Доклад: Февраль 1917: Россия на перепутье

Доклад: Февраль 1917: Россия на перепутье

Российский Государственный Гидрометеорологический Университет

Реферат по истории на тему:

Выполнил ст. гр. ОМ-175

Варакин Кирилл

Санкт - Петербург

2001

Содержание:

Введение…………………………………………………………………………………..3

Россия к 1917 году………………………………………………………………………..4

Формирование Петроградского совета………………………………………………….7

Начало формирования Временного правительства…………………………………….8

Отречение Николая II…………………………………………………………………….11

Россия на перепутье………………………………………………………………………12

    Выступление генерала Л. Г. Корнилова и общенациональный кризис…………………14

    «Освобождение» слова……………………………………………………………………….17

    Заключение……………………………………………………………………………………20

    Список использованной литературы………………………………………………………...21

Введение

Революция 1917 года… Обыватель слыша это сочетание слов, наверняка сразу же представляет себе крейсер “Аврора”, Ленина на броневике, матросов с винтовками на перевес, осаждающие ''Зимний''. Этот стереотип сложился у нас за период 1917-1991. Но была и другая революция. Революция, которая не преследовала цели захватить власть, какой-либо оппозиционной группировкой. Революция после, которой наша с вами страна встала перед выбором, как и куда идти дальше. Россия оказалась на перепутье…

Вот об этой революции и пойдет речь в моей работе, в которой приведены взгляды  на революцию в основном иностранных историков - советологов  

Россия к 1917 году

К 1917 году Россия подошла с рядом нерешенных проблем. [1]“В 1915 г. остановилось 573 промышленных предприятия, в 1916г. – 74 металлургических завода. Экономика страны уже не могла обеспечить содержание армии, в которую было мобилизовано свыше 0,5 млн. кадровых рабочих. Положение усугубляли огромные русской армии, превысившие к 1917г. 9 млн. человек, в том числе до 1,7 млн. убитыми. Страна буквально бурлила политическими забастовками и стачками.” И существующей власти никак не удается преодолеть кризис .   

[2]Все стороны общенационального кризиса обострились в январе — феврале 1917 I. Угроза взрыва недовольства масс становилась все ре­альнее. Призрак революции использовался теперь лидерами оппозиции для шантажа царя: если он и дальше будет отказываться от ком­промисса с легальной оппозицией в Думе, вспыхнет неуправляемый бунт! Царь имел шанс предотвратить революцию. Неизбежным было лишь глубокое политическое преобразование страны, но оно не­обязательно должно было осуществиться через народную революцию. Если бы Николаи II проявил достаточно ума, гибкости и доброй во­ли, династия могла бы быть спасена, и Россия какое-то время могла еще существовать в виде конституционной монархии английского ти­па. Есть свидетельства того, что царь колебался вплоть до 21 февраля 1917 г. Но в последний момент он решил дать себе передышку и 22 февраля уехал в Ставку, в Могилёв.

Февральское восстание.

Как известно Февральское восстание не было каким либо образом организовано, а произошло стихийно. И все же оно не было случайным, ему способствовала резко усилившаяся кризисная ситуация …

2В середине февраля 1917г. власти Петрограда решили вве­сти карточную систему. В нескольких пунктах города перед пу­стыми прилавками магазинов вспыхнули беспорядки. 20 февра­ля администрация Путиловских заводов объявила локаут из-за перебоев в снабжении сырьем, тысячи рабочих оказались выброшенными на улицу. Заседавшая с 14 февраля Государствен­ная дума еще раз подвергла уничтожающей критике «бездарных министров» и потребовала их отставки. Депутаты от легальной оппозиции (меньшевик Чхеидзе, трудовик Керенский) попро­бовали установить контакты с представителями нелегальных организаций (Шляпниковым и Юреневым). Был создан коми­тет для подготовки демонстрации 23 февраля (8 марта) — в Международный женский день. Большевики, считавшие эту инициативу преждевременной, присоединились к ней только в последний момент.

Демонстрация была мирной, спокойной, почти радостной. В центре города к манифестантам, идущим от Выборгской сто­роны, присоединились многочисленные мелкие служащие, сту­денты и просто гуляющие. Здесь состоялся митинг против ца­ризма. Власти сочли это выступление проявлением простой «боязни голода», не представляющим опасности. Поэтому они ограничились вывешиванием объявлений, убеждающих населе­ние в наличии в городе запасов зерна.

На следующий день забастовали почти все заводы. Женщи­ны уже не составляли большинства среди демонстрантов, ат­мосфера накалялась. С красными флагами и пением «Марсель­езы» рабочие стекались к центру города. Произошло несколько жестоких столкновений с конной полицией. Размах движения и относительная пассивность властей удивили и участников и свидетелей.

На третий день роль большевиков, основных организаторов демонстраций, стала впервые заметной. Несмотря на инструк­ции генерала Хабалова, командующего Петроградским гарнизо­ном, который приказал полиции не допустить прохода демон­странтов через невские мосты, шествия в центре города все-та­ки состоялись. Только вмешательство казаков предотвратило разгон демонстрации. Ситуация становилась все более запутан­ной. На вечернем заседании правительства Хабалов зачитал те­леграмму от царя, приказывавшую ему «завтра же прекратить беспорядки». Это было единственной реакцией самодержавия на происходящие события. Ночью охранка произвела много­численные аресты. Руководители нелегальных организаций, не ожидавшие таких событий, заняли выжидательную позицию. Никто не мог даже вообразить, что нескольких демонстраций будет достаточно для начала и победы революции.

       На четвертый день, в воскресенье 26 февраля, с окраин к центру города снова двинулись колонны рабочих. Солдаты, вы­ставленные властями в заслоны, отказались стрелять по рабо­чим. Офицерам пришлось стать пулеметчиками. Более 150 че­ловек были убиты в тот день. В то время как подавленные де­монстранты возвращались домой, правительство, считавшее, что победа осталась за ним, ввело чрезвычайное положение и объявило о роспуске Думы, игнорируя призыв ее председателя Родзянко, обращенный к царю, назначить «правительство дове­рия», чтобы положить конец «беспорядкам». В тот момент ни большевики, которые недооценивали серьезность положения и не хотели сотрудничать с «оборонцами», ни меньшевики не бы­ли готовы завладеть инициативой.

Ранним утром 27 февраля, писал впоследствии Троцкий, ра­бочие считали, что организация восстания — дело значительно более отдаленного будущего, чем то было в действительности. Точнее, им казалось, что они еще не приступили к этой задаче, тогда как работа была уже сделана на девять десятых. Револю­ционный натиск рабочих совпал с движением солдат, которые уже выходили на улицу. В ночь с 26 на 27 февраля солдаты не­скольких лейб-гвардейских полков (Павловского, Волынского, Преображенского) взбунтовались против своих офицеров, кото­рым они не могли простить приказа стрелять в толпу. Победа революции была обеспечена утром 27 февраля, когда демонст­ранты начали братание с солдатами. Соединившись с рабочими па Литейном проспекте между Сергиевской и Шпалерной улицами, солдаты вместе с рабочими сожгли Ок­ружной суд. захватили Дом предварительного заключения, освободили арестованных. Затем они двинулись через Литейный мост, смяли заста­ву запасного батальона Гвардии Московскою полка, заняли Финляндский вокзал, тюрьму «Кресты» и освободили находившихся здесь за­ключенных.

Затем, по призыву освобожденных меньшевиков, членов Рабочей группы при ЦВПК, огромная толпа солдат и рабочих двинулась обрат­но через Мост к Таврическому дворцу, резиденции Государственной ду­мы, для демонстрации поддержки ее народом. Восставшие захватили Ар­сенал (40 тыс. винтовок были тут же розданы), отдельные об­щественные здания и направились к Таврическому дворцу.

  Накануне царь приостановил сессию Государственной ду­мы, но депутаты по примеру французских революционеров 1789 г. решили продолжить дебаты.  То есть Дума, хотя и прервала свое официальное заседание, но не разошлась, а начала частное сове­щание. Перед ними встал вопрос: как реагировать на приближение восставших к Таврическому дворцу, где проходило заседание? Некоторые, соглашаясь с Милюковым, считали, что будет более достойным встретить их, оставаясь на свои местах. Вопреки мнению своих коллег Ке­ренский вышел навстречу восставшим и приветствовал их при­ход. Этим порывом он сохранил союз народа и парламента.

Формирование Петроградского совета.

    В то же время группа рабочих, активистов-меньшевиков из Военно-промышленного комитета (К. Гвоздев, М. Бройдо, Б. Богданов), которые были только что освобождены из тюрь­мы восставшими, вместе с двумя депутатами-меньшевиками (Н. Чхеидзе и М. Скобелев) и бывшим председателем Санкт-Петербургского Совета 1905 г. Хрусталевым-Носарем в одном из залов Таврического дворца создавали Совет рабочих депута­тов. Под именем Временного исполнительного комитета Совета рабочих депутатов группа активистов, среди которых преобла­дали меньшевики, провозгласила себя штабом революции. Он образовал Комиссию по снабжению (она тут же призвала насе­ление кормить восставших солдат) и Военную комиссию (под председательством Мстиславского) для координации действий защитников революции. Наконец, Временный исполком пред­ложил рабочим выбрать представителей в Совет, чтобы создать его вечером того же дня.

Около 50 избранных в спешке депутатов и 200 активистов без мандатов собрались в 21 час и избрали руководящие органы Совета и его Исполнительный комитет во главе с Н. Чхеидзе. Товарищами председателя стали Керенский и Скобелев. В него вошли также эсеры, беспартийные (Н. Суханов) и большевики (А. Шляпников и В. Молотов). Совет подтвердил полномочия комиссий, созданных ранее, и принял решение издавать еже­дневную революционную газету «Известия». По предложению большевиков в Совет вошли солдатские депутаты, образовав­шие военную секцию. Большевики, составлявшие незначитель­ное меньшинство в инициативной группе и желавшие расши­рить свое представительство в Исполкоме, предложили предо­ставить каждой социалистической партии и организации по два места («по праву»). Так как многочисленные партии и органи­зации не участвовали, как и большевики, во Временном испол­коме, их предложение было принято. В следующие дни пред­ставители нескольких партий и организаций вошли в Испол­ком. Под предлогом своей «репрезентативности» они быстро исключили из дискуссий членов, избранных на общем собра­нии подлинных основателей Совета, далеко не всегда пользо­вавшихся влиянием внутри своих партий или вообще не при­надлежавших ни к каким организациям. 18 марта Исполком принял резолюцию, согласно которой каждая социалистическая организация имела «по праву» три поста: два для представите­лей ее ЦК и один для низовых организаций. За несколько не­дель общее собрание Совета утратило право контроля. Выбитые на время из колеи стихийностью революции, политики-про­фессионалы быстро забрали управление Советом, основным представительным органом рабочего класса и солдат столицы, в свои руки.

На мой взгляд самая точное определение для Петроградского совета дал известный английский историк-советолог Эдвард Карр: 4”Петроградский Совет рабочих депутатов был создан в мо­мент революции стихийно, группой рабочих, без руководства из центра. Это было возрождение Петербургского Совета, сыграв­шего в революции 1905 г. короткую, но славную роль. Как и его предшественник, Совет был организацией беспартийной, из­бранной фабричными рабочими; в нем были представлены и со­циалисты-революционеры, и меньшевики, и большевики. Внача­ле он не стремился к власти, что отчасти объяснялось убежде­нием его лидеров в том, что Россия созрела только для буржуаз­ной, а не для социалистической революции, а отчасти тем, что они не сознавали своей компетентности и готовности к управле­нию. Совет усматривал свою роль в том, что он, как впоследст­вии писал Ленин, "добровольно передает государственную власть буржуазии и ее Временному правительству". Однако тот факт, что предписания Совета признавались все большим чис­лом рабочих и солдат, наделял его независимо от него самого властью, которую нельзя было игнорировать.”

 Начало формирования Временного правительства.

Вместе с тем Государственная дума, встревоженная образо­ванием Совета и не желавшая остаться в стороне от движения, пошла на осторожный разрыв с царизмом и создала Комитет по восстановлению порядка и связям с учреждениями и обще­ственными деятелями под председательством Родзянко. Создававшаяся власть должна была стать как бы противовесом Петроградскому совету. Этот комитет, в котором преобладали кадеты, стал первым этапом на пути к формированию правительства. 27 февраля около полу­ночи П. Милюков смог объявить Совету, что Дума только что «взяла власть». Военным комендантом Петрограда Комитет на­значил полковника Энгельгарда. Совет выразил свой протест, так как только что поставил Мстиславского во главе Военной комиссии Совета. Две власти, рожденные революцией, были на грани конфликта. Во имя сохранения единства в борьбе против царизма Совет вынужден был уступить. Он не готов был взять власть. Его руководители боялись ответных действий со сторо­ны армии, царя и решили, что лучше не препятствовать думцам взять всю ответственность на себя. Вспоминая с ностальгией о советах 1905 г., члены-основатели Петроградского Совета хоте­ли видеть его в соответствии с меньшевистской концепцией «пролетарской цитаделью» в буржуазном государстве. Служа­щий интересам рабочего класса в борьбе против буржуазии, Совет должен был также стать на первом этапе самым прочным оплотом против возврата к самодержавию. Эта концепция объясняет позицию руководителей Совета по отношению к думскому Комитету. За исключением Керен­ского, все считали, что, так как революция еще не прошла «буржуазную фазу», деятельность министров-социалистов не принесет результатов и только дискредитирует революционное движение. Поэтому руководство Совета отказалось от участия в правительстве. Так как угроза военных репрессий не была иск­лючена, Исполком Совета все же решил признать законность правительства, сформированного Думой, и поддержать его. Это признание сопровождалось одним условием, которое являлось основой соглашения, касавшегося установления нового режи­ма: Совет поддерживает правительство лишь в той мере, в ка­кой оно будет проводить одобренную им демократическую про­грамму. За исключением большевиков, выдвинувших лозунг «Вся власть Советам!», и анархистов, все социалистические те­чения одобрили условия соглашения. Оно означало признание двух различных и антагонистических властей: подчинение цен­зовых элементов правительству, а трудящихся и солдат — Сове­ту. С одной стороны, образовался «лагерь» правительства, со­словных учреждений (земства, городские думы) и «буржуазных» партий (кадеты), с другой — силы «демократии» (Советы, соци­алистические партии, анархисты, профсоюзы).

Со своей стороны Дума была готова пойти на уступки. Он продолжала опасаться реакции со стороны Николая II и еще больше «военной диктатуры» Совета. Действительно, восстав­шие солдаты только что по собственной инициативе добились принятия Советом Приказа № 1. Этот документ давал солдатам вне службы равные со всеми гражданские и политические пра­ва, аннулировал в воинском уставе все, что можно было счесть злоупотреблением властью. Он ввел избрание на уровне рот, батальонов и полков комитетов представителей солдат, подчи­нил части столичного гарнизона политической власти Совета и провозгласил, что решения Думы подлежат исполнению только в том случае, если не противоречат решениям Совета. Никакое оружие не должно было выдаваться офицерам. Приказ № 1 полностью сводил на нет попытки Думы подчинить себе солдат столичного гарнизона.

Когда в ночь с 1 на 2 марта состоялась встреча руководите­лей Совета и думского Комитета, каждый лагерь переоценивал силы другого. Совет был уверен, что только Дума могла войти в контакт с генштабом и предотвратить всякую попытку контр­революции. Члены же Комитета приписывали Совету такое влияние на революцию, каким он еще не обладал. Представи­тели Совета (Н. Суханов, Ю. Стеклов) сформулировали очень скромные требования (амнистия, политические свободы, созыв Учредительного собрания), ни одно из которых не было собст­венно социалистическим. Приятно удивленный такой пози­цией, Милюков только попросил от имени думского Комитета согласиться с тем, чтобы правительство провозгласило, «что оно сформировано по соглашению с Советом», и чтобы этот текст, предназначенный узаконить в глазах общественного мне­ния смену правительства, был опубликован в «Известиях» ря­дом с прокламацией Совета, желательно на той же странице. Совет принял и второе предложение Милюкова — чтобы ника­кое решение, касающееся характера будущего режима, не при­нималось до созыва Учредительного собрания. Оставалось толь­ко договориться относительно состава правительства: князь Г. Львов — председатель Совета министров и министр внутрен­них дел, А. Гучков — военный министр, М. Терещенко — ми­нистр финансов, Н. Шингарев — министр сельского хозяйства, А. Коновалов — министр торговли, Н. Некрасов — министр пу­тей сообщения. Чтобы придать кабинету некую революцион­ность, думцы настояли на включении в него Н. Чхеидзе и А. Керенского. Первый отказался, а второй, считая, что Совет развалится сам собой по мере возвращения к нормальной жизни, и решив принять пост министра юстиции, пренебрег мнением своих коллег из Исполкома и прямо обратился к общему собра­нию Совета, которое и избрало его на этот пост. Обе делегации остались довольны собранием. Думский Комитет мог поздра­вить себя с тем, что добился основного: признания революцией законности своей власти. Совет же считал правительство за­ложником в своих руках, так как поддержка, оказываемая им правительству, ограничивалась условием — пока правительство не отклоняется от линии, отвечающей интересам Совета.

Здесь интересен  угол зрения  французского историка Николя  Верта, который в своей работе представил создавшийся орган власти следующим образом: 5“В конечном счете, Временное правительство, пришедшее 2 марта на смену думскому Комитету, состояло в основном из организаторов Прогрессивного блока 1915 г., то есть из полити­ков, которые хотели установления в России парламентского строя по западному образцу. Придя к власти, они преследовали цель не изменить экономический и общественный порядок, а только обновить государственные институты и выиграть войну, предоставив проведение структурных реформ Учредительному собранию.

Единодушные в общих направлениях своей деятельности, члены правительства тем не менее разделились по вопросу вза­имоотношений с Советом. Одни, и в первую очередь Милюков и Гучков, считали, что следует свести к минимуму уступки Со­вету и сделать все для победы в войне, которая придала бы вес новому режиму. Это подразумевало немедленное восстановле­ние порядка как в армии, так и на предприятиях. Тем време­нем продолжение войны можно было использовать как предлог для удушения революции и оправдания отсрочки реформ до созыва Учредительного собрания, который мог состояться толь­ко после установления мира. В отличие от сторонников «сопро­тивления», те, кто ратовал за «движение» (Некрасов, Терещен­ко, Керенский), настаивали на эффектных инициативах и не­медленном принятии некоторых из требуемых Советом мер, чтобы подорвать авторитет последнего и вызвать патриотиче­ский подъем, необходимый для победы в войне. Разрываемое между этими двумя тенденциями и одержимое своей главной заботой — ускорить возвращение к нормальной жизни, — Вре­менное правительство принимало меры ограниченного характе­ра, которые могли удовлетворить только незначительную про­слойку средних классов.”

Отречение Николая II .

В достижении 1 марта компромисса между Государственной думой и Советом, несомненно, сыграла роль неуверенность от­носительно позиции Николая II и генерального штаба. Инфор­мированный за два дня до этого о серьезности положения, Ни­колай II решил отправиться в Царское Село, приказав генералу Н. Иванову восстановить порядок в Петрограде. Но ни генерал, чьи войска отказались повиноваться, узнав, что весь столичный гарнизон перешел на сторону революции, ни царь, чей поезд железнодорожники направили в Псков, так и не достигли ок­рестностей Петрограда. В течение всего дня 1 марта царь нахо­дился в пути. Прибыв поздно вечером в штаб Северного фрон­та, он узнал о полной победе революции. Ночью Родзянко со­общил генералу Н. Рузскому, что отречение стало неизбежным. Династия могла еще быть спасена, если бы царь немедленно отрекся от престола в пользу своего брата великого князя Ми­хаила Александровича. С согласия великого князя Николая Николаевича новый верховный главнокомандующий Алексеев предложил командующим фронтами направить царю телеграм­мы с рекомендацией отречься от престола, «чтобы отстоять не­зависимость страны и сохранить династию». Получив от Руз­ского семь телеграмм, Николай II уже не пытался сопротив­ляться. Из-за слабого здоровья сына Алексея Николай II отрекся в пользу брата Михаила Александровича. 2 марта он передал текст отречения двум эмиссарам Думы — Гучкову и Шульгину, прибывшим в Псков. Но этот акт запоздал, и народ, узнав о планах правительства заменить Николая II Михаилом, потребовал провозглашения республики. Несмотря на усилия, предпринятые Милюковым для спасения династии, Михаил, которому князь Львов и Керенский не гарантировали его без­опасность, в свою очередь отрекся от престола.

Страницы: 1, 2