Я не согласен с тем, что Россия по отношению к Польше, должна
испытывать чувство исторической вины. Желание расширения границ, присоединения
новых территорий, поглощения более мелких образований – это естественный
процесс, как в живой природе, так и в государственном развитии. Другой вопрос
как это происходит, и с какой точки зрения рассматривается. Если это слияние
несет новым территориям развитие, возможность интеграции в более сильное
государство, то это естественно позитивный этап развития. Отношения Польши и
России, неизбежны из-за территориальных, исторических, социальных причин.
«Русская душа останется православной по своему основному душевному типу, как
польская душа останется католической. Это глубже и шире православия и католичества
как вероисповеданий, это – особое чувство жизни и особый склад души. Но эти
разные народные души могут не только понять и полюбить друг друга, но и
почувствовать свою принадлежность к единой расовой душе и сознать свою
славянскую миссию в мире».
III.III.РЕЛИГИЯ ГЕРМАНИЗМА
Основная мысль автора заключается в том, что Германия
духовно является антагонистом России, ее внутренняя тяга к порядку,
организованности имеет болезненные формы. Немцы чувствовали себя организаторами
изнутри, борцами с мировым хаосом. Это послужило развитию непомерных амбиций
Германии, чувству внутреннего превосходства арийской расы над другими. «Дух
тевтонской гордости пропитал всю германскую науку и философию. Немцы не
довольствуются инстинктивным презрением к другим расам и народам, они хотят
презирать на научном основании, презирать упорядоченно, организованно и
дисциплинированно». Рассматривая германский и русский дух, Бердяев доказывает
превосходство и преимущество русского. История и Вторая мировая война
подтвердили его мысли. Сила русского духа в полной мере раскрылась во время
противостояния с нацистской Германией, продолжательницей идей кайзеровской
Германии начала XX века.
IV.ПСИХОЛОГИЯ
ВОЙНЫ И СМЫСЛ ВОЙНЫ
IV.I.МЫСЛИ О ПРИРОДЕ ВОЙНЫ
Бердяев, рассматривая войну, утверждает ее вторичность,
рефлекторность на источник духовного противостояния. «Зло войны есть знак
внутренней болезни человечества. Материальные насилия и ужасы войны лишь сыпь
на теле человечества, от которой нельзя избавиться внешне и механически. Все мы
виноваты в той болезни человечества, которая высыпает войной. Когда вскрывается
гнойный нарыв, то нельзя видеть зла в самом вскрытии нарыва. Иногда это
вскрытие нужно сделать насильственно для спасения жизни».
Духовность и духовные ценности, возрождение души – вот
основные ценности верующего человека на войне, и его не так страшит смерть
физическая, как смерть духовная. Человеку неверующему трудно смириться с
физической смертью. Пацифизм поддерживается большей частью
гуманистами-позитивистами, людьми, поддерживающими эмпирическую данность бытия.
«Христианство есть сплошное противоречие. И христианское отношение к войне
роковым образом противоречиво. Христианская война невозможна, как невозможно
христианское государство, христианское насилие и убийство. Но весь ужас жизни
изживается христианством, как крест и искупление вины. Война есть вина, но она
также есть и искупление вины. В ней неправедная, грешная злая жизнь возносится
на крест».
Человек воюющий, и человек желающий победы своему народу,
оба духовно совершают убийство и равно ответственны за происходящее. Бердяев
отмечает: «Я думаю, что в основе всей культуры лежит та же вина, что и в основе
войны, ибо вся она в насилии рождается и развивается. Но зло, творимое
культурой, как и зло , творимое войной, - вторично, а не первично, оно – ответ
на зло изначальное, на тьму, обнимающую первооснову жизни».
IV.II.О ЖЕСТОКОСТИ И БОЛИ
Автор рассматривает закономерность развития общества и
жестокость. Любой процесс, связанный с движением вперед, с прогрессом, ломает
привычные стереотипы, устои, что в свою очередь приводит к жестокости и боли,
нарушению баланса.
«Христианство верит в искупительность страдания и зовет к
вольной Голгофе. И судьба христианских народов – динамична, а не статична, как
судьба народов Востока. Христианское человечество творит историю». Вызывает
сомнение это высказывание автора. Статика народов Востока обманчива, она
вызвана созерцательным отношением к жизни, связанным с верой в реинкарнацию
духа. Но огромный потенциал, людской, научный, накопленный на Востоке, бурно
развивается, в корне меняя мировую расстановку сил.
Война, жестокость и боль взаимосвязаны между собой. Бердяев
пишет: «Но эта ниспосланная нам война, может быть, самая страшная из всех
бывших войн, есть, во всяком случае, страдальческое испытание для современного
человечества, развращенного буржуазным благополучием и покоем, поверившего в
возможность мирной внешней жизни при внутреннем раздоре».
Анализируя жестокость немцев, Бердяев рассматривает и
русский характер: «У нас, русских, есть боязнь силы, есть вечное подозрение,
что всякая сила от дьявола. Русские – непротивленцы по своему духу. Сила представляется
всегда насилием и жестокостью. Быть может, потому русские стали такими, что в
истории своей они слишком много страдали от насиловавшей их, над ними стоящей
силы». В русской душе есть стремление идти на компромиссы, обходить острые
углы, но не дай бог кому-то загнать нас в угол. Неоднократные попытки захвата мирового
господства в истории человечества, заканчивались как раз в России, похороненные
нашим народом. Великая ошибка всех диктаторов – желание победить именно Россию.
IV.III.О ПРАВДЕ И СПРАВЕДЛИВОСТИ В БОРЬБЕ НАРОДОВ
Каждый народ в своей борьбе за существование проходит
период войны, когда противоречия с другим народом достигают максимума, и их
решение невозможно мирным путем. «Борьба за историческое бытие каждого народа
имеет внутреннее оправдание. Я могу признавать правоту своего народа в мировой
войне, но это не есть правота исключительных нравственных преимуществ, это –
правота творимых исторических ценностей и красота избирающего Эроса.
И мировая борьба союзников с Германией есть борьба за
историческое бытие и исторические ценности, а не борьба исключительных
моральных качеств и прерогатив».
Рассматривая войну России и Англии против Германии, автор обосновывает
свою позицию поддержки России и отрицательную роль в мировом развитии Германии.
Причины этой позиции мы рассматривали ранее. «Дело идет о мировом духовном
преобладании славянской расы. Мне неприятен весь нравственный склад германца,
противен формалистический пафос долга, его обоготворение государства, и я склонен
думать, что славянская душа с трудом может переносить самые нравственные
качества германцев, их нравственную идею устроения жизни. И я бы хотел бороться
с германцами за наш нравственный склад, за наш духовный тип».
IV.IV.ДВИЖЕНИЕ И НЕПОДВИЖНОСТЬ В ЖИЗНИ НАРОДОВ
Народы мира находятся в постоянном движении, происходит
изменение границ, государственного устройства. Эту закономерность изучает автор
в этой главе. «Творческие задания исторического и мирового процесса не могут
прекратиться и не может наступить состояние статическое, вечный счастливый
покой».
Я, поддерживаю точку зрения автора о том, что каждый народ
имеет свои периоды рассвета и упадка. Но, рассматривая развитие Германии,
Бердяев пишет: «Есть большие основания думать, что германский народ, имевший
свою великую миссию в мире, в этой войне истощит свои силы». К сожалению
произошел обратный процесс, и Россия, эта великая держава, истощила свои силы,
а Германия испытала период расцвета вплоть до Второй мировой войны.
«Оправдание России в мировой борьбе, как и всякой страны,
всякого народа, может быть лишь в том, что внесет в мир большие ценности, чем
Германия, притязания которой на мировое владычество она отражает, что своим
неповторимым индивидуальным духом она подымает человечество на более высокую
ступень бытия».
IV.V.О ЧАСТНОМ И ИСТОРИЧЕСКОМ ВЗГЛЯДЕ НА ЖИЗНЬ
Бердяев разделяет людей, во взгляде на жизнь, войну, на два
типа. «Одни смотрят на войну, как на все на свете, с частной точки зрения, с
точки зрения личной или семейной жизни, блага и счастья людей или их страдания
и несчастья. Другие смотрят на войну со сверхличной, исторической, мировой
точки зрения, с точки зрения ценности национальности, государственности,
исторических задач, исторической судьбы народов и всего человечества».
Критикуя творчество Л.Н.Толстого, и в его лице значительной
части русской интеллигенции, Бердяев обвиняет его в замкнутости описания
частной точки зрения на жизнь, нравственных сомнений и исканий,
совершенствования отдельно взятой личности. Но разве конкретный человек, с его
мыслями, желаниями, исканиями не более ценен, чем целая нация, историческая
общность людей? Мне кажется, что автор слишком углубился в рассуждения о
значимости нации, упустив стремления, духовное развитие личности, которые были
раскрыты Л.Н.Толстым в своих произведениях, объединивших судьбы конкретных
людей и государства.
«Очень характерно, что углубленный, религиозный взгляд на
жизнь допускает жертвы и страдания, во многом слишком трудно видеть искупление
и путь к высшей жизни. Более же поверхностный, «частный» взгляд на жизнь боится
жертв и страданий и всякую слезу считает бессмысленной. Тот взгляд на жизнь,
который я называю историческим лишь в противоположность частному и который, в
сущности, религиозный, - ценности ставит выше блага, он принимает жертвы и
страдания во имя высшей жизни, во имя мировых целей, во имя человеческого
восхождения».
V.ПСИХОЛОГИЯ
ПОЛИТИКИ И ОБЩЕСТВЕННОСТИ
V.I.ОБ ОТВЛЕЧЕННОСТИ И АБСОЛЮТНОСТИ В
ПОЛИТИКЕ
В этой главе критикуются действия социал-демократов в
период Первой мировой войны. Автор критикует их позицию по отношению к войне,
их отвлеченность и формальную абсолютность в политике. «Такая отвлеченность и
абсолютность в политике на практике ведут к тому, что интересы своей партии или
социальной группы ставятся выше интересов страны и народа, интересы части –
выше интересов целого. Часть, группа, чувствует себя выделенной из всенародной
жизни, общенациональной и общегосударственной жизни и пребывающей в абсолютной
правде и справедливости».
Рассматривая политику, Бердяев делает вывод о том, что
политика не может быть отвлеченной от жизни. Она должна быть проникнута жизнью,
отталкиваться от требований конкретного периода жизни общества. «Такая отвлеченность
отрицает, что политика есть творчество и искусство, что настоящая, большая
историческая политика требует особых даров, а не механического применения общих
мест, большей частью невпопад. Упрощающее отрицание сложности и конкретности
исторической жизни, в которой делается всякая политика, есть показатель или
бездарности и элементарности в этой области, или отсутствия интереса к этой
сфере бытия, непризванность в ней».
В тот период политика должна была быть направлена на защиту
государства, мобилизации всех сил общества, объединения его перед угрозой
Германии. Но внутренние разногласия в обществе перевесили здравый смысл,
революции сотрясли Россию. Позорный Брестский мир ожидал Россию. Бердяев
предлагал соотечественникам: «Сейчас все силы нации должны быть мобилизованы
для обороны России и для победы. Это совершенно конкретная задача, она не
диктуется никакими отвлеченными принципами политики. Но сторонники отвлеченной
принципиальной политики и сейчас делают политические декларации, которые
совершенно безжизненны и проходят мимо самых безотлагательных задач
исторического дня. Духовный подъем, нравственная сила, и воодушевление ныне
обнаруживаются в патриотическом деле служения родине, в защите родины от
смерти. Эти дела не предусмотрены принципами отвлеченной политики; эти задачи
возникли в данный исторический день, и эта нравственная энергия обнаружилась
лишь ныне».
V.II.СЛОВА И РЕАЛЬНОСТИ В ОБЩЕСТВЕННОЙ ЖИЗНИ
Слова играют огромное значение в жизни общества. Слово несет
в себе огромную силу, но эта сила может быть не только позитивной, но и
негативной. Конкретная личность, особенно в политике, иногда и не видна за
горой слов-шаблонов. «Качества личности вообще у нас мало ценятся, и не ими
определяется роль в общественной жизни. Поэтому у нас так много совершенно
ложных общественных репутаций, много имен, созданных властью слов, а не
реальностей».
Власть слова огромна. Если слово написано или произнесено
уважаемой личностью, лидером, то в сознании человека оно закрепляется надолго и
«убивает» оппонента. Доказать что-либо обратное крайне сложно. В наше время
доверие, оставшееся к журналистам, писателям, еще с советских времен, часто
играет с нами злую шутку. Заказные статьи, репортажи, скрытая реклама, все это
служит для воздействия на массы посредством слова. Бердяев пишет: «При помощи
условной фразеологии у нас легко превращают людей глубоко идейных, с
нравственным закалом характера чуть ли не в подлецов, а людей, лишенных всяких
идей и всякого нравственного закала, высоко возносят». То есть это те же
проблемы, с которыми нам приходится сталкиваться сегодня.
Проблема России, по мнению Бердяева в недостаточной
развитости, духовном развитии отдельной личности в России. «Главная беда России
– не в недостатке левости, которая может возрастать без всяких существенных
изменений для русской общественности, а в плохой общественной клетке, в
недостатке настоящих людей, которых история могла бы признать для реального,
подлинно радикального преобразования России, в слабости русской воли, в недостатке
общественного самовоспитания и самодисциплины». Такие же проблемы были и в
духовной жизни общества. Религия, мораль, все должно было пройти через
возрождение, очищение от всего наносного, поверхностного.
«Поистине, одну великую революцию предстоит нам совершить,
революцию свержения ложных и лживых, пустых и выветрившихся слов, формул и
понятий».
Свобода слова должна была прекратить существование власти
пустых слов. Но свобода слова требует и определенного уровня развития общества.
Монархия того периода, несмотря на демократические преобразования, не давала
такой свободы для общества, и таким образом получилась тупиковая ситуация в его
развитии.
V.III.ДЕМОКРАТИЯ И ЛИЧНОСТЬ
Сравнивая развитие общества в России и на Западе, Бердяев
показывает, что демократия у многих русских людей считалась величайшим
достижением свободного Запада, призванным дать людям великие блага, освободить
личность, установить социальную справедливость. Но это суждение автор считает
неверным, с чем я абсолютно согласен. Он пишет: «Государственный абсолютизм в
демократиях так же возможен, как в самых крайних монархиях. Народовластие тек
же может лишить личность ее неотъемлемых прав, как и единовластие. Такова
буржуазная демократия с ее формальным абсолютизмом принципа народовластия».
«Идея демократии в той прямолинейной и упрощенной форме, в
которой она была у нас принята, породила целый ряд нравственных последствий.
Отвлеченно-демократическая общественная идеология сняла ответственность с
личности, с духа человеческого, а потому и лишила автономии и неотъемлемых
прав. Только ответственный – свободен и только свободный – ответственен». Народ
ждал, что все позитивные изменения придут извне. Духовное развитие всех слоев
общества было заменено на внешние выступления, агитацию, митинги, и это не дало
толчка для позитивного развития страны в целом.
«Демократия есть организованная и обнаружившаяся вовне
потенция человеческой природы народа, его достигнутая способность к
самоуправлению, к властвованию. Властвовать может лишь тот, кто властвует над
собой. Потеря личного и национального самообладания, расковывание хаоса не
только не уготовляют демократии, но делают ее невозможной, - это всегда путь к
деспотизму». Здесь мы опять возвращаемся к развитию конкретной личности, а через
нее и всего народа в целом. Без этого невозможно развитие общества, его
прогресс, правильный выбор пути развития государства в целом. Власть в
государстве не может принадлежать всем, она должна быть у лучших, избранных из
народа представителей, а не навязанной извне. Но России, судя по всему, до
этого еще очень далеко, или как говорит пословица: «каждый народ имеет то
правительство, которое его имеет».
V.IV.ДУХ И МАШИНА
Рассматривая взаимоотношения духа и машины, Бердяев имеет
ввиду, прежде всего Германию, с ее прорывом в развитии техники, лидирующим
положением в мире технического прогресса. Он считает, что: «Машина разрывает
дух и материю, вносит расщепление, нарушает первоначальную органическую
целостность, спаянность духа и плоти. И нужно сказать, что машина гибельна не
столько для духа, сколько для плоти. Машинность, механичность культуры
распыляет плоть мира, убивает органическую материю, в ней отцветает и погибает
органическая материя, родовая материальная жизнь». Развитие техники оказало
огромное влияние на человечество. Люди стали осваивать новые, ранее недоступные
территории, транспорт уменьшил расстояния и время, военные технологии сделали
возможным массовое уничтожение людей, увеличилась производительность труда и
т.д. и т.п.
«Русские любят противополагать своеобразие русского духа
западной материальной культуре, основанной на механичности и машинности. Свою
русскую органическую целостность мы противополагаем западной механической
раздробленности. И в этот грозный час нашей истории мы пытаемся
противопоставить русский дух германской машине, хотим понять эту войну, как
борьбу духа с машиной». Но дух должен идти по пути развития, воспринимать
происходящие изменения, перестраивать свою составляющую в соответствии с
требованиями времени. «Но все же этот переход от органичности дерева, от
благоухающей растительности к механичности машины, к мертвящей искусственности
должен быть пережит и прожит религиозно».
«Русское сознание должно отречься от славянофильского и
народнического утопизма и мужественно перейти к сложному развитию и к машине. В
России есть смешение двух стилей – аскетического и империалистического,
монашеского и купеческого, отрекающегося от благ мира и обделывающего мирские
дела и делишки. Такое смешение не может дольше продолжаться. Если Россия хочет
быть великой Империей и играть роль в истории, то это налагает на нее
обязанность вступить на путь материального технического развития. Без этого
решения Россия попадает в безвыходное положение. Лишь на этом пути освободится
дух России и раскроется ее глубина».
ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА
1. Н.А.Бердяев «Судьба России», М.: ООО «Издательство АСТ»,
2004. – 333