбалтлага с 1939 г. начали выделять
строительства отдельных крупных предприятий с образованием самостоятельных ИТЛ
(в 1939 г. — Сегежский, в 1940 г. — Мончегорский, в 1941 г. — Маткожненский)[164].
Резкое увеличение числа лагерей и одновременное расширение перечня отраслей,
ими обслуживаемых вызвали необходимость перестроить и сами лагеря, и систему
руководства ими. Это, в свою очередь, породило взрывной рост численности
центрального аппарата ГУЛАГа и усложнение его структуры, что свидетельствовало
о кризисе лагерной системы.
Указом Президиума
Верховного Совета СССР от 3 февраля 1941 г. НКВД был разделен на два наркомата
— НКВД и Наркомат государственной безопасности (НКГБ). 26 февраля 1941 г. была
объявлена новая структура НКВД, включавшая помимо ГУЛАГа девять
специализированных производственных главков и управлений. С началом Великой
Отечественной войны из-за естественной смены приоритетов государства быстрый
рост лагерной системы сменился столь же быстрым ее сворачиванием: уже 28 июня
1941 г. были остановлены все гидростроительные работы, строительство заводов по
производству алюминия в европейской части страны, автодорожное строительство и
ряд других проектов (всего — 60 объектов), обслуживавшихся НКВД[165].
Одновременно значительно ухудшились условия содержания заключенных. В
результате в лагерях и тюрьмах резко возросла смертность. Так, в 1942 г.
смертность в лагерях ГУЛАГа составила 20.74 % или 248877 человек[166],
а в тюрьмах 11.77 % или 29788 человек[167].
С 1942 г. ГУЛАГ пополнился «трудомобилизованными» советскими гражданами,
сведенными в так называемые рабочие колонны. Эти люди не считались
заключенными, но жили на казарменном положении в тех же лагерях и были заняты
на тех же работах, что и прочие ГУЛАГовские «контингенты». За годы войны в
такие колонны было мобилизовано более 400 000 человек[168].
После войны советское
государство приступило к восстановлению и дальнейшему развитию народного
хозяйства. В этих условия исправительно-трудовая система стала одним из
основных поставщиков бесплатной рабочей силы. Важную отдельную роль в этом
процессе сыграли военнопленные и интернированные. Так, только на территории
Ленинграда и области за 1947 г., ими были выполнены работы на общую сумму 1
млрд. 34 млн. 879 тыс. рублей[169].
Их численность на всей территории СССР в 1948 г. составляла 1200000 человек[170].
Рост общей численности заключенных после войны, в целом продолжался до
весны—лета 1950 г., когда был достигнут абсолютный максимум: количество
заключенных в лагерях составляло 1416300 человек, количество заключенных в
колониях равнялось 1445051 человек[171].
В 1948 – 1953 гг. в
системе МВД формируется сеть Особых лагерей (особлагов). Начало такому
формированию послужило Постановление Совета Министров СССР от 21 февраля 1948
г. Такие лагеря должны были сконцентрировать всех осужденных к лишению свободы
за шпионаж, диверсии, террор, а также троцкистов, правых, меньшевиков, эсеров,
анархистов, националистов, белоэмигрантов, участников антисоветских организаций
и групп, а так же лиц, представляющих опасность по своим антисоветским связям[172].
Именно поэтому в 1946 – 1947 гг. удельный вес осужденных за контрреволюционные
преступления в составе ГУЛАГа оказался максимальным за весь период его
существования и составил, соответственно 59,5 % и 54,3 %[173].
На 1 января 1952 г. в таких лагерях размещалось 244128 заключенных[174].
Организация Особых лагерей не значительно повлияла на общую динамику наполнения
мест лишения свободы, так как при их развертывании, как правило, пользовались
уже имевшимися лагерными помещениями и кадрами, а основная масса заключенных
была переведена в них из исправительно-трудовых лагерей.
Сразу после смерти
Сталина началась коренная реорганизация системы мест заключения. В течение
месяца после 5 марта 1953 г. СМ СССР был принят ряд важнейших для системы мест
заключения актов. Во-первых, Постановлением СМ СССР 895–383сс от 25 марта 1953
г. было прекращено строительство ряда крупных объектов, ведущееся при участии
заключенных, — как не вызванное «неотложными нуждами народного хозяйства».
Во-вторых, постановлениями СМ СССР 832–370сс от 18 и 934–400сс от 28 марта все
15 производственных главков и управлений МВД, имевших в своем составе лагеря,
были ликвидированы. Большинство их производственных структур и объектов были
переданы в другие министерства, а входившие в их состав ИТЛ вместе с
оставшимися производственными объектами (преимущественно мелкими) были
сконцентрированы в ведении ГУЛАГа.
Существенно повлиял на
развитие лагерной системы и Указ Президиума Верховного Совета СССР от 27 марта
1953 г[175].,
об амнистии, согласно которому в течение трех-четырех месяцев были освобождены
осужденные на срок до пяти лет за должностные, хозяйственные и некоторые
воинские преступления, а также беременные женщины и женщины, имевшие малолетних
детей, несовершеннолетние, пожилые мужчины и женщины, больные, страдающие
неизлечимыми недугами. Следствием принятых мер стало существенное снижение
численности заключенных в лагерях и колониях. Резко снизилось число лагерей: к
началу марта 1953 г. действовало или находилось в стадии организации 175 ИТЛ,
особлагов и отдельных лагерных отделений, к началу мая их число сократилось до
81, а к концу года — до 68[176].
10 июля 1954 г. Совет
Министров ССР утвердил «Положение об исправительно-трудовых лагерях и колониях
МВД СССР», которое закрепило основные принципы советской исполнительно-трудовой
политики.
На ИТУ были возложены
задачи обеспечения отбытия осужденными наказаний по приговорам судов, охраны и
надзора за ними, предупреждения новых преступлений, исправления их на основе
приобщения к общественно полезному труду и проведения политико-воспитательной
работы. Положение ввело более отчетливую классификацию осужденных, согласно
которой в ИТК должны были содержаться:
1)
лица, осужденные
к лишению свободы на срок до 3 лет;
2)
лица, впервые
осужденные за должностные, хозяйственные и другие не особо опасные
преступления;
3)
лица, переводимые
из детских трудовых колоний для дальнейшего отбывания наказания.
В исправительно-трудовых
лагерях – все остальные осужденные.
Если в ИТК был
предусмотрен только один вид режима содержания, то в лагерях – четыре: общий,
облегченный, строгий и специальный строгий.
В подразделениях общего
режима содержались осужденные впервые за менее опасные преступления, а также за
тяжкие преступления, как впервые, так и неоднократно, переводимые из колоний
строгого режима. Однако осужденные за особо опасные государственные
преступления, осужденные два раза и более за менее опасные преступления должны
были содержаться в разных подразделениях. В подразделениях строгого режима содержались
независимо от количества судимостей, осужденные за тяжкие преступления –
бандитизм, умышленное убийство, разбой, грабежи, воры-рецидивисты, а также
переведенные с общего и облегченного режимов за злостные нарушения дисциплины.
При условии хорошего отношения к труду и примерного поведения, после отбытия не
менее шести месяцев на строгом режиме, осужденные могли быть переведены на
общий режим. В специальных подразделениях строгого режима содержались
осужденные за тяжкие преступления, совершенные в места лишения свободы, а также
переведенные со строгого режима за злостные нарушения дисциплины. В
подразделениях облегченного режима содержались осужденные на срок до 3 лет,
осужденные впервые за должностные, хозяйственные и другие не особо опасные
преступления, а также переведенные из детских трудовых колоний по достижении
ими совершеннолетия для дальнейшего отбывания наказания. Кроме того, на
облегченный режим переводились осужденные с общего режима после отбытия ими
одной трети срока наказания.
Политика, направленная на
достижение исправительных целей наказания, привела к принятию Постановления ЦК
КПСС и СМ СССР от 25 октября 1956 г., которое признало «нецелесообразным
дальнейшее существование ИТЛ МВД СССР как не обеспечивающих выполнения
важнейшей государственной задачи — перевоспитания заключенных в труде».
Согласно постановлению, все ИТЛ МВД СССР должны были быть переданы в подчинение
МВД союзных республик (по территориальной принадлежности) и впоследствии
реорганизованы в ИТК. Через день главк получил новое название — Главное
управление исправительно-трудовых колоний (ГУИТК) МВД СССР. 13 января 1960 г.
Указом Президиума Верховного Совета было упразднено и Главное управление
исправительно-трудовых колоний МВД СССР, и союзное Министерство внутренних дел.
Централизованная система руководства местами заключения в масштабе страны
временно прекратила существование.
Преобразование исправительно-трудовых
лагерей в исправительно-трудовые колонии, децентрализация управления объективно
требовали создание новых нормативно-правовых актов, направленных на глобальное
правовое регулирование пенитенциарной системы в новых, изменившихся условиях.
Таким актом стал, в первую очередь, принятый 27 октября 1960 г., новый
Уголовный кодекс РСФСР, в котором в качестве основных целей наказания названы:
исправление и перевоспитание осужденных в духе честного отношения к труду,
точное исполнение законов, уважение к правилам социалистического общежития, а
также предупреждение новых преступлений как осужденными, так и иными лицами.
Поставленные цели не умаляли экономического значения труда, значимость которого
при определенных колебаниях оставалась высокой до начала 1990-х гг[177].
Дальнейшее развитие пенитенциарной системы выразилось в утверждении Президиумом
Верховного Совета РСФСР Положения «Об исправительно-трудовых колониях и тюрьмах
РСФСР» от 9 сентября 1961 г., определившего систему исполнения наказания вплоть
до принятия исправительно-трудового кодекса 1970 г[178].
Согласно Положению, в исправительно-трудовых учреждениях создавались следующие
режимы:
1) исправительно-трудовые колонии общего, усиленного,
строгого и особого режимов;
2) тюрьмы общего и строгого режимов;
3) детские трудовые колонии общего и строгого режимов;
4) детские трудовые воспитательные колонии общего
режима.
Вид режима стал определяться судом при вынесении
обвинительного приговора, а не администрацией тюрьмы, как было раньше.
Нужно отметить, что одним из важнейших
мероприятий по искоренению преступности явилась организация в ИТК отрядной
структуры. В конце 1957 г. во всех колониях осужденные были разбиты на отряды
по 85-120 человек, в зависимости от вида режима в исправительно-трудовом
учреждении[179].
Начальником отряда назначался офицер-воспитатель, имевший специальную
юридическую или педагогическую подготовку. Структура ИТК стала выглядеть
следующим образом: колония – отряд – бригада – звено. Колонию возглавлял
начальник колонии, у которого было два заместителя: по режиму и оперативной
работе и по политико-воспитательной работе среди заключенных. Непосредственно
начальнику колонии подчинялись: методический совет, канцелярия, бухгалтерия,
часть интендантского снабжения и коммунально-эксплуатационная часть[180].
Тюрьмы были предназначены для содержания
осужденных к лишению свободы в виде тюремного заключения: особо опасных
рецидивистов; лиц, совершивших особо опасные государственные преступления по
достижении восемнадцатилетнего возраста; лиц, по достижению восемнадцатилетнего
возраста совершивших тяжкие преступления и осужденных за них к лишению свободы
на срок свыше пяти лет, а также для злостных нарушителей, переводимых из ИТК на
срок до трех лет.
В 1963 г., в структуре мест лишения свободы появляются новые виды, а
именно:
1)
колонии-поселения для лиц, совершивших преступления по неосторожности,
осужденных за них впервые к лишению свободы на срок не более 5 лет (как
исключение – до 10 лет);
2)
колонии-поселения для лиц, переводимых в порядке поощрения из колоний
общего, усиленного и строгого режимов.
Колонии-поселения
создавались как разновидность мест лишения свободы, которые отличались от
других учреждений тем, что колонии-поселения не охранялись. В свободное от
работы время осужденные передвигались по территории колонии до отбоя без
каких-либо ограничений. Они могли снимать или даже приобретать жилые строения,
проживать в них с семьей, обзаводиться собственным хозяйством.
Дальнейшая
гуманизация пенитенциарной политики дала возможность к применению нового вида
наказания – условного осуждения к лишению свободы с обязательным привлечением
осужденных к труду, в соответствии с чем, 12 июля 1970 г. Президиум Верховного
Совета СССР принял соответствующий указ[181].
В соответствии с этим указом суды при назначении наказания совершеннолетнему
трудоспособному лицу, впервые осужденному к лишению свободы от одного года до
трех лет, могли вынести постановление об условном осуждении этого лица к
лишению свободы с обязательным привлечением его на срок наказания к труду в
местах, определенных органами, ведающими их исполнением.
Логичным
завершением изменения исправительно-трудового права, направленной на
восстановление законодательной базы, регламентирующей исполнение наказаний,
связанных с мерами исправительно-трудового воздействия на осужденных, стало
принятие 18 декабря 1970 г. Верховным Советом РСФСР Исправительно-трудового
кодекса РСФСР, который был введен в действие с 1 июня 1971 г. и действовал до 1
июля 1997 г. Новый кодекс имел своей задачей обеспечение исполнения уголовного
наказания с тем, чтобы оно не только являлось карой за совершенное
преступление, но исправляло и перевоспитывало осужденных в духе честного
отношения к труду, точного исполнения законов и уважения к правилам
социалистического общежития, предупреждало совершение новых преступлений как
осужденными, так и иными лицами, а также способствовало искоренению
преступности[182].
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Переход к
рыночной экономике, развитие в стране демократических основ функционирования
государства, признание и утверждение прав и свобод человека, а также глобальная
реформа политической системы, повлияли и повлекли существенные изменения в
пенитенциарной системе.
Работа по реформированию пенитенциарной
системы ведется в нашей стране с начала 90-х годов. Первым важным шагом в этом
направлении можно считать принятие закона от 12 июня 1992 г. «О внесении
изменений и дополнений в Исправительно-трудовой кодекс РСФСР, Уголовный кодекс
РСФСР и Уголовно – процессуальный кодекс РСФСР». Касательно исправительного
законодательства, эти изменения предписывали переход от жестких карательных мер
воздействия на осужденных, к широкому стимулированию их правопослушного
поведения. Однако гуманизация условий заключения первоначально дала обратный эффект,
как часто бывает при попытке коренных изменений в ситуации неподготовленности
необходимых условий и в сжатые сроки. Так, в 1992 году в колониях, следственных
изоляторах и тюрьмах было зафиксировано 113 эксцессов (захваты заложников,
массовые голодовки, забастовки), совершено 5179 преступлений, при численности
заключенных – 755089 человек[183].
Однако последующие годы показали справедливость демократического подхода в
организации реформ. Уже в 1997 году было зафиксировано 2 эксцесса (захваты
заложников), причем количество заключенных заметно увеличилось и составило
1051515 человек.
Тяжелое
экономическое положение в стране, вызванное непоследовательными, а зачастую
некомпетентными мерами по проведению общегосударственных реформ отразилось и на
состоянии исправительных учреждений, на быте и жизни заключенных. В последние
годы полностью изношена материальная база 40% колоний; каждый шестой следственный
изолятор находится в аварийном состоянии[184],
более половины переполнены в два-три раза. Важным моментом в этом вопросе стало
также существенное увеличение количества совершаемых преступлений, а
следовательно и количества лиц, отбывающих наказание в местах лишения свободы.
Однако
постепенная стабилизация экономики в конце 1990-х годов, а также предпосылки
экономического роста в настоящее время позволяют надеяться на улучшение
функционирования пенитенциарной системы в XXI веке. В
первую очередь, это выражается в изменении приоритета целей наказания,
провозглашенных в новом, Уголовно-исполнительном кодексе от 1 июля 1997 г.[185]
В соответствии со ст.1., указанный кодекс имеет своими целями исправление
осужденных и предупреждение совершения новых преступлений, как осужденными, так
и иными лицами. Цели же перевоспитания осужденных, существующие ранее в
исправительно-трудовом законодательстве и теории исправительно-трудового права
оно не ставит. Важным моментом является также признание приоритета
международных норм права. Кроме того, новые положения Уголовно-процессуального
кодекса в значительной мере способствуют существенному уменьшению чрезвычайной
переполненности следственных изоляторов. Несмотря на видимые успехи, еще многое
предстоит сделать, например, только охрана осужденных кадровыми,
профессионально подготовленными работниками исправительно-трудовых учреждений,
потребует набора штата в 100 тысяч человек, служащих на контрактной основе[186],
значительные финансовые вливания потребует и улучшение быта заключенных.
Достижение поставленных задач, возможно, на мой взгляд, лишь при постепенном и
продуманном реформировании, обязательной апробации нормативно-правовых
нововведений. Постановлением Правительства Российской Федерации от 29.08.200l
года № 636 утверждена федеральная целевая программа "Реформирование
уголовно-исполнительной системы Министерства юстиции Российской Федерации
(2002-2006 годы)"[187],
выполнение которой позволит ввести дополнительно 45,7 тысяч мест для
арестованных, жилых домов сотрудников общей площадью 215 тыс. кв. м. и привлечь
к труду не менее 40 тыс. неработающих осужденных. Программа включена в проект
бюджета страны на 2002 год с объемом финансирования 345,06 млн. рублей (в 2002
году - 230 млн. руб.). Объем финансирования программы на 5 лет составит 14,49
млрд. рублей, в том числе: 6,03 млрд. рублей из федерального бюджета, 5,66
млрд. рублей - из местного бюджета, 2,8 - внебюджетных источников.
Приведенные
доводы свидетельствуют о реальной возможности успешного реформирования пенитенциарной
системы, когда отбывание наказания действительно исправляет преступника, дает
ему шанс на возвращение к нормальной жизни. Протягивая руку помощи выбившемуся
из жизненной колей человеку, общество и государство предупреждает совершение
новых преступлений[188],
а следовательно способствует укреплению всего государства в целом и
безопасности его граждан в частности.