Дипломная работа: А.В. Колчак как учёный и военный деятель
Спустя
многие годы - Александр Васильевич поймет всю нелепость и политическую
незрелость того узкого круга морских офицеров, которые по юности стремились
воссоздать и научно реорганизовать Русский флот. Они были очень далеки от
действительных событий, связанных с русско-японской войной и с подготовкой к
революции в империи.
Наивности
сродни юношескому порыву, искренняя вера в возможность только одними талантами
своими выправить ошибки и поражения в Русско-японской войне, до последних часов
своей жизни колчак вспоминал с безутешной, исступленной горечью.
Не
оставляя службу и на день (как и всякое новое дело, она требовала предельного
напряжения), Колчак находил время, чтобы читать лекции в Николаевской Морской
академии по курсу "Служба генерального штаба во флоте".
Полярный
первопроходец, боевой командир перевоплотился в первоклассного штабиста,
аналитика, организатора. Более того – в блестящего публициста, умевшего
заворожить и слушателей, и читателей. Именно в эти предвоенные годы, когда
заново решалась судьба русского флота – нужны ли вообще России боевые корабли,
а если нужны, то какие? – в "Морском сборнике" и гражданских журналах
появлялись одна за другой боевитые полемические статьи, подписанные: "Капитан
2 ранга – А. В. Колчак"15.
Параллельно
капитан Колчак становится экспертом комиссии по обороне Государственной Думы,
возглавляемой лидером партии октябристов, энтузиастом развития военной мощи России А.И. Гучковым, выступает с
докладами в этой комиссии и в различных общественных собраниях.
В
Морском генштабе, Колчак возглавлял комиссию по изучению военных причин
цусимского разгрома. В частности, он пришёл к выводу, что серьёзной ошибкой
русского командования было непринятие мер к нарушению радиосвязи у японцев,
сыгравшей колоссальную роль в ходе боя14.
Не боясь
депутатского гнева, как не страшился он ни арктической стужи, ни японской
шимозы, в зал входил худощавый, неулыбчивый морской офицер и занимал место за
лекторской кафедрой, как когда-то – мостик миноносца. Своей искренней верой,
железной логикой, ясным слогом докладчик заставлял своих влиятельных слушателей
всерьез задуматься о морской силе державы. И, как отмечал наблюдатель того
времени, "постепенно
скептическое отношение
членов думы и общества к флоту сменилось полным сочувствием". Можно смело
утверждать, что переменой атмосферы флот был обязан в значительной мере влиянию
работы капитана 2 ранга Колчака. Это было горячее
время борьбы за возрождение флота и за реорганизацию наших судостроительных
заводов15.
В 1907 году
Колчак перевел с французского работу М. Лобефа "Настоящее и будущее
подводного плавания", подготовил статью "Современные линейные корабли"
и другие. В докладе военно-морскому кружку "Какой нужен России флот"
моряк утверждал: "России нужна реальная морская сила, на которой могла бы
быть основана неприкосновенность ее морских границ и на которую могла бы
опереться независимая политика, достойная великой державы, то есть такая
политика, которая в необходимом случае получает подтверждение в виде успешной
войны. Эта реальная сила лежит в линейном флоте и только в нем, по крайней мере
в настоящее время, мы не можем говорить о чем-либо другом. Если России суждено
играть роль великой державы - она будет иметь линейный флот как непременное
условие этого положения".
Этот свой
тезис моряк попытался провести в жизнь. Он, как эксперт по военно-морским
вопросам, добивался в комиссии по обороне 3-й Государственной Думы
правительственных ассигнований на строительство военных судов для Балтийского
флота, в частности 4 дредноутов, но не смог преодолеть сопротивление думцев,
требовавших сначала проведения реформ морского ведомства. Разочаровавшись в
возможности осуществления задуманного, в 1908 году Колчак продолжил чтение
лекций в Николаевской морской академии. В 1907 году его произвели в
капитан-лейтенанты, в 1908 - в капитаны 2-го ранга. По предложению начальника
Главного гидрографического управления А.В. Вилькицкого Колчак участвовал в
разработке проекта научной экспедиции с целью исследования Северного морского
пути. В апреле 1909 года Колчак выступил с докладом "Северо-восточный
проход от устья р. Енисея до Берингова пролива" в Обществе изучения Сибири
и улучшения ее быта.
По проекту
Колчака и Маттисена на Невском судостроительном заводе в Петербурге были
построены два ледокола такого типа- "Таймыр" и "Вайгач",
водоизмещением по 1200 тонн каждый.
В 1909 году
они были спущены на воду. Корабли были хорошо оснащены для проведения
исследований и, поскольку считались военными, имели на вооружении пушки и
пулемёты. Степень их надежности и непотопляемости была настолько высокой, что
они ещё много лет служили исследовательским и спасательным целям и позволили
сделать крупнейшие открытия.
Осенью 1909
года ледокольные транспорты "Таймыр" и "Вайгач" отправились
из Кронштадта через Суэцкий канал на Дальний Восток. Суда эти составили
экспедицию Северного Ледовитого океана, которой предстояло исследовать путь из Тихого океана в Ледовитый вдоль берегов Сибири. Колчак как
командир ледокольного транспорта "Вайгач" пришел на нем летом 1910
годах через Индийский океан во Владивосток, затем плавал к Берингову проливу и
в Чукотское море, где выполнял гидрологические и астрономические исследования.
По
возвращению во Владивосток Колчак узнает о благоприятных переменах в Морском
министерстве. Разработанная при участии Колчака программа модернизации флота
обрела поддержку главы правительства П.А. Столыпина. В связи с этим, его
просили вернуться в Петербург и продолжить работу в Морском генеральном штабе
по проведению в жизнь судостроительной программы. После некоторого колебания он
ответил согласием и зимой приехал в столицу. Работы экспедиции продолжались уже
без него.
На этом
непосредственная, столь плодотворная и значимая деятельность А.В. Колчака как
полярного путешественника и исследователя закончилась. Однако мысли о далёком
Севере его не покидали. В 1912 году он участвовал в обсуждении плана известной экспедиции Георгия Седова к Северному полюсу
и подверг его критике за авантюризм. И уже в Гражданскую войну, будучи
Верховным правителем и находясь в Сибири, он держал карту полярных исследований
в своём рабочем кабинете и способствовал организации Карской экспедиции Б.А.
Вилькицкого (младшего) и экспедиции полковника Котельникова на север Оби.
По
возвращении в Морской генеральный штаб Колчак возглавил один из ключевых его
отделов, ведавший оперативной подготовкой к войне Балтийского театра военных
действий, и параллельно занимался доработкой и "пробиванием" судостроительной программы. По этой программе строились
мощные, быстроходные, маневренные корабли, с сильным вооружением определенных
типов.
В
осуществлении своей программы Колчак тесно сотрудничал с адмиралом Н.О.
Эссеном, с 1908 г. командовавшим Балтийским флотом. В 1912 году Эссен предложил
ему вернуться в действующий флот. На предложение Эссена Колчак дал согласие.
Колчак был
переведен на Балтийский флот, где вступил в командование эскадренным миноносцем
(эсминцем) "Уссуриец". Через год он назначается на должность
флаг-капитана Балтийского флота, и производится в капитаны 1-го ранга14.
Глава II. 2. МИРОВАЯ
ВОЙНА. КОМАНДУЮЩИЙ ФЛОТОМ
2.1 Война - звёздное
время Колчака
Надвигавшуюся
мировую войну предвидели многие. Она была порождена противоречиями между целыми
группами государств, образовавшими два блока — германо-австрийский и Антанту
(сердечное согласие). Наиболее острыми были противоречия между Великобританией,
с ее огромными колониальными владениями, и Германией, экономически усилившейся
и почти не имевшей колоний. Вопрос о том, могла ли Россия избежать войны,
целесообразно ли было ей в тогдашних условиях вступать в нее, остается
дискуссионным до настоящего времени. Одно несомненно, что Россия оказалась
втянутой в войну недостаточно подготовленной. К тому же она раздиралась
социально-политическими противоречиями, правящие круги недооценили внутреннюю и
внешнюю опасности и, бросая страну и ее народ в войну, обрекли их на катаклизмы
и страдания. Война, которую определенно предвидел А. В. Колчак, оказалась лично
для него и вершиной взлета, и временем крушения жизненных идей и планов.
О неизбежности войны с Германией и ее союзниками, о том, что она начнется
вот-вот, А. В. Колчак узнал от Н. О. Эссена. Колчак в это время находился в
отряде подводного плавания, в Балтийском порту. Эссен вызвал его в Ревель
(Таллинн). При встрече заявил, что разрыв с Германией и Австро-Венгрией почти
неминуем и что надо готовиться к выполнению того плана, который ими был
выработан. А он базировался на том, чтобы в наиболее узкой части Финского
залива, между Паркалаудом и Наргеном, поставить сильное минное поле, которое
защищалось бы имеющимися малыми силами флота. Такое заграждение призвано было
предотвратить прорыв немецких кораблей в восточную часть Финского залива и дало
бы выигрыш во времени для проведения мобилизационных мер. Вместе с тем планом
предусматривались атаки на корабли противника, несмотря на их многочисленность
и мощь.
А. В. Колчак, как и его начальник и единомышленник адмирал Н. О. Эссен
отлично знали соотношение морских сил Германии и России на Балтике, потому
прежде всего и сориентировались на максимально возможное применение минной
войны с превосходящими силами противника. Позднее немцы утверждали, что "вынудили" российский флот находиться в Финском
заливе. Но там, а также в Рижском заливе под мощной полосой минных полей
корабли Балтийского флота разместились, защитились надежно заведомо и планово.
И находясь под такой надежной защитой, они, вместе с тем, планировали выходы на
морские просторы и активные боевые действия и прежде всего, опять же, минные
операции, только уже в водах противника, выведение из строя его кораблей.
Необходимо заметить, что в отличие от командования сухопутными силами, военные
моряки оказались более подготовленными к войне и дальновидными.
Ко времени получения командующим флотом депеши с единственным условным
сигналом: "М-о-л-н-и-я" все было уже на ходу, и по защите своих сил,
и по минированию ряда участков близ мест дислокации морских сил потенциального,
а теперь уже, реального противника.
Первая мировая война на море кардинально отличалась от прежних. Если
раньше победа добывалась в открытых морских сражениях, просто и наглядно, то
теперь борьба становилась куда более сложной, разносторонней. Особое значение
приобрели оборонительные меры, в частности и прежде всего минные заграждения. В
овладении этим средством был залог успеха. А. В. Колчак оказался непревзойденным мастером ведения минной войны, а западные
союзники считали его позднее лучшим в мире специалистом по минному делу.
Н. О. Эссен и его штаб, на свой страх и риск, без приказа из Питера,
приступили к реализации плана, к созданию 8 линий заграждения из многих и
многих тысяч морских мин. Когда вся подготовительная работа, вывод кораблей
были завершены и уже приступили к установке мин, из Морского Генерального штаба
поступила телеграмма-молния: "Ставьте минные заграждения". Через
несколько часов было получено известие об объявлении войны. Упреждающие меры
командования флотом оказались исключительно своевременными. Германский флот,
как уже отмечалось, был сильнее, многократно превосходил по численности и мощи
русский Балтийский. Он имел корабли типа дредноутов, в то время, как Россия,
из-за отмечавшихся нами причин, запаздывала с их строительством. Ввод их в
действие начался только с осени 1914 г. А вначале приходилось полагаться только
на устаревшие броненосный крейсер "Рюрик" и броненосец "Андрей
Первозванный". То же самое было с подводными лодками. В наличии было лишь
несколько устаревших. Новые появились и вступили в борьбу уже в разгар войны.
Эти крупные изъяны в подготовке флота России к войне, которые всеми силами на
протяжении ряда лет стремились преодолеть А. В. Колчак и поддерживавшие его
единомышленники, как раз и были смягчены максимальным использованием минных
заграждений, причем не только в качестве оборонительного средства. Отважные
русские моряки при самом деятельном и непосредственном участии Колчака
неоднократно и удачно блокировали в собственных водах и портах вражеские
корабли, причиняли флоту Германии большие потери.
Первые два месяца войны А. В. Колчак продолжал исполнять должность
флаг-капитана. Он вел разработки оперативных заданий, планов, операций. И в
отличие от обычных штабных работников стремился всякий раз к непосредственному
участию в бою. В ряде случаев на боевые задания с кораблями выходил и сам
командующий флотом Н. О. Эссен, также человек большого мужества. Несмотря на
немецкое происхождение, он был большим патриотом России14.
В Рождество адмирал фон
Эссен был удостоен ордена Белого Орла с мечами. Его ближайшие помощники
контр-адмиралы В.А. Канин, Л.с. Максимов, Л.Б.ю Кербер были высочайше удостоены
чинов вице-адмиралов, а капитан 1-го ранга А.В. Колчак награжден британским
орденом Бани 2-й ст. Для многих сослуживцев Колчака, как и для фона Эссена. Это
награждение было необъяснимо. Ведь сам командующий Балтийским флотом представил
офицера к ордену Святого Георгия 3-й ст.; да. Не мог знать Николай Оттович, что
об этом "подарке" "позаботились" масоны в окружении Императора.
Так как А.В. Колчак – не ведая того!!! – уже был в разработке у Ордена в
качестве резидента влияния во время будущих событий в империи, то в Ордене
сочли нужным оделить офицера милостью королевского дома Великобритании3.
В феврале
1915 года он возглавил группу заградителей, которые расставили у Данцига около
200 мин, в результате чего германский флот понес ощутимые потери. Более того,
командующий германским флотом принц Генрих Прусский запретил кораблям выходить
в открытое море, "пока не будут организованы средства для борьбы с
русскими минами".
Имя Колчака
приобретает широкую известность за рубежом. Учиться у него тактике минной войны
не стеснялись даже англичане, направившие на Балтику группу своих офицеров.
В мае 1915 г. Эссен скончался; командующим флотом стал вице-адмирал В. А.
Канин, куда менее одаренный и нерешительный человек. Роль А. В. Колчака возросла. Он порой фактически выступал в роли руководителя
боевых действий соединений флота.
Командованию флота удалось не только предотвратить прорыв немцев к
Кронштадту, в восточную часть Финского залива, но и расширить и укреплить свои
позиции. Защищен был Финский залив и развита активность в Ботническом заливе,
где удачно использовались шхеры. Хотя в задачу флота не входила оборона
огромного Рижского залива, тем не менее и здесь были предприняты меры защиты:
вход в Балтийское море был заминирован. В августе 1915 г. германскому флоту удалось вытралить проход и войти в залив, но заграждения сделали свое дело:
было выиграно время, несколько миноносцев противник потерял, они подорвались на
минах, получили серьезные повреждения и некоторые крейсеры. Из-за угрозы новых
потерь немцы вскоре из залива ушли. А это привело потом и к неудаче наступления
их сухопутных сил на Ригу, ибо они не были поддержаны флотом.
Осенью 1915 г. Колчак вступает во временное командование минной дивизией
(см. приложение, рис. 25) , а затем (в декабре) утверждается в этой должности,
и одновременно становится командующим морскими силами Рижского залива. На долю
дивизии и всех этих сил выпала задача отражения крупномасштабного наступления
немцев, как на суше, так и на море. Они высадили крупный десант на южном берегу
Рижского залива, вели немцы наступление и южнее. Противостояла им 12-я армия
под командованием генерала Р. Д. Радко-Дмитриева. Колчак встретился в Риге с
командующим армией. Договорились о плане совместных действий. В соответствии с
ним Колчак вышел с главными силами к южному берегу залива. И как раз вовремя.
Немцы развернули наступление на правый фланг 12-й армии, захватили Кеммерн,
создали прямую угрозу Риге. Используя береговые батареи, орудия кораблей,
Колчак обеспечил подавление батарей противника. Высаживая десанты, он помог
выправить положение. Большое значение имело также и то, что до этого вынужден
был удалиться из Рижского залива германский флот, в результате сухопутные силы
немцев поддержки с моря не получили. Немецкие войска с большими потерями были
выбиты из Кеммерна и отброшены. Наступление противника, непосредственно
угрожавшего Риге, было остановлено, и участок фронта на долгое время
стабилизировался. За эту операцию Колчак был награжден высшим орденом Св.
Георгия IV степени. Служивший под началом А. В. Колчака и участвовавший в
сражении кораблей вместе с 12-й армией офицер Н. Г. Фомин об обстоятельствах
награждения его свидетельствовал: "Вечером флот оставался на якоре, когда
из Ставки Верховного Главнокомандования была мною принята телефонограмма
приблизительно такого содержания: "Передается по повелению Государя
Императора: капитану 1 ранга Колчаку. Мне приятно было узнать из донесений
командарма XII о блестящей поддержке, оказанной армии кораблями под вашим
командованием, приведших к победе наших войск и захвату важных позиций
неприятеля. Я давно был осведомлен о доблестной вашей службе и многих
подвигах... награждаю вас Св. Георгием 4-ой степени. Николай. Представьте
достойных к награде"...
Ночью, когда Александр Васильевич заснул, мы взяли его тужурку и пальто и
нашили ему георгиевские ленточки...". Получал Колчак в ходе войны и другие
награды (был награжден орденом Св. Владимира III степени и "подарком из
кабинета Его Императорского Величества").
А. В. Колчак и до вступления в командование дивизией слыл крупнейшим
специалистом в минном деле. Он это доказал отчасти уже в 1904 г. в русско-японской, а теперь — и в мировой войне. Колчак прилагал огромные усилия к
совершенствованию боевой и специальной подготовки офицеров и матросов, доводил
это военное ремесло до высшей степени совершенства. Он не только руководил действиями дивизии, но и сам изобретал мины,
разрабатывал методы и технику их установки.
В числе крупнейших операций, выполненных дивизией, была установка по
плану Колчака минных заграждений у порта Виндавы (Вентспилса), захваченного
немцами и превращенного в стоянку большого отряда своих кораблей. Минирование
произведено было ночью, быстро и совершенно незаметно для противника. В
результате немцы потеряли крейсер и несколько миноносцев. В конце декабря 1915 г. под руководством Колчака была предпринята попытка
установить также заграждения у Либавы (Лиепаи) и Мемеля (Клайпеды). Но в связи
с тем, что в пути один из миноносцев подорвался на немецкой мине и его пришлось
спасать, тащить полузатопленным в свою гавань, операция сорвалась. Это была
единственная неудача дивизии и ее командира. Колчак многократно выходил во
главе группы кораблей в море для сторожевой службы, охоты за судами противника
и борьбы с его укреплениями на берегу. Во время
такого выхода был, в частности, уничтожен сторожевой корабль "Виндава".
С несколькими быстроходными миноносцами под прикрытием отряда крейсеров,
которыми командовал контр-адмирал П. Л. Трухачев, Колчак, имевший достоверную
информацию о выходе из Стокгольма каравана немецких судов под охраной одного
крейсера, напал на него, рассеял и потопил этот крейсер. И всякий раз Колчак
проявлял умение, находчивость, храбрость, физическую неутомимость. Он заражал
подчиненных своим примером, вызывал у них восхищение. И их впечатления, восторг
от смелых действий командира получали быструю огласку во флоте, в армии, в
Петрограде, в стране. Вот отзыв одного из сослуживцев о поведении Колчака в
морских походах: "Три дня мотался с нами в море и не сходил с мостика.
Бессменную вахту держал. Щуплый такой, а в деле железобетон какой-то! Спокоен,
весел и бодр. Только глаза горят ярче. Увидит в море дымок — сразу насторожится
и рад, как охотник. И прямо на дым. Об адмирале говорят много, говорят все, а
он, сосредоточенный, никогда не устающий, делает свое дело вдали от шумихи.
Почти никогда не бывает на берегу, зато берег спокоен". Слава Колчака была
заслуженной. Ведь огромна доля его участия в том, что к концу 1915 г. германские потери на Балтике превосходили русские по числу выведенных из строя боевых
кораблей в 3,4 раза, а по торговым судам — в 5,2 раза!
В военных условиях в еще большей мере, чем в арктических плаваниях, в
научно-исследовательской работе, кораблестроении, морском военном
реформотворчест-ве выявились таланты Колчака. С каждым днем все отчетливей
обнаруживались его данные флотоводца. Если прежде, продвижение в чинах Колчака
шло медленно, то теперь оно стало стремительным. 1916 год для Колчака
становится "звездным". 10 апреля ему присваивается звание
контр-адмирала, а через каких-нибудь два с половиной месяца, 28 июня, —
вице-адмирала. В конце июня 1916 г. последовало назначение А. В. Колчака
командующим Черноморским флотом (см. приложение, рис. 26); (Колчаку был определен
оклад в 22 тыс. руб. в год и дополнительное морское довольствие. На переезд ему
было отпущено 2 тыс. руб.). Он оказался самым молодым из командующих флотами.
До этого назначения и среди комсостава флота, и в военных верхах возникал
вопрос о возможности назначения Колчака командующим Балтийским флотом, ибо
становилось ясно, что Канин — неподходящая фигура. После отъезда Колчака
командующим Балтийским флотом в сентябре 1916 г. назначили контр-адмирала А. И. Непенина с присвоением ему звания вицеадмирала. Николай II из могилевской ставки
7 сентября писал жене: "...Приехал Григорович с Русиным; по его мнению, в
высшем командовании Балтийского флота не все обстоит благополучно. Канин ослаб
вследствие недомогания и всех распустил. Поэтому необходимо кем-нибудь заменить
его. Наиболее подходящим человеком на эту должность был бы молодой адмирал Непенин, начальник службы связи Балтийского флота: я
согласился и подписал назначение. Новый адмирал уже сегодня отправился в море.
Он друг черноморского Колчака, на два года
старше его и обладает такой же сильной волей и способностями! Дай Бог, чтобы он
оказался достойным своего высокого назначения...".