Курсовая работа: Фельдмаршал П.А. Румянцев-Задунайский

Договор с Турцией был безусловно выгоден России, кроме того, правительство Екатерины II стремилось как можно скорее окончательно подвести черту под русско-турецкой еще и потому, что в стране разгорался пожар крестьянской войны, потрясая сами основы империи.(9, с. 16)

После успешного завершения русско-турецкой войны военный авторитет и престиж П.А. Румянцева поднялись исключительно высоко не только в России, но и за рубежом. Теперь, находясь в отдалении от столицы, он мог влиять на решение многих важных государственных вопросов и, в частности, на дальнейшее развитие и укрепление российской военной силы. Его традиционно обширная переписка со многими петербургскими адресатами позволяла Румянцеву беспрестанно быть в курсе самых разнообразных событий. Помимо этого, ему, как и прежде, по официальным каналам пересылались многочисленные служебные документы: рескрипты, указы, уведомления из императорской канцелярии, Сената и Государственной военной коллегии.(5, с. 175)

В то время складывалась взаимная симпатия между фельдмаршалом Румянцевым и наследником престола Великим князем Павлом Петровичем. Их сближали и натянутые отношения с Екатериной, и неприязнь к Потемкину, и любовь к военному делу. В 1776 году Румянцев сопровождал Павла в Берлин на помолвку с принцессой Вюртембергской, будущей императрицей Марией Федоровной. Фельдмаршал с подобающими почестями был принят Фридрихом II, который, должно быть, хорошо помнил штыковые атаки румянцевских гренадер.

Румянцев всегда тяготился официальными условностями: жизнь сельская, вдали «от звуку и гуку городского» больше прельщала его. Значительную часть времени он проводил в своих имениях. Граф был крупнейшим помещиком, ему принадлежали сотни тысяч десятин земли, десятки тысяч крепостных; о прирощении своего состояния он заботился постоянно.

Вступив, как он сам когда-то выразился, в «последний квартал своего века», с начала 80-х годов XVIII столетия Румянцев проживал в любимых малороссийских имениях – Ташань и Вишеньки. Изредка он сообщал о положении дел на Украине в Петербург, где о нем стали уже забывать. Но резкое обострение внешнеполитической ситуации вновь заставило вспомнить о «российском Сципионе».(1, с. 14-15)

2.2 Участие Румянцева в Русско-турецкой войне 1787-1791 гг.

В августе 1787 года Оттоманская империя вновь начала войну против России. С начала военных действий Румянцеву было поручено командование не главными силами русских, а Резервной (Украинской) армией, на которую возлагалась обязанность помогать главной – Екатеринославской армии Г.А. Потемкина. Кроме того, Украинская армия должна была оказывать помощь союзным австрийским войскам. То, что подобное назначение для Румянцева было обидным, понимали многие. (9, с. 20)

Итак, движимый любовью к отечеству и сознанием воинского долга, Румянцев принял обидное для него назначение командовать малочисленным войском. Во второй половине 1787 года он завершил формирование своей армии.(5, с. 211)

Резервная армия Румянцева, насчитывавшая немногим свыше пятидесяти тысяч человек, должна была, как уже говорилось, играть лишь вспомогательную роль. Вследствие слабости ее сил, Румянцев вынужден был отказаться от самостоятельных решительных действий и ограничиться, как ему было предписано, поддержкой Екатеринославской армией Потемкина у Очакова. Когда зимой 1787/88 года Австрия вступила в войну против Турции на стороне России, полководец подготовил свою армию к активному выступлению. Потемкин сделал все, чтобы сковать его инициативу. По праву старшего по должности (президент Военной коллегии) он подтвердил Румянцеву распоряжение правительства: «Не допускать удара турецких войск в тыл русской армии при решении в 1788 году главной задачи – взятие Очакова». Кроме того, фельдмаршала обязали оказать помощь австрийским войскам в занятии ими Хотина.(9, с. 21)

Перейдя в конце июня Днестр, армия Румянцева начала осторожное продвижение к низовьям реки Прут, к поздней осени очистив от неприятеля значительную часть Молдавии. Екатерина II упрекала его в медлительности, а на слова Румянцева в депеше, что у него мало войск, заметила, что «он больше никогда не имел; при Кагульской баталии было 15 тысяч». Даже в турецкой армии знали, как резко изменилось положение полководца. Пленные турки, имея в виду войну 1768-1774 годов, заявляли: «В прошлую войну он был визирь, а теперь только сераскир».(4, с. 30)

Наступил 1789 год. Он принес полководцу новые огорчения. 8 марта последовал императорский указ о соединении Екатеринославской армии с Украинской. Так, у полководца отобрали созданную им армию. Екатерина срочно придумала оправдание – на случай разрыва с Пруссией необходимо, дескать, создать новую армию, а поручить это дело, кроме Румянцева, некому. Она понимала, что, отзывая фельдмаршала с театра военных действий, наносит полководцу обиду.(8, с. 78)

Румянцев был оскорблен до глубины души. На предложение императрицы приехать в Петербург полководец ответил молчанием.(5, с. 217)

Императрица, настроенная Потемкиным, настаивала чуть ли не под конвоем выпроводить Румянцева с театра войны. Полководец перебрался к себе в Ташань.(1, с. 16)

2.3 Взгляды полководца-новатора на военное дело

Вклад Петра Александровича в развитие русского военного искусства поистине неоценим. Не случайно король Фридрих II, бывший соперник Румянцева на полях сражений Семилетней войны, во время пребывания генерал-фельдмаршала в Берлине в 1776 году устроил ему такой прием, которого никогда не удостаивал ни одну коронованную особу. В честь героя Кунерсдорфа и Кагула полки прусской армии прошли парадным маршем, причем на военном смотру обязан был присутствовать весь немецкий генералитет.

Между прочим, другой европейский монарх, австрийский император Иосиф II, за своим столом в Хофбурге всегда держал лишний прибор — как он говорил, для Румянцева, мысленно полагая его присутствующим за своей трапезой…

Такие почести от германского и австрийского монархов тем более красноречивы потому, что граф Петр Александрович всю жизнь был ярым противником немецкой военной системы, развивая самобытное русское военное искусство. И об этом, разумеется, хорошо знали и Фридрих II, и Иосиф II.

Вот что по этому поводу пишет Керсновский: "В эпоху господства во всей Европе бездушных прусских рационалистических теорий, формализма и автоматичной — "фухтельной" (то есть палочной) дрессировки, Румянцев первый выдвигает в основу воспитания войск моральные начала — нравственный элемент, причем воспитание, моральную подготовку, он отделяет от обучения, подготовки "физичной". Написанные Румянцевым в знаменательном 1770 году "Обряд служб", а еще ранее — "Инструкция полковничья полку пехотному" (1764) и таковая же полку конному (1766) стали по сути строевым и боевым уставами победоносной екатерининской армии. (10, с. 52)

В условиях нараставшей угрозы развязывания новой войны Румянцев разрабатывает доклад Екатерине II, в котором содержится проект военных реформ. Этот документ – свидетельство больших достижений военно-теоретической мысли в России во второй половине XVIII столетия. Он характеризует Петра Александровича как крупнейшего военного мыслителя cвоего времени. Доклад Румянцева отражал прогрессивную тенденцию — военную идеологию передовой части российского дворянства. В соответствии с существовавшей традицией, заголовок доклада был весьма пространен, так как должен был, в основном, раскрыть содержание документа. Он состоял из тридцати одного слова, первым из которых было «Мысль». Доклад был написан, вероятно, в самом Петербурге и лишь завершен в мае 1777 года в Царском Селе, хотя на документе указано, что он составлен в этой летней резиденции.

Труд полководца основан на его боевом опыте и разносторонних военно-научных знаниях. В этой военно-теоретической работе он предстает перед потомством как выдающийся мыслитель, опирающийся на творчество и инициативу, передовой части офицерства, знаток небывалых возможностей российских солдат.(5 стр 192) В отличие от многих современников, полководец глубоко понимал неразрывную связь хозяйства страны и ее армии и поэтому подчеркивал необходимость: «...соразмерно способам и доходам своим ополчаться и весьма уважать их источник, который мы поныне один к содержанию воинских сил имеем: я разумею народ, дающий для войска и людей и деньги, чтобы не размерным и бесповоротным взиманием оный не оскудить, и браться за средства такие, чтобы к поре грозящей и запас в деньгах иметь и силы наши нечувствительно для самих умножать мы могли».(1 стр 48)

Новаторство Румянцева проявляется в первом же параграфе этого документа. Он рекомендует расположить вооруженные силы России так, чтобы они образовали «четыре армии»: Приморскую и Украинскую — в

районах Белоруссии и Украины, Низовую — в Поволжье, от Нижнего Новгорода до Астрахани, и «под титлом Резервной» — в центральной части государства. Сибирская и Иркутская губернии в «армии» не включались.(1 стр 49) Так полководец сумел предвосхитить военно-окружную систему размещения войск, существующую в нашей стране по сей день.

Военные теоретики того времени не ставили вопроса о стратегических резервах и их месте при общем размещении войск. Полководец в «Мысли...» указывал на то, что Резервную армию следует расположить в «дешевом и выгодном месте государства, откуда пограничные армии подкреплять и усиливать равноудобно».(1 стр 49) Один из параграфов доклада назван «О построении крепостей, арсеналов и магааейнов в удобных местах для содержания в оных артиллерии, экипажа, ружейных, амуничных, мундирных вещей и всяких припасов и уничтожении крепостей, вне сего положения находящихся».(1 стр 51)

Большое внимание автор «Мысли...» уделил вопросам вооружения и снабжения войск. Он требовал от артиллеристов подвижности, а также умения выбирать для стрельбы такие позиции, с которых врагу можно было бы нанести максимальный урон. С этой целью полководец считал необходимым усилить полевую артиллерию и добивался увеличения числа орудий крупного калибра. Проводя идею унификации артиллерийских орудий, Румянцев доказывал необходимость уменьшения числа пушечных калибров, состоящих на вооружении армии. Эта мера помогла бы упорядочить артиллерийское снабжение. Полководец добивается создания единства в вооружении и снаряжении пехоты и кавалерии. Не забывал Румянцев и о таких существенных «деталях» солдатского военного быта, как палатки и хлебные сумы.(5стр 193) Он указывал: «Палатки сделать выгоднее… в которых люди бы от мокроты и жару защищаться и

свободно стоять могли, а котлы, фляги водоносные и шанцовой инструмент соразмерно количеству людей к оным присвоить, а потом и полевой экипаж учредить с тем, чтобы он сколько можно крепко и прочно делан, и на ходу легок, и невалок был; в кавалерии же большая часть сих потребных вещей и на строевых лошадей навьючена быть может».(1 стр 54)

Румянцев выдвигает на первый план организацию обучения солдат. Он указывает: «Войскам довлеет всегда в исправности и готовности быть за службу и посему и многим иным важным резонам на физичное и моральное оным исправление непрестанно занятыми быть разными учениями».(1 стр 56) У Румянцева в этом труде дан большой перечень задач, стоящих перед войсками по вопросам тактической подготовки. Тут и выбор оборонительных позиций, и их инженерное оформление, и захват укрепленных позиций неприятеля с применением построений «колоннами и линиями», фуражирование, организация переправ через реки, атаки в поле и штурм крепости, поиски, совместные действия армии и флота. Вся эта насыщенная программа боевой подготовки русской армии свидетельствовала о том, что Румянцев стремился обучать войска тому, что потребно не на параде, а на войне...(5 стр 194)

Графа Петра Александровича по праву считают и основоположником российской военной доктрины. Помимо принципов наступательной стратегии и тактики, выраженных им на бумаге и столь ярко продемонстрированных на полях сражений Семилетней и двух русско-турецких войн, он первым из военных теоретиков указал на необходимость строго соблюдать соразмерность военных расходов с другими потребностями нации. Благосостояние армии зависит от благосостояния народа, не уставал подчеркивать полководец. А ведь проводя тяжелейшие кампании против многократно превосходящих османских сил, он, казалось бы, должен был, наоборот, настаивать на всемерном увеличении финансирования его войск. Но Румянцев не только не требует от императрицы предельного напряжения сил нации, концентрации всех экономических и финансовых сил России на этой войне, а, напротив, призывает государыню всячески стараться, чтобы "несоразмерным и бесповоротным взиманием податей и рекрутов не оскудеть оный народ". Какой еще полководец, в какой стране и в кои веки проявил такое неслыханное благородство и самоотвержение? Ответ один – Петр Александрович Румянцев – Задунайский.(10, с. 53)

2.4 Последние страницы жизни полководца (1791-1796 гг.)

Удаляясь в мирное уединение, занимаясь сельским хозяйством, победитель турок ласково беседовал со своими поселянами, вспоминал в кругу отставных воинов о днях прошлой славы. Любя чтение, даже в шуме военных бурь он посвящал тогда оному большую часть дня. «Вот мои учителя», - говорил Румянцев, указывая на книги. Нередко, в простой одежде, сидя на пне, удил он рыбу. Однажды любопытные посетители, приехавшие взглянуть на героя, не могли отличить его от других. «Вот он, - сказал им ласково Румянцев. – Наше дело города пленять, да рыбку ловить». В доме его, богато убранном, были и дубовые стулья. «Если великолепные комнаты, - говорил он своим приближенным, - внушат мне мысль, что я выше кого – либо из вас, то пусть эти простые стулья напоминают, что я такой же человек, как и вы».

На исходе 1791 года до Румянцева дошло известие о смерти Потемкина; великодушный герой не смог удержаться от слез. «Чему удивляетесь вы? – сказал он своим домашним. – Потемкин был моим соперником, но Россия лишилась в нем великого мужа, а отечество потеряло усерднейшего сына».(3, с. 263-264)

После смерти Потемкина казалось, что явной опале полководца приходит конец. В день празднования заключенного в том же году Ясского мира с Турцией Румянцеву «за занятие части Молдавии в начале войны» была пожалована шпага, осыпанная алмазами. Однако в положении полководца ничего не изменилось.(5, с. 219)

В 1794 году отношение к Румянцеву у официального Петербурга изменилось. 16 мая 1794 года П.А. Румянцев был назначен главнокомандующим войсками, расположенными на обширном пространстве от устья Днепра до пределов Минской губернии.(5, с 220) Екатерина собственноручно писала ему: «Я слышала о лучшем состоянии теперь здоровья вашего, обрадовалась и желаю, чтоб оно дало вам новые силы разделить со мною тягости мои, ибо вы сами знаете, сколь Отечество помнит вас, содержа незабвенно всегда заслуги ваши в сердце своем; знаете также и то, сколь много и все войско само любит вас и сколь оно порадуется, услышав только, что обожаемый Велизарий опять их приемлет как детей своих в свое попечение».(1, с. 172)

Петр Александрович был поставлен во главе русских войск, действовавших в Польше. Однако он сам никуда не поехал, а отправил туда армейские части под командованием генерал-аншефа А.В. Суворова. Теперь победы Суворова из – за изменившегося отношения правительства к Румянцеву, полностью переносились на старого полководца.(5, с. 220)

Императрица скончалась 6 ноября 1796 года. Павел I, сменивший на престоле свою умершею мать, настойчиво приглашал Румянцева в Петербург. Он знал, что Екатерина недолюбливала полководца, и это поднимало Румянцева в его глазах. Фельдмаршалу он пожаловал чин полковника конной гвардии, что всеми было воспринято как весьма высокое вознаграждение.

Румянцев умер 8 декабря 1796 года на глазах командира корпуса генерал-поручика С.С. Апраксина. В то время когда Петр Александрович отдыхал у своего бюро, опершись головой на левую руку, апоплексический удар отнял у него всю правую сторону; он лишился языка, но сохранил зрение. Секретарь его, который только что его оставил, ничего не заметил и сел подле него на свое место, но, спустя некоторое время, видя, что тот не движется и не говорит, угадал причину и крикнул о помощи. Целых четырнадцать часов оставался на своем месте, давая знать левою рукой и глазами, чтобы ему не оказывали никакого пособия и не переносили его на постель; казалось, что он ожидал смерти там, где она нанесла ему первый удар. Наконец, когда силы его оставили, пришлось перенести его на постель. Несмотря на меры, принятые врачами, Румянцев скончался. В память о полководце по русской армии был объявлен трехдневный траур. Тело покойного фельдмаршала в сопровождении генерала С.СС Апраксина было с воинскими почестями доставлено в Киев. Здесь в течение 8 дней к нему был открыт доступ. Полководец был похоронен в одной из церквей Киево–Печерской лавры.

Однако для России Румянцев не умер. Он остался жить в делах своих учеников и соратников, в памяти и сердце каждого воина и всех своих соотечественников в ряду других славных военачальников…(5, с. 222-223)

Заключение

Петр Александрович Румянцев родился в 1725 году. Его рождение совпало с окончанием переломного этапа русской истории. Он пользовался особой любовью в семье. Отец не желал видеть единственного сына облаченным в военный мундир и отправил его в 1739 году к дипломатическому представителю в Берлин. Однако Петр Александрович не желал «ничего знать и учить, окроме того, что к солдатскому делу принадлежит…».

В результате, Румянцев в 1740 году был зачислен в Шляхетский корпус. Подпоручиком стал в 15 лет. Первой в жизни войной для Румянцева была русско-шведская война 1741—1743 годов. Он находился в рядах русской действующей армии при своём отце. Поручику Петру Румянцеву, участвовавшему в столкновениях с неприятелем, через три недели был пожалован чин капитана и дана рота. Чин полковника ему пожаловала императрица Елизавета, когда в 1743 году Петр Александрович доставил в Петербург заключенный А.И. Румянцевым Абоский мирный договор со Швецией.

Генералом стал в 31 год. Герой Семилетней войны с Пруссией, все основные сражения которой — Гросс-Егерсдорф, Кунерсдорф, взятие Кольберга — происходили при его решающем участии. После ее окончания Румянцев по праву считался одним из наиболее талантливых военачальников Европы. Война с Турцией закрепила и упрочила это мнение. Наиболее выдающиеся победы Румянцева в этой войне — при Ларге и Кагуле. Румянцев отличился не только на военном, но также на административном и дипломатическом поприщах. В ноябре 1764 года его назначают президентом Малороссийской коллегии, а также малороссийским генерал-губернатором. При нем введен был в Малороссии Воинский устав 1768. При его активном содействии 15 июля 1774 года был заключен Кючук-Кайнарджийский мирный договор. При заключении договора Румянцев проявил особое дипломатическое мастерство, которое подкреплялось твердостью, осмотрительностью и жесткостью.

Петр Александрович был крупнейшим военным мыслителем cвоего времени. Его труд «Мысль» основан на его боевом опыте и разносторонних военно-научных знаниях. Румянцев стремился обучать войска тому, что потребно не на параде, а на войне.

В Русско-турецкой войне 1787-1791 Румянцеву была определена малая роль в ведении военных действиях. А вскоре он был вообще отозван с театра военных действий. Фельдмаршал был оскорблен о глубины души и удалился в мирное уединение, занимался сельским хозяйством.

8 декабря 1796 года жизнь великого полководца прервал паралитический удар. Он был похоронен в одной из церквей Киево-Печерской лавры.

Однако для России Румянцев не умер. Он остался жить в делах своих учеников и соратников, в памяти и сердце каждого воина и всех своих соотечественников в ряду других славных военачальников. Среди иностранцев, чье воображение захватил и покорил российский фельдмаршал, был участник войны за независимость в Северной Америке француз А.Ф. Ланжерон. В своих мемуарах он описывал Румянцева как «без всякого сомнения, самый блестящий из всех русских генералов…».

Юный Пушкин, выражая восхищение подвигами полководца, назвал Румянцева «задунайским великаном», «Перуном кагульских берегов».

Писатель и историк Н.М. Карамзин именовал Петра Александровича «задунайским героем».

М.И. Кутузов, считавший себя учеником Румянцева, в своих воспоминаниях называл Румянцева «мудрейшим полководцем» и «великим мужем».(8, с 150)

Полководец имел трех сыновей - Сергея, Михаила и Николая. Последний достиг важных государственных постов (канцлера, председателя Государственного совета), отличался высокой образованностью и стал основателем знаменитого "Румянцевского музея", открытого в 1831 г. в Петербурге, а в 1861 г. перевезенного в Москву, в бывший дом Пашкова.

Завершая свою мысль, мне хочется отметить, что всегда русские люди будут чтить память Петра Александровича Румянцева – выдающегося полководца и патриота, учителя Суворова и Кутузов, одного из верных сынов отечества, которыми гордятся потомки.

Список использованной литературы

Источники:

1. Фельдмаршал Румянцев. Документы, Письма, Воспоминания. / Сост.: Капитонов А.П. - М., 2001.

2. Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Т. 20. Кн. Х. - М., 1963.

Литература:

3. Бантыш – Каменский Д.И. Биографии российских генералиссимусов и генерал – фельдмаршалов. - М., 2005.

4. Лубченков Ю.Н. Самые знаменитые георгиевские кавалеры России. – М., 2003.

5. Меерович Г.И. Румянцев в Петербурге. – Л.: Лениздат, 1987.

6. История Отечества: люди, идеи, решения. Очерки истории России IX – начала XX в. / Сост.: С.В Мироненко. – М.: Политиздат, 1991.

7.Шишов А.В. 100 великих военачальников. – Вече, М., 2009.

8. Шишов А.В. Неизвестный Кутузов. Новое прочтение биографии. — М. ОЛМА-ПРЕСС, 2001.

Журналы:

9. Екатерина II. – Наша История. 100 великих имен. Вып. №9, 2010.

10. Пронин А. Гордость Отечества: русский Трюренн, русский Велисарий. // Братишка. — Октябрь, 2005.