Доклад: Древние цивилизации

Мастаба Птахшепсеса в Абу-Сире

На грандиозные развалины на границе Абу-Сира обратили внимание уже участники экспедиции Лепсиуса (1842-1843 гг.). Полагая, что это остатки пирамиды, они внесли объект в составляемый ими список древностей под номером XIX (т. е. 19-я пирамида, считая от самого северного припирамидного некрополя, Абу-Роаша). Раскопки объекта были начаты лишь полустолетие спустя, летом 1853 г., французским археологом Ж. де Морганом. Проведенные им исследования не были систематическими; они ограничились лишь разведочными работами на части территории. Раскопки сразу же показали, что исследуемое сооружение не являлось обычной пирамидой, однако истинного характера объекта выявить все же не смогли. Фактически де Морган расчистил только: два помещения (и отдельные части еще нескольких) большой гробницы типа «мастаба» (с арабского «скамья»). В одном из раскопанных помещении были обнаружены две шестистебельчатые лотосообразные колонны, в другом - три ниши.

Рис. 3. Абу-Сир. Общий вид.
 

Был частично также расчищен портик, ведущий в ограниченный колоннами внутренний двор, который де Морганом по ошибке был принят за часть прохода между гробницами. Содержание надписей на стенах расчищенных помещений (кстати, как впоследствии оказалось единственных надписей среди довольно многочисленных рельефов и росписей) привело его к заключению, что раскапываемая гробница принадлежала вельможе Птахшепсесу, жившему в правление V династии, современнику фараонов Сахура, Нефериркара, Ранеферефа и Ниусерра - строителей абусирских пирамид.

Рис. 4. Абу-Сир. Раскопки мастабы Птахшепсеса.
 

До Морган, однако, ошибся как в определении размеров раскопанного им объекта, так и в его характере. Ошибка не была выявлена и при последующих работах других египтологов, которые, впрочем, носили характер скорее «наездов», чем планомерных раскопок. Вскоре после де Моргана архитектура мастабы стала предметом изучения Л. Борхарда, главы экспедиции «Deutsche Orientgesells haft», работавшей в Абу-Сире в 1902-1904 гг. Еще один немецкий востоковед - Н. Шафер - скопировал надписи, сопровождающие изображения в гробнице Птахшепсеса. В начале 1904 г. в ходе длительной стажировки в Египте гробницу посетил чешский египтолог Я. Черны, который еще раз выполнил копирование всех доступных надписей. Анализ этих данных привел его к выводу, что памятник должен быть гробницей очень важного исторического лица и что объект лишь частично раскопан де Морганом. Когда во вновь организованном Чехословацком институте египтологии происходила выработка долгосрочной программы работ в Египте (помимо участия в кампании ЮНЕСКО), именно мнение Я. Черны, оказавшее влияние на Ф. Лексу и З. Жабу, в конечном счете определило место и объект будущих работ - мастабу Птахшепсеса. Кроме чисто научных интересов в выборе объекта учитывались соображения экономического и организационного характера, а также то обстоятельство, что место раскопок располагалось вблизи Каира, что, таким образом, делало возможным ежедневный контакт ведущих раскопка археологов с Институтом. Кроме того, немалую роль в этом сыграл также чрезвычайно высокий престиж абусирского пирамидного поля у археологов-египтологов.

Чехословацкая экспедиция начала свои исследования мастабы Птахшепсеса в мае 1960 г. (рис. 3, 4). Характер разрешенных ей тогда работ в Египте классифицировался как «расчистка» (cleaning) - В отличие от более низкой ступени археологических работ - «обследования» (survey) - «расчистка» предполагала проведение раскопок и составление научной документации. От более высокой категории работ - «раскопок» (excavation) она отличалась тем, что не включала в себя возможность получения части находок. Допуск к «расчистке» выдавался египетскими властями тем иностранным экспедициям, которые получили разрешение на проведение работ в Египте, но не обладали пока практическими навыками ведения целевых исследований в специфических условиях этой страны. По прошествии времени и с учетом полученных результатов характер данной лицензии мог быть изменен.

Главная цель наших работ в мастабе Птахшепсеса состояла в выявлении особенностей развития египетского общества в середине III тыс. до н. э. Древнеегипетское государство той поры, т. е. периода Старого царства, достигло своего наивысшего расцвета. Это была эпоха строителей пирамид, эпоха процветания сельского хозяйства, ремесел, торговли, древнеегипетской литературы. В то же самое время Египет переживал глубокие социальные изменения, стоял на пороге экономических и политических потрясений. Сооружение гигантских гробниц правителями IV династии с неизбежностью влекло за собой глубокий экономический кризис, обусловленный отвлечением огромных материальных ресурсов и бесчисленной рабочей силы в непроизводительную сферу, каковой являлось обустройство заупокойного культа. Попытки устранить растущие противоречия путем реорганизации административного управления успехов не имели. В то же самое время источники фиксируют важные сдвиги в области идей - начиная от появления изощренных теологических спекуляций относительно приоритета тех или иных религиозных концепций вплоть до распространения представлений, связанных с заупокойным культом, который, будучи генетически связан исключительно с царской особой, становился теперь достоянием и более широких социальных слоев. Централизованная власть в государстве начала ослабевать, в то время как власть жречества, чиновничества и особенно провинциальной знати усиливалась. Все эти сложные процессы получили свое полное выражение в правление V династии, а в правление следующей, VI, достигли своего апогея и привели к экономическому упадку, социальным конфликтам и, в конечном счете, к падению Старого царства. К сожалению, осветить полностью эту важнейшую фазу истории человечества - крушение древнейшего в мире государственного образования - на базе уже имеющихся источников пока не представлялось возможным. Необходим был система-тический поиск новых данных, которые могли быть получены лишь с помощью археологических раскопок в районах, связанных с историей Старого царства. Учитывая технические трудности проведения раскопок в долине Нила - наиболее плотно заселенной части страны - археологические работы должны быть сконцентрированы на больших некрополях эпохи Старого царства, располагающихся на границе с пустыней, в основном на западном берегу реки - от Дельты на севере до I порога на юге. Среди этих некрополей по своей значимости выделяется комплекс царских захоронений в районе староцарской столицы Египта - Мемфиса - Абу-Роаше, Гизе, Завиет эль-Эрйане, Абу-Сире, Саккаре, Дахшуре, а также в Медуме. В Абу-Сире расположен единственный некрополь правителей V династии.

Раскопки гробницы Птахшепсеса были начаты в 1960 г. Из-за участия в напряженной кампании ЮНЕСКО в Нубии вплоть до 1974 г. они велись в течение семи коротких полевых сезонов1. Эти многолетние исследования, выполненные силами немногочисленной Чехословацкой экспедиции, вынужденной к тому же зачастую работать в труднейших условиях, принесли богатый урожай. Исследования показали, что вопреки заключению де Моргана мастаба Птахшепсеса представляет собой обширный и сложный архитектурный комплекс. Гробница имела прямоугольную форму (~ 40 х 50 м2); ее продольная ось ориентирована в направлении север - юг. Сложенное из известняковых блоков строение состоит из двух частей - надземной и подземной. Надземная часть имеет весьма сложную структуру, включая более четырех деcятков помещений - часовен, кладовок, переходов, лестничных маршей, а также большой открытый внутренний двор и уникальную по форме - ладьеобразную - комнату (до сих пор в Египте не было найдено ничего подобного). Подземная часть - субструктура мастабы - состоит из погребальной камеры с маленькой нишей для каноп, в которую можно попасть по наклонному коридору. Некоторые части мастабы (или - некоторые элементы ее архитектуры) разительно отличаются от обычных для частных гробниц этого времени стандартов. Первым сюрпризом для нас стало обнаружение того факта, что мастаба не была построена по единому плану, но сооружалась в течение трех больших строительных периодов (не считая нескольких мелких субпериодов). В каждый из этих периодов монументальность строения, равно как в уровень художественного исполнения, возрастали. Это «развитие» гробницы находилось в прямой зависимости от социального статуса ее владельца, иначе говоря - от головокружительной карьеры, которую Птахшепсес сделал в неспокойную эпоху древнеегипетской истории - правление V династии. Другим сюрпризом стала расчистка входа в мастабу, где размещался портик с двумя шестиметровыми колоннами из известняка, которые поддерживали массивные архитрав и потолочные перекрытия. Общая высота портика достигала 8 метров. Совершенно великолепна была форма колонн: это наиболее ранний из ныне найденных образцов восьмистебельчатых колонн, воспроизводящих форму нераскрывшегося бутона лотоса.
 

Примечания:

1. Preliminary Report on Czechoslovak Excavations in the Mastaba of Ptahshepses at Abusir / Ed. M. Verner. Prague: Charles University, 1976.
    

 
Еще одной неожиданностью для нас явилась погребальная камера, /\-образный потолок которой выполнен из массивных плит, аналогичных находимым в царских гробницах этого времени. Исследование мастабы Птахшепсеса привело нас к заключению, что она являет собой самый большой и самый сложный по архитектонике погребальный комплекс среди всех известных ныне не-царских захоронений Старого царства. Фактически это уже некий «гибридный», переходный тип сооружения - нечто среднее между частной гробницей и царским заупокойным храмом.

Все стены наземной части гробницы (за исключением кладовых и, возможно, незаконченного «ладьеобразного» помещения) были изначально богато украшены рельефными изображениями и надписями. В помещениях, не предназначенных для посещений, они были выполнены в технике низкого рельефа с применением богатой раскраски; в открытых для обзора комнатах изображения были врезанными («негативными»), эффектность которых увеличивалась за счет игры света и тени. Приходится с сожалением констатировать, что лишь малая часть (примерно одна шестая) изображений сохранилась, но и то немногое, что уцелело, заставляет отнести рельефы (как по их сюжетам, так и по уровню исполнения) к высочайшим образцам этого вида искусства, дошедшим до нас от Старого царства1. Выбор сюжетов был тесно связан с погребальными обрядами древних египтян и их представлениями о загробном существовании. Изображение в том или ином помещении зависело от его функциональной предназначенности в пределах данного погребального комплекса и заупокойного культа в целом. На стенах помещений, примыкавших ко входу, располагались, по всей видимости, надписи биографического характера, которые, несмотря на сохранность лишь нескольких их фрагментов, представляют собой огромную историческую ценность. В двух следующих за входной частью помещениях мы можем видеть изображения нильских ладей, которые доставляют продукты из хозяйства Птахшепсеса, выделенного на обеспечение нужд его заупокойного культа; резчиков, разделывающих предназначенный для жертвоприношений скот; скульпторов, литейщиков, столяров, работающих в мастерских; садовников, ухаживающих за садами и огородами и подносящих владельцу гробницы корзины, полные фруктов и овощей; работников, занятых уходом за птицей - журавлями, гусями, индюками, голубями и др. В соответствии с представлениями древних египтян все эти продукты, заготовление которых запечатлено на стенах гробницы, становятся реальными после того, как жрец зачтет из соответствующих папирусных свитков магические формулы. Таким образом, эти «изображения, заключенные в камень» и сопровождаемые надписями, дают усопшему возможность возвратиться из иного мира в гробницу, использовать приношения и продлить свое существование на вечные времена.

Под лучами солнечного бога Ра жертвоприношения доставлялись на внутренний двор, обрамленный колоннами. Последние несли на себе изображение Птахшепсеса, выполненное в полный рост в технике «негативного» рельефа, и как бы указывали приходящему путь от большого каменного алтаря в южной части двора к месту погребения - камере в северо-западной части гробницы. Погребальная камера, пол которой был на три метра ниже уровня пола наземной части гробницы, содержала два прямоугольных саркофага из красного асуанского гранита. Один из них предназначался для самого Птахшепсеса, другой - для его супруги, царевны Хамерернебти, дочери фараона Ниусерра (рис. 5).

Систематическое разрушение гробницы Птахшепсеса началось уже в древности, сразу же после эпохи Нового царства. Подобно многим другим усыпальницам в округе - как частным, так и царским, она стала служить своеобразным «карьером», где «добывали» известняк, гранит, базальт, алебастр и другие материалы для сооружения новых гробниц или иных строении в нильской долине. Разрушения при этом коснулись главным образом облицовки стен, на которую был употреблен прекрасный белый известняк, добываемый в каменоломнях Туры на восточном берегу Нила. Что касается самих стен, на сооружение которых пошел желтоватый известняк из близлежащих к гробнице разработок на западном берегу, то они интереса местных жителей не вызывали. Гробница Птахшепсеса еще раз подтвердила справедливость житейской сентенции «никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь»: на стенах, лишенных покрывавшей их облицовки, после очистки от многометрового слоя песка и осколков камней были обнаружены так называемые mason's graffiti2, оставленные здесь строителями гробницы. Они были нанесены кистью красной, черной или желтой краской и выполнены беглым курсивом. Эти надписи, общее число которых превышает четыре сотни, являют собой наибольшую по численности cовокупность подобного рода памятников письменности, дошедших до нас от времен Старого царства. Научная ценность их огромна. Они включают в себя не только конкретный данные о ходе работ по сооружению мастабы, но также освещают тот административный и организационный фон, на котором они протекали. Таким образом, эти надписи представляют собой, новый, пока малоизвестный, но очень ценный исторический источник, который может снабдить нас сведениями об организации работ, технических навыках и мастерства строителей пирамид.

Кроме сведений по архитектуре, рельефам и граффити, раскопки мастабы Птахтепсеса принесли огромное количество (около 10 тыс. единиц) археологических артефактов. В ходе работы мы смогли обнаружить не только такие находки, как фрагменты рельефов, скульптуры, керамики, предметы культа, орудия труда, но также и вторичные захоронения, произведенные в последующие исторические периоды, и др. Все эти находки помогли нам воссоздать «портрет» (благодаря эпиграфическим данным - очень живой и подробный) владельца гробницы, узнать о стремительном взлете его карьеры - от должности царского парикмахера и холителя ногтей до высших должностей в древнеегипетской администрации и в конечном счете - царского свойственника. Они также дают нам некоторые косвенные свидетельства, относительно противоречий, существовавших внутри правящей династии, а также об углублении экономического кризиса в стране. Раскопки мастабы Птахшепсеса принесли ценные исторические результаты и оправдали возлагаемые на них с самого начала надежды, они предоставили возможность для более глубокого проникновения в эпоху, отстоящую от нас на четыре с половиной тысячелетия, погружения в сложные и все еще мало разрабатываемые социальные и экономические проблемы самого раннего государственного образования в Египте - Старого царства.
 

Примечания:

1. Verner M. The Mastaba of Ptahshepses. V. I/1. Reliefs. Prague: Charles University, 1977.
2. Idem. Baugraffiti der Ptahschepses-Mastaba (in preparaton).