Целью
данной работы является проследить именно метафизическую представленность
астрологии в философии древних стоиков, то есть вне обращения к астрологической
конкретике, не углубляясь далеко в ее содержание и тем более ее историю, а лишь
взяв ее главный принцип, содержащийся в самом определении того, что такое
«астрология». Тем более что для философского анализа имеют значения именно
принципиальные (сущностные) положения, то есть те самые метафизические основания.
«Астрология (от греч. astron – звездаиlogos)
– учение о воздействии небесных светил на земной мир и человека (его
темперамент, характер, поступки и будущее), определявшемся через видимые
движения на небесной сфере и взаимное расположение светил (констелляцию) в
данный момент времени…». (Большой энциклопедический словарь. – 2-е изд. М.,
1998). Астрология есть представление о связи «небесных» и «земных» явлений,
материально-космических явлений с явлениями психически-духовными. В частности,
одно из свойств: астрология – такой вид знания, который по необходимости
утверждает влияние сверхчувственного мира на мир материальный, поскольку без
допущения этой связи астрологическое знание бессмысленно (теряет свою
предпосылку).
Таким
образом, астрология в качестве материального основания и предпосылки имеет
космос, а, в качестве философского – космологизм, «комичность» мышления.
Исходя
из этого, прежде чем приступить к анализу стоического космологии, а затем и
стоического мышления на предмет «космичности», следует провести краткий обзор
сущности всей предшествовавшей античной философии (по крайней мере, основных ее
направлений) для понимания роли и значения «космического» начала, показать, так
сказать, общую степень античного космоцентризма.
I.
I.
Общий обзор сущности античной философии
Метафизическая
значимость космоса
Космос во
всей античности занимал важное, если не главное, место в описании и
понимании земных законов бытия. Космос является проводником и посредником
божественной воли, божественного ума, «умного мироустроения», олицетворением
закона и порядка, единства, вечности и мудрости, постоянства и совершенства, а
также судьбы и необходимости. «Основная античная проблематика имеет
своим содержанием чувственно-материальныйкосмос как абсолют, то есть как
целесообразно управляемый душой и умом, а если включить и все космически
нецелесообразное, то управляемый и первоединым, то есть судьбой».[1][1] Первая философия
зародилась именно в форме натурфилософии, где основным предметом
размышлений являлся материальный космос, представляемый как олицетворение
истины бытия и всего сущего, максимально полный и совершенный образец
(прообраз) всех земных законов. Постигнув строение и законы космоса, вечные и
абсолютные, человек разберется и в земных (этических, социальных) законах,
представляющих собой только верхушку «айсберга» законов мироздания.
Приведем
несколько кратких примеров (из периода античной философии, который
предшествовал стоицизму, поскольку обсуждение стоической философии на предмет
ее «космичности» – цель всей данной работы).
Ионийская философия
Все
ионийские мыслители были натурфилософами, которые брали за
субстанциально-генетическое начало мироздания одну из четырех стихий, причем не
только в чисто физическом, но и в мировоззренческом смысле. Вода Фалеса, воздух
Анаксимена, огонь Гераклита, не говоря уже об апейроне Анаксимандра, были не
только физическими явлениями, но, будучи сущностями других форм вещества, несли
в себе и сверхфизический смысл: они были носителями единства мира. В познании
этого единства ионийские философы видели сущность философии.[2][2] Вода Фалеса, первоначало
всего, – это не просто вода, а вода «разумная», божественная. Разум – божество космоса. Апейрон
Анаксимандра – это субстанциальное и
генетическое начало космоса; из него все состоит и все возникает.[3][3] Те же функции приписывал своему
огню Гераклит. И космос тоже возник из огня, но Гераклит
видел в этом «недостаток» огня, возникновение космоса из огня он называл «путем
вниз».[4][4]
Италийская
философия
Пифагорейцы. «Подобно тому, как
практические стремления пифагорейцев были направлены на то, чтобы упорядочить
человеческую жизнь и дать ей гармоническую форму, так и примыкающее к этим
стремлениям мировоззрение… имеет в виду, прежде всего, порядок и гармонию, в
силу которых совокупность вещей слита в прекрасное целое, в космос, и которые
особенно отчетливо выступают в созвучии тонов и в правильном движении небесных
те».[5][5]
Элеат Ксенофан,
ставший последним в ряду натурфилософов, принимавших за первоначало одну из стихий,
а именно землю (в своей физике он следовал ионийской традиции), при
рассмотрении мира в целом выделил его философский аспект, который у него слит с
понятием бога. Бог Ксенофана – чистый ум, он не физичен. Мысль бога всемогуща и
движет миром. Мир, космос (небо в его целости) – это тело бога. Бог Ксенофана подобен шару и тождествен
космосу. Богокосмос Ксенофана един, вечен, однороден, неизменен, невредим и
шарообразен. Бог есть все (пантеизм), но это «все» берется не в многообразии, а
в высшем единстве, не в различии, а в тождестве. В основе этого единства лежит космическая
мысль.[6][6]
Эмпедокл, сочетавший в себе
ионийскую и италийскую традиции, принимал в качестве первоначала мироздания уже
все четыре стихии, которые он назвал «четырьмя корнями вещей» (и даже
отождествил их с четырьмя богами: Зевс, Гера, Аид и Нестис, сицилийское
божество воды). Эмпедокловы «корни вещей», даже огонь, пассивны. Все процессы в
мироздании Эмпедокл объясняет борьбой двух антагонистических начал (причем эти
начала не физические, а психические!): во-первых, Филия – любовь, некая космическаясила, которая «оберегает недра
стихий», во-вторых, Нейкос – ненависть, или гнев. Любовь – космическая
причина единства и добра; ненависть – причина множества и зла. Мироздание
Эмпедокл представляет как вечно повторяющуюся смену четырех фаз космическогоцикла (вращения космического вихря
стихий), происходящую в результате вечной борьбы любви (Филия) и ненависти
(Нейкос). Первая и третья фазы акосмичны, так как здесь все четыре
стихии равномерно перемешаны и как таковые фактически не существуют. Вторая и
четвертая фазы имеют общую направленность своих процессов то от единства и
блага к множеству и злу (вторая), то от множества и зла к единству и благу
(четвертая). Смена фаз происходит по «воле судеб».[7][7]
Афинская философия
Анаксагор принципиально отличается
в понимании первоначал от всех предшествующих ему философов, поскольку
отвергает стихии в качестве первоначал. Первичны не стихии, а все без
исключения состояния вещества. У Анаксагора «начала не ограничены по числу»,
считал Аристотель, существует «неопределенное множество» начал. Начала – это
мельчайшие, невидимые, сверхчувственные частицы веществ; сам Анаксагор называет
их «семенами всех вещей», Аристотель же – «гомеомериями», «подобночастными», то
есть такими, части которых подобны целому. Гомеомерии бесконечно делимы. Каждый
вид гомеомерий сохраняет все качества соответствующего вида тел. Тезис
Анаксагора: «все во всем» или «во всем есть часть всего», то есть в любом месте
космоса содержатся гомеомерии всех видов. Сам космос един, но благодаря наличию
в нем бесконечного числа гомеомерий (каждая из которых внутренне также
множественна, бесконечна) единое множественно. Гомеомерии, играющие роль
материи, пассивны, и первоначальный хаос не мог самостоятельно развиться в
космос. Для этого требуется особое активное начало, которое Анаксагор находит в
Нусе, то есть мировом уме – творцекосмоса. Нус – тончайшая и чистейшая из
всех вещей. Нус един, самодержавен, бесконечен и действует посредством
мышления, он обладает совершенным знанием обо всем и имеет величайшую силу.
Космос возникает из первобытного хаоса в результате действия этот мирового
разума (Нуса).[8][8] Нус у Анаксагора, считает
Виндельбанд, является первопричиной астрономического строя мира.[9][9]
Для Платона
космос – это идеальное воплощение вечности: «устрояя небо, он [демиург] вместе
с ним творит для вечности, пребывающей в едином, вечный же образ, движущийся от
числа к числу, который мы назвали временем. Ведь не было ни дней, ни ночей, ни
месяцев, ни годов, пока не было рождено небо…»[10][10]. Индивидуальный человек и
все общество есть только подражание вечным и правильным движениям звездного
неба. «…Нам следует считать, что причина, по которой бог изобрел и даровал нам
зрение, именно эта: чтобы мы, наблюдая круговращения ума в небе, извлекли
пользу для круговращения нашего мышления, которое сродни тем, небесным…»[11][11]. Лосев пишет, что «при
построении своей диалектики Платон сразу и одновременно рисовал
чувственно-материальный космос и как интуитивно-физическую данность и как
систему строго логически построенных и диалектически развернутых категорий»[12][12].
Весь космос Аристотеля
есть грандиозный эйдос (эйдос вещи есть ее материальная причинно-целевая
конструкция[13][13]), который является
эйдосом всех эйдосов, то есть идеей всех идей. Этот космический эйдос
всех эйдосов Аристотель называет «умом», а так как всякий эйдос обязательно
является также причинно-целевой энергией, то и общекосмический ум трактуется у
Аристотеля как перводвигатель. Как каждый эйдос в отношении своей вещи,
так и ум-перводвигатель в отношении космоса есть нечто самостоятельное и от
космоса не зависящее. Но с другой стороны, как эйдос отдельной вещи неотделим
от нее, так и космический ум-перводвигатель неотделим от самого космоса и, в
конце концов, тождественен с ним. Аристотелю принадлежит учение о космическом
уме как одновременно мыслящем и мыслимом: поскольку космический ум
охватывает решительно все, те есть все вещи, следовательно, нет никого и
ничего, что
мыслило бы этот эйдос всех эйдосов, – а это значит, что он мыслит сам себя. И
здесь, в этом учении, торжествует исконная концепция ранней классики, когда
космос трактовался как живое и самомыслящее существо.[14][14]
Взгляд А. Ф. Лосева
на генезис античной философии
Этапы
развития античной философии, по Лосеву, представляют собой процесс осмысления
«чувственно-материального» космоса как центральной философской категории,
опорного пункта любой философской рефлексии, без соотнесения с которой не может
быть осмыслена ни одно другая философская категория, будь то бытие, ум, душа,
сущность, бог, единое, первоединство, гармония, порядок, судьба и т. д.
«Как бы отдельные периоды развития античной философии ни отличались один от другого, пишет Лосев, они в то же самое время, хотя и незаметно, содержат в себе каждый раз всю эту античную философию целиком. Другими словами, каждый период исторического развития обязательно содержит в себе всю античную философию целиком, и можно говорить только о преобладании какого-нибудь отдельного ее момента в данный период ее истории, да и эти преобладающие моменты фактически всегда существуют в виде едва заметного и вполне непрерывного развития». [15][15]
1. Мифология
Мифология предшествует античной философии и тоже есть определенное мировоззрение, следовательно, в этом смысле мифология тоже содержит в себе нечто философское. Но все философские элементы на стадии мифологии даны в слитном и нерасчлененном виде. Такую философию нужно назвать дорефлективнойфилософией.
2. Классика (VI – IV вв. до н. э.)
Первый период античной философии является такой философией, которая рассматривает цельный чувственно-материальный космос по преимуществу также в виде объекта. В период абсолютного господства мифологии чувственно-материальный космос был не только объектом, он же был и основным субъектом, он же был и слиянием объекта со всеми субъектами. Но первый период античной философии отличается тем, что как раз вся чувственно-материальная действительность трактуется по преимуществу как объект. Все остальное в чувственно-материальном космосе, например, одушевление, остается здесь нетронутым, но все превращено только в объект исследования.[16][16]
3. Ранний эллинизм (IV – I вв. до н. э.: стоицизм,
эпикуреизм и скептицизм)
Чувственно-материальный космос, конечно, и тут оставался на первом плане, но тут он рисовался не только в своей объективной данности, на него переносились и все субъективные человеческие переживания, так что он оказывался уже не только объектом, но также и колоссальным мировымсубъектом.[17][17]
4. Поздний эллинизм
(I – VI вв. н. э. Неоплатонизм: III – VI
вв.)
Субъект и объект, хотя и различаются теоретически, но практически представляют теперь единое и нераздельное целое. Эта принципиальная и неразрывная слитность субъекта и объекта означает не что иное, как превращение субъекта и объекта в живое одушевленное существо, которое сразу и навсегда есть и объект и субъект одновременно. А так как представлять себе космос как живое и одушевленное существо есть мифология, то поздний эллинизм и оказался не чем иным, как мифологией. Но это уже не прежняя мифология, в которой еще не было даже самой рефлексии относительно субъекта и объекта, то есть дорефлективная мифология. Поздний эллинизм стал рефлективноймифологией, в которой все нерасчлененные моменты логически расчленились и противопоставились… Характер неоплатонической философии нельзя назвать иначе как диалектикой мифа.[18][18] Неоплатонизм выходит за пределы философии (если под философией понимать разумное мировоззрение). Неоплатонизм сверхразумен. В нем наблюдается возврат к мифологии, ремифологизация – процесс, обратный демифологизации, которая происходила при генезисе философии[19][19].
II.
Основные понятия и категории физики и этики в философии
Древней Стои
Стоицизм
как философское учение – сложное мировоззренческое образование. Он сочетал в
себе элементы материализма и идеализма, атеизма и теизма. С течением времени
идеалистическая тенденция в стоицизме нарастала, а сам стоицизм с течением
времени все больше превращался в этическое учение.[20][20]
Выбор
философской школы в период эллинизма означал избрание, прежде всего, образа
жизни. Школа стоиков отличалась требованиями высокой нравственности, единства
слов и поступков.[21][21] Назидание стоиков были направлены
на то, чтобы инспирировать в человеке осознание собственного места и назначения
в мироздании, на основе чего он должен действовать в своей жизни.[22][22] Идеи нравственного универсализма
(космополитизма) и всеобщего братства, провозглашаемые стоиками, послужили
причиной достаточно широкого распространения в эллинистическом мире. [23][23]
В
условиях стихийно-возраставшей мировой империи стоицизм взял на себя
обязанности охранять внутренний покой индивидуума. Нужно было сделать личность
внутренне непоколебимой, несгибаемой и твердокаменной, чтобы обезопасить ее от
небывалых общественных треволнений и всякого рода превратностей, связанных с
обширными завоеваниями и организацией мировой империи. Воспитываемый стоиками
внутренне бесстрастный индивидуум надо было обосновать и общественно, и
политически, и природно, и космически [24][24], что и предприняли стоики,
обосновав свою этическую философию на метафизических принципах. Как заметил А.
А. Столяров: «Моралистика – лишь видимая часть «айсберга»; его «подводную»
часть составляет теоретическое учение школы…».[25][25]
В
последующем рассмотрении берется лишь физическая и этическая части учения
ранних стоиков, поскольку только эти части имеют непосредственное отношение к
теме работы.
Физика
Физика
необходима стоикам, так как она повествует о том, что неподвластно воле
человека, но подчинено высшей разумной космической необходимости. Человеческий
ум и космическая разумность взаимосвязаны, жизнь рассматривается как
согласование с всеобщим законом. Космос логичен, и все в нем находится во
взаимодействии и совершается по необходимости. Человеческий выбор заключается в
осознании этой необходимости и действовании в соответствии с ней, что означало
«принять судьбу». Действие вопреки судьбе, по собственному произволу означало
отвержение всеобщего порядка вещей и космической разумности.[26][26]
Узловые
проблемы физики стоиков: первоосновы космоса; природа телесного и бестелесного;
космогенез и космология; уровни организации сущего; разумная природа;
целесообразность причинно-следственных связей, промысл; теология. [27][27]
Стоики
реставрировали старый космологизм Гераклита и весь его
материализм с огнем как первоначальной стихией и истолкованием
всего сущего как истечения из этого огня и как результата его вечных
превращений в другие стихии.[28][28] «Огонь является и субстратом, и
символом бесконечного процесса обновления мира».[29][29] Огонь – это не начало, а элемент,
но элемент, понимаемый в разных смыслах: как первоэлемент, из которого все
образуется, а затем в него же все разрешается; как один из четырех элементов
(стихий), из которых (из их различных сочетаний) все состоит (SVF II 413). Элемент (в первом смысле) – это
нечто изначально возникшее, самодвижимое, начало, «семенной логос» и вечная
сила, от которой все получает рождение и разрешение (уничтожение) (SVF II 413). Начала отличаются от элементов
(данных во втором смысле): первые не рождаются и не погибают, вторые же
погибают при воспламенении. Кроме того начала бестелесны и лишены формы,
элементы же обладают формой (SVF II 299).
Отличие элемента от начала заключено в том, что начала не являются по
необходимости однородными с тем, что от них происходит, а элементы всецело
однородны с этим (SVF II 408).