Критика расизма. О двух сторонах всякого вопроса

Критика расизма. О двух сторонах всякого вопроса

Министерство образования Российской Федерации

Южно-Уральский государственный университет

Кафедра философии

ЭЗАМЕНАЦИОННЫЫЙ РЕФЕРАТ НА ТЕМУ

КРИТИКА  РАСИЗМА

О  ДВУХ СТОРОНАХ ВСЯКОГО ВОПРОСА

Выполнил: ***

Группа:***

Проверил: ***

    ____________________

Челябинск 2003

КРИТИКА РАСИЗМА

Итак, перед нами четыре тезиса, чья истинность принимается на веру:

1.Определенные группы людей настолько непохожи по своей природе на остальное человечество, что их поведение тоже в корне аномально.

2. Эти черты поведения передаются по наследству, так что ни один представитель данных групп не может быть их лишен и никог­да не в силах отделаться от них.

3. По крайней мере некоторые из этих черт «дурны», причем «дурные» черты доминируют.

4.Другие группы, представители которых обладают «хорошими» чертами, должны тем самым по праву господствовать над группами, представители которых обладают «дурными» чертами.

Я  предлагаю брать эти постулаты один за другим в том порядке, в каком они приведены, и подвергать анализу. Пре­имущество такой процедуры заключается в том, что она полностью выявит внутреннюю абсурдность расистских взглядов. Дело в том, что, по-моему, недостаточно подобрать какое-то количество фактов в пользу противоположных взглядов. Доводы станут намного убеди­тельней, когда мы покажем, что расизм не только противоречит фак­там, но и любой разумной мерке представляет собой нелепость. Итак, примемся за первый постулат.

1.Определенные группы людей настолько непохожи по своей природе на остальное человечество, что их поведение тоже в корне аномально.

Можно ли сравнить расовые различия с различиями между разными типами животных?

Когда какие-нибудь две группы в корне отличаются друг от дру­га, это различие касается их внешности, их действий и их отношений с остальным миром. В такой ситуации представители одного класса похожи друг на друга гораздо больше, чем на представителей других классов. Львы, например, коготковые животные, а лошади — копыт­ные. Их внешний вид, образ жизни, отношения к остальному миру соответствующим образом различаются. Они не могут спариваться между собой; они не могут даже жить сообща, поскольку лев будет рассматривать лошадь как лакомую пищу, а лошадь льва — как опас­ность, от которой надо бежать. Очевидно, мы имеем здесь два в кор­не различных животных типа. Если удастся доказать (а это явно не удастся), что расовые различия подобны различию между львом и лошадью, расизм может рассчитывать на некоторое научное обосно­вание.

Возьмите теперь другой пример. Если бы вам пришлось сравни­вать тигра с леопардом, вы немедленно обнаружили бы на первом характерные полосы, на втором — пятна. Однако вы заметили бы также, что у тигра с леопардом очень значительные сходства. Оба коготковые животные и оба принадлежат к семейству кошек. Сверх того оба относятся к тем представителям этого семейства, которые способны рычать, тогда, как другие умеют только мурлыкать. Взве­сив существенность этих разнообразных свойств, вы увидите, что, хотя полосы тигра и пятна леопарда представляют наглядное сред­ство для различения обоих видов, эти свойства имеют не такое уж большое отношение к их поведению. Их природа и образ жизни опре­деляется их принадлежностью к семейству кошек. Если удастся дока­зать, что расовые различия подобны различию между тигром и лео­пардом, расизм окажется лишен какой бы то ни было научной базы.

Никогда прежде не мог представить, что можно сравнить  расовые

различия с различиями между разными животными.

В подобных вопросах, по-моему, можно легко избавиться от клякс, оставляя для интерпретации совсем немного («если удастся доказать», «если не удастся доказать» и т.п.).

Более ярким примером может служить альбом британской рок-группы PINK FLOYD «Animals» («Животные»), в котором музыкальные части были объединины образами свиней, собак и овец, аллегорически изображающими различные типы людей, которые можно наблюдать в обществе:

·        Собаки – это коварные агрессивные хищники, живущие стаями, без раздумий рвущие других на части, если это необходимо для их благополучия.

·        Свиньи – это ловкие моралисты и тираны, которые несмотря на свой глубокий страх перед жизнью часто занимают высокие посты и учат жить других – овец.

·        Овцы – пассивные и покорные последователи, иначе говоря, обычные люди, эксплуатируемые собаками и свиньями. Они остаются в рабстве, пока не восстанут против своих угнетателей, лишь для того, чтобы попасть в другую кабалу.

Вопрос должен быть в том, чтобы самому не превратиться в свинью или, например, во льва, а остаться Человеком, потому что «все животные равны, но некоторые более равны чем другие» (из книги Дж. Оруэлла «Скотный двор»).

Мнения сенаторов о сегрегации, смешении и взаимных браках

В представлении сенатора-антрополога Бильбо расовые различия подобны различию между лошадью и львом: «Я сказал, что сегрегация — закон природы. В природе сегрегация совершенно естественна. Она естественна в мире животных. Что-то не видно, чтобы лошади на лугу смешивались с коровами. Нет, коро­вы сами по себе идут сюда, лошади сами по себе — туда. Свиньи и овцы держатся врозь. Свиньи ходят сами по себе, овцы — сами по себе. Этот общий закон относится и к человеческой расе. Люди мон­гольских рас сплачиваются между собой. Они женятся друг на друге и хотят жить вместе и заниматься делами вместе. То же индейцы. Только негритянская раса, насколько я знаю, стыдится своей расы и стремится получить для себя социальное равенство с белой расой. Ее вожди в своем большинстве проповедуют, что сегрегация, смеше­ние и взаимные браки между белыми и черными, — единственное раз­решение расовой проблемы в нашей стране».

Сенатор-антрополог Бильбо – далеко не гений. Он объясняет то, что и так заведомо истинно. Все расы смешиваются, и отсюда следует вывод, что это его утверждение – бред сивой кобылы.

Сенатор О'Дэниел соглашается с ним во всем, кроме вопроса о са­моощущении негритянской группы:

«Техас — дивный штат. Заявляя это, я прошу не истолковывать никакие мои слова против ФЕПС в смысле посягательства на права  цветной расы. На Юге мы любим цветных, и они любят нас. И мы, и они держимся своего места. Не знаю, что бы мы делали без них или они без нас. Мы хорошо уживаемся, мы только не живем вместе. Мы не заключаем браков между собой. Цветные в Техасе горды своей расой. Они так же гордятся своей расой, как белые гордятся своей ра­сой».

Сенатор-антрополог О'Дэниел – далеко не гений. В книге рассматриваются вопросы философии, а он, как последний мудак заявляет, что Техас – дивный штат. При чём тут это? А по расовому вопросу: он утверждает, что любит цветных, и при этом, так их называя, оскорбляет их, хотя мог бы быть повежливее и назвать их представителями негроидной  расы!

Сенатор Джонстон переходит от науки к теологии: «Я замечаю, приезжая в Нью-Йорк, что цветное население сосре­доточивается в Гарлеме. Это объясняется врожденным инстинктом. Можно убедиться, что представители одной расы группируются вме­сте; им хочется быть вместе. Они не хотят, чтобы с ними смешива­лись другие расы. Просто-напросто такова человеческая природа. В прошлом тоже всегда было так: Обсуждаемый законопроект (ФЕПС) — попытка изменить то, что создал Бог. Не мы так устроили. Бог сделал мое лицо белым, какие-то другие лица — желтыми, какие-то — черными. От меня это не зависит. Конгресс не может изменить  это положение вещей».

Сенатор Джонстон переходит все границы. Как можно от философии переходить к религии, ведь у каждого человека своя вера, своя религия. Он утверждает, что расы не хотят, чтобы с ними смешивались другие, но говоря это, он говорит только за себя, он не имеет морального права говорить за целую расу.

Если сенаторы так думают, то они дают прекрасный шанс расизму. Их взгляды имеют довольно широкий спектр: у сенатора Бильбо – фашистские взгляды; у сенатора О’Дэниела – “либеральные”; а Джонсон расписывается в своем бессилии что-либо изменить. Они ведь входят в политическую элиту своей страны; и от их действий и даже мнений многое зависит.

Каким должно быть наиболее усовершенствованное человеческое существо согласно расизму? 

Следует сказать, что свойства, служащие ученым основой для различения рас, в основном физической природы; сюда входит рост, форма черепа, цвет кожи, глаз, волос, строение и количество волос. Согласно расизму, который тоже в каком-то смысле опирается на эту основу, наиболее усовершенствованное человеческое существо должно быть примерно шести футов роста, с продолговатым черепом, со светлыми и волнистыми волосами. Отклонения от этой нормы, смотря по их степени, наткнутся на разное по интенсивности неодобрение.

И при этом расисты глубоко заблуждаются. С чего они взяли, что они должны решать каким должен быть человек? Здесь описан европейский типаж, но монголоидная раса превалирует на планете, почему тогда не считается, что человек должен быть похож на китайцев или японцев? Или они не существа разумные? А Япония считается одними из лидеров в области высоких технологий, и в этом нет большой заслуги европейцев, которые в своей Европе додуматься до этого не могут.

Почему стало невозможным дедуцировать определенные черты поведения? 

Таковы предполагаемые отличия. Из них расисты надеются де­дуцировать определенные черты поведения. Они верят, например, что лицо с курчавыми волосами и негроидной кожей будет также и ленивым; что человек с черными волосами, смуглым цветом лица и орлиным носом будет склонен к ростовщичеству в деловых вопро­сах. Расисты напичканы реальными и фантастическими примерами, которые они будут приводить ad nauseam в подтверждение своих убеждений. У них наготове и примеры другого рода, не столь мно­гочисленные и менее яркие, которые они приведут в качестве «иск­лючений» для утешительной демонстрации своей полной объектив­ности. Однако в научном отношении все эти старания напрасны. Первым набором примеров никакое правило не доказывается, а по­тому и второму набору примеров тоже не для чего служить исклю­чением.

Расисты – идиоты! Просто они не понимают, мозгов видимо не хватает, как можно целый день лениться и за 5 минут сделать всю необходимую работу, как это делают негры, или как из ничего – получить немалую прибыль, как это делают евреи. 

О том, как благими намерениями можно проложить себе дорогу в ад.

Какая вообще связь может существовать между тем, как люди «выглядят», и тем, как они себя ведут? Что вообще можно предсказать об их поведении, основываясь на голом факте цвета кожи, фак­туры волос и роста? Совершенно ясно, что ничего здесь не предска­жешь. Если высокие и белокурые люди—«нордические», как их раньше называли, или «арийцы», как их называют теперь,— в силу одного этого добродетельны и интеллигенты, то, знаете ли, доброде­тель в наши дни стала исключительно легким делом. Если низко­рослые и черные тем самым порочны, то порок для них неизбежен. Их нечего осуждать, как их самозванных нравственных антиподов нечего хвалить.

А кто давал им право судить о том, что является добродетелью, а что пороком?

            Как размеры головы влияют на умственные способности?

Найдя непростым делом установление связи между цветом кожи и характером, некоторые расисты возложили свои упования на фор­му и размер головы. Крупный череп должен вмещать большой мозг, а большой мозг, казалось бы, даст человеку лишнюю способность думать. Но, увы, надежды тщетны! Самый большой мозг, какой об­наружен до сих пор, принадлежит идиоту, тогда как у нескольких людей великого ума мозг был довольно-таки небольшим. Объем че­ловеческого мозга и форма человеческой головы не имеют ровно ни­какого отношения к интеллигентности.

А кто сказал, что тот человек с большим мозгом был идиотом? Может быть  именно мы идиоты и неправильно понимаем этот мир, а он единственный понимал его правильно, а его тут же за это идиотом окрестили. А не является ли автор счастливым обладателем подобного

Мозга?

         Различия морфологических признаков внутри групп.

Точно так же абсолютно невозможно соединить различающие расы физические атрибуты, с какой бы то ни было доброкачествен­ностью или злокозненностью поведения. В еще большее замеша­тельство приводит тот факт, что не удается обнаружить группы, по­головно обладающие хотя бы заданными физическими атрибутами. Рост колеблется внутри групп: негры шиллук, живущие у истоков Нила, почти двухметрового роста, тогда как соседствующие с ними коричневые пигмеи не достигают и полутора метров. Высокие люди живут рядом с низкорослыми по всему свету. Форма головы колеб­лется внутри групп: длинноголовых и круглоголовых можно найти среди, например, американских индейцев или народов Малой Азии - даже среди близких родственников.

Это естественно!

Могут ли расовые классификации опираться на цвет кожи?

Что до цвета кожи, то здесь факты самые примечательные. В географическом аспекте можно говорить, что самые темные кожи обнаруживаются в западной Африке, самые светлые — на северо-западе Европы, а самые желтые — в юго-восточной Азии. Но, ока­зывается, это лишь крайние пределы, а не нормы, потому что по большей части кожи людей мира имеют промежуточные оттенки. По всей вероятности, эти промежуточные оттенки представляют об­щий прототип, а крайности — позднейшее развитие. В этом плане всякая расовая классификация, опирающаяся на цвет кожи, даст диаметрально противоположные результаты в том, что касается на­правления эволюционного развития.

Почему крайности не являются нормой? Для них это – норма, и не нам судить их за это, говоря, что они представители групп позднейшего развития. Для них их развитие является вполне нормальным. А что означает наиболее развитый человек? Никто не может судить об этом.

Расы человека (по БСЭ) – исторически сложившиеся ареальные группы людей связанные единством происхождения, которое выражается в общих наследственных морфологических и физиологических признаках, варьирующихся в определённых пределах. Расы – внутревидовые таксонометрические категории, находящиеся в состоянии динамического равновесия, т.е. изменяющиеся в пространстве и во времени и во взаимодействии с окружающей средой и вместе с тем обладающие определённой генетически обусловленной устойчивостью. Сходство между всеми расами велико, а различия несущественны.

Больше того, теперь известно, что цвет кожи определяется дву­мя химическими составами, один из которых (каротин) вызывает желтоватую окраску, другой (меланин) — коричневатую. Известно также, что у каждого из нас кожа содержит эти химические вещества, хотя и в различном соотношении. Эти колебания в сочетании с окраской, создаваемой подкожными кровеносными сосудами, и объ­ясняют всякое наблюдаемое разнообразие.

А при чём тут философия? Это вопросы генетики.

Мне кажется поразительным, что единство человечества громко говорит о себе в тех самых характеристиках, которые, казалось бы, разделяют нас. Мы можем быть черными, белыми и желтыми, но у всех нас есть и меланин, и каротин. Мы братья и по коже, и по внутреннему строению.

Нет. Мы различаемся по цвету кожи, и частично по строению, но все мы разумные существа и равны друг перед другом.

Чему служат расистские классификации?

Так что за расистскими категориями стоит очень шаткая логика. Представители каждой группы таковы, что они разделяют с пред­ставителями других групп даже те свойства, которые присущи, по-видимому, только им. Общая основа каждой группы такова, что ровным счетом ничего нельзя из нее вывести относительно поведе­ния ее представителей. Расовые (может быть расистские?) классификации, таким образом, не служат организации знания и не подразделяют людей на группы со сколько-нибудь значимыми характеристиками. Короче говоря, они относятся как раз к таким классификациям, которые, мы сказа­ли, годятся только для организации незнания. Разве в таких изобре­тениях можно почерпнуть хоть какое-то основание для разумного самоуважения?

Полная чушь. Автор сам понял, что сказал? По поведение отдельных

личностей  нельзя судить о всей группе.

         Наиболее удачная классификация с научной точки зрения принадлежит Ж. Деникеру, 1900г.

         Провал расовых классификаций объясняется, естественно, тем обстоятельством, что люди живут не цветом кожи, формой головы или количеством волос, а теми качествами, которые делают их людьми. Делите людей как хотите и на каком угодно основании, между ними всегда будет больше сходства в силу их общей чело­вечности, чем искусственно проведенных различий на основании отобранных вами свойств. У них одинаковая анатомия, одинаковая физиология, одинаковая психология. У них одни и те же основные экономические потребности, одно и то же стремление к товарищест­ву и игре. Ни один из них не безразличен к условиям окружения, и для всех существует возможность стать лучше или хуже. Это имел в виду Шекспир, когда заставил своего Шейлока сказать: «Разве у еврея нет глаз? Разве нет у еврея рук, членов, измере­ний, чувств, привязанностей, страстей? Питает та же пища, ранит то же оружие, поражают те же болезни, лечат те же лекарства, гре­ют и студят те же зима и лето, что христианина? Если вы нас ко­лете, разве у нас не течет кровь? Если щекочете, разве не смеемся? Отравляете — разве не умираем? И если вы обидите нас, разве мы не отомстим? Если мы подобны вам в остальном, то уподобимся и в этом». Эта последняя фраза — очень глубокое добавление; ибо на человеческое поведение действует, независимо от расы, не только анатомия и физиология, но и общество, т. е. поведение других лю­дей.

У людей разная психология и разные экономические потребности, но

это не означает, что они не равны.

         Ещё известный сибирский  этнограф и шахматист И. Т. Савенков (1846-1914) в своём труде «К вопросу об эволюции шахматной игры» подчёркивал, что изучение шахмат как продукта духовного творчества многих народов Северной и Средней Азии привело  его к выводу о «единстве психической природы и единстве законов мышления у всех людей и во все времена».

         К вопросу о несостоятельности полигенизма.

Перед лицом широкой общности человеческих характеристик со­вершенно невероятно, чтобы расовые различия оказались хоть в каком-то смысле основополагающими. Будь они таковыми, нам при­шлось бы предположить, что природа взяла на себя труд создания одной и той же анатомии, одной и той же физиологии несколько раз с крошечными различиями, начиная каждый раз заново после оче­редной попытки. Ничего подобного явно не происходило. Различ­ные человеческие группы явно имеют общее происхождение. Их раз­личия явно не первичны, а представляют собой довольно-таки позд­нее развитие на шкале эволюции. И, словно всего этого было еще мало, природа настолько перетасовала за пятьдесят тысячелетий различные «породы» за счет смешанных браков, что едва ли можно найти хоть одного представителя какой бы то ни было чистой расы.

         Полностью согласен с автором, например: даже царская семья в России имела явно нерусское происхождение.

Мы отбрасываем поэтому первое из утверждений расистов, что определенные группы людей так непохожи по своей природе на остальное человечество, что их поведение тоже имеет коренные отклонения. Природа и поведение людей в самом широком смысле одинаковы. И если, как иногда говорят расисты, каждому свойствен­но держаться подобных себе, то отсюда должно следовать, что вер­ховный долг людей — держаться друг друга. Логика стоит не за фа­шизм, а за демократию. Вот почему, мне кажется, фашисты предпо­читают мыслить кровью.

МИФОЛОГИЯ КРОВИ

“Моё племя-прадед народов, но в жилах

нет ни капли смешанной крови, в них

кровь вождей - чистая, благородная кровь, и такой она останется навсегда...”

Страницы: 1, 2, 3, 4